Во что превратилась...

Не одни только люди, сами боги любят глумливо посмеяться над такими, как она. Над теми, кто чем-то выделяется из общей массы, внешне ли, внутренне. В ее случае и так, и эдак. Некрасивая девочка, мечтавшая стать настоящим рыцарем, стала некрасивой женщиной-воином. С которой как немногие мужчины могли сравняться в воинском искусстве, так и немалому числу «доблестных» рыцарей стоило равняться на Тартскую Деву в вопросах чести. Но что это меняло? По большому счету, лишь еще больше озлобляя всех вокруг, приводя в недоумение и вызывая еще большие насмешки. Боги же посмеялись над ней громче всех, хоть и для всех неслышно. Первый же мужчина, который заставил замереть, а затем забиться сильнее Бриеннино сердце, был так не недоступен для нее, как и второй, к изрядному ее потрясению вдруг незаметно занявший в нем столь много места. Но если первый был не по ее душу не потому даже, что был королем, а из-за того, что женщины его не интересовали вовсе, то второго интересовала одна-единственная женщина во всем белом свете - его близняшка-сестра... Разве не обхохочешься? Разве можно с этим поделать хоть что-то, хоть что-нибудь изменить? Мечты сбываются редчайшим исключением из общих правил. С некоторых пор самыми отрадными, чудесными и прекрасными мгновениями в жизни Бриенны стали те, когда она видела лицо сира Джейме Ланнистера. Слышала его голос и свой, звучащий едва ли не со стороны. Когда почти ощутимо казалось, что они говорят о чем-то намного большем. А взгляды договаривали за них все остальное, остающееся недосказанным. Эти же мгновения были и самыми кошмарными. Поскольку оставляли по себе надежду. На то, чего быть не могло. Ни при каких обстоятельствах, никогда! Однако, когда они разговаривали, казалось, что могло быть… В какой-нибудь сказке, где прекрасные рыцари-лебеди влюбляются в таких, как она и живут долго и счастливо! Кто в такое поверит, кроме малых детей? Не она – точно. Но надеяться можно и не веря, вот в чем ужас. Ее удел – одиночество. Предел – хоть и трогательные, но убогие заигрывания какого-то немытого-нечесанного одичалого, последней насмешкой судьбы. Самих богов, не иначе. О, да, они двое просто идеальная пара – страшные баба и мужик! Куда ей мечтать о всяких там красавчиках высокого полета! Которым она не была бы нужна, будь хоть трижды раскрасавицей… не влюбились и не полюбили бы даже тогда… Мечты – как надежда. Почти невозможно заставить себя надеяться на что-то. В самой потаенной глубине души. Продолжая мечтать о недостижимом. Надеясь на невозможное. Когда отличен от большинства – скрывай это, со всем возможным тщанием. Если можешь. Если же нет, остается лишь понадежней укрыть слишком легко насмерть ранимое живое сердце за непробиваемой броней доспехов. Которые все равно подведут в самый жизненно важный момент…