Рагнарек today

Я могла гордо заявить, что привыкла к волшебству. Локи стал Ридлером, Риддлер стал баночками, все просто, если не нагружать себя лишними подробностями. Только одно оставалось не ясным. --Что теперь? Его улыбка с мимикой Риддлера была столь странной, что напоминала фильмы о зомби, такое привычное выражение лица для самого Локи, растягивало губы Риддлера в чудовищной, вызывающей оторопь гримасе. -- Теперь? Теперь нам надо в Асгард, Лиззи. Но не все так просто. --Что же не просто? --Мы далеко от места, где опускался радужный мост, но, кажется, та пещера, была совсем близко. -- Значит нам нужно в Исландию? Все отлично, ты, как Риддлер, скажешь, что нам двоим необходимо еще раз взглянуть на пещеру и, мы полетим первым классом за счет Центра. --Полетим? Вы способны летать? Не ожидал подобного от смертных. --Не совсем мы, машины, которые создали люди. Самолеты. Они способны пролетать огромные расстояния с пассажирами внутри. Первый и последний раз в тот день я видела недоверие и неуверенность в глазах Локи. Это было столь неожиданно, что даже забавно. Ведь ни разу за последнее время я и не вспоминала, что он все еще древний рыжий парень. --Не стал бы я вверять свою жизнь машинам на вашем месте, тем более зная, как она хрупка и коротка. Есть более простой способ. Руны пути,—Локи нахмурил брови Ридллера, о чем то размышляя,—Но это ведь не близко, а нас двое или даже больше,--говорил он себе под нос,--Мы начертаем руны, и они перенесут нас к пещере, но их необходимо выводить золой и углями. Золой и углями из Асгарда. --Все плохо, да? Что бы попасть в Асгард, нам надо попасть в Асгард? -- Мы все, асы, были в Митгарде и не раз, бывало, пили, пили много и могли, да что могли, за Тором я не раз подобное замечал. Мы забывали в вашем мире свои вещи. Забывали вещи из Асгарда. --Но прошли века. --Время их не губит,-- вся задумчивость слетела с него в один миг, и Локи вновь был воодушевлен,-- я теперь тот, кто принимал за вас решения? Ваш правитель? --Начальник, всего лишь начальник. --Моего слова хватит, чтобы приказать вам? --Да. Так наш Центр естественных, технических и гуманитарных наук стал центром изучения скандинавской мифологии. И все это лишь потому, что древнее божество, судя по сему, боится летать. Вообще-то была еще администрация центра, люди главнее Риддлера. Теперь их нет, что стоит человеческая жизнь на пороге конца света. Локи сжег всех троих. Заживо. И секретаршу. Остался пепел. Я очень долго пылесосила ковер. Я жила в домике Локи и каждую ночь засыпала с кочергой, все чаще задумываясь, не стоит ли ее отбросить. Каждый день нам приносили все новые и новые артефакты. Они были куплены или украдены, но при этом, совершенно бесполезны. Ни в одной из этих древних штуковин, типа шлемов или книг не было ни капли магии. Я была рядом с Локи, потому что мои руки были грязными и красными и не с кем больше, я быть уже не могла. Я не сошла с ума, точнее, судя по всему, сошла, конечно, но не до конца, я понимала, что стала предателем, идеальной эталонной заразой, но ведь миру необходима эвтаназия, а единственному доктору, способному ее сделать, нужен ассистент. --Все не то,-- сокрушался Локи. --А вдруг их нет? И нам, все-таки, придется воспользоваться самолетом? --Есть,--в его голосе звучала ледяная уверенность,--Рагнарек должен наступить, а значит, скоро мы получим то, что нужно. День за днем я жила во лжи и бреду, накрытая каким-то прозрачным одеялом, заглушающем крики совести. Это днем. А ночью я вдыхала запах гари, плоти и безысходности, положа руку на ледяную кочергу и касаясь кончиками пальцев огненных волос Локи. Я чувствовала, как огонь проникает все глубже, цепляясь за ногти тонкими шелковистыми нитями. Каждую ночь, наполненную кошмарами, для меня исчезал один кусочек нашего мира, до тех пор, пока не осталась лишь кочерга, холодящая запястье, и тонкие волосы на кончиках пальцев. Запах пожара! Локи поджег мой дом, он же бог огня. Надо сказать ему спасибо, он ускорил процесс, и мне не пришлось делать выбор, который непременно появился бы, останься Майк жив. Звучит цинично, но на пороге конца света стирается страх перед своей смертью, и кажется смешным уважение и трепет к чужой. В итоге все мы кости. А возможно, даже меньше чем пыль. Поднималось солнце, и я вновь становилась ассистенткой Риддлера, которую он резко приблизил к себе. Врать было не легче, но привычнее. Криса я видела редко, даже он теперь был привлечен к общему делу, с остальными я старалась сталкиваться как можно меньше, но однажды, все-таки, чуть не проговорилась Рейчел. Я сразу простила ей весь скептицизм, мы были когда-то друзьями, но у всадников апокалипсиса нет друзей. Глядя ей в глаза мне хотелось кричать , умолять ее остановить все это, но лишь миг. Миг, которого хватило на то, чтобы бросить глупую фразу и уйти, кусая губу и стараясь не сорваться на бег. И я вновь пыталась заснуть, вдыхая гарь, которую не мог заглушить никотин. Локи спал, раскинувшись на своей половине огромной кровати, а я глотала слезы, стараясь не разбудить его случайным всхлипом, и вновь касаясь его волос. Путаница в голове достигла своего апогея, как он вдруг схватил мою руку и потянул на себя, сдвигая кочергу. --Ты жалеешь?—шептал он мне в кулак. --Не совсем, мне страшно от того, что я не о чем не сожалею,—так же тихо отвечала я глядя в потолок. -- Ты не лишена сомнений, не стоит этого бояться,-- с каждым словом Локи все ближе притягивал меня к себе,-- я презираю тех, кто пуст, запомни это. -- Я не пуста? Что во мне вообще такого? Я уверена, есть много людей, от которых в деле конца света было бы больше пользы. ---Я не выбирал тебя, все предопределенно, помнишь? Но я счастлив, что в последний миг со мной та, кто может задавать правильные вопросы, та, что может понять, та, что будет верна. -- Как Сигюн? Знаешь я так часто думала о ней,-- говорила я ему плечо, касаясь губами кочерги,--она стояла век за веком с этой чертовой чашкой, неужели не смогла придумать какой-то механизм, соорудить канал, процарапать его ногтями, сделать так, чтобы яд вовсе не касался тебя? --Ты бы так и поступила, верно? Сигюн не умела задавать вопросы, но она умела любить, а ты умеешь? --Тебя? Мы вроде как разных биологических видов,-- как же смешно это звучало на той кровати,-- что богам до любви смертных? Локи тихо смеялся, касаясь губами моей макушки. -- Мы живем долго, наша магия сильна, а тела совершенны, но это все. Наши души такие же, их век за веком развращала власть и вседозволенность, но любовь дана не только вам. Даже йотуны, существа безумно далекие от митгардцев могут любить. --Ну вот и я могу, раз могут йотуны. В моей вселенной ведь не осталось никого важнее тебя. -- Ты тоскуешь по нареченному? Капля злости в голосе наполнила его ядом безумия. Ядом ревности. Сладкий миг эгоизма, когда мне это льстило. -- Я не помню его лица,--я не лгу и не жалею, и запах гари вдруг пропал. Пальцы Локи обхватили кочергу, за которую я держалась второй рукой. -- Будь со мной навсегда, до самой гибели миров,--я разжала пальцы,-- я плохо помню другие чувства, кроме ненависти,--казалось, Локи впервые был честен,-- но ты та, кто мне напомнит. Кочерга глухо ударилась о противоположную стену. Мой союз был заключен перед лицом бога верно? Спустя дни, Локи открылся, и я не должна была больше лгать. Сложно описать грандиозность того дня. Всеобщая паника от непонятного щита, не дающего никому проникнуть в Центр и выбраться наружу. Комиссия, и с каждым часов прибывающие солдаты с той стороны, и ошеломленные, нервно суетящиеся ученые с нашей. И тот прекрасный миг. Я больше не должна была врать, глядя в глаза друзьям. Миг облегчения и два мига злорадства. Вы не верили мне. Никто не верил. Все сотрудники Центра смотрели на Локи со страхом и непониманием, но никто из них не бросился требовать объяснения у меня, видимо каким-то задним умом эти люди поняли, что я уже не с ними. Но в тот день было кое-что поважнее чьей-либо реакции. Важное это Крис. Я подошла своими глазами взглянуть на силовое поле, которого, как говорили физики, вообще-то не бывает. Рядом с незримой оградой стоял Крис и, ухмыляясь, крутил в руке коробок спичек. --Впечатляет? --Не то слово,—я не знала как с ним говорить, врать Крису было последним делом,-- ты был на общем совещании? --Это на нем наш отмороженный друг раскрыл, наконец-то хоть часть своих карт? -- Ты знал? -- я не представляла, как среагировать на такое спокойное отношение к ситуации. --Теперь я могу рассказать тебе. Он научил меня кое-чему и заставил пообещать молчать. -- Зачем? --Я не уверен, но это вроде как проверка, как далеко я могу зайти, каков мой рубеж. Значит, он не был честен со мной, а что ждать от бога лжи? -- И каков рубеж? -- Это ты. Со мной, наверно, что-то не так. Я обожаю женщин, красивых стройных и недоступных. Не одну секунду ты меня не привлекала, знаешь, я всегда считал тебя толстушкой, но только ради пары сантиметров твоего жирка я, кажется, предал человечество, ведь ничего Локи хорошего не сделает. Я ничего не понимала, о чем и сказала Крису. -- Он сказал, что разрешит сказать все тебе, если я сделаю это силовое поле. Все они в плену, но не мы. Мы с тобой здесь по своей воле. -- Почему ты вообще в это влез? -- Твой древний друг не такое зло, как написано в книгах. --Ты прав,--как прекрасно было хоть с кем-то говорить об этом,-- Он делает это не потому что хочет, а потому что так суждено. --И теперь мы ему помогаем? Не так ли? Куда ты, туда и я. -- Да Крис,-- сказала думая о том, что теперь связывает нас с Локи,--теперь мы с ним. Сидя в нашей избушке, я первый и последний раз пыталась все разобрать по полочкам. Крис-колдун пугал больше Локи-бога. То спокойствие, с которым он рассказывал о каких-то формулах и своих успехах, повергало меня в шок, я никак не могла принять и поверить в то, что парень, который всегда был моим другом, простым ирландским парнем, вдруг превратился в какого-то Гарри Поттера. Гарри Поттера, который продался Волдеморту ради Беллы Лестрейндж. ------------------------------------------------------------------ Я бы хотела обратиться к тем кто меня читает, ибо таковые вроде есть. Я очень хочу написать нц-шную сцену но абсолютно не понимаю как. Было бы здорово если бы кто-нибудь мне помог и объяснил как пишется эта муть. Вот