Лабиринты памяти

Мы были в Капитолии и прежде, но всегда в качестве экспонатов. На город можно было смотреть только со стороны — с крыши подготовительного центра или из-за стекла машины. Сейчас всё по-другому. Мы идём по пустынным улицам столицы, исследуя каждый уголок на предмет скрытой угрозы. Прошёл не один час, а нам на глаза так и не попались люди. И я рада такому раскладу. Против вооруженной армии мы не выступим. А что придётся делать, если мы встретим капитолийцев? Даже не хочу думать об этом. Вода в фонтанах зацвела, а на стёклах вырос заметный слой пыли. Город могли оставить неделю или месяц назад. Возможно, я и Пит — единственные люди на ближайшие километры. Или нам так только кажется? О существовании жизни напоминает шум, который усиливается с приближением к сердцу Капитолия — Президентскому дворцу. Кажется, будто рой пчёл-убийц летает прямо над ухом. Но вскоре я начинаю различать отдельные голоса. И это спасает нам жизни. — Безопасная зона начнется на третьей линии торговых рядов. Когда мы окажемся там, нужно будет активировать капсулы в секторе А и продолжить движение в сторону базы. Всё ясно? На вопрос командующего солдаты в один голос отвечают «Так точно!». Нам с Питом чудом удается остаться незамеченными. От посторонних взглядов нас укрыла широкая основа, на которой, как и в мирное время, стоит стела с флагом Панема. Красную тряпку болтает на ветру, и золотого орла с копьями почти не узнать в новой геометрии рисунка. — Ушли, — говорит Пит. — И нам пора. — Ты предлагаешь идти за ними? Тут же пустое поле. Нас сразу заметят. — А у нас есть варианты? Они ясно дали понять, что задерживаться здесь не стоит. Кто знает, что это за капсулы? Бомбы? Или чего похуже? Я оглядываюсь по сторонам, чтобы найти альтернативные пути к безопасной зоне, но ничего толкового не нахожу. В жилых домах могут скрываться мирные жители, туда лучше не соваться, да и времени подобные блуждания займут прилично. Точного расположения торговых рядов мы не знаем, а это значит, что нам всё равно придётся следовать за врагом. — Ты прав, вариантов у нас не так уж и много. Придётся рискнуть и выждать. Отправимся в путь, когда колонна пропадёт с горизонта. Пит утвердительно качает головой, и мы молча продолжаем следить за еле различимой точкой в дали. Проходит минута, две, пять, десять. Время испытывает нас на прочность. И вот, наконец, путь свободен. — Идём, — говорит Пит и помогает мне выбраться из нашего временного убежища. Мы передвигаемся быстро, стараясь не нарушить режима полной тишины. Страх оказаться замеченными заставляет постоянно быть начеку. Наши головы движутся из стороны в сторону, пытаясь выловить из окружения что-нибудь подозрительное. На нашу удачу, ничего такого нет. Через час пути ландшафт резко меняется. Участок из низких по капитолийским меркам домов остаётся позади. Дальше — высокие стеклянные здания с витринами и экранами, окрашенными сейчас в непривычный для столицы чёрный цвет. Мёртвый эфир, сказал бы Бити. Это те самые торговые ряды. В этом не приходится сомневаться. 12 высоких башен уходят далеко в небо. У самой большой крышу скрыло за облаками, так что о грандиозности постройки можно только догадываться. Сейчас нам стоит быть особенно осторожными. До крайних пятиэтажных построек не больше километра. Через 300 метров засаженная кустарниками полоса безопасности закончится. Если военные всё ещё там, они быстро вычислят нас. Если их там нет, значит, таинственные капсулы уже активированы. В обоих вариантах нет ничего обнадеживающего. Мы на мгновение медлим, прежде чем ступить на умощенный серой брусчаткой проход. Шаг, второй, и вот за спиной уже несколько десятков метров. Ничего не происходит. Я смотрю на Пита с улыбкой, получаю такую же ободряющую улыбку в ответ. И тут звучит гонг. Пол под ногами начинает предательское движение. Кирпичик за кирпичиком — фрагменты отделяются друг от друга, превращаясь в суверенные столбики камня. Еще чуть-чуть — и между мной и Питом вырастет пятиметровая колонна. Но мы вовремя успеваем сгруппироваться и остаться на недвижимом участке платформы. За несколько секунд открытая площадка превратилась в лабиринт с высокими стенами. — Можно попробовать забраться, — неуверенно предлагает Пит. — Не за что зацепиться. Было бы дерево с сучьями, а тут камень. И я очень сомневаюсь в его естественном происхождении. — Гладкий. Это проблема. — Попробуем просто идти в том же направлении, а там посмотрим. Чем ближе мы подбираемся к цели, тем запутаннее становятся проходы. — Да… Хуже быть не может, — говорю себе под нос я и тут же жалею о сказанном. Первые капли дождя холодят макушку и плечи, но очень скоро воды становится больше. Она прибывает отовсюду. Густой поток обрушивается на нас сверху, тугая трёхметровая волна набегает из-за поворота. Уровень воды поднимается почти до края стены. Я пытаюсь зацепиться за угол столба, но всё безуспешно. Почти сразу ливень успокаивается. Мы готовимся замерзнуть в выросшей до пояса луже, когда ещё одна ледяная волна появляется с другой стороны. — Это туча, Китнисс, — говорит очевидное Пит, но на этом не заканчивает. — Она находится в движении, значит, может вернуться и повторить всё по второму кругу. — Да, тогда нам не повезёт. — Наоборот! Нам повезёт. Нам ещё как повезёт! — повторяет напарник и тянет меня в обратном направлении. Вода насквозь пропитала всю одежду и обувь, стопы сковала мелкая судорога. Я успеваю окончательно заледенеть, когда Пит останавливается. — Вот! Видишь? Узкий проём между стенами. А за ним тупиковый квадрат. Забраться по нему наверх не получится, но поток воды такая щель пропускает с меньшей скоростью. Гляди, камень здесь заметно темнее. Это всё потому, что он мокрый. До самой верхушки мокрый. Понимаешь? Понимаю. Мы проходили этот отрезок дороги, и глухая стена развернула нас обратно. Но сейчас мы можем использовать её во благо. — Ты предлагаешь дождаться ливня здесь. — Именно. Если напор воды не изменит силу, этот участок сможет заполниться доверху. — Два «но!». Мы промёрзнем до костей. Это раз. И два — ты не очень хороший пловец, Пит. — Лучше замёрзнуть, чем умереть в этой ловушке. А с тобой я не утону. Мы принимаем выжидательную позицию. К несчастью, туча не торопится вернуться. Пит растирает мне спину и руки, я в ответ пытаюсь согреть его. Капля. Ещё одна. И ещё. Кажется, началось. Дождь возобновляется с новой силой. В первые минуты мы с Питом закрываем узкий проход своими телами, чтобы вода никуда не уходила. Каждый дрожит от холода, но терпит. Это наш единственный шанс освободиться. Вскоре ноги перестают доставать до дна. К счастью, вода солёная, и держаться на плаву даже Питу не составляет труда. До спасительного края стены остаётся совсем ничего. Лишь бы дождь не заканчивался. Холодный, опасный, капитолийский — ливень был создан нам на смерть, но может оказаться, что именно он подарит жизнь. Я цепляюсь за угол квадрата. Удача на моей стороне, и мне удаётся взобраться на самый верх стены. Пит всё ещё в воде. Я протягиваю ему руку, когда дождь начинает сходить на нет. Счёт идёт на секунды. В самый последний момент моя рука находит ладонь Пита, и я вытягиваю напарника на сушу. Времени отдышаться нет. Кто знает, какие сюрпризы ещё таит в себе этот лабиринт? Мы осторожно пробираемся по узким дорожкам в сторону торговых рядов. Сверху становится ясно, что другим путём нам нельзя было выбраться. Президент Сноу не оставил узникам шанса. В конце концов, нам удаётся добраться до пункта назначения. Мокрые, холодные, обессиленные, мы врываемся в первую поддавшуюся нам дверь. В помещении пусто. Возможно, весь оставшийся персонал и затерявшихся покупателей эвакуировали военные, которых мы встретили на своём пути. Или здесь давно никого нет. Сказать сложно. Мы зашли с чёрного хода, а не с лицевой стороны магазина. Не потому что осторожничали. Промёрзнув до самого основания, я забыла об излишней осторожности. Сейчас можно думать только о тепле. Его источник я пытаюсь найти в технической каморке с пылесосом, но Пит окликает меня, я иду на его голос и попадаю на склад с товарами. Здесь мы найдем, чем согреться.