Hemlock Grove

[Роман мертв по канону, а Клаус здесь принес себя в жертву во имя семьи ради победы над Пустотой и воскрешения Элайджи, так что Хоуп растет без отца] — У тебя красивая мама, — рыжеволосая девочка говорит искренне: Надя не только видит, но и чувствует это. Это ее особенность, она всегда знает, когда люди лгут, а когда говорят правду. — Она мне не мама, — отвечает десятилетняя дочь Романа Годфри, такая же нордическая и такая же притягательная, как и ее отец, которого она совсем не помнит, но о котором постоянно слышит от Светлячка: своей тети Шелли, которую рыжеволосая новоорлеанская девочка только что назвала красивой. — Она моя тетя. Но спасибо. Мало кто видит ее красоту. Обычно ее считают… — Монстром? — понимающе улыбается рыжеволосая девочка. — Я кое-что знаю о монстрах, но твоя тетя точно не одна из них. Меня зовут Хоуп, кстати. — А я — Надя, — отвечает нордическая принцесса Хемлок-Гроув, которая покинула свою вотчину совсем еще младенцем в пикапе Айтора и Шелли и теперь вот оказалась в чужом королевстве. Так уж вышло, что подобное притягивает подобное — в Новом Орлеане она нашла такую же маленькую принцессу, наследницу сил, которые традиционно внушают суеверный страх людям. Впрочем, Надя страха не ведала — наверное, поэтому они и подружились. Хоуп Майклсон тоже безошибочно умела чувствовать окружающих. * * * Айтор и Шелли нигде не задерживались надолго, но в Новом Орлеане им было хорошо: этот город и его разномастные обитатели оказались весьма благосклонны к их необычной семье, Айтор смог найти работу и приличное жилье для них, и даже Шелли со временем устроилась в весьма колоритный магазинчик с оккультными принадлежностями, где смотрелась весьма уместно и даже органично. Надя ходила в школу и наконец обрела подругу — они с Хоуп были воистину неразлучны, две особенные и странные девочки, которые внушали прочим детям смутную тревогу, друг с другом могли быть сами собой, и это было чудесно. Хоуп показывала Наде магию медленно, но уверенно, совершенно не опасаясь, что ее белокурая подруга испугается. Слово «ведьма» из уст Годфри звучало восхищенно и было комплиментом — и никак иначе. Надя не оставалась в долгу и показала, что тоже способна на разные вещи: дар убеждения достался ей от отца, а ее эмпатия крепла с каждым днем. Быть гибридами различных чудовищ и являть собой совсем нового, удивительного монстра — в Новом Орлеане две девочки однажды осознали, что это даже здорово, когда есть кого взять за руку в момент грусти и в момент радости. * * * Наде уже исполнилось семнадцать, а день рождения Хоуп стремительно приближался — День Икс, как окрестили девушки это событие. — Ты опять резала запястья? — укорила подругу Хоуп, рыжая шевелюра которой с годами стала лишь ярче. — Ты же обещала больше не делать этого. — Ну, я солгала, — усмехнулась Надя, натягивая рукава своей водолазки посильнее. — Это оказалось выше моих сил. Согласись, безопаснее пустить кровь самой себе, чем почтальону. — Снова жажда? — укоризна в голосе Хоуп сменилась сочувствием. — Мы попробуем новое заклинание. Что-нибудь непременно должно помочь! — Ты знаешь, ЧТО, — хмыкнула на это Надя. — Светлячок ясно дала понять, что папа был обречен на полное обращение с самого начала, а я — его дочь. Гены Годфри безнадежно отравлены Оливией, и я неизбежно стану упырем и буду пожирать мертвую плоть. — Угу, а я тогда отращу нос крючком и пару бородавок, как приличная ведьма, — хмыкнула, в свою очередь, и Хоуп тоже. — Мы найдем способ избежать этого, Надя. Я обещала тебе, и слово сдержу. Осталось совсем немного, и мы сможем начать. — Главное, чтобы до этого я не попыталась никого сожрать в беспамятстве, — мрачно пошутила Годфри, но Хоуп не улыбнулась: — Придется тщательнее следить за тобой, только и всего. — Ох, ты всегда такая оптимистка, что аж скулы сводит! — Хватит и того, что ты вечно мрачнее тучи и нагнетаешь обстановку, — состроила подруге гримаску Хоуп. — У нас с тобой идеальный баланс. А когда я наконец войду в свою полную силу, то у нас будет и решение всех наших проблем. — И наши отцы, — прибавила Надя тихо, и в ее голосе послышалась надежда. Обычно она была куда как циничнее, но если речь заходила об отце, то все менялось. — Думаешь, мы все-таки сможем вернуть их? — Мы воскресим их обоих, — твердо ответила Хоуп Майклсон. — Где бы они не были сейчас, мы вернем их обратно и им придется научить нас жить и справляться с тем, что они нам дали. — Всего девять дней, — шепнула Надя. — Девять дней, и мы увидим их, Хоуп. Мы так долго мечтали об этом… Почему мне так страшно? — Не знаю. Но мне страшно тоже, — призналась Хоуп и, совсем как в детстве, взяла подругу за руку. Надя благодарно сжала пальцы — вместе бояться было совсем не страшно.