Не ясно, как так получилось?!

       Гермиона лежала в ванной, которая была наполнена горячей водой. Её тело нежно обволакивала влага и не хотелось не то что вставать, а даже шевелиться. Она уже помылась и теперь просто нежилась, размышляя на счёт «своих» слов во сне. Каждой клеточкой тела она вбирала в себя тепло и спокойствие воды. Она понимала, что вскоре придётся покинуть это блаженное место, где её никто не видит, не раздражает, не преследует и вообще никак не контактирует с ней. Не смотря на то, что она любит своих друзей и ей нравится проводить с ними время, но определённой доли одиночества ей не достаёт.       «Теперь даже в библиотеке меня преследуют Рон и Блейз. Хорошо, что Гарри не предпринимает попытки побыть со мной как можно больше времени. Я не могу разорваться на несколько частей, чтобы побыть со всеми, кто во мне нуждается (или делает вид, что нуждается). Мне тоже нужно личное пространство. Тут ещё глупое желание Джорджа! Даже ночью покоя не дают мне! Я так устала ото всех. Ещё и Малфой себя как-то странно ведёт, не говоря уже о Забини, который мне прохода не даёт. Похоже у всех в этом году появилась навязчивая мысль: „Как не дать Грейнджер покоя“. Я уверена, они уже по дням распределили кто и когда будет подходить ко мне, доставать своим присутствием и сбивать с толку своим поведением?! Как так можно, сначала говорить, что человек тебя раздражает, а после прижимать к себе? Или как можно, чтобы пять лет не обращать внимания на человека, смеяться над шутками друга по поводу этого же человека, а после ходить за ним, как на привязи и говорить комплименты? Так, с этим обществом надо завязывать! Прошла всего неделя учёбы, а они уже вымотали меня до изнеможения. Раз уж мне не дают нигде покоя, кроме моей комнаты, то я постараюсь выходить отсюда как можно реже. Точно! Это отличная идея! Так я и сделаю!»        Гермиона взглянула на часы, которые висели над выходом из ванной комнаты и подскочила из воды.  — О Мерлин, уже завтрак начался, а я всё ещё даже не причёсана?! — полу-взревела-полу-заныла девушка.- Ну и о каком спокойствии может быть речь, когда я такая забывчивая?        Она быстро вытерла голову и обмоталась полотенцем. Самое сложное- это снова уложить волосы. Она взяла расчёску и стала хорошенько расчёсывать их- работёнка не из лёгких, поскольку такую гриву ох как нелегко причесать! Справившись с этой задачей (на это ушло около 15-20 минут), она приступила к сушке волос, а дальше укладке их с помощью пары заклинаний. Гермиона снова взглянула на часы. Чтобы позавтракать осталось 40 минут. Дальше нужно идти на уроки. Она вышла из ванной, подошла к шкафу, не глядя, схватила школьную форму, нижнее бельё и мантию. А зря не посмотрела, что взяла. Она обратила внимание на одежду, только когда уже оделась. В желудке урчало, так что она решила не переодеваться и направилась в Большой зал, чтобы успеть хоть что-то съесть.

***

«Скучное утро- всё как всегда, ничего нового (за исключением пробуждения в компании Грейнджер). В Большом зале уже сидят несколько первогодок с разных факультетов. Гомот. Как же он раздражает… Сильнее может раздражать только Грейнджер… Такая нахальная выскочка… Всезнайка… Стоп, она опять у меня в голове… Это плохо… А что я вообще ем? О… Как обычно: омлет, чай, булочка и яблоко… Нужно поесть, иначе не хватит сил терпеть присутствия вблизи Золотого Трио. Каждый из них уникален по своему: 1) мальчик-который-достал-меня-до-кошмаров-во-сне; 2) рыжее создание, которое на столько глупо, что есть огромные сомнения, закончит ли он Хогвартс хоть с какими-то приличными отметками; 3) золотоносная заноза в одном месте, которая постоянно поддерживает дружбу в этой кучке идиотов, она вечно их куда-то тащит, постоянно с ними, занимает их разговорами и заставляет нищее отродье хоть как-то учить уроки, чтобы его не выгнали со школы… Раньше я думал, что больше Поттера меня никто не взбесит, но эта гриффиндорская зазнайка заставляет меня выйти из себя, не прилагая даже малейших усилий! Как такое вообще возможно? Или это она намеренно так на меня действует? Опять… С этим нужно что-то делать… Это всё из-за Забини, это он виновен в таком количестве внимания по отношению к грязнокровке! Какая мандрагора дёрнула его за язык сказать при мне, что Грейнджер начала ухаживать за собой? Я бы даже и внимания не обратил на эту перемену в ней. Она по прежнему остаётся занозой в одном месте!»        На этой сладостной для Малфоя мысли, его внутренний монолог прервала только что пришедшая Паркинсон.  — Драко, милый, как ночь прошла? — елейным голосом проворковала слизеринка.  — А тебя это волнует? — спросил блондин.  — Конечно, мне ведь интересна причина алкоголя и о чём вы разговаривали с Блейзем… Он мне ничего не рассказал, слишком уж хмурым он пришёл с утра… В чём причина? Ты ведь мне расскажешь? — промурлыкала Пэнси.  — С чего ты взяла, что я тебе расскажу? — резко ответил парень, про себя отмечая, что видимо и про Грейнджер в его комнате друг решил умолчать. Это к лучшему, а то огромной головной боли от неё ему бы было не избежать…  — Ну ведь я твоя любимая девушка, — ответила брюнетка, делая щенячьи глазки. На самом деле это походило скорее на осла из «Шерека», чем на жалобного щенка.  — Пэнс, давай ты сейчас выключишь свои девчачьи замашки и включишь мозг! Ты отличаешься от остальных лишь тем, что ты постоянно рядом, больше отличий от остальных простушек у тебя нет! — взбесился Малфой.  — Драко, какой соплохвост уже успел перейти тебе дорогу, что ты на подругу кидаешься? — встрял в разговор Блейз, только подошедший к столу.  — О, кто явился на защиту Паркинсон?! Это же сам Блейз Забини- рыцарь всех девушек!  — Лестно слышать это из губ лучшего друга.  — Драко, что на тебя нашло? Что уже Блейз успел тебе сделать?  — Ничего, отстаньте от меня и начинайте уже есть свой завтрак.- наконец совладал со своими эмоциями Драко.        Все уткнулись в свои тарелки. Малфой осознал, что действительно перегнул палку, но извиняться он не собирался- это выше его достоинства! Через минуту блондин по-дружески ударил кулаком мулата в плечо, на что тот ответил улыбкой, говорящей, что друг всё понял. По отношению к Пэнси у блондина было другое «извинение», которое он выразил поглаживанием её колена под столом. Девушка мгновенно преобразилась, начала улыбаться и придвинулась ближе к своему недодругу. Не ясно чем бы закончились эти «любезничества»: новой вспышкой Драко или любовными утехами, но тут в Большом зале начало происходить то, чего ну ни как нельзя было ожидать от факультета Гриффиндора.