***
Девушка сняла порванную одежду и бросила её на пол. Пройдя немного вперед, она включила воду и встала под неё. До чего же это было приятное ощущение, девушка наслаждалась каждым ласкающем её тело потоком теплой воды. Вода, стекающая с её тела, приобретала алый оттенок. Жаль, что водой нельзя смыть чувство потери. Элис любила воду. Она всегда ей помогала, будь то какой-то вопрос, будь просто ощущение тяжести. Но не в этот раз. В этот раз боль была сильнее. Девушка стукнула кулаком об стену: — Черт, почему я не смогла. Прижавшись к стене, она медленно сползла вниз. Она плакала, но вода быстро смывала следы слабости. Девушка закрыла глаза. В голове девушки постоянно висела одна и та же картина: пол залит синей турианской кровью, стоит гул от пулемета, а она просто стоит и ничего не делает. Элис пришла в себя: — Прости меня.***
— Ну и чего ты учудила? — Гаррус положил руку на плечо Элис. Она вздрогнула от неожиданности: — Я тебя не услышала, — девушка улыбнулась. По наставлению капитана Шепарда, Элис приняла душ, переоделась и окончательно протрезвев, решила повторить свою кондицию. — Они убили моего друга, я убила их, — ровно ответила девушка, — В общем, долгая история. — А я никуда не тороплюсь, — Гаррус сел рядом и налил себе алкоголь, — давай-ка по порядку и с самого начала, — он поднял стакан, — ты обещала, помнишь? Иногда он удивленно смотрел на Элис, которая будучи человеком, постоянно пила турианский виски. Девушка улыбнулась и начала. С самого начала. Сначала она рассказала про события после «Властелина», Цитадель, как она выбралась и почему не сообщила о себе и про энергетические барьеры. — Я не знала, как рассказать про силу. Все не так просто, Гаррус, я не обычный биотик с имплантами, — девушка подлила себе и напарнику в стаканы, — а рассказывать сразу все от и до… не было ни сил, ни времени. — Видишь ли, Гаррус, я не человек, — девушка пристально наблюдала за турианцем, — и моя раса имела ряд особенностей. Одной из таких особенностей были как раз-таки способности псионики. Псионика — это невидимое искусство, которое иногда называют магией разума, так как в данном виде магии не используется ни жестов, ни заклинаний, — Элис сложила руки на столе, — основную силу в данном случае направляют на развитие психических способностей, с помощью которых обретают особую силу, которую относят к магической в следствие оказываемых эффектов. — Магия? — Гаррус недоверчиво смотрел на девушку. — Что-то вроде того, — девушка старалась подобрать слова, — не так, как в книгах, но все же, своего рода магия. Хотя к магии отнести данное направление всё же сложно, так как к волшебству мы не прибегали и не использовали Божественную силу, — она закатила глаза, — как по мне это всего лишь хорошо развитые внутренние способности, ресурсы организма, которым немногие, особенно сейчас, уделяют особое внимание. Девушка подлила в стаканы: — Сила псиоников объясняется тем, что они объединяют своё тело и разум в единое целое. Это позволяет им преобразовывать и усиливать потоки энергии, идущие из собственного мозга и окружающей среды, — девушка хотела донести до турианца смысл, — так они меняют некоторые свойства объектов и пространства. — То есть вся твоя раса была псиониками? — спросил Гаррус. — Да, но не все имели одни и те же способности, — она задумалась, — например, некая телепатия — чтение и передача мыслей, чаще всего была между родственниками. Психокинез — передвижение объектов в пространстве был весьма распространен у элирианцев. А психометаболика — воздействие на собственное тело, изменение организма, наоборот, была очень большой редкостью, — девушка уже не боялась сказать лишнего, как раньше. — Однако, не следует думать, что мы обладали безграничным могуществом, просто наша раса была с хорошо развитыми психическими способностями, поэтому даже перемещение предметов вызывало у некоторых большие затруднения, — Элис сделала глоток, — моя раса, элирианцы, были вообще весьма чудными. — Чудными? — воскликнул бывший агент СБЦ. — Да. Особенно в сравнении с современным расами, — девушка посмотрела ему в глаза, — например наша длительность жизни, моё знание о Жнецах. — То есть это не первое появление Жнецов? И тебе несколько тысяч лет? — Гаррус был действительно удивлен. — Чуть больше ста тысяч. Да, не первое. Они налили еще по стакану. Дальше повествование пошло о её предыдущей жизни, до встречи с капитаном. Девушка рассказала про Элирию и то, что с ней стало, слезы сами текли по щекам, хотя она и старалась держаться. Девушка рассказала немного о протеанах и цивилизации до них. — У нас была красивая планета, умный народ. Но, наш… правитель, — она запнулась, — то ли был трусом, то ли дураком. Он решил взорвать планету вместе со всеми живыми существами на ней. — А ты? — А я, — девушка сжала губы, — меня спас отец. Отец организовал восстание против правителя, разрабатывал оружие и был приговорен к смерти вместе с мамой, сестрой и мной. Но, прежде, чем его схватили, он отправил меня как можно дальше от опасности. Наверное, мне просто повезло, — девушка пожала плечами. — Во времена Элирии было многое по-другому. Естественно мы были не одной расой, попавшей под Жнецов. Например, Инусаннон — древняя технологически развитая раса, существовавшая примерно 127 тысяч лет назад. Судя по всему, была одной из ведущих рас своего цикла, наравне с Элирией, а потому оказалась уничтожена Жнецами во время очередной Жатвы. Впоследствии протеане обнаружили останки цивилизации инусаннон и открыли для себя их технологии. В своё время инусаннон вели войну с расой Той’хан за планету Айнгана, что привело к загрязнению планеты нулевым элементом. — Следы пребывания инусаннон были найдены на планете Илос ещё протеанами, которые построили там секретную базу, — девушка сделала паузу, — Инусаннон появлялись в видении протеанского маяка на Иден Прайм — по сути, маяк показал Шепарду разрушение Жнецами цивилизации инусаннон, а не протеан. А на Илосе можно было увидеть статуи, предположительно изображающие инусаннон. — Но откуда тебе это известно? — спросил Гаррус, — откуда ты знаешь, что видел Шепард на Иден Прайм? — Чтение мыслей? — девушка задумалась, — не знаю, но иногда это работает. Судя по статуям и образам из видений, инусаннон были сухощавыми высокими гуманоидами. Конечности у них были непропорционально длинные и имели по четыре пальца, шея была изогнута вперёд и тоже несколько «растянута», а на голове имелись отростки, свисающие подобно бороде, что занимали то место, где у человека располагаются нос и рот. Длина этих отростков достигала трети собственного роста инусаннон. Кажется, что грудная клетка также «сплетена» из этих «отростков», и «отростки бороды» сращены с ними. — Жуть какая, — высказал свое мнение турианец. — Ага, но это было давно, Гаррус, тогда видение было другим. — Не спорю, — он выставил руку вперед, — а протеане? — Протеане, — девушка подбирала слова, — о происхождении расы протеан известно ничтожно мало: даже самоназвание и расположение родной планеты так и остались не установленными. Доподлинно неизвестно, как давно возникла их цивилизация и как долго она просуществовала, но одно из их коммуникационных устройств, обнаруженное на планете Фел Прайм, оценивается возрастом в 70000 лет, — девушка прикинула в уме, — а значит они не на много младше меня, — после выхода в открытый космос протеане обнаружили останки инусаннон, предшествующей им расы в галактическом цикле. Среди руин городов этой древней цивилизации они отыскали секрет эффекта массы и с его помощью разработали ССД — сверхсветовой двигатель, позволивший им путешествовать между системами. В конце концов протеане нашли ретрансляторы, которые привели к Цитадели, огромной космической станции, ставшей политическим и культурным центром их цивилизации. — Значит Цитадель построили не протеане? — спросил Вакариан. — Нет, она была задолго до них. В самом начале своей истории протеане столкнулись с опасностью, представляемой машинным разумом, который восстал против них. Тогда было решено, что победить можно, лишь объединив под своим правлением всю органическую жизнь. Любой народ при желании мог бросить вызов протеанам, и если бы он победил, то правил бы. Это соответствовало их убеждениям, что эволюция или «Космической императив» как говорят протеане, является движущей силой во вселенной, и что сильный должен процветать, властвуя над слабыми низшими видами. Многие пытались захватить власть, но ни у кого не получилось. Эта идеология была продиктована необходимостью. Когда протеане столкнулись с враждебными машинами с искусственным интеллектом, они в конечном счете решили, что все органические расы должны объединиться ради выживания. Соответственно, были предприняты меры, для объединения всех галактических рас. Став доминирующей расой своего цикла, протеане объединили всю галактику в единую империю, состоящую из множества подданных, которые в итоге стали называть себя протеанами, перенимая культуру и обычаи своих завоевателей. На какое-то время это помогло. Протеане начали одерживать верх в конфликте с синтетиками, известном как война Метакона. Гаррус был потрясен услышанным: — Ты говорила об этом Шепарду? — Еще нет, его время придет, — девушка надула губы, — по крайне мере от инусаннон остались хоть обломки, а о существовании моей расы нет ни одного упоминания. Девушка прогоняла болезненные воспоминания: — В своё время протеане наблюдали за многими предками современных рас: азари, турианцами, саларианцами, людьми, кварианцами, ханарами. Благодаря многочисленным аванпостам по наблюдению за примитивными видами, протеане способствовали развитию рас, показавших свой потенциал. В итоге планировалось предоставить им возможность присоединиться к империи. Протеане наблюдали за предками современных людей (кроманьонцами), пытаясь создать кривую интеллектуального развития человечества, сделав «новой частью протеанской империи». Азари также были под наблюдением протеан и были искусственно ими развиты (земледелие, математика, биотика). Саларианцы считались протеанами слишком примитивными (ели мух, лизали свои глаза) и съедобными (печень была деликатесом). Ханары считают протеан старшей расой и чем-то боготворят их («Вдохновители») за получение от них цивилизованности и языка. Роль протеан в кварианской истории неизвестна, однако протеане считали даже примитивных кварианцев привлекательными. — Значит и ты видела развитие всех нас? — Не совсем. Я не все время крутилась на Цитадели или рядом с протеанами. Я хотела им помочь, предупредить. Но они не слушали. Вера протеан в превосходство над синтетиками была развеяна с приходом Жнецов. Девушка покачала головой: — Несмотря на продвинутые технологии, протеане были истреблены расой разумных машин примерно 48000 лет назад. Жнецы попали в галактику через Цитадель, застав протеан врасплох и мгновенно уничтожив правительство. Они захватили контроль над космической станцией, а через неё над всеми ретрансляторами. Связь и перевозки по всей империи были нарушены, каждая звёздная система отрезана от остальных. Хуже того, Жнецы получили доступ к обширным данным протеан на Цитадели, что позволило отслеживать их деятельность в любой части галактики. Цитадель была резиденцией правительства протеан, и сердцем их империи. В своем цикле протеане были наиболее продвинутой цивилизацией, однако не все были с этим согласны. Решения, связанных с этим проблем, были не всегда мирными, как следствие многие расы были насильственно захвачены в войнах, ведущихся империей. Элис тяжело вздохнула: — То, что было силой протеан — империя — стало их сковывать. Жнецы смогли быстро подорвать иерархию протеан, вызвав внутренние конфликты. Подчиненные расы были разделены и сбиты с толку. Кроме того, поскольку все расы в пределах империи следовали одной военной доктрине, они оказались не в состоянии адаптироваться, когда Жнецы определили их слабости. Тогда их поражение стало лишь вопросом времени. Маяки и руины на Элетании свидетельствуют о том, что протеане могли индивидуально совершать передачу данных прямо в головной мозг. Они вложили значительные средства в научные исследования, политику, которые в конечном счете окупились, несмотря на то, что сами протеане не смогли спастись. Она допила стакан и налила еще: — Однако было кое-что, единственное в чем они восприняли мои советы и то, когда опасность была уже на высоте. После нападения Жнецов протеане прекратили все исследования развивающихся видов в надежде, что Жнецы сочтут их слишком примитивными для «жатвы». Они надеялись, что некоторые из протеан переживут войну и объединят эти виды в новую империю. Примитивные расы смогли выжить и развиться дальше, но покорённым такой удачи не выпало. — Значит тогда все мы были настолько примитивными? Девушка кивнула: — Денсорин, раса, которая освоила науки за пределами понимания даже протеан, поверила, что Жнецов можно усмирить, пожертвовав им своих детей. Разумеется, это не помогло, они лишь облегчили работу Жнецам. Другая раса протеанского цикла, жа, использовала механизмы жа’тил как синтетических симбионтов, которых смогли подчинить Жнецы. Они стали такой угрозой, что протеане были вынуждены полностью уничтожить жа’тил, взорвав их звезду. В течение нескольких веков протеане сражались за каждую систему, за каждую планету, за каждый город, изнуряя Жнецов. Чтобы лишь замедлить продвижение противника, в жертву приносились целые планеты. Время, которое враг тратил на переработку их населения, позволяло перегруппироваться протеанским войскам, — девушке было грустно, ведь протеане, в отличии от её расы, не сдавались до последнего, — однако, в долгосрочной перспективе это было безнадежно. Жнецы смогли одурманить солдат и обратить против самих себя. В конце концов, Жнецы прошли по всем обитаемым районам галактики. Часть планет была целиком уничтожена, другие они захватили и обратили население в рабство. Жнецы не предлагали сдаться. Они имели лишь одну цель: уничтожение всей развитой органической жизни. — Помимо явной угрозы Жнецов, протеанам всё чаще приходилось сталкиваться с врагами в собственных рядах. Рабы, находившиеся под внушением, стали тайными агентами Жнецов, — девушка сделала паузу, — Почти так же как Властелин захватил разум Сарена. Другие протеане принимали их как беженцев, а те предавали их машинам. Изучение прошлого привело протеан к убеждению, что время циклично, многое повторяется, — она опять сжала свою руку. — Мы тоже были такой же ступенью цикла. Те же пики эволюции, те же периоды распада. Одни и те же конфликты проявляются в каждом цикле, меняется только их облик. Повторение слишком очевидно, чтобы считать его случайным. Некоторые учёные пришли к выводу, что Жнецы — заложники цикла повторений, а не его хозяева. И хотя существование хозяина лишь предполагалось, его намерения были очевидны. — Я предлагала им свою помощь, предлагала разработки отца, но сначала они не принимали меня всерьез. Естественно до явного проявления угрозы, а когда они все-таки обнаружили чертежи Горна, устройства, как я думала разработанного моим отцом, однако прошедшего через многие циклы, как выяснилось потом, протеане приступили к строительству, бросив на это все свои ресурсы. Но воспользоваться им они так и не смогли. Группа ренегатов считала, что Жнецов нужно подчинить, а не уничтожить. Позже учёные узнали, что ренегаты были одурманены, — она остановилась. — Значит против них есть оружие? — Гаррус задумался, — Нужно сказать капитану. — Не все так просто, Гаррус, — Элис вскинула руки, — если бы у меня было оружие или хотя бы план оружия, способного остановить эти машины, все это уже было бы у Шепарда. — Тогда я не понимаю. — Протеане отобрали карту памяти, а вернуть её я не успела. За несколько столетий систематического истребления Жнецы убили или поработили всех протеан галактики. Планету за планетой, систему за системой — они постепенно смели протеанскую цивилизацию. Жнецы были жестоки, безжалостны и неумолимы. Планеты стали голыми, рабы, подвергшиеся внушению, опустошили их. Они извлекли всё ценное — все ресурсы, все технологии. Удостоверившись в том, что развитой органической жизни больше нет, Жнецы удалились в тёмный космос и закрыли за собой дверь. Были уничтожены все свидетельства вторжения. Остались лишь брошенные ими рабы — хаски. Безмозглые пустые оболочки, не способные к самостоятельному мышлению, они вскоре вымерли. Геноцид протеан завершился, — Элис подытожила, — а я так и не получила свой шанс. Краткое описание Элирии, Протеан и последних ста тысяч лет заняли долгое время. Бутылка подходила к концу. Но Гаррус Вакариан слушал и удивлялся все больше и больше новым подробностям жизни своей собеседницы и галактики в целом. — Потом я выбрала Омегу, познакомилась с Линделлой, она хорошая подруга. Всегда поддерживала меня и все мои выходки. В отличии от старой знакомой — Арии Т’Лоак, которая, кстати, не всегда была такой стервой. Элис рассмеялась и на её лицо упал локон рыжих волос. Гаррус аккуратно попытался убрать его и заметил шрам на её щеке. Казалось, он где-то уже его видел. Она налила еще. Он дотронулся кончиком пальца до её шрама. У девушки быстро слезла с лица улыбка, она дернулась и сразу напряглась. — Дурные воспоминания? — Гаррус хотел снова увидеть её улыбку. — Нет. Скорее грустные, — она коснулась своей щеки, — это было не так давно, на Омеге. Тогда была наша первая встреча, — она всхлипнула, — знаю, он промахнулся тогда специально. — Прости, я не хотел, — Гаррус налил еще, подумав, что только что задел её чувства, — любовь, — вырвалось у него и он сразу об этом пожалел. — Любовь? — её губы дрогнули, — не знаю, можно ли любить того, чьё имя ты не знаешь, чьё лицо никогда не видел, а познал лишь маленькую часть души. Он осушил свой стакан. Он вспомнил свою подругу, которая, не смотря на его глупость всегда была рядом. Он не знал, что с ней и где она. Она всегда была скрытной, а пойти и найти её, ему было попросту стыдно. — Знаешь, как это было? — Элис улыбнулась, — были только Кас и Архангел. Против всего мира, — девушка потянулась за бутылкой, но турианец дотронулся до её руки. — Что? — он смотрел прямо ей в глаза, — что ты сейчас сказала? — Кас и Архангел, — она взяла в руки парик на белых прядях которого была засохшая турианская кровь, — но я не успела и теперь их больше нет. Нас больше нет, а мир катиться к чертям, — она схватила бутылку и допила её до дна. — Архангел и Кас. Кассандра? — он взял её за руку, — прости, я такой дурак. Девушка удивленно смотрела на турианца не совсем понимая, что он имеет в виду. Её сердце билось в бешеном ритме, дыхание участилось, глаза бегали, но она не понимала, что он имел в виду. — Но я же здесь, отделался одной ракетой, — Гаррус указал на пораженную часть лица, — так, что не смей говорить, что нас больше нет. Элис смотрела на него и не знала, что ей больше хочется на данный момент: прыгнуть прямиком в турианские объятия и поцеловать его или же ударить. — Неужели ты, всё это время был рядом, — она вытерла слезы, — Вакариан, я тебя ненавижу. — Справедливо, — он улыбнулся. Он подался вперед, она к нему. Повисло молчание. Они застыли друг от друга на расстоянии четверть миллиметра. Но как всегда: — Ребят, мы прибыли в тюрьму «Чистилище», — Шепард то ли специально зашел именно сейчас, то ли действительно не понял, — нам нужно забрать Джек.