Насмешка судьбы

Моя спина превратилась в сплошное месиво. Голова гудела, тело покрылось мелкими царапинами, кое-где были и гематомы. Мне было больно даже дышать, не то, что говорить. Но они что-то влили в меня. Жидкость была отвратительна на вкус. Но раны стали затягиваться. Затем меня искупали, как младенца, ребёнка, намазали какими-то пахучими маслами, использовали гели. А я смотрел на это и ничего не предпринимал, словно сторонний наблюдатель. У меня не было ни сил, ни желания. Так что я доверился течению. Чувствовал себя странно, как в вязком, грязно-серого цвета тумане. Он высасывал из меня все соки, вил веревки, питался мной. Или мне это померещилось? Я давно сошёл с ума, съехал с катушек. Меня дёрнули за поводок, и я поморщился, ускорившись. О да, я блестел как новогодняя елочка, хозяева меня помыли, позаботились обо мне, о своей собачке. Я был в одной набедренной повязке и меня вели по коридорам набитым суетящейся прислугой. Видимо мероприятие или праздник у них, а вот у кого у них? Я молчал. — Что-то вы долго, — зло прошипел тот, кто меня купил и выхватил из рук охранника поводок и вошёл через арку в забитый людьми зал. Много людей, чересчур много. Это не для меня. Не выношу толпу, терплю, но не более. Помещение будто сжимается становиться меньше, и я задыхаюсь. Не люблю шум, тишина для меня как музыка, я никогда не тяготел к компаниям, к вечеринкам. Друзей у меня не было, возможно Тревис. Мне это было не нужно. Один. Я привык к одиночеству, поначалу это пугало, а потом затянуло. Никто тебя не осудит, не засмеёт, не будет сплетничать за спиной — это в детстве. Во взрослой жизни никто не предаст, не подставит, так легче. Никаких привязанностей, связей, ведь это можно использовать как оружие. Доказательством является моя 74 жертва. Если бы я вырос не в гетто, если бы… А к черту все. — Поторапливайся, хватит топтаться на месте, — фыркнул он, поправив галстук. Ему все кланялись, дружески приветствовали, заискивающе заглядывали в глаза. Но он ничего не замечал кроме как того кто восседал на троне с каменным лицом. Знакомое лицо, однако. Я сжал челюсть, когда увидел, что у каждого была своя игрушка, свой щеночек. Они откровенно ржали, чокались бокалами. Здесь были и кровати, эти суки трахались на виду у всех никого не стесняясь. Там были и дети, они со страхом взирали на своих хозяев, их тонкие, худенькие тела подрагивали. Что со мной? Какое мне до них дело? Цирк уродов. — Принц Дениор, как же я рад вас видеть. Хотел представить вам своего сына-омегу, — загородил нам путь крупный вельможа, из-за плеча которого выглядывал накрашенный парень. Мрак. Пока они разглагольствовали, я пытался ускользнуть, но не смог. В моё горло впилось тысяча игл, разряд тока, он контролирует меня. Кашляя, я упал на колени. Руками я судорожно провел по коже. — Попробуй только повторить такую попытку и сдохнешь, — безразличным голосом сказал парень, усмехнувшись и вернулся к разговору. Позже он присоединился к желтоглазому, усевшись на соседний трон, что по ниже. Я же примостился возле его ног, его левая рука перебирала мои волосы. Он постоянно косился на должно быть брата. Порочные отношения, их не примет общество, запретная любовь, звучит сладко. Пускай подавиться ею. Почему никто не видит этого? Ха, они же заняты оргиями, бухлом, что протекало в их бездонные желудки, лживые улыбки, отрепетированная речь. Отовсюду сквозила фальшь. Сглотнул. Черт, глотка пересохла, хочу выпить чего-нибудь. Поднявшись под пару удивлённых взглядов я, было, двинулся к столику с прохладительными напитками, но… — Ахрр, — издал я нечленораздельный звук, вернувшись на место. Дальше разворачивалось странное действие. В зал вошёл мужчина в балахоне с длинной белой бородой. Его лица не было видно из-за нависающего капюшона. Люди перед ним расступались, благоговейно рассматривали. Он будто парил и, дойдя до ступенек к трону, остановился. — Встань наследник Эдегейла, и прими клятву, — скрипучий голос будто доносился отовсюду. Он волновал многих, некоторых вгонял в ступор. Наследник поднялся и опустился на колени, а старик тем временем приподнял ладонями его лицо и начал что-то беззвучно говорить. Я ни хрена не понимал, что происходит. Но, пожалуй, этот дед все же важная шишка. Потом вспыхнул яркий свет и на скуле у желтоглазого появилась витиеватая татуировка. Прямо кино про самураев. Поднявшись, он низко поклонился, ответив одними губами и уже для остальных. — Теперь я Эшесс Лэн король Эдегейла и обещаю вам, что мы одолеем Седем и захватим их земли! — с энтузиазмом воскликнул он, — Они подчиняться нам и примут наши законы и власть. С нами могущественный Таос. Таос? В какую же секту я угодил? Пока все внимание было акцентировано на нем, бородатый балахон обернулся в нашу сторону и сказал на чистом английском: — Ты родишь ребёнка от безумца, что скрывается во тьме. Он не будет ни на кого похож. В этом мире не знают такого. Она принесёт изменения в наш мир. А вот какие… — и он исчез, оставив меня биться в истеричном припадке и хохотать. — Что он тебе сказал? - требовательно спросил «хозяин». — Что ты влюблен в своего брата. Что ты хочешь его, но не можешь заполучить, — дерзко ответил я с глупым выражением лица, и только потом до меня дошло, что я ляпнул.