— Барин, барин! Господа ужо подъехали.
Алеша в последний раз окинул взглядом блистающую начищенным серебром и благоухающую поздними астрами гостиную, и поспешил сойти вниз, вслед за Феклой — горничной и кухаркой, которая вот уже месяц как хозяйничала в их с Борей квартире. Надо отдать ей должное, постаралась она на славу, превратив мужскую берлогу в уютные семейные апартаменты.
Александр с Софьей, приехавшие в Москву еще вчера, разместились в небольшой гостинице неподалеку, и сегодня уехали с Борисом кататься по обновленному городу. Алеша составить им компанию отказался: нужно было дождаться цветочницу с сюрпризом для Сони и проследить за тем, как готовится первый званый обед с тех пор, как они с Борей стали наконец настоящей парой.
Совместное сосуществование с любимым грело Алешу, заставляя сердце сжиматься от нежности и счастья каждое утро, когда, открывая сонные веки, он видел напротив любимые синие глаза, с теплотой смотревшие на него.
Потихоньку они начали обзаводиться новыми знакомыми; пару раз в неделю к ним на чай заезжали коллеги Бориса, но в такие моменты Алеша предпочитал скрываться в кабинете или в спальне, чтобы не мешать беседе. На своей новой работе он и сам успел познакомиться с парой приятных молодых преподавателей, но приглашать их к себе не спешил, как и афишировать свои отношения. Для всех вокруг они были кузенами, исключая, наверное, только Феклу, которая уже начала что-то подозревать.
Когда он спустился к подъезду, Борис уже спешился, а из экипажа, опираясь на руку мужа, выходила Соня, в чудесном небесно - голубом платье, которое ей было очень к лицу, незабудковой шляпке с кружевом, и в легкой накидке.
— Алеша! — Софья бросилась в объятья друга под насмешливыми взглядами Бори и Александра. — Зря ты не поехал с нами на прогулку. Боря показал нам чудные места.
— Я даже не сомневаюсь, — проговорил Алеша, одаривая любимого благодарным взглядом. — Пойдемте же наверх. Стол уже накрыт к обеду. Фёкла ругается, что все остынет.
Все последовали в квартиру. Соня опиралась на руку мужа; Борис обнимал Алешу за плечи.
Сюрприз в виде разноцветных крупных махровых астр в изысканных вазах удался на славу. Соня была в восторге и принялась снова обнимать и целовать названного брата.
Едва они устроились у богато накрытого стола и отдали должное наваристым щам, гурьевской каше с запеченной телятиной и тающим во рту рыбничкам с треской, оставив чай со сладкими пирогами на будущий ужин, Алеша с Соней уселись поодаль, в мягких креслах нового французского гарнитура, которые Алеша и Борис приобрели совсем недавно. Александр с Борей остались сидеть у приоткрытого окна с сигарами и бокалами мадейры.
Соне не терпелось поделиться новостями о своей замужней жизни, похвастаться новыми книгами, заказанными недавно в Петербурге, рассказать о здоровье свекрови и свёкра, ставшими для неё вторыми родителями.
— Я привезла тебе письма от родителей. Они пишут втайне друг от друга и между собой о тебе и Борисе даже не говорят. А вот со мной отводят душу: «Хорошо ли Алеша питается?» «Не обижает ли его Боря?» и «Как там московское дворянство?» Это ведь они практически заставили нас поспешить с приездом в гости и сами чуть следом не увязались. Если бы здоровье было получше, были бы здесь быстрее нас, — засмеялась Соня, глядя на счастливо-ошарашенного новостями Алешу.
— Они действительно спрашивают про Борю и хотят нас видеть?
— Конечно. Просто скрывают это даже от себя самих, — таинственно улыбнулась Соня и понизила голос. — Но я же не зря твоя самая лучшая подруга, я всё продумала.
— Соня, что ты еще натворила? — ужаснулся Алеша, вспомнив её детские проделки. — Тебе снова десять лет и ты хочешь получить взбучку от гувернантки?
— Ничего такого особенного… — она надулась. — Увидишь через недельку!
— Соня!
— Всё будет хорошо, Алеша! — Соня заблестела глазами, становясь страшно серьезной. - Тем более теперь. Просто не может быть по-другому…
— Ты это о чём?!
— Я жду ребенка, — шепнула ему Соня. — Но об этом пока никто еще не знает, даже Саша.
— Но… Как же?.. Ты уверена? — Алеша с опаской оглянулся на мужчин и тоже понизил голос. — Он же будет так счастлив. Почему ты молчишь?
— Саша никогда не говорил о детях. А я боюсь… — так же шепотом отозвалась Софья. — Может, он вообще их не хочет… Или хочет только мальчика, а я так девочку хочу.
— Сонь, — Алеша едва не рассмеялся. — Ты всё еще маленькая глупышка…
— Чтоо?
— Посмотри на меня, — поддавшись вперед, Алеша взял ее за руки. — Ты вспомни, как я всегда боготворил своего брата. А сколько он сделал для меня, для Бориса, для всех нас. Разве такой человек может не хотеть детей? Он до сих пор носится со мной так, словно мне пять и я неразумный младенец. Еще с большим трепетом он будет относиться к тем малышам, которых ему подаришь ты. И еще. — решил добить подругу Алеша. — Знаешь, я совсем недавно узнал от матушки, что самой заветной мечтой моего брата в детстве было иметь сестренку.
— Алеша… — Соня смутилась и поспешила опустить ресницы. — Я и вправду дурочка. Позволила себе усомниться.
— Завтра же скажи ему. Или ты хочешь, чтобы доктор ну… подтвердил.
Соня покачала головой.
— Я уверена.
— Вот и славно, — поспешил перевести разговор в безопасное русло Алеша, который, не будучи знатоком женского организма, испытывал неловкость от подобной откровенности. — Расскажи, как там Петр…
Боря с Александром тем временем поглядывая на сплетничающую парочку и не спеша попивали мадейру.
— Как проходит служба, Борис?
— Даже лучше, чем рассчитывал. Чувствую себя на своём месте, хотя учусь каждый день, прислушиваюсь к опытным товарищам, частенько полагаюсь на интуицию. — Борис, наконец, научился расслабляться в присутствии Александра и перестал чувствовать себя тем самым сиротой, которого однажды приблизил к себе сиятельный граф, и получал огромное удовольствие от общения на равных. — Спасибо за ваше участие, Александр Андреевич.
— Я никогда в тебе не сомневался. — Александр смотрел на Бориса с уважением. — Как Алёша на новом месте? Мне и матушке очень не хотелось, чтобы он продолжил заниматься учительством, особенно в заведении публичном, но раз ему это действительно нужно…
— Не слышал от него ни слова недовольства. Он не ропщет и не жалуется, как бы сложно ему не было. Это, видимо, особенность мужчин из рода Самойловых, — улыбнулся Борис. — Я давно не видел его таким воодушевленным, наверно — с момента расставания с близнецами. Ему это явно в радость.
— Пусть так, но если заметишь хоть малейшее его недовольство…
— Я постараюсь оградить его от переживаний, от любых переживаний.
— Хорошо, и вот еще… — граф Самойлов пригубил еще вина, словно обдумывая свои дальнейшие слова. — Ты должен знать, что Петр Гагарин на свободе. Он не только покинул застенок, но к нему у кредиторов больше нет никаких претензий. Если бы он раньше сказал мне про этот несчастный вексель…
— Он вернулся в поместье?
— Нет, — Александр покачал головой. — Я сопроводил его в Петербург, где сейчас проживает княгиня Гагарина и замолвил кое-кому словечко… Петя вернется на службу, ему нужно восстанавливать доброе имя семьи и состояние, хотя путь в гвардию ему теперь заказан.
— Сожалею, — Борис со вздохом отставил опустевший бокал. — Он был вам отличным другом и товарищем. И всегда хотел лучшего для Алеши.
— Он и сейчас им остался. Боря, вы поразительный человек. — Александр с восхищенной улыбкой посмотрел на собеседника. — Алеша рассказал мне о вашей роли в истории с векселем. Вы ни разу не испытали к Петру мстительной злости, хотя Гагарин множество раз оскорблял вас, подставил, разлучив с братом. Это вызывает уважение и восхищение. Если бы все аристократы обладали вашим благородством, Империя бы давно победила взяточничество и казнокрадство и достигла былого величия Византии.
— Вы снова мне льстите. А ведь я лишь пытался хоть немного походить на вас - человека, которым всегда восхищался, — признался Борис. — Вы так много сделали для нас с Алешей.
— Еще раз простите за те злые слова, что я бросил вам в поместье, — Александр опустил голову в знак раскаяния. — Вы множество раз доказали, что достойны моего брата. С этого момента и навсегда мы забудем о титулах и будем равными. Друзьями. Мы же с вами почти родственники.
— Сочту за честь, граф. — Борис мягко кивнул.
Веселый смех прервал серьёзный разговор. Светло и заразительно смеялась Софья.
Борис с интересом наблюдал за собеседником, который, не отрываясь, смотрел на свою молодую жену и взгляд его был полон нежности и любви. Эти двое были так же безоблачно счастливы, как и они с Алешей.
Софья, словно почувствовав взгляд супруга, оглянулась и лукаво улыбнувшись, произнесла:
— Мы решили, что Рождество всенепременно встретим все вместе в поместье.
Борис, услышав это, напрягся, что не укрылось от Алеши, который поспешил подняться со своего места, подойти к любимому и присесть на подлокотник его кресла.
— Я думаю, что к тому времени все недоразумения уже разрешаться. — Алеша обнял Бориса за плечи и сказал чуть тише. — Тебе не о чем беспокоиться, все будет хорошо.
А Соня, пока влюбленные ничего не замечали вокруг, озорно подмигнула улыбающемуся мужу.
— Завтра мы отправляемся на конную прогулку в Александровский сад, — тоном, не терпящим возражений, объявила юная графиня. — И на этот раз отказа от вас, Алексей Андреевич, я не приму.
— Всё, что пожелает прекрасная дама, — отозвался совершенно серьёзно Алеша, впервые на людях целуя любимого в висок.
***
Следующий день ознаменовался прекрасной осенней погодой. В лучах неяркого, но всё еще ласкового солнца танцевали разноцветные листья, словно прощаясь с летом.
Две молодые пары устроились под вязом недалеко от Москвы-реки, наслаждаясь последними теплыми деньками. Бутылка хорошего вина была как нельзя кстати. Александр, к полному восторгу Софьи и Алёши и недоумению Бориса, просто светился от счастья. Он то и дело путал имена друзей, отвечал невпопад и терял нить разговора.
Алеша, сразу понявший причину, из-за которой его всегда такой серьезный, сдержанный и собранный брат вдруг стал походить на гимназиста, держащего первый экзамен, любовался его приятными муками… — муками принятия своего скорого отцовства.
Александр же был безумно счастлив и чувствовал себя совершенно по-особому. Он наконец станет отцом и его любимая девочка, ну или мальчик, станет самым дорогим ему человеком. Софья смотрела на мужа со смешанным чувством умиления и затаённого страха. Его непосредственная реакция на её ночное признание до сих пор заставляла сердце замирать от восторга и радости, а вот последовавшая за этим попытка запретить ей садиться в седло вызвала такой приступ злости, что обескуражила не только испугавшегося реакции Александра, но и её саму.
Борис, которому любимым на ухо была поведана счастливая тайна, тут же засиял. А Алеша, крепче прижавшись к нему, произнес:
— Теперь у нас будет племянник или племянница. Я думаю, что ты не откажешься быть крестным отцом малыша?
— Боже, Алеша… Как я могу?
— Я всего лишь немного опередил брата, любимый. Так что приготовься сказать «да». Разве Саша с Соней найдут человека честнее и преданнее, чем ты.
— Но как же… Как же твои родители? — Борис отстранил от себя любимую голову и вгляделся в шоколадные глаза. — Они наверняка рассчитывали, что и ты вслед за братом подаришь им внуков.
— Доверься мне… — Алеша улыбнулся. — Нам с тобой и племянников хватит.
Вскоре у мерно поскрипывавшего на ветру вяза остались лишь остатки трапезы и пощипывающие пожухлую траву лошади, а две любящие пары устремились к реке, чтобы незаметно разделиться и поговорить о самом главном и сокровенном, провожая долгим взглядом улетающий клин журавлей.
***
Молодая графиня Самойлова оказалась той еще интриганкой. Как-то по иному назвать то, что случилось неделей позже, после отъезда четы Самойловых из Москвы, не получалось.
Ранним воскресным утром у дома на уютной улице под названием Маросейка столкнулись двое людей, которые совершенно не ожидали увидеть друг друга в этот час и в этом месте.
Старый граф Самойлов остановился у старых боевых товарищей и сейчас, сопровождаемый старым слугой, направлялся к младшему сыну, отчаянно переживая и кляня самого себя на чем свет стоит за глупую робость, что поселилась в его душе в последний момент. В это же самое время к подъезду дома в экипаже направлялась княгиня Елизавета Павловна Самойлова в сопровождении любимой горничной. Экипаж был доверху нагружен гостинцами, свежими овощами и фруктами с собственных полей и садов, и прикупленными уже в Москве у знакомого купца отрезами ткани.
Окрыленные новостью о скором рождении внука патриархи рода Самойловых поспешили к младшему сыну. Скинув десяток лет долой и внимательно выслушав новости о том, как поживает любимый младшенький, они поспешили лично в это убедится, и, не найдя ничего лучшего, чем выдумать несуществующие дела в столице, отправились в Москву порознь, сопровождаемые напутствиями старшего сына и невестки.
На лицах обоих читалось неподдельное изумление, когда почтенная чета нос к носу столкнулась у дверей в квартиру любимого сына.
— И что будем делать, любезная моя? — Андрей Петрович показушно злился, боясь показать свою радость от того, что они с супругой как и всегда за тридцать лет брака снова смотрят в одном направлении.
— А что тут делать? — улыбнулась лукаво-покровительственно графиня. — Скажем, что вместе пожаловали. И попробуйте только, батюшка мой, на Бориса косо глянуть, со света сживу.
— Да не трону я вашего Бориса, чай не изверг, — старый граф старательно спрятал улыбку. — Только бы мальчик наш был счастлив.
— Вот это верно, — Елизавета Павловна кивнула. — Истинная правда.
Фекла только поставила самовар, да развела тесто на блины, когда зазвенел придверный колокольчик.
— Я сам открою. — Борис, стараясь не мешать любимому, который погрузился в чтение нового увлекательного романа, поспешил к дверям.
На несколько минут в гостиной повисла оглушительно - мертвая тишина, а потом Алёша встрепенулся, услышав родной до боли голос.
— Ну вот и мы, зятек, примите блудных родственников на постой?
— Не слушайте его, Борис… Мы вас совсем не потесним.
Алеша как был простоволосый и босой, помчался в прихожую, где тут же попал в крепкие объятия матушки и отца.
— Я так скучал, так скучал! — повторял он, тая в родных крепких руках батюшки, прижимаясь лицом к теплой материнской груди, и понимал, что вот теперь всё действительно будет хорошо.
Борис, игнорируя ком в горле, хотел было скрыться в гостиной, но ему не дали этого сделать.
— Подите-ка сюда, молодой человек, — старый граф ухватил его за руку. — Теперь вы тоже член нашей семьи, и только попробуйте отклонить столь щедрое предложение. Прокляну!
Его решительный голос развеял последние сомнения в мятущейся душе Бориса и он позволил себе сделать пока еще робкий шаг навстречу…
Шаг навстречу счастью.
