***
Связка ключей, брошенная куда-то в правую сторону, звенит слишком громко в вечерней тишине. Рупер должна радоваться, у неё есть большая квартира, прекрасная работа и примечательное будущее. Вот только она не радуется; темнота одиночной квартиры заполняет её лёгкие, но Джессика спокойно идёт вперед, сворачивая в свою комнату — вообще-то она привыкла к темноте, мешающей дышать. Проводит пальцами по улыбающимся лицам, оставленным в прошлом, и она должна, наверное, зарыдать и начать проклинать весь мир. Человек на фотографии умер; рыдать и проклинать незачем; её убили и в тот день Джессику тоже убили, 2 недели назад всё пошло крахом — исчезло всё, чем раньше она жила. Все было выжжено в тот самый страшный для неё день. Вместо этого, она каждую ночь, засыпая на диване, чувствует, как её грудную клетку разъедает непонятный яд, распространяясь по всему организму, в ушах застыл звук хлюпанья вязкой крови, а закрывая глаза, она все время видит то сообщение, присланное убийцей. Когда Джессика в очередной раз прослушивает новости в тот самый день, игнорируя звон в ушах, что Кэролайн, её самая близкая подруга, умерла, ей хочется рассмеяться в голос, царапать смехом горло. Она не верит. Или не хочет верить? Хочется лишь выбраться из кокона лёгкого одеяла, проигнорировать тупую боль в голове и прокричать все вопросы, успевшие накопиться за эту долгую минуту. Они уходят, оставляя её одну. Рупер теперь ходит по памятным местам, чувствуя себя конченной мазохисткой. Те самые любимые кафе, те самые вечно просматриваемые фильмы, те самые оживлённые улочки — всё, что теперь связывает Джессику с ними, становится Кэролайн, которая исчезла, как последняя крупица волшебства. Рупер забредает в тот самый парк из детства, оглядывается по сторонам, пропуская тусклым взглядом почти что всех, но жизнь-подлянка любит дарить горчащие на языке сюрпризы — девушка видит образ лучшей подруги, который так счастливо улыбается ей. А иногда и вовсе видит в незнакомом образе очертания дорогого человека. Где-то внутри все время загорается огонёк под названием «Господи, пусть это будет она». В общем, он потух. Потух вместе с остальными чувствами. 19:36. Поздними вечерами, когда за окном почти не слышно, как заблудившиеся автомобили проезжают мимо, освещая себе дорогу рыжими яркими фарами, когда вокруг маленького дома всё тихо, спокойно так, и даже благодаря этому не хочется думать ни о каких-то там проблемах, неизвестном будущем и обо всём всяком, о чём думают многие студенты её возраста. Терпкий алкогольный напиток слегка обжигает простуженное горло, Джессика указательным пальцем водит по краю почти пустой банки из-под пива, смотрит, как слабо горят в этом районе по ночам уличные фонари. Словно сама ночь, взяв тяжёлое чёрное покрывало, медленно укутывает их всех. Громкий звук звонка вынимает Рупер из своих мыслей, она вскакивает, и книга, лежавшая на коленях, летит на пол, жалобно шурша, брюнетка наклоняется, чтобы поднять её, но вновь слышит звонок. — Лейтенант Рупер, вы дома? - она вздрогнула, услышав знакомый голос инспектора. Вытерев слезы со щёк, она преодолевает маленькую гостиную и открывает дверь. Крофорд. Этого человека она одновременно была рада видеть, и одновременно ей не хотелось что бы он видел её в таком состоянии, она хотела закрыть дверь остаться одна. — Добрый вечер, - брюнетка лишь кивает и приглашает войти. Он протянул ей пакет с продуктами и с документами. — Что-то произошло в бюро? - голос вздрогнул, но она лишь прокашлялась в кулак, нажимая кнопку на чайнике и доставая чашки. — Пока, слава богу, ничего, мы отправили образцы найденных частиц ДНК в лабораторию, ждём результатов. - девушка поставила перед ним расписную кружку с горячим чаем. — А вы как? Как ваше самочувствие? — Я... Кхм.. - брюнетка запнулась, — У меня банальная простуда. «Уж лучше бы была гнойная ангина», — думает про себя Рупер, кривясь. Гнойная ангина, у которой гной — истина, превратившаяся в её собственного палача, любящая смотреть на извечные страдания той, кому нет прощения. Будет ли она гореть в аду, за то что не смогла спасти подругу? — Ты сегодня сама не своя, — он делает глоток кофе из большой расписной кружки, поправляет галстук и по прежнему на неё смотрит, словно всё зная. — Просто… — Джессика может рассказать многое, прекрасным веером раскрыть все, — я не могу нормально спать. Она чувствует, как внутри разрастается дикий терновник. Его ветви непривычно колются, создавая очередную ноющую боль, но всё проходит, как и раньше. Чуть-чуть поболит, поноет, словно палец укололи тонкой иглой, и растворится, пройдя. Про полынь, растущую у неё где-то в подреберье лучше молчать, потому что это уже точно походит на откровенный бред сумасшедшей. — От простуды? — Виктор вопросительно поднимает бровь и, не притворяясь, действительно беспокоится. — От болей в горле?.. От странных мыслей в твоей голове? — Что? — она удивившись такому внезапному точному вопросу, поворачивается к нему всем корпусом, стараясь как можно незаметнее сглотнуть комок нервов. — Я похож на идиота? - Джессика удивилась, — Какой бы сильной ты не была, ты не можешь скрыть то, что с тобой произошло , — он подходит к ней, вжавшей голову в плечи и зажмурившей глаза от поступивших слёз, и касается подрагивающего плеча. Рупер криво-горько улыбается. Жестокая судьба совершает удар ей под дых. Все карты из тайников выхвачены, все сложные загадки отыскали свои вторые половинки-отгадки, и ей даже сказать нечего, остаётся только улыбаться горько и кривить душой. Всепоглощающая истина накрывает её с головой, тянет в чёрные бурные воды сознания, в крепких сетях запутываются ноги, руки, всё тело, больше не спастись, никто не спасёт, не вытащит из кромешной тьмы Потому что вместе с ней сейчас живут, созданные из ядовитой боли, полыньей горечи, душевных терзаний, монстры в её голове. — Да, — Джессика после минутного молчания начинает рушить все свои устоявшиеся принципы, ведь самая истинная истина раскрылась, вылезла из кокона и расправила свои токсичные крылья, — Но у меня почему то не получается, не получается "просто взять и забыть" так говорят врачи, но у меня не может выйти все это из головы. — Если что нибудь нужно, вы только скажите, я помогу. - проговорил мужчина. Он понимал, что у девушки сейчас самая сложная форма депрессии, и если во время не вытащить её, она просто захлебнётся. Он не хотел, чтобы она тонула, ведь он тоже когда то захлебнулся в отчаянии и ему в тот момент ни кто не помог. Терять дорогих людей всегда тяжело. — Спасибо, не нужно... - она до крови закусывает губу, если честно, это похоже на сумасшествие, подкрадывающееся сзади. Джессика не знает, почему она принимается задыхаться; паническая атака накатывает на неё ледяной водой, в глазах танцуют вальс чёрные круги, и в ушах слышится смех убийцы. Джессика не может вздохнуть даже через рот, и ногти царапают нежную кожу шеи, словно пытаясь протолкнуть воздух сквозь кожу. Виктор не паникует, она пытается вслушаться в его сердце, потому что если даже сейчас оно спокойно, то можно даже и позабыть детские мечты, преследующие во снах, но у неё ничего не получается: истошный смех на грани лёгких и противное хлюпанье крови. Она уронила кружку с кипятком, хватаясь за горло. Джессике хочется умолять: помогите. Но она лишь задыхается, царапая шею. — Джессика. - она отдаленно слышит знакомый голос, — Джессика, посмотри на меня, — его голос спокоен, а руки, касающиеся плеч, тёплые. — Дыши. Джессике хочется рассказать, что она не может. Не может. — Ты должна дышать. Если ты вздохнёшь, тебе станет легче. - он знал о чем говорит, ведь у самого было точно такое же. Джессика качает головой, сжимая пальцы в крепкие кулаки, и по раскрасневшимся щекам начинают течь слёзы, заканчивая свой путь тем, что очерчивают подбородок. — Д-ы-ш-и. У Рупер что-то взрывается в грудной клетке, распространяется по всему телу вместе с кровью, и она делает судорожный вдох, дрожащими руками сжимая горло. Всё страшные звуки вдруг приглушаются, когда тёплые ладони закрывают уши. Он облизывает сухие губы, большие пальцы массируют ей виски плавными движениями, и она чувствует этот странный ток, пронизывающий каждую кость. Словно каждая частичка тела наполняется водой. Словно все эти шестьдесят процентов воды в теле приходят в движения, устремляясь в дыхательную систему. Ладони Виктора лежат на её ушах, и давят большими пальцами на виски, словно пытаясь раздробить череп, сделать в висках дырки. — … Больно, — она инстинктивно кривит слегка угол губ, жмурится, но впервые за эти дни понимает, что всё её личное сумасшествие закрыло дверь. С другой стороны. — Боль может спасти. - говорит он тихо ей в ответ, а девушка лишь всхлипнула вновь. Наконец Крофорд молча обнял её, и Джессика заплакала с новой силой.***
21:45 Кладбище Хейгер. Притормозив у большой, кованной железной решётки, Хатчер вынул ключи зажигания и огляделся по сторонам. Пепел от догорающей сигареты упал ему на пиджак. Чертыхнувшись, он быстро смахнул его. — Да я все отчёты отправил Томпсон, пусть отредактирует их и отдаёт начальству. - он надел на себя чёрную куртку, держа одним плечом трубку. — «Хорошо, а ты то сам как?» - в трубке послышался голос Грея. — Нормально, бывало и похуже, - ухмыльнулся тот, — Слушай, я сейчас не могу говорить, перезвоню где-то через час. - и тот быстро отключился. Выбросив окурок в открытое окно машины, Дейв выдохнул последнюю струю дыма и посмотрел на темнеющий силуэт города. Зимой ночь в Лондоне наступала быстро, тучи заволакивали все небо, не давая последним солнечным лучам осветить землю. Взяв с переднего сидения букет небольшой цветов, он вышел из своего авто и направился ко входу на кладбище. Пройдя немного в горку,повернув направо, он остановился у невысокой, кое-где заросшей мхом надгробной плиты и посмотрел на небольшую черно-белую фотографию улыбающееся женщины. «Мериам Хатчер. 1950-1998 годы. Храбрым - вечная память.» Он медленно опустился и положил яркий букет, состоящий из оранжевых астр на серый бетон. Смахнув упавшие листья с камня, он убрал весь мох, которым успела зарасти могила. Фотография не много выцвела, но изображение осталось таким же, излучающим добро. Горько ухмыльнувшись, он вынул из кармана большую сигару, прикурил её и положил на холодный камень. — Твои любимые, - проговорил тот, присаживаясь на скамейку. Вынув из кармана обычную пачку с сигаретами, он вдохнул в себя живительный табачный дым. Распространившись по легким, он почувствовал небольшое облегчение. Но в горле почему начало болеть, от саднящего чувства. Слов просто не было, да они особенно и не были нужны. Он это понимал, все что он хотел сказать, он говорил раньше. Мужчина опустил глаза и тихо проговорил: — Уже 10 лет прошло, - горло ещё сильнее заболело от этой фразы. Табачный яд не может скрыть и излечить тех ран, которые образовались там за эти долгие 10 лет. Они слишком глубокие и слишком долго болят. Он прокашлялся в кулак, выдыхая тонкую серую струю дыма в воздух и поднял взгляд на небо, которое заволокло тёмными тучами. Скоро пойдёт дождь. Пепел от догорающей сигары упал на траву.***
22 декабря. 10:34 утра. Главное здание полицейского участка, 4 отделение. Пролистав очередной отчет о задержании уличных хулиганов, Хатчер вздохнул и взял новую папку с делом. Пробежавшись глазами по напечатанным строчкам, он устало потер переносицу, ведь скоро Рождество, а работы куда больше чем он ожидал. Преступник притих, никаких пропаж не было за последнее время зафиксировано, настало некое затишье. — Дейв, - Элизабет постучала в дверь и быстро вошла в кабинет, - Доброе утро, что всю ночь не спал? - она усмехнулась, смотря на своего уставшего друга. — Да не то чтобы сильно, просто эта рутина после того инцидента немного уже надоела, - шепотом проговорил тот. Женщина улыбнулась. - Я просто бездействую. Никакой информации о пропавших больше не поступало за последние недели. Он как-будто чего-то ждет, но вот чего... — Но думаю моя новость тебе понравится, пришел отчет отчет от доктора Роттера, - она открыла тонкую папку, - Обнаружено ДНК под ногтями погибшей Кэролайн, видимо наш преступник слишком торопился и успел хоть-то оставить. - инспектор выронил листы с документами из рук. — И кто же это? - нетерпеливо спросил тот. — Тут есть одна загвоздка, доктор Роттер так же написал в отчете, что частицы смытые, но он попытается их собрать в единое целое. Но на это потребуется веря. - женщина подняла глаза на старшего инспектора. Тот сидел, подперев подбородок рукой и смотрел в окно. — Будем ждать, если это поможет нам разыскать преступника, то будем ждать. - он нахмурился и взял отчет, принесенный техническим аналитиком. Блондинка откинула назад волосы и тихо проговорила: — Будем надеяться, что жертв больше не будет. - мужчина посмотрел на неё и кивнул, устало вздыхая. - Пошли, думаю в кабинете даже начальникам курить не положено. - улыбаясь проговорила она, протягивая ему пачку с сигаретами. Хатчер, ничего не говоря отправился в след за Томпсон. Выйдя на большую террасу полицейского участка, они остановились у перил. Сделав глубокую затяжку, Элизабет посмотрела на инспектора: — В прошлую субботу было ровно 10 лет со дня гибели твоей матери? - женщина облокотилась на железные перилла. - Извини, забыла цветы принести. - с грустью произнесла она и заправила прядь длинных волос за ухо. Мужчина ничего не ответил, лишь выдохнул неровное кольцо табачного дыма. — Дейв. — М? — Ты думаешь мы его поймаем? - она закусила губу и опустила глаза. - Этого монстра, так его все называют. Когда этот кошмар закончится... - мужчина оглядел её с головы до ног. Мешки под глазами, тщательно замазаны тональником, а улыбаться она стала все реже и реже. Было видно, что женщине уже было не под силу приободрять всю команду, она просто морально устала. — Знаешь, - он похлопал её по плечу, - Каким бы он там монстром он ни был, он все же остается человеком. И скоро мы узнаем кто это на самом деле. Уж слишком много потеряно из-за него. - выдыхая, проговорил мужчина. Он бросил окурок в мусорное ведро и ушел с террасы, оставляя Томпсон наедине со своими мыслями.***
Крофорд и Смит крутились в приемном отделении главного корпуса. Сегодня поступало много заявлений от местных жителей: о пропаже кошки из дома за углом, у других пропал колокольчик с гирлянды, которую они повесили на дверь, в предверии праздника, а третьих вообще соседи сверху затопили. — Да, мэм, мы обязательно во всем разберемся. - старший инспектор Грей вот уже 15 минут уговаривал бабушку возвратиться в свою квартиру, уверяя, что там нет зелененьких человечков, которые у неё кошку забрали. - Мэм, выход в другой стороне. Господи и почему все случается в последние дни перед праздником. — Уходит год, а значит все не решенные проблемы будут решаться в последние минуты, вот, кстати, еще документы на заполнение, - Виктор положил перед инспектором гору папок с нерешенными делами. — Извините, вам помочь? - тут раздался знакомый голос. — Да, деточка, объясни этим детективам, что мою кошку украли именно эти зеленые нелюди! - громко сказала старушка. — Инспектора! - мужчины резко обернулись. — Да что там ещё... - Виктор еле-еле уберег папки с делами от падения на пол. Около стойки приема заявлений стояла лейтенант Рупер, скрестив руки на груди и выжидающе смотря на своих начальников. — Джессика, а тебе идет короткая стрижка. - заметил быстро Грей и улыбнулся своей подчиненной. Девушка улыбнулась ему в ответ и проводила бабушку до выхода. — С возвращением, кстати. - инспектор снова уткнулся в бумаги и продолжил раскладывать их. — У нас тут много работы накопилось, - Виктор дал ей файлы с делами и тихо спросил, — Ты как? - она лишь кивнула, в знак того, что все в порядке и взяла у него из рук папки. — А где инспектор Хатчер? - поинтересовалась она, кладя сумку и бумаги на свое рабоче место. — Он у себя, в кабинете, - ответил быстро Смит. — Но я вроде видел, что он Томпсон где-то была. Иди, посмотри. - сказал констебль из приемного отделения. Рупер поблагодарила его и поспешно скрылась из приемной. — Вау! А наша лейтенант изменилась, - присвистнул один из сержантов, смотря на удаляющееся фигуру брюнетки. Виктор лишь кинул холодный взгляд на того и начал опрашивать очередного посетителя. Раздался стук в дверь. Хатчер, не отрываясь от заполнения рапорта, крикнул, что открыто. — Добрый день,инспектор, - проговорила Джессика, открывая дверь. Мужчина поднял на вошедшую глаза. Улыбнувшись уголками губ, он отодвинул папки. — Рад, что ты вернулась на свое рабочее место. Но боюсь тебе сразу же предстоит окунутся в расследования, слишком много дел незакрытых, а год совсем скоро кончается. Ты готова? - спросил он с неким скептицизмом. — Не волнуйтесь, - она прокашлялась в кулак, и подняла на начальника холодный взгляд, — Меня уже ничем не напугаешь, - произнесла спокойно та и скрестила руки на груди. Тут неожиданно зазвонил телефон. — Здравствуйте, детектив-инспектор Девид Хатчер? – в трубке заговорил женский голос. — Да, а с кем я говорю? - спросил после недолгой паузы мужчина. — Это главный психиатр из клиники Эллефант-энд-Касл, Розетта Адамсон, ваши подчиненные приезжали сюда, чтобы разузнать об одной из жертв Элен Стоун, тогда они мне и оставили номер вашего отдела. - сообщила психиатр. — Да-да, я конечно помню, а что у вас важное произошло? - спросил он хрипло. — Сначала я не придала этому значения, но подумала, что все таки вас стоит об этом оповестить. Психиатр, который проводил курс лечения Элен Стоун вышел сегодня на свое рабочее место, я думаю, что вам эта информация пригодится в расследовании вашего дела. - взволнованно произнесла женщина. — Спасибо вам большое за вашу помощь, мисс Розетта. - Хатчер быстро отключился и начал набирать номер технического аналитика. — Лейтенант, вы с инспектором Крофордом должны туда поехать и все разузнать, рапорт жду сегодня вечером. — Как же во время я вернулась. - сухо произнесла Рупер и вышла из кабинета начальника.***
13:45 Психиатрическая клиника Эллефант-энд-Касл. Остановившись у главного входа в здание, мужчина предел взгляд на свою подчиненную: — Лейтенант, вы упаковали все документы, связанные с жертвой под номером 4. - он открыл бодрячок и вынул оттуда пачку с сигаретами вместе с зажигалкой. Девушка кивнула и стала складывать документы в свою сумку. Он вздохнул, и отвел глаза в сторону, — Если тебе тяжело, то можешь остаться в машине, в своем докладе я не буду это указывать. - девушка холодно посмотрела на него. — Думаю вас за это не похвалят, инспектор. - девушка цокнула языком, - Забота - это явно не ваша сильная сторона. Приберегите это для кого-нибудь другого. - она потянулась к ручке двери и вышла из машины. Мужчина, ничего не ответив, пошел в след за девушкой. Сидя в просторном зале ожидания, Рупер и Крофорд перечитывали личное дело Элен Стоун. Вокруг ходили медсестры и все время предлагали свою помощь, ведь они знали, что это расследование очень серьезное, тем более полицейские и главная психиатр их только похвалят за добытую любыми путями информацию, а может даже денег еще предложат. — Инспектора, - из двери одного из кабинетов вышла медсестра,— Профессор, Тёрнер Джонсон готов вас принять. - они последовали за женщиной. — Здравствуйте, господа, добро пожаловать в мой небольшом мир - уже на пороге кабинета их поприветствовал высокий мужчина лет сорока. Он дружелюбно им улыбнулся, – Мое имя думаю вам уже известно, проходите. - полицеские кивнули. Профессором оказался довольно высокий мужчина, крепкого телосложения, со светло-зелеными глазами,, хоть ему и было немного за сорок, он был седым, но это его совсем не портило, а придавало определенный шарм. "Такой цвет глаз вообще может быть у людей? " - подумала про себя Джессика, кивая, в знак приветствия. Он прошел к своему столу. Кабинет психиатра был большой, светлый, на стенах висели разноцветные картины, изображающие тот или иной сюжет, который был подвластен только понимаю врачей. — Мистер Тёрнер, я инспектор Виктор Крофорд, а это моя помощница - лейтенант Джессика Рупер, нам нужно вам задать несколько вопросов касательно погибшей Элен Стоун, - он положил дело умершей девушки на стол перед врачом. Лейтенант достала из кармана блокнот и начала записывать все детали для отчета. — Да-да, я слышал об этом... - он перевел взгляд на окно, — Так страшно, что столь юная и одаренная особа погибла в таком юном возрасте. - Тёрнер сложил руки в замок. — Нам надо вас расспросить о погибшей, ведь кто, как не вы были с ней и знали о ней больше всех. Со слов опрошенных врачей, она вам доверяла, так что можете рассказать по подробнее о личности жертвы. — О-ох, эта девушка была особым случаем в моей карьере, она имела иное мышление. Вам наверное рассказывали, что у неё были частые приступы. - мужчина встал из-за стола и подошел к окну. — Но это было обоснованно, в детстве её часто избивали родители, в особенности отец... - он замолчал. — Он ужастно к ней относился? — Это еще мягко сказано, он не видел в ней взрослую девушку, он видел в ней ребенка, которого надо все время наказывать и бить, чтобы она никуда не смогла убежать из родительского гнезда и всегда знала, что дома будет лучше. - Доктор Тёрнер устало вздохнул. — Ну а когда она становилась старше, думаю он не мог её контролировать вечно. - Виктор засунул руки в карманы брюк, оглядывая картины в кабинете. — Дело в том, что продолжалось это вплоть до 18 лет и никакие её обращения в полицию не смогли ей помочь, она продолжала жить в этом кошмаре - мужчина посмотрел в окно, — Я вот думаю, желание её отца можно понять, ведь как говорится, даже прекрасным цветам суждено завять и опасть. Такова судьба всего живого. - А коль так, желание сохранить нечто в состоянии наибольшего расцвета вполне объяснимо, вот так и здесь. - он резко посмотрел на детективов. Джессика перестала записывать и подняла голову. — В каком это смысле "цветком" ? Она с каждым годом становилась все старше все же и не могла терпеть это все. - мужчина сел в кресло. — Понимаете, она была для своего отца вроде цветка, драгоценности которую надо оберегать. И это очень важно, потому что в тот момент у неё сформировалось некое искаженное восприятие отношений с людьми, со всем окружающим миром, она все воспринимала как опасность, как угрозу её жизни. - профессор нахмурился и раскрыл мед карту девушки, - Однажды Эл мне рассказывала, что все в её институте называли отродьем монстра, когда она кому-то рассказала, что с ней было. Но вот только они забыли... - он усмехнулся и скрестил руки на груди. — Что монстрами не рождаются - их создают люди. - девушка расширила глаза и выронила блокнот из рук.