***
— Елизавет, очнись, — отец легенько похлопал её по щекам. — Пап... — Прохрипела девушка. — Тише, не волнуйся. Все хорошо доченька, тебе нельзя волноваться. — Как Зейн? — пытается подняться на ноги. — С ним врачи, самые лучшие. Он будет жить, обещаю, — произносит Генрих, хотя, мало верит в свои слова. Врачи говорят, что все плохо. Стрела была ядовитой, а это уничтожает шансы на жизнь. — Мне нужно к нему. Пожалуйста. — Умоляла Елизавет. — Позже, отдохни. Ты можешь навредить малышку. — Он дарит ей улыбку, и девушка немного успокаиваться. И правда, она может навредить крохе. Поглаживает свой животик. — Мама больше не будет, прости. — Отдыхай, дорогая. Я потом приду. — Целует дочь в щеку и уходит. Возле неё осталась Матильда. — Матильда, скажи правду, он жив? — быстро вытирает выступившие слезы. — Жив... Ложитесь обратно в постель. Вам нельзя подниматься. — Тараторила служанка. Но разве принцессу можно переговорить? Она поднимается на ноги и еле-еле ступает по холодному полу. Все тело трясет. Почему так холодно? Такая слабость, но нужно брать себя в руки. Нужно быть сильной, только ради своего ребенка, и ради Зейна. — Ваше Величество, нельзя. Отдохните. — Где он? Скажи, Матильда. Я приказываю тебе. — В отдаленном крыле, — шепотом произносит она. — Пойдем. Служанка крепко держала за руку принцессу, так как та не уверенно шла. "Кто мог замахнутся на его жизнь? " "Кто посмел?" Возле двери скопились почти все самые лучшие врачи. Они что-то бурно обсуждали и спорили. — Впустите меня, мне нужно увидит моего мужа. — Решительным тоном сказала она. — Ваше Величество, нельзя, это приказ короля. — Впустите, — еще раз повторяет она, более четче. Они не могли противостоять. Принцесса заходит в комнату, где лежал её муж. Господи, лучше бы она его не видела. На нём не было лица. Словно мертвец. Такой бледный. Глаза закрыты. На лбе какие-то тряпки. — Зейн, — сквозь слезы проговаривает она, и притрагивается дрожащей рукой к его лицу. Он такой холодный. — Ну же, проснись. — Прошептала Елизавет. Плечо было перевязано, но кровь просачивалась сквозь повязки. — Не буду кривить душой, у него тяжелое ранение. А все сложности из-за яда. Я не даю никаких гарантий, — констатировал врач Люциус. Она давно знала его. — Но вы сделаете все? — с надеждой спрашивает она. — От меня ничего не зависит. Только от Бога все зависит. Хотя, вы можете пойти к одной очень сильной ведьме. Возможно, она чем-то поможет. — Какая ведьма? А? О чем вы? — вскрикнула девушка. Это же грех. — Тише, она целительница, об этом мало кто знает. Она прибегает к нетрадиционным методам. Я просто вам подсказал. Дело ваше. Девушка перевела взгляд на своего суженого. Он дышал через раз, при этом хрипя. — Где мне её найти? — Её зовут Анабель, она живет в лесу, там есть старая избушка. Возьмите собой монеты и, — протягивает тряпку с кровью Зейна. — Я сама не найду её. — Не переживайте, с вами пойдет моя жена. Только, никому ни слова. Вы поняли? — Да, конечно. — Пойдете на закате солнца. И, пейте те настои, что я вам передал. Вашему ребенку грозит опасность. — Хорошо. Тогда, встретимся ночью.***
Девушка шагами измеряла свою комнату. Когда уже этот закат? Она не может так долго ждать? Счет идет на минуты. Ему плохо. — Ваше Величество, — женщина проходит в её покои и склоняет голову. — Доминик? — Люциус рассказал мне о вашей проблеме. Я думаю, что все обойдется и герцог поправится. — Спасибо. Я тоже так думаю. Мы можем пойти. — Да, только одевайся теплее. Они выдвинулись искать избушку на закате. Правда, искать долго не пришлось, женщина хорошо знала дорого, и, уверенно ступала по тропинке. Правда, Елизавет себя плохо чувствовала. Правильно ли она делает, что идет к какой-то ведьме? Если отец узнает, убьет. Живот ужасно болел. Видимо малышу не нравится такой дальний поход. "Это все ради отца", произносит про себя, поглаживая свой животик. — Вам не плохо? Все хорошо? — спрашивает Доминик. — Все нормально. Еще долго идти? — пробирает ветки, которые так и норовят попасть в лицо. — Уже пришли. Маленькая избушка, которая, вот-вот развалится, стояла посреди лужайки. В маленьком окошке горел свет. Такое мрачное место. На двери весели какие-то кости. Жуть. Так пыльно, и не привычно. Доминик уверенно постучалась. Дверь открыла старая женщина. Она улыбнулась, обнажив свои кривые и прогнившие зубы. Она была закутана в какой-то платок. На шее висел большой крестик. — Проходите, — своим хриплым голосом, сказала она, чем наводила больший ужас. — Я вас ждала. — Указывает на маленькие стульчики. Елизавет присаживается на неудобный стульчик. Горело несколько свеч. Почти полумрак. Страх полностью овладел ней. — Что милочка, хочешь, чтобы я излечила твоего мужа? Принцесса кивает. — Монеты, — сухо произносит женщина, протягивая свои грязные руки. Она передает её золотые. Анабель сжимает хрупкую ручку девушки. — Ты уверена, что хочешь спасти его. Я вижу ненависть в твоих глазах. ТЫ не желала этого брака. Но почему-то именно он твоя судьба. Ты бы не убежала. — Я уверена. Вы должны спасти его. — Я ничего не должна тебе. Я только постараюсь помочь. — Оборвала её старуха. — Но я вам дала монеты, и, вот, платок. Сделайте все. Старушке не нравилось упрямство девушки, хотя она понимала, что перед ней принцесса. — Монеты — не спасут. — Она достает какую-то миску и начинает поджигать какие-то травы. — Ты понимаешь, что из-за этого ритуала, ты можешь пострадать. Магию всегда нужно подпитывать жертвами. Вижу на твоем пути много страданий и боли. Будут умирать твои близкие. Пути назад нет. — Крепко сжимает руку девушки и делает маленький надрез на её запястье. Капельки алой крови капают в миску. — Ай! — вскрикнула от внезапной боли Елизавет. — Вот, так, — поджигает платок, который принесла принцесса, и шепчет какие-то молитвы. Кажется, на совсем непонятном языке. — Этот отвар, дашь выпить своему мужу. Если получится, то до рассвета должен очнутся. — Сспасибо, — заикаясь отвечает она, — а что будет с моим ребенком? — С ним будет все хорошо, если выберешь правильный путь, — она говорила так загадочно, что ничего не было понятно. — А какой правильный путь? — Поздно, идите. Ты должна спасти своего суженого.***
Елизавет крепко держала флакон с зельем. Только чтобы помогло. Люциус уже ждал её в покоях Зейна. — Дела совсем плохи, у него поднялась температура. Жар убьет его. — Это передала Анабель. — Протягивает ему зелье. — Идите, я сделаю все, что нужно. Отдохните. Вам нужен покой. — Монотонным голосом причитал врач. — Нет, я не уйду. Я останусь здесь. Я нужна ему. — Присаживается на удобное кресло, возле его кровати. Люциус меняет повязки и отпаивает чудо-зельем. Правда делалось все это через тоненькую соломинку. Герцог перебывал в коме. Между этим миром, и тем. На грани. Девушка вытирает его лоб от каплей пота. Весь горит. — Ты сильный. Пожалуйста, очнись. Ты нужен нам.