***
Когда через некоторое время мы приехали к их дому, я уставился в окно, подмечая, что Чешир оказался намного больше, чем я себе представлял. Их дом располагался в конце этой улицы; он был большим и белым. Было совсем удивительно, что у них не было забора. Я шагал позади Энн и Гарри, рассматривая все вокруг себя. Его мать подошла к дому, открыла дверь и вошла внутрь. Гарри придержал для меня дверь, я вошел первым, даже не взглянув на него. Спустя секунду Гарри так же зашел в дом и поставил наш багаж на пол, в то время как я впитывал в себя домашнюю атмосферу и запах чего-то вкусного. — Джемма! Мы приехали! — крикнула Энн. Переведя взгляд на Гарри, я нахмурился, а он все продолжал избегать моего взгляда, из-за чего я закатил глаза и снял с себя обувь; не хотел запачкать им весь дом своими грязными ботинками. Услышав чьи-то шаги, я поднял голову и увидел блондинку, которая вышла из кухни, держа в руках пушистую белую собаку. — Ботинок!!! — выкрикнул Гарри, разводя руки в сторону и шагая в сторону девушки. На секунду я подумал, что он так назвал свою сестру; но когда он выхватил с ее рук собачку, я догадался, что его собаку звали ботинок. Он так сильно прижал к себе песика, что я испугался, но щенок лишь начал облизывать его лицо, показывая Гарри, как сильно он радовался его приезду. Я почти улыбнулся, наблюдая за этим. — Я так и знала, — произнесла блондинка. Подойдя к нам, она ударила Гарри по голове. — Ты по собаке соскучился сильнее, чем по сестре! — Гарри показал ей язык, пнув ее, после чего продолжил обнимать своего щеночка. — Ты должно быть Луи, — воскликнула она, повернувшись ко мне. — Рад с тобой познакомиться, — улыбнувшись ей, я пожал ее руку. — Я до сих пор не понимаю, почему ты зависаешь с этим дауном, — сказала она, кивая в сторону Гарри. Я посмотрел на него и улыбнулся, когда Гарри поднял собаку еще выше и начал разговаривать с ней. — Ты скучал по мне? Я знаю, что скучал. Мое маленькое белое чудо. Прикусив губу, я снова посмотрел на Джемму, которая смотрела на Гарри с неким удивлением. — Он немного двинутый, не так ли? — Еще какой, — согласился я, почувствовав взгляд Гарри на себе. — Гарри? Почему бы тебе не показать Луи гостевую комнату? — неожиданно послышался голос Энн, и мы вздрогнули. Гарри медленно кивнул, после чего поставил щенка на пол. Погладив его в последний раз по голове, он кивнул мне, призывая следовать за ним. Я продолжал улыбаться Энн и Джемме, чтобы они ничего не заподозрили, и пока Гарри брал наши сумки, я наблюдал за маленьким щенком, который игрался со своим хвостом. Он молча поднял наши чемоданы, и мы направились к ступенькам. Гарри остановился на месте, пропуская меня вперед. — Просто иди, — прошептал он, опуская голову вниз. Я пошагал по лестнице, слыша тихие шаги Гарри позади себя. Когда мы поднялись на второй этаж, я остановился на месте, а Гарри прошел мимо меня, останавливаясь около одной из комнат. Я тихо пошел за ним, чувствуя холод от пола. Гарри пропустил меня в комнату, после чего зашел сам и закрыл дверь. Я остановился возле кровати, скрестив руки на груди. Гарри неловко повернулся ко мне и почесал затылок, опуская взгляд в пол. — По шкале от 1 до 10, насколько сильно ты зол? — спросил он, поднимая свой взгляд на меня. Я лишь прикусил губу, отказываясь отвечать на его вопрос. Он всем своим телом чувствовал исходящую от меня злость, поэтому немного сжался. — Лу… — Забей, Гарри, — грозно произнес я, пытаясь прожечь в нем дыру своим злым взглядом. Он разочарованно выдохнул, после чего почесал голову и с вызовом уставился на меня в ответ. Я лишь неподвижно стоял на одном и том же месте, сдерживая себя, чтобы не начать кричать на него. — Прости… — Я сказал: просто забей! — зло прошептал я, вспомнив, что кроме нас в доме еще были люди. — Как ты посмел? — я нахмурился. — Ты сказал мне об этом в последнюю секунду! — Я знаю… — Нет! — перебил я. — Ты мог бы сказать мне в любую минуту, но ты это не сделал! — Ты бы тогда не согласился приехать со мной! — Поэтому ты обманывал меня. — Нет, — он покачал головой, закрывая глаза. — Просто… Мне нужно было, чтобы ты приехал со мной. — Почему тебе это было нужно? — Потому что! Я не хотел, чтобы ты был так далеко от меня, — нахмурившись, он подошел ко мне и потянулся, чтобы взять за руку, но я быстро отошел от него, выставляя свои ладони вперед. — Малыш, пожалуйста, не злись. — Я устал постоянно слышать это. — Что? — он нахмурился еще сильнее. — Не злись, — повторил я. — Ты всегда говоришь эту фразу! — Потому что ты всегда на меня злишься, — прошептал он, снова смотря в пол. Не в силах этого терпеть, я подошел к кровати и сел на нее, закрывая глаза и ожидая чего-нибудь от Гарри. Несколько минут он стоял на месте, и мы были окутаны мерзкой тишиной, которая была пропитана злостью и недопониманием. Я задумался над его словами, и мне стало больно, ведь, действительно, все выглядело так, будто мы всегда с ним ссорились, и я просто не мог разобраться, неужели наши отношения всегда должны быть такими сложными. — Ты знал, что это расстроит меня, — пробубнил я. — Ты знал, что это расстроит меня, но все равно сделал это. — Да, — пропищал он. Я поднял голову, чтобы посмотреть на него. Он снова стоял около двери, кусая свои губы. — Гарри, — выдохнул я, и он поднял на меня глаза. — Я понимаю, почему ты не рассказал об этом своим родителям, хорошо? Я понимаю. Я сам был в таком положении, — я пытался смягчить свой тон. — Но я просто не могу притворяться твоим платоническим другом, — Гарри медленно кивнул. — Это словно удар в спину. — Я понимаю, — прошептал он, буравя взглядом пол. — Если бы ты просто оставил меня дома, то смог бы избежать этой ситуации. Он медленно кивнул. — Но ты все равно притащил меня сюда. Еще один кивок. — Зная, что я буду расстроен. Снова кивок. — И это ранит еще больше, — прошептал я. Он посмотрел на меня своими невероятно грустными глазами и сделал шаг ко мне. Поняв, что я не остановлю его, Гарри сел на колени рядом со мной и схватил мои ладони, сжимая их в своих руках. — Ты веришь, что мне очень жаль? Я посмотрел на наши руки. — Гарри, неважно — верю я тебе или нет, — прошептал я, а он нежно поцеловал костяшки моих пальцев. Я больше не хотел говорить об этом. Больше всего на свете я хотел вернуться домой; в место, где я всегда чувствовал себя комфортно. Но я знал, что буквально застрял здесь с Гарри. В качестве его друга. Я окинул его взглядом и освободил одну из своих рук, чтобы убрать кудряшку с его лица. Он поддался моему прикосновению, словно маленький котенок, нуждающийся в ласке. Прикрыв глаза, я поддался ему и погладил его мягкую кожу. — Я устал, — прошептав, я открыл глаза и утонул в его двух зеленых бесконечностях. — Мы можем просто немного вздремнуть? Он кивнул и поднялся на ноги, нежно положив мои руки на колени. Наклонившись, он оставил целомудренный поцелуй на моей щеке. С непониманием я наблюдал, как он направился к двери. — Ты куда собрался? — спросил я. — Ты же хотел вздремнуть, — ответил он. — Ну, да, — кивнул я, хлопая ладонью по кровати. — Давай вздремнём. — Я… Эм… Это не моя комната, Лу, — медленно произнес он. — Это гостевая комната. Что-то в груди снова болезненно кольнуло. — То есть, ты даже спать здесь не будешь? — спросил я. — Нет, — ответил он. — Я считаю… Имею в виду, что это выглядело бы странно, ты так не думаешь? — Странно. Точно, — я отвернулся от него. — Малыш, это не то, что я имел в виду. — Все равно, Гарри, — с каждой секундой нахождения в этом доме я чувствовал себя все глупее и глупее. Конечно же, мы не могли спать в одной кровати; мы же просто друзья. — Лу. — Уходи, Гарри. Он посмотрел на меня, после чего открыл дверь комнаты. — Я разбужу тебя к ужину. — Хорошо. Он кивнул и покинул комнату, забирая с собой все мои надежды на хорошее времяпрепровождение.***
Я никогда не мог спать днем, поэтому просто пялился в потолок, наслаждаясь мягкостью одеяла под собой. Через час Гарри пришел за мной, и я познакомился с его отчимом, который оказался таким же вежливым, как и Энн. В итоге мы все сидели за большим круглым столом, наслаждаясь ужином, который приготовили две замечательные женщины семьи Стайлс. Мы все уставились на Гарри, когда тот начал накладывать себе еду. Сначала он положил себе на тарелку несколько ломтиков ветчины, потом большую ложку картофельного пюре и сверху насыпал три ложки сладкой кукурузы. Схватив две булочки, он положил их рядом со своей тарелкой, радостно улыбаясь. Почувствовав на себе все взгляды, Гарри, наконец, поднял глаза вверх и слишком мило покраснел. Он молча взял свою вилку и начал ковырять свою еду. Первой сдалась Джемма, разрываясь громким смехом, после чего хихикать стали и все остальные. — Жирдяй! — сквозь смех произнесла Джемма. Пожав плечами, Гарри показал ей язык, после чего стал кушать. Ужин прошел довольно спокойно; почти все время я разговаривал с отчимом Гарри о своей работе, о компании, в которой я работал, о моем университете, в то время пока Гарри и Джемма ругались из-за последней булочки, которая осталась в тарелке. — Ты и так уже много слопал! — воскликнула она. — Я растущий организм! — защищался Гарри. — Может быть, Луи тоже хочет эту булочку? — встряла Энн, прерывая ругань между Гарри и Джеммой. — Да, Гарри! Ты слишком груб со своим другом! — Джемма тыкнула в Гарри пальцем. Друг. Я теперь не смогу воспринимать это слово без чувства ярости. — Нет, спасибо, я наелся, — ответил я. — Именно! Поэтому булочка моя! — Гарри слишком быстро схватил ее. — Но мне кажется, что булочка должна достаться Джемме, — снова заговорил я, наигранно улыбаясь Гарри. Нахмурившись, он понял, что я просто все еще злюсь на него. Он слишком громко выдохнул и отдал Джемме булочку, после чего, как ребенок, откинулся на стул и скрестил руки на груди. — Ты нравишься мне все больше, — обратилась ко мне Джемма, хватая булку. — Ты можешь остаться у нас побольше. — Я бы хотела извиниться за поведение своих детей, — произнесла Энн, положив руку на мое плечо. — Клянусь, что у них имеются хорошие манеры, — он покачала головой, грустно смотря на меня. — Все в порядке, — я ответил ей улыбкой. — У меня тоже большая семья, поэтому я все понимаю. Энн собиралась что-то спросить, но вдруг резко перевела грозный взгляд на Гарри, который бросил в свою сестру скомканную салфетку. — Гарри, — грозно произнесла она, и парень невинно посмотрел на нее. — Почему, каждый раз когда вы вместе, вы ведете себя как пятилетние дети? Я переводил свой взгляд с Гарри на Джемму, которые пытались выставить друг друга виноватыми. — Потому что, — ответил Гарри, смотря на свою мать. — У Джеммы воняют ноги! — Слышь, даун! — она бросила салфеткой в ответ, но не попала в него. — У меня хотя бы нет дурацких кудрявых волос! — Всем нравятся мои волосы! — Твои волосы тупые. — Твои тупые. — У тебя лицо тупое. — А у тебя жизнь тупая. — Захлопнись уже, — голос Джеммы был пропитан сарказмом. — Прекратите! — выкрикнула Энн, стукнув ладонью по столу. — Вы не видели друг друга с Рождества, и теперь собираетесь все время ругаться?! — Ругаться? — одновременно переспросили брат с сестрой, посмотрев друг на друга. — Мы не ругаемся. — Да, мам. Мы так выражаем любовь друг к другу, — произнесла Джемма. Гарри кивнул, впервые за вечер соглашаясь с ней. — Именно. — Тогда почему вы просто не можете сказать, что любите друг друга? — Энн закатила глаза. — Потому что Гарри — тупица, — Джемма сказала это как само собой разумеющиеся. — Я не тупой! — Слишком тупой! — Нет! — Хватит! — снова крикнула Энн, заставляя своих детей замолчать. Я хихикнул, не в силах сдержать смех. Энн поправила свои волосы и посмотрела на Гарри. — Мальчик мой, ты поможешь мне убрать со стола. — Но маааааааааааааааааам. — Гарри! — Ладно, — недовольно простонал Гарри, вставая со своего места. Он взял свою тарелку, затем забрал тарелку своего отчима, который отблагодарил Энн за ужин и вышел во двор. Джемма снова сделала какое-то саркастичное замечание, когда Гарри забирал ее тарелку. Подойдя за моей посудой, Гарри так и не взглянул на меня, в то время как я не сводил с него глаз. Выйдя из столовой, Гарри направился на кухню, и мы несколько минут наслаждались возникшей тишиной, пока из кухни не послышался звук разбивающейся посуды. Энн мгновенно вздрогнула, а Джемма захихикала, после чего в столовой появился Гарри, на рубашке которого росло пятно от соуса. — Упс. Энн закатила глаза и поднялась с места, подходя к Гарри и шуточно ударяя его по попе. Она ушла на кухню, чтобы убрать за Гарри. — Соус — это лучший запах, который когда-либо исходил от тебя, — произнесла Джемма, когда Гарри мимо нас проходил в коридор. Как я понял, он направлялся в душ. Выйдя из столовой, Гарри вдруг остановился и повернулся ко мне, грустно смотря мне в глаза. Я мгновенно замер и просто бездумно пялился в его глаза, позабыв, что в комнате находилась Джемма. Грустно выдохнув, Гарри отвернулся и поднялся на второй этаж. Я чувствовал на себе пронзающий взгляд Джеммы, но не стал смотреть на нее в ответ. — Итак, Луи, — произнесла она, заставляя меня посмотреть на себя. Я поднял брови, ожидая ее дальнейшей реплики. — Я очень рада, что вы… Такие хорошие друзья, — произнесла она, широко улыбаясь мне и не понимая, что слово «друзья» больно било в грудь. — Да, — сглотнул я. — Он очень хороший парень. — Здорово видеть, что у него снова есть друзья, — она продолжала улыбаться. — Когда он приехал домой на Рождество, он говорил только о тебе! — она доброжелательно рассмеялась, заставляя мое сердце замереть; но я все еще был зол на Гарри. — Ты и Нейл, так? — Найл, — вежливо поправил я. Она кивнула. — Найл! Точно! — она потянулась к своему фужеру и сделала глоток вина, после чего поставила его обратно и продолжила. — Я не собираюсь притворяться грозной сестрой, но понимаешь, я всегда буду переживать за него, — объяснила она. Я кивнул, полностью разделяя ее точку зрения. — Когда это все случилось, он был в ужасном состоянии, — продолжала она, складывая руки на столе. Улыбка сразу же спала с моего лица, когда я понял, о чем именно она говорила. — Он сказал мне, что рассказал тебе о той трагедии, — произнесла она, смотря на свои руки. — В которой погибла Джози, — я сглотнул, чувствуя, как стало тяжелее дышать. В моей памяти сразу же всплыл тот разговор на футбольном поле; тогда его слезы разорвали мне всю душу. — Да, — почти шепотом произнес я. — Он рассказал мне. — Я надеюсь, ты понимаешь, насколько это большой шаг для него. — Правда? — спросил я, поднимая брови. Она подняла взгляд на меня и улыбнулась. — Конечно. Он не говорил об этом. Ни с кем и никогда. — Понятно, — произнес я, вспомнив его слова в ту ночь; он сказал, что никогда не рассказывал об этом кому-то. А мне рассказал. Затем я ушел от него, оставляя сломленного на заброшенном футбольном поле. Я прикрыл глаза, чтобы избавиться от этой картинки, желая изменить ту ночь. Я бы точно остался тогда с ним и попытался успокоить. — Он прошел через многое, — прошептал я. — Да, — согласилась она, кивая головой. — Он буквально закрылся в себе после произошедшего. Он вообще не разговаривал с друзьями. Очень редко говорил с мамой, — она покачала головой, опуская взгляд вниз. — Он просто закрылся от этого мира. Весь день сидел в своей комнате с закрытыми шторами, — ее голос с каждым словом становился все тише. Я облокотился на стол, чтобы точно слышать каждое ее слово. — Знаешь, он ведь даже не ходил на их похороны. — Что? — я быстро поднял голову вверх, смотря на ее грустное лицо. Она прикусила губу и отвернулась. — Но почему? — Я не знаю. Полагаю, что это было слишком тяжело для него, — она пожала плечами. Тяжело сглотнув, я моргнул, чувствуя огромную горечь. Я знал, что он прошел через многое, знал, что ему пришлось пережить тяжелый период, но слышать от его сестры то, как он страдал и буквально умирал, было очень больно. Я пытался заставить себя не думать об этом; сейчас я впервые собрал всю картинку воедино. Поэтому сейчас, мне все казалось нереальным; я до сих пор не мог поверить, что Гарри смог вернуться домой и сделать вид, что все хорошо. Я буквально чувствовал ту боль, которую испытали в этом доме. Положив руки на колени, я отчаянно желал, чтобы Гарри был рядом со мной, чтобы я смог взять его за руку. Мы никогда не говорили с ним о той трагедии, и, возможно, никогда не заговорим, но сейчас, когда Джемма рассказала мне все детали, я хотел подняться наверх и как можно сильнее обнять Гарри. — Сейчас ему намного лучше, — произнесла она, после нескольких минут тишины. — Он снова смеется. И говорит со мной об обыденных вещах. О работе и… О тебе. — Обо мне? — Ага, — кивнула она, ловя мой взгляд. — После того, как они погибли, он отверг всех своих друзей; даже не разговаривал с ними с тех пор. Это так великолепно, что вы… — она снова слишком подозрительно замолчала, прищуривая глаза. Мне было неловко, потому что мне казалось, что она понимала, что мы с Гарри обманывали всех. — Что вы друзья. Я вежливо улыбнулся, откидывая мысль того, что она раскусила нас. — В тот день, когда он уезжал, мы стояли здесь, — она указала рукой на коридор, и я повернулся, чтобы посмотреть. — Мы прощались. И он сказал, чтобы я приехала к нему в гости в Лондон, потому что он никогда в жизни не собирался возвращаться домой. Я кивнул. — Моя мама вечно пыталась дозвониться до него, но он никогда не брал трубку. Затем он приехал на Рождество и рассказал мне о тебе и о том, что именно ты заставил его вернуться домой, — я моргнул, внимательно слушая ее. Она улыбалась мне. — Кажется, будто ты достучался до него. — Да? — пропищал я, не в силах произнести что-то нормальным голосом. — Да, — согласилась она. — Теперь вы можете поработать над тем, чтобы он заново научился признаваться в любви. — Что? — удивился я, задерживая дыхание. — Он не скажет этого, — она пожала плечами, четко смотря на меня. — С тех пор, как умерла Джози. Он никому не скажет, что любит. Ни маме, ни мне, ни даже собаке, — прошептала она. Я видел, как ей было больно от этого. — Я так переживала, когда он переехал. Я не думала, что уехать так далеко было хорошей идеей, — продолжала она. — Он возненавидел здесь все. Если честно, я не думала, что он вернется сюда. Я раздумывал о наших отношениях. И том, каким грустным был Гарри в самом начале. Я тогда не знал, что именно его беспокоило, но после того как он мне рассказал, я понимал все. Но последние несколько недель, замечательных недель, Гарри казался очень веселым и даже счастливым. Почти таким же Найл. Оказывается, он так много скрывал от меня. От мира. Ото всех. Она как-то неловко опустила взгляд вниз, прикусывая губу и раздумывая над чем-то. — Он убьет меня за то, что я рассказала тебе, но в первый день, когда он приехал в Лондон, он позвонил мне и заплакал, — я нахмурился, прикусывая губу и представляя, как за стенкой в полном одиночестве Гарри лежал на своей кровати, разговаривая с сестрой и умирая от внутренней боли. Джемма была единственной, с кем он мог тогда поговорить. Я потер руками лицо, избавляясь от ужасной картинки в голове. — Прости, — произнесла она. — Я не хотела, чтобы этот вечер закончился так уныло, — посмотрев на нее, я кивнул, слишком часто моргая глазами. — Не говори ему, что я рассказала тебе об этом, хорошо? — Хорошо. — Я просто хочу, чтобы ты знал, как сильно я благодарна тебе за то, что ты есть в жизни Гарри, — она подарила мне абсолютно искреннюю улыбку, наполненную чистой благодарностью. — Он всегда был таким расстроенным, — она покачала головой. — Но затем он позвонил мне одним вечером и рассказал о двух парнях, которые живут по соседству, — ее лицо окрасилось радостной ухмылкой. — Он рассказал мне, как напугал тебя в ту первую ночь, и как ты бросил в него лампу. — Я не бросался в него лампой, — я закатил глаза. Она ухмыльнулась еще сильнее. — Ага. Дело в том, что теперь мне не нужно переживать за него, — произнесла она, пожимая плечами. — Он мой младший братик, и я всегда буду беспокоиться о нем, но сейчас он кажется очень счастливым. — Да? — Да, — улыбнулась она. — Он снова наслаждается своей жизнью. И я уверена, что в большей степени это из-за тебя, — мое сердце забилось быстрее, хотя я все еще тонул в грусти. Факт того, что я как-то изменил его жизнь, что я помог ему подняться, кружил мне голову. — Ты говорил, у тебя есть сестры? — Да, — кивнул я. — Шесть сестер и один брат. Все младше меня. — Боже мой! — она радостно рассмеялась. — Представить не могу. Гарри мой единственный брат, и я даже не помню, как часто я хотела просто настучать ему по голове! — я рассмеялся вместе с ней. — Ты же понимаешь, да? Почему я тебе так благодарна? — Да. Я понимаю. — Защита младших братьев и сестер входит в наши обязанности, — уточнила она. — Я не знаю, что происходит между тобой и Гарри, — я замер, пытаясь не подавать вида; неужели она догадалась. — Также я не понимаю, как вы умудрились стать такими хорошими друзьями, — она снова слишком подозрительно посмотрела на меня. Она определенно что-то знала. — Друзьями за такое короткое время, — наконец закончила она. Она, должно быть, была хорошим психологом. — Но я счастлива, что ты с ним, — договорила она. Я кивнул и улыбнулся, вставая со своего места. — Я отойду на секунду, хорошо? — Конечно, — она отмахнулась от меня, широко ухмыляясь. Я вышел в коридор и стремительно поднялся на второй этаж. Я нуждался в том, чтобы Гарри незамедлительно узнал, насколько сильно я готов беспокоиться о нем; несмотря на то, что эти выходные прошли не так, как я планировал. Я подошел к ванной комнате и остановился около двери, вслушиваясь в звуки внутри. Положив ладонь на ручку двери, я еще раз обдумал свою идею; зная, что Гарри не захотел бы этого. Поэтому я просто решил подождать его в комнате. Попав в его спальню, я закрыл дверь и стал осматриваться. Сейчас я впервые видел его спальню, которая очень отличалась от его спальни в лондонской квартире. Возле стены стояла большая кровать, рядом с которой возвышался огромный черный шкаф, забитый разными трофеями и книгами. Рядом с небольшим письменным столом лежала акустическая гитара. Подойдя к столу, я поднял в руки рамку с фотографией, на которой был совсем еще юный Гарри. Я просто не мог не улыбнуться, смотря на него. Его волосы были еще более кудрявыми, а белые детские зубы обрамляли розовые губы. Положив рамку обратно на стол, я осмотрел некоторые вещи, которые стояли на нем. Затем мой взгляд упал на книжный шкаф, к которому я и подошел. У Гарри оказалось очень много футбольных кубков, и если я правильно увидел, то на верхней полке стоял кубок за участие в соревнованиях по карате. Приподнявшись на носочки, я ближе рассмотрел все его трофеи, и закончив с этим, я поставил их обратно и оперся спиной на кровать, ожидая кудрявого. Я не знал, о чем именно хотел поговорить с Гарри; я просто хотел быть рядом. Но буквально через секунду дверь в комнату открылась, и в комнату вошел Гарри. Почти голый. Подняв голову, я замер, рассматривая его. Во-первых, на нем было лишь белое полотенце, еле державшееся на его бедрах, а во-вторых, его мокрые волосы слишком сексуально обрамляли его идеальное лицо. Он был полностью мокрым. Мои колени подкосились. Я опустил взгляд ниже, примечая пресс и V-образную линию, после чего мне пришлось поднять глаза на его лицо. Он выглядел очень удивлённым, как и я, между прочим, но быстро пришел в себя и закрыл дверь своей комнаты. — Что ты здесь делаешь? Мой взгляд упал на каплю воды, которая упала с его волос и покатилась по шее, затем по груди, по животу и исчезла в белом полотенце. Эта картинка разыграла мое воображение, и вдруг в штанах стало тесно. Я просто в открытую пожирал его взглядом, в то время как он смотрел мне только в глаза. — Лу? Ты слышишь меня? — Нет. — Что ты здесь делаешь? — он поднял бровь. — Я не помню. Его губы дрогнули в ухмылке. — Что? Я уставился на это злосчастное полотенце, желая сорвать его с Гарри. — Ты такой, блять, сексуальный сейчас. И это единственное, о чем я могу думать. Я посмотрел на его щеки, которые мгновенно порозовели. — Лууууиииии. — Точно. Точно, — я покачал головой. — Я… Эм… Боже… Нахрен я пришел сюда… — нахмурившись, я стал вспоминать, зачем я пришел сюда и пытался не думать о голом Гарри. Прикусив губу, я уставился ему в глаза, в то время как он опустил взгляд на мою промежность. — Ты, правда, не помнишь? — спросил он. — А! Точно! — произнес я, вспомнив разговор с Джеммой. — Я просто хотел сделать это, — прошептав, я подошел к нему, взял его лицо в свои ладони и нежно поцеловал. Тихо простонав, Гарри обнял меня за спину и прижал ближе к себе. Через несколько минут мы оторвались друг от друга, но не отодвинулись ни на миллиметр. — Я думал, что ты злишься на меня, — прошептал он. Облизав нижнюю губу, я снова потянулся к нему, даруя ему еще один поцелуй. Оторвавшись от желанных губ, я убрал мокрые волосы с его лица и положил ладони на его плечи. — Я злюсь, — прошептал я, отвечая на его вопрос. — Но это не значит, что ты мне меньше нравишься. — Ты тоже очень нравишься мне, — ответил он, нежно улыбаясь. — Хорошо, — пробубнил я, снова ловя его губы. — Не забывай об этом, — произнес я в поцелуй. Оторвавшись, он медленно кивнул, смотря мне в глаза. Улыбнувшись, я снова поцеловал его, после чего немного отошел, боясь потерять голову. Я подошел к двери и положил ладонь на дверную ручку. — Я не забуду, — прошептал он. Я снова осмотрел его шикарное тело, прикусывая губу. — Я так сильно хочу тебя сейчас, — простонал я. Гарри снова покраснел и опустил взгляд вниз, избегая моего пожирающего взгляда. — Так. Ладно, — я покачал головой. — Я снова на тебя зол, — улыбнувшись, я выскочил из его спальни.