Лабиринты памяти

В кабинете Сноу царит мир и порядок. Ничто не выдает развязавшуюся за окном войну. Свежий букет украшает каминную полку. Аромат роз настолько мощный, что обоняние притупляется. Нельзя не признать, что цветы великолепны – белые, как первый снег. – Красивые, — внезапно говорит Сноу. Я намеренно отвожу взгляд от вазы. – Все розы априори хороши, но цвет совершенства – белый. Сноу сидит в кресле у неработающего камина. Как всегда, он ухожен и безупречно одет, его холодные змеиные глаза ярко сверкают. Ещё год назад Президент был на моём месте. Он нанёс неожиданный визит в мой дом, шипя и источая аромат роз. Много же воды утекло с тех самых пор. Спокойствие Сноу парализовало нас на мгновение. Освободившись от злых чар, Пит закрывает входную дверь на щеколду и подпирает её изысканной софой. Я привожу оружие в состояние боеготовности и уже смотрю на Президента через прицел. – Кажется, эта встреча будет краткой, а нам столько нужно обсудить! Поэтому сначала о главном. Я официально сложил свои полномочия. Акт о капитуляции был подписан минутой ранее, – объявляет как ни в чем не бывало Сноу. – Вы не верите мне. Не будь вы столь расторопны, застали бы меня в прямом эфире. Но у нас есть выход. Из моего окна виден белый флаг, развивающийся над центральной башней. – Пит, проверь, – прошу я и незамедлительно получаю утвердительный ответ. – Флаг на месте. – Ну что, убедились? Вы собираетесь убить не Президента, мисс Эвердин, а подозреваемого, чью вину, согласно новым законам, еще предстоит доказать. Я на миг ослабляю тетиву, перебирая все варианты развития событий. Сноу умело блефует по жизни, это всем известно. Но что если не в этот раз? В лучшем случае сейчас или днем позже народ приговорит его к смертной казни. В худшем – мы упустим единственный шанс на справедливый конец. Я натягиваю тетиву и целюсь в голову. – Какая бессмысленная игра, Пит. Я сожалею. Сноу удается завладеть вниманием Мелларка. – В ту ночь тебя увели у нас из-под носа. Не в идеальном состоянии, конечно, но в своем уме. Честно говоря, у меня были на тебя немного другие планы, но им было не суждено сбыться. Пит рукой снимает Сноу с прицела и вступает в диалог. – О чём это вы? – Пит, не слушай, он заговаривает нам зубы. – Неужели вы думаете, что приказ отдал я? Лишать мальчишку памяти – какой в этом смысл? Я бы добился большего, убив его и лишив тем самым Сойку последних сил. Возможно, так и стоило поступить. На этих словах я вновь привожу лук в состояние полной готовности. – Но я этого не сделал. Знаете ли, не люблю тратить ресурсы зря. Что это — трюк, чтобы дать его словам время проникнуть в наши головы? Сноу лжет. Конечно, лжет, – но за ложью есть какая-то правда, и она силится выйти наружу. – Должен признать, Койн действовала блестяще. История несчастных влюбленных из Двенадцатого дистрикта была ей на руку до поры до времени. Но на вершине Олимпа есть место только для одного. Койн вывела лишних фигур из игры так умело, что вы и не заметили. – Не верю. Сноу качает головой, притворяясь разочарованным. – О, дорогая мисс Эвердин, мы же договаривались не лгать друг другу. Я слишком поздно раскусил замысел Койн: Тринадцатый позволяет Капитолию и дистриктам ослабить друг друга, а затем практически без потерь подчиняет их себе. Поймите, она с самого начала собиралась занять мое место. Ведь именно жители Тринадцатого подняли мятеж, который привел к Темным Временам, а затем бросили жителей остальных дистриктов в беде, когда удача от них отвернулась. Но я следил не за Койн, а за тобой, Сойка, — а ты следила за мной. Боюсь, что нас обоих одурачили. Мне не хочется в это верить. Я никогда не питала особой любви к Койн, но такого бездушия невозможно ждать даже от нее. Она прошла через многое. Потеряла семью. Единственного ребенка. Пит нарушает обет молчания. – Это многое объясняет. Вот откуда это воспоминание с Джоанной в планолете. Похоже, я был в сознании. И мне ввели что-то. – Амемориум. Старая капитолийская разработка. Вероятно, Койн использовала именно его. Одного укола достаточно, чтобы часть воспоминаний была заперта в подсознании навечно. – Навечно? – я даю слабину, обращаюсь к врагу с последней надеждой. – У меня осталось не так много времени, но я мог бы сказать, что противоядие существует – и выиграть себе еще несколько минут, мисс Эвердин. Но какой в этом толк – обманывать старых врагов на пороге смерти? Сноу расплывается в ехидной улыбке, когда дверь позади нас начинает движение под напором невиданной силы. – Сейчас открою, – задыхаясь от кашля, кряхтит Президент и промокает рот шелковым платком. Ткань, казавшаяся пурпурной по задумке создателя, обретает еще более насыщенный ядовитый оттенок.