Миссия закончена

— Сегодня мы с вами посвятим урок рассмотрению одной заупокойной мессы. Последнему, незавершенному творению Амадея Моцарта. Надеюсь, вы уже догадались? — присев на стол, мелодично спросил Баки, выжидая, кто же первый выкрикнет название из класса.  — Реквием! — выкрикнул один парень, чьи очки в три раза превышали размер его глаз. — Совершенно верно, Джеймс! Ты что-то знаешь о написании этого шедевра? — Я знаю, мистер Барнс! — выкрикнула юная азиатка, с вызовом глядя на учителя. — Я не так уж и стар, так что склероз мне не скоро встречать, и помнится, я спросил Джеймса, а не тебя. — Но я знаю больше. — Тогда ты его обязательно дополнишь, — с легкой улыбкой пошел на уступки Баки, мысленно отмечая про себя наглость ученицы и делая выводы, что таких в политике как раз и ждут. — Джеймс, начинай. — Как-то в июле к Моцарту пришел один странный человек и поручил написать заупокойную мессу «Реквием», как потом оказалось, это был граф Франц фон Вальзегг, который скорбел по своей жене… — У тебя Википедия встроена в мозг? — пошутил один блондинистый паренек, горделиво улыбаясь. Весь класс сотрясся диким хохотом, а Джеймс залился краской и ссутулился до невозможности. Работать с тринадцатилетними подростками бывает сложно, подумал Баки и, пойдя наперекор учительским законам, ответил высокомерному ученику: — Завидуешь, что не можешь и двух строк выучить? Все ученики были в шоке и по классу прошелся удивленный гул, но ответочка учителя явно понравилась всем, кроме того эгоистичного парня, который прям кипел от злости. — Джеймс, хочешь продолжить? — Да я… ну… мне не особо есть что добавить, может, Сун поможет? — замямлил парнишка и снова смущенно покраснел, не в силах даже взглянуть на девушку. Ох, эта подростковая первая любовь. Барнс лишь загадочно улыбнулся и кивком дал понять девушке, что она может говорить. — Моцарт очень долго работал над этой композицией, часто прерываясь и забрасывая ее, но после премьеры «Волшебной флейты», он целиком и полностью углубился в написание Реквиема. Под конец его жизни композитор признался своей жене, что пишет ее для себя, ведь чувствует, что его конец совсем близок… Блистательную речь ученицы прервал телефонный звонок. Баки быстро выудил сотовый из кармана брюк, предварительно извинившись, и взглянул на экран. «Аноним» — номер, который не имел даже цифр, а просто подпись, которую Барнс даже не записывал самостоятельно. Понимая последствия этого звонка, он забеспокоился, ускорив процесс мышления для выдумки плана. И первое, что он сделал — сбросил вызов, понимая, что потом его ждет наказание. — Мне продолжать, мистер Барнс? — поинтересовалась Сун, немного обидевшееся, что ее перебили. — Да, конечно, — рассеянно ответил Баки, махнув рукой и прищурившись глядел на девушку, пытаясь сосредоточиться. — Так вот, чувствуя свою скорую кончину, Амадей берется за… И снова заурядный старый рингтон перебивает ученицу и напрягает Баки. Дело серьезное, раз уж раздался второй звонок, либо он просто взбесил свое начальство игнорированием указаний. — И снова прости, Сун, это по семейным делам звонят… — Так вы даже трубку не взяли, — подозрительным тоном сказал блондинистый ученик. — У меня есть экстрасенсорные возможности, Майкл, — огрызнулся Барнс и нервно взглянул на телефон. — Я выйду на минуту, поговорю и вернусь. Сидеть тихо и не бегать по классу! Не успел Баки и дверь закрыть, как в классе поднялся гул, а затем заскрипели ножки стульев, двигающиеся по полу. — Не очень хорошо так легко игнорировать два звонка, — подал голос мужчина, вышедший из тени коридора. Барнс быстро оглянулся на источник звука и напрягся всем телом, готовый в любой миг начать защищаться. — Что нужно? — сквозь зубы спросил Баки, буравя взглядом тощего незнакомца в идеально выглаженном костюме. — Если ты не хочешь, чтобы я активировал тебя прямо здесь и при этом пострадали дети, то ты пойдешь со мной, — бесстрастно произнес мужчина. — Что за задание? — Ты не услышал, что я только что сказал тебе? Незнакомец удивленно взглянул на Барнса, не ожидая сопротивления с его стороны. — Скажи мне цель миссии и тогда я зайду в класс и объявлю, что сегодня урока не будет из-за личных проблем, а затем пойду с тобой. — Здесь не ты высказываешь свои требования. — Я все равно потом узнаю, — продолжал настаивать на своем Баки, которому все труднее приходилось сдерживать свою злость. — Лучше потом, чем сейчас. — Скажи мне сейчас! В один миг оказавшись рядом с незнакомцем, Барнс впечатал того в стену и одной рукой прижимал его горло, допуская минимальное количество кислорода. В нем бушевала неконтролируемая ярость, которая могла привести к совершенно неожиданным ситуациям. — Подумай еще раз, — прошипел мужчина, хватая ртом воздух. Баки почувствовал дуло пистолета в левой части живота и еще больше сжал горло незнакомца. — Стреляй, — прошипел Баки, — и тогда я уж точно не смогу выполнить свою миссию в назначенный срок. На лице мужчины выступила хитрая и немного больная улыбка, а его взгляд казался безумным. — Я прострелю твою почку, чем уж точно отвлеку тебя и заторможу твои действия, а затем войду в твой класс и перестреляю парочку наивных и смазливых учеников, — аноним буквально выплюнул это в лицо Барнса и снова заулыбался. — Что мне тогда мешает свернуть тебе шею прямо сейчас? — А то, что даже, если я подохну, придет другой и завершит начатое мной. И поверь, он перестреляет здесь всех к чертовой матери. Баки поразмышлял еще несколько секунд, а потом со стоном сожаления отпустил мужчину. — Дай мне две минуты, я скажу классу, что меня не будет на уроке, — подавленным голосом заявил Барнс и развернулся, чтоб пойти в кабинет. — Постой. Баки замер на полушаге, но так и не повернулся лицом. — Тебе надо прикончить начальника штаба Белого Дома. После этих слов тихий смешок прокатился по коридору, а Барнс едва сдерживал себя, дабы не украсить стены школы алой кровью. *** Единственное, что осталось надеть — маска. Он держал ее в руках, сжимая по краям с ненавистью и презрением. Как только он ее наденет, как только полностью облачится в костюм Зимнего Солдата, он снова станет беспощадным убийцей без эмоций и без сожаления. Раньше Баки пытался вырваться от своих неизвестных наемников, которые присылали всегда разных людей для передачи информации, всегда привозили его на разные места, откуда он должен начать операцию. Он не знал их имен и лиц, не знал, где найти и как от них избавиться. Зато они знали все про него и всегда его находили, когда это было нужно. В начале их совместной принудительной работы Барнс сопротивлялся, пытался вырваться и как-то избежать этого печального конца, но спустя три года силы исчерпались и он просто плыл по течению. Только благодаря Наташе он держался на плаву и не сходил с ума. — Ты готов? — спросил хриплый голос за спиной. Баки молча надел маску. — Желание. Ржавый. Семнадцать. Рассвет. Печь. Девять. Добросердечный. Возвращение на родину. Один. Товарный вагон. Добрый вечер, солдат. Барнс открывает глаза, в который теперь остался лишь холод. — Ваше задание на сегодня состоит в убийстве начальника штаба Белого Дома, Адама Дешера. Он проведет всю ночь в отеле, двое вооруженных охранников будут стоять у его двери, уберите их по-тихому. Камеры наблюдения буду заранее отключены. Одиннадцатый этаж, четыреста первый номер, — без единой капли акцента сказал мужчина по-русски, а затем бесследно исчез. *** Баки держит палец на спусковом курке и бесстрастно смотрит прямо в глаза Адаму, который отвечает ему лишь полным презрением, без единой капли страха. — Кто ты? — проревел Дешер, оттягивая время и мысленно продумывая план спасения. Барнс молчит, оставаясь неподвижным и хладнокровным. Лишь протянутая правая рука с пистолетом, чье дуло направлено в лицо начальника штаба, хоть как-то показывает признаки жизни. — Ты хоть знаешь, что у меня есть семья? Трое, черт побери, детей, который нуждаются в моей опеке?! И жена, которая сама не сможет потянуть все! — теперь в голосе Адама слышались нотки мольбы. Мужчина пытался достучаться до той струны милосердия, которая есть у каждого живого человека, но это не действовало в этом случае. Тут он лишь наткнулся на каменную стену, не способную чувствовать. — У тебя есть семья? Ты знаешь, что такое любовь? — едва слышно спрашивает Дешер, пронзительно всматриваясь в глаза своего врага, пытаясь разбить преграду отчуждения. В этот самый момент Адам отсчитывает пять секунд, чтоб рвануть с места, сбить странного человека в маске с ног, а затем дотянуться до своего пистолета, который лежал на полу в паре метрах от него. Пять. Баки на миг хмурится. Что такое семья? Четыре. Его рука немного дернулась. Почему он беспокоится за них? Три. У Барнса перехватывает дыхание. Каково это любить? Два. Он на сотую долю секунды вспоминает лицо матери. Кто я? Но один так и не сменяет цифру два в отсчете. Потому что Баки Барнс вспоминает, кто он. Он — Зимний Солдат. И его миссия — убить этого человека любой ценой. Звук выстрела прогремел на весь номер, алые брызги крови окрасили чистое до блеска окно балкона, а уже безжизненное тело начальника штаба упало на пол. И только в самом отдаленном уголочке мозга совсем тихо играет Реквием Амадея Моцарта. Миссия закончена.