Затерянные миры - 3. Кровь Марис

Утром Глаур снова явился к Рамиро, выражая готовность служить. А так как встал он по привычке с первым лучом рассвета, то и в комнаты хозяина заявился, когда Рамиро еще спал. Ночь была жаркой, и юноша сбросил с себя тонкое шерстяное одеяло, да и простынка с него сползла, спутывая ноги в районе щиколоток. И ничто не мешало Глауру насладиться видом разметавшегося по простыням, в чем мать родила, юноши. Мешать ему варвар не стал, замер у стены. Рамиро спал беспокойно, метался, запутывая кудри, по постели. И причина его метаний крылась в том, что ему снилось. Глаур это прекрасно понял. Сложно не понять, когда видишь тихо стонущего во сне обнаженного и возбужденного шестнадцатилетнего мальчишку. Варвар погладил его по спутавшимся волосам и принялся рукой помогать в разрешении проблемы. Рамиро выгнулся, что-то неразборчиво шепча, не то умоляя, не то повторяя чье-то имя. Застонал надрывно и сладко, орошая свой живот и руку Глаура теплыми каплями. И успокоенно затих, откидывая голову набок и продолжая спать. Варвар обтер его влажной тканью, укутал. Рамиро доверчиво прижался к его руке, обхватив ее ладонями. — Спи, малыш, спи. Во сне юноша был совсем не благородным сеорром, а таким же, как все мальчишки в его возрасте. Тихо сопел, приоткрыв рот, подрагивали длинные, как опахала имперских красоток, ресницы, которым оные красотки бы позавидовали черной завистью. Глаур сидел на краю постели, обнимая его одной рукой, любовался. Позволить пропасть такой красоте? Да ни за что. Он был готов сделать все, чтобы мальчишка вышел с честью из той заварушки, в которую сунулся по глупости. Варвар подумал о том, что пора обзавестись оружием. Голыми руками он сражаться тоже умел. Но топор будет эффективнее. Где находятся оружейные ряды, он знал. Вот будет ли там нужное ему оружие? И как туда попасть, точнее, как затащить туда мальчишку? Без него все равно не получится пойти. Глаур задумался, рассеянно поглаживая Рамиро по груди. — И что, позволь спросить, ты делаешь? — прозвучало хрипло и с нотками возмущения. — Успокаиваю тебя. — Я уже не ребенок, чтобы плакать по ночам от плохих снов, — возмутился Рамиро, заметил, что сам обнимал варвара, и жарко покраснел, отползая от него на другую сторону кровати. — Я и не говорю, что ты ребенок. Юноша молча поднялся с постели, утаскивая простыню, в которую завернулся, как гусеница в кокон. И побрел умываться. — Я буду за дверью, если тебе что-то понадобится. — Благодарю. Лучше спустись на кухню, скажи Коллене, чтоб приготовила нам завтрак. — Хорошо, — варвар спустился вниз, передал слова Рамиро кухарке. Когда туда же сошел и Рамиро, на столе уже ждала ваза с фруктами, свежий хлеб, молоко и сыр. -Коллена, моего телохранителя следует кормить, как мужчину, — фыркнул юноша, хватая из вазы сочную грушу и кусок козьего сыра. — Ничего страшного, я способен обходиться без пищи несколько дней. — В этом доме голодом не морят! — отрезал Рамиро. — Хорошо, тогда я подожду нормального плотного завтрака. — Ты бы хоть уточнил, что для тебя значит — нормальный завтрак, — Рамиро успел успокоиться, набраться ядовитости на утро, и насмешливо фыркал, поглядывая на варвара с истинно юношеским вызовом в синем взоре. — Хороший кусок мяса и кувшин пива. — Пи-и-ива? А что это? — любопытно склонил голову к плечу Рамиро, расправляясь со второй грушей, и принялся вылизывать сок с пальцев. — Тебе еще рано такое пробовать, малыш. — Ах, ты!.. Я не малыш! — взвился Рамиро, едва не поперхнувшись куском сыра.  — Не подавись, — спокойно посоветовал Глаур.  — Ты совершенно невыносим, — сокрушенно покачал головой юноша. Сцапал еще одну грушу и яблоко и выскочил из кухни на задний двор, а оттуда — через калитку в стене на тропу к морю. Варвар последовал за ним, как на привязи. На берегу Рамиро сбросил свои юбкоподобные штаны, оставшись в одной лишь тунике, не достававшей и до колен и подвязанной тонким ремешком на талии, и забрел в море, запрокинув голову и подставляя утреннему солнцу лицо. Это был для него почти ритуал. Если не удавалось поприветствовать Марис и Соль, богинь моря и солнечного света, день для Рамиро не задавался. Глаур просто ждал на берегу, разглядывая море. И вспоминал свои острова. Мальчишка зашвырнул в море яблоко, подношением богиням, потом побрел по воде куда-то за камни, лежавшие у края бухты. И вскоре пропал из виду, только белая туника осталась на камнях. Глаур последовал за ним, решив не выпускать из поля зрения ни на секунду. Рамиро вынырнул далеко в море, лег на воду, отдышаться и понежиться в теплых волнах. Варвар терпеливо ждал, следил за ним взглядом. Плавал мальчишка, как морской бог, легко, быстро, а нырял, словно родился с хвостом вместо ног. — Эй, Глаур! Плыви сюда! — помахал варвару, белозубо усмехаясь. Варвар в несколько взмахов рассек воду, оказавшись рядом.  — Ты хорошо плаваешь, — Рамиро смеялся, явно чувствуя себя в воде свободнее, чем на земле. — Давай, наперегонки? Кто быстрее доплывет во-о-он до тех скал?  — А что достанется победителю в награду?  — Ну… А что ты хочешь?  — Поцелуй, ящерка, я хочу твой поцелуй. Улыбка сбежала с губ юноши, он отвернулся, тряхнув головой. — Хорошо, но если выиграю я, ты… перестанешь смотреть на меня такими глазами.  — Я… постараюсь.  — Что ж, — Рамиро подышал, насыщая кровь кислородом. — Вперед! — и тут же нырнул, понесся к цели, как дельфин, изгибаясь в воде всем телом и прижав руки к бокам. Глаур тоже рванул к скалам, почти выбрасывая себя вперед. Морские боги одарили Рамиро щедро. Но не ему было тягаться с куда более сильным противником, хотя он очень старался. К цели они доплыли почти одновременно, но Глаур опередил юношу на пару корпусов, первым коснулся острых клыков, покрытых водорослями и ракушками. Разогнавшийся Рамиро едва не грянулся ему в бок всем телом, успел только выставить вперед руки. Глаур повернулся к нему, улыбнулся: — А ты отлично плаваешь, ящерка.  — Ты тоже, — Рамиро бурно дышал, цепляясь за скалу пальцами. Он никогда еще не пытался плыть так быстро.  — Отдышись. Давно же я не плавал так.  — А твое море — оно какое? Теплое или холодное?  — Холодное, но если обогнуть немного остров — там есть теплое течение. Тебе понравилось бы, я уверен. Рамиро только посмотрел на него с каким-то странным выражением в глазах. — Я люблю море. И оно любит меня. Я родился в воде.  — Вот как. Тогда тебе точно понравилось бы у меня на островах. Юноша помолчал, потом вскинул голову: — Ну? Ты выиграл.  — Я помню, — Глаур склонил голову к нему, коснулся губами его плеча. Оно было соленое и прохладное, но под этой прохладой чувствовался жар. Рамиро еще крепче вцепился в камень, разом охрипнув, спросил: — Ты же хотел поцелуй…  — Я тебя поцеловал.  — Забавно, ты хотел МОЙ поцелуй, а поцеловал сам. Неправильно, варвар! — фыркнул юноша. — Но ты сам виноват. Хочешь сыграть еще?  — Ты все равно не умеешь целоваться.  — Откуда тебе знать? — оскорбился Рамиро так, что стало совершенно ясно, что варвар прав.  — Я догадался, но можешь меня разубедить.  — Если снова выиграешь. Кто быстрее назад до бухты! Глаур сразу же сорвался в путь. А вот Рамиро на сей раз отчего-то даже не пытался успеть, хотя и плыл быстро. Показать, что не хотел выигрывать, он не мог. Но тело наполняла какая-то тяжесть, словно вместо крови в жилах потекла ртуть, а в животе скрутился холодный ком ожидания и чего-то, похожего на страх. Варвар доплыл первым, обернулся, поджидая его. Рамиро вынырнул, тяжело дыша, выбросил свое тело на плоский полузатопленный камень, наполовину оставшись в воде. — Ты выносливее… Я не учел этого.  — Ты тоже станешь таким. Просто надо тренироваться немного больше. Рамиро соскользнул назад в воду, поймал прядь волос варвара, похожую на ленту темно-бурых водорослей. Потянулся к нему, осторожно касаясь сомкнутыми губами горько-соленых губ Глаура. Варвар целовал его нежно, мягко и настойчиво прося разомкнуть губы, скользил по ним кончиком языка, пытаясь вторгнуться. Рамиро покорился далеко не сразу, позволив это. — Не бойся. Тебе понравится.  — Я не… Варвар воспользовался этим, снова накрывая его рот и целуя. Он не хотел спугнуть имперца или причинить ему боль. И был нежен. Волна плеснула меж ними, придавая поцелую вкус морской соли. Рамиро закрыл глаза, словно разом обессилев, и Глауру пришлось прижать его к себе свободной рукой, чтобы мальчишка не ушел под воду. — Ну вот, ничего же страшного?  — Я же сказал, что ничего не боюсь, — без прежнего упрямства, слегка устало возразил Рамиро, открывая глаза и почти сразу же отворачиваясь от варвара, чтобы спрятать растерянный взгляд.  — Ну что, выбираемся обратно на берег?  — Да. Мне нужно в город, но я поеду один. Глаур слегка нахмурился: — Ты уверен?  — Послушай, Глаур, — Рамиро, пошатываясь, вышел на берег и принялся отжимать волосы, скручивая их жгутом, — я уже взрослый, чтобы мне нужна была нянька. Ты можешь поездить по городу, если захочешь. Только не напивайся в тавернах. Выкупить тебя на рабском торге я не смогу.  — Загляну к торговцам оружием. Рамиро кивнул, облачился в тунику, перекинул через плечо штаны и связанные шнурками сандалии и пошел к дому. Глаур остался на берегу, смотреть на море и думать о том, как вообще строить отношения с этим имперцем. Рамиро выкупался, привел себя в порядок так тщательно, словно собирался на свидание. В какой-то мере так оно и было. Он собирался на аудиенцию к сенатору Ломено, чтобы обсудить с ним некоторые вопросы касательно земельных наделов, которые сенатор хотел купить у семьи Фонларо. И заодно разузнать, что возможно, о свите принца, в которую ему нужно было попасть не позднее августовских календ.  — Свита? — сенатор удивился. — Н-ну, я могу вам поспособствовать. Но разве принц сам вас не собирается взять с собой?  — Я не знал об этом, — пожал плечами Рамиро. — Давно не появлялся во дворце на Капитолийском холме, вы же знаете, что моя матушка хворала.  — Как ее здоровье, кстати?  — Уже много лучше, сеорр Ломено, благодарю. Она отбыла к тетушке на виллу, горный климат ей полезнее, как говорят лекари. Сенатор закивал, сохраняя на лице скорбное выражение. Рамиро отвел глаза. Сенатор был, в сущности, человек не плохой, и юноша не знал, почему его с души воротит, когда приходится сталкиваться с этим добродушным толстячком по делам семьи. — Что-то не так? — сразу отреагировал сенатор.  — Нет, что вы, все хорошо, я просто волнуюсь за матушку. И это была правда. Вдова Фонларо почти всю весну не вставала с постели, заболев в конце зимы. Он в самом деле тревожился, как она доберется до теткиной виллы, и как будет там жить.  — Я могу отправить кого-нибудь присмотреть за ней.  — Слуг там достаточно, и лекарь у тетушки Рослин прекрасный, благодарю за внимание, но не стоит, сеорр Ломено. Сенатор кивнул ему: — Есть еще какие-то дела, которые нам стоит обсудить?  — Ну, мы договорились о виноградниках на северном склоне Ланперра? Я буду ждать вашего поверенного.  — Он придет сегодня после обеда, непременно.  — Благодарю, сеорр. Тогда разрешите мне откланяться, — Рамиро поклонился. — Может быть, разделите со мной скромную полуденную трапезу, господин Фонларо? — сенатор кивнул на только что внесенный в комнату столик с фруктами, легким вином и печеными пирогами с дичью. Обижать отказом сенатора Рамиро счел для себя невозможным, да и у него с утра в желудке были только груши и кусочек сыра, а много ли с этого возьмет юный организм? — Конечно, сеорр, с радостью. Полдник у сенатора был выше всяких похвал, готовили его повара отменно. Сенатор вообще славился тем, что был гурманом, и повар у него был едва ли не лучше, чем у самого императора. Глупости говорил народ, конечно же, но Рамиро отдал должное пирогам, и даже осмелился запить их парой глотков вина. Тем более что оно было разбавлено.  — Так будет лучше… А то вы от голода еле передвигаетесь. — О, я был не голоден, но ваш повар готовит так, что я едва не проглотил язык вместе с пирогом, — улыбнулся Рамиро. И поспешил откланяться. От вина у него немного закружилась голова, так что в седло он взобрался с видимым трудом, удивляясь тому, как сильно даже вполовину разбавленное розовое Фулеррское ударило ему в голову. Сенатор стоял на балконе, глядя на клонящегося к гриве коня мальчишку. — Ступай за ним. Когда уснет — отвезешь, куда было условлено, да смотри, тихо. Ему кивнули в ответ, вскоре за Рамиро последовала бесшумная тень. Юноша пытался взбодриться, щипал себя за руку, но сон накрывал его все тяжелее. — Лиро… домой, мальчик… — Рамиро отпустил поводья и почти лег на луку седла, предоставляя умному коню самому везти хозяина. И уже не видел, как чья-то рука уверенно перехватила недовольно всхрапнувшего Лиро под уздцы и повела прочь с людных улиц.