***
Уже вечером Гермиона возвращалась в Башню Старост, когда пересеклась с Забини вновь. Тот вызвался сопроводить даму до ее покоев, чтобы никто не украл ее по пути. В голове ее пронеслась мысль, что это ещё один игрок, который просто еще не наигрался с ней. Но отказываться причин нет, потому эта парочка продолжила путь вместе. Блейз пытался рассмешить Гриффиндорку, но та лишь сдержанно улыбалась и то не на каждую шутку. Вот уже больше месяца Грейнджер находилась в подобном состоянии, которое бывает лишь от успокоительных настоек. Но разочарование — это ведь тоже своего рода эликсир? От него тоже бывает эффект. Одной дозы может хватить на длительный период времени. — Может быть, ты уже готова рассказать, что с тобой произошло? — лицо шутника преобразилось в озабоченную и печальную гримасу. При этом, взгляд серьезен как никогда. — Это не имеет значения, не спрашивай меня больше, пожалуйста. — Если бы это не имело значения, то ты была бы как раньше, но что-то произошло и вот тебя не узнать, — он взял ее за руку, но никакой ответной реакции не получил. Девушка продолжала свое плавное шествие, не смотря никуда, кроме приближающейся картины русалки. — Все хорошо, — она снова натянуто улыбнулась, толком не удостоив собеседника и взглядом. — Мне пора идти, ещё много дел. Староста Девочек дождалась, пока фигура парня скроется за поворотом, а потом повернулась к рыжей. Оливия лежала, как и прежде, на своем камне, печально поблескивая изумрудными глазами. Эта собеседница единственная удостоилась чести выслушать рассказ о предательстве блондина, на которого уже в какой-то степени привыкла полагаться Гермиона. Переживания настолько поглотили русалку, что на картине начался дождь, который продолжается в комнате девушки до сих пор. Зеленый чешуйчатый хвост показался из воды, завораживая игрой бликов. В такие моменты русалка с картины казалась более реальной, чем сама Лучшая Ученица, которой и блеснуть то нечем, кроме как умом. Общая гостиная встретила тишиной и спокойствием. Но скоро должен будет явиться Слизеринец, возможно даже не один. С того дня Грейнджер каждый день ожидала и боялась, что он приведет к себе какую-нибудь новую девчушку, но этого не происходило. Возможно, ему предпочтительнее в нишах и библиотеке делать свои грязные делишки… С того же дня она также жалела, что попросила Оливию объединить обратно Башню Старост. Хоть Дамблдор и вернулся в Школу, однако просьба о новом разделении показалась ей детсадовским ребячеством. Не будет же она опускаться до этого? Будто бы она не сможет найти способ сократить их встречи до минимума и без нового разделения? Тем более, что юноша и сам не ищет встреч с ней. Возвращаясь тем утром, она вся на эмоциях, переживала, что не сможет описать все свои эмоции и разочарования, если парень решит поговорить с ней, но, вероятно, эта ситуация беспокоила только ее, а Малфой, скорее всего, удовлетворив свою потребность, просто отправился спать. Или сходил на дежурство, а после уже уснул, не заботясь о всем этом никак. Единственным проявлением каких-либо переживаний был бардак, оставленный Старостой Мальчиков в гостиной. Но, быть может, это было устроено в момент страсти между ним и Паркинсон? Кто ж знает эту дикую свинку-Пэнси? Перед глазами вновь стала картина маслом — эти двоя, прижавшись к друг другу, самозабвенно предаются сладостным утехам прямо в коридоре. Благо, хоть до ниши добрались. Глаза защипало от слез, накативших как и всегда, когда она вспоминала об этом. Что может быть хуже преданного доверия?60 часть
9 июня 2019 г. в 02:27
Выпал снег. Потворствуя плохому настроению, он безжалостно лупил по лицу всех и каждого, кто осмелился выйти во двор в такую пургу. Зима наступила внезапно и сразу же вступила полномасштабно в свои права. Ученики быстро проносились мимо Старосты Девочек, которая, в последнее время, стала более странной, чем была всегда. Она одиноко сидела возле фонтана прямо на промерзлой, покрытой пушистым ледяным покрывалом земле. Ее невидящий взгляд был направлен в пустоту, а на душе было ещё более холодно и безлюдно.
Полумна шла спокойным шагом, словно не замечая метели, разверзающейся вокруг. Ее безмятежное личико повернулось к брюнетке, чьи локоны развивались на ветру, перемешиваясь с крупными снежинками. Она тихонько подошла к девушке и тоже уселась на землю, соприкасаясь плечом с ней.
— Тебе тоже мозгошмыг что-то сделал? — вдруг выдала она, выводя Гриффиндорку из ступора.
— Извини, что ты сказала? — немного смутившись, переспросила Грейнджер.
— Что сделал мозгошмыг? — спокойно спросила блондинка.
— Ничего, — немного замешкавшись, ответила кареглазая.
— Тогда почему ты такая задумчивая ходишь? — голубые глаза девушки посмотрели куда-то влево, после чего она протянула туда руку и погладила воздух.
— Тебе показалось, — отмахнулась Гриффиндорская зазнайка, поежившись на холоде. Теперь идея сидеть на земле не казалась такой удачной. Хотя, Лавгуд, похоже, нравится.
— Мне наргл сказал, что у тебя что-то случилось, вот я сразу и подумала про проказников-мозгошмыгов. Ты знаешь, они такие непоседы… — Полумна самозабвенно начала рассказывать о всех проделках мозгошмыгов, которые происходили при ней. Грейнджер тактично промолчала в отношении всех этих рассказов, не перебивая свою хорошую знакомую. Лишь встала со снега, посматривая сверху вниз на нее.
— Они действительно непоседы, — улыбнулась она ученице факультета Когтеврана. И тут же добавила, пока голубоглазая не вспомнила ещё какую-нибудь интересную историю про существо, которое видит только она. — Ты куда шла?
— О, я искала Невилла, но увидела тебя и решила подойти, — безмятежная улыбка расплылась по лицу девушки.
— Может быть тебе помочь найти его? Вы договаривались о встрече? — брюнетка ответила слабым отсветом улыбки.
— Мы договорились встретиться с ним возле Большого Зала в три часа дня, но он так и не появился… — начала вспоминать блондинка.
— Подожди, — Гермиона призадумалась, так ли долго она просидела здесь, во дворе. Если это так, то все конечности давно заледенели бы. — Мне кажется, ты на пару часов раньше назначенного времени пришла.
— Да? — Когтевранка озадаченно взглянула сначала в лицо собеседнице, потом- на небо. — Да, ты права. Пойду вернусь, а то Невилл придет, а меня нет. — Она снова улыбнулась, поднялась с насиженного места и скачущей походкой направилась обратно в Замок.
Полумна умеет удивлять. Всегда живет в своем мирке и никогда не расстраивается. Брюнетка тяжело вздохнула, ещё раз поежилась и отправилась вслед за девушкой. При входе она встретила Слизеринского Принца и его свиту, в рядах которой показалось смуглое лицо. Едва приподнявшись, настроение снова покатилось соплохвосту под хвост. Вопреки этому, она выдавила из себя улыбку и помахала в сторону компании. Блондин с недоверием посмотрел на нее, ожидая подвоха или чего-то в этом роде. Чтоб его дементор поцеловал. Безразличное лицо осветил оскал, когда Забини помахал в ответ.
И чего только улыбается, хорек заносчивый? Обида до сих пор гложила сердце девушки. Ведь она не заслужила предательства! Пускай он не признавался ей в любви и не давал обещаний, но для чего-то же он пытался с ней хорошо общаться. Почему-то же пытался защищать ее и мириться с ней… Для чего-то же обнимал и прижимал к себе…
Делегация змеенышей проползла мимо, окунаясь в приветливую погоду. Гриффиндорка направилась в Башню Гриффиндора, рассчитывая на компанию друзей, которая всеми силами старалась поддерживать свою подругу. Джинни привычно приобняла ее, передавая частичку тепла окоченевшей подруге. Рон раскрыл свои медвежьи объятья, обнимая их обеих.
Сначала их пугали перемены в ней. Девушка больше замкнулась в себе и стала гораздо меньше улыбаться. Бралась за любое дело, предлагаемое преподавателями и загружала себя до изнеможения. Ещё и царапины, остававшиеся на ее лице ещё долгое время… На любые вопросы она отмалчивалась или вовсе уходила под любым предлогом. В скором времени они сдались, принимая нежелание Старосты Девочек поднимать данную тему. Они просто старались окружить ее вниманием и заботой, чтобы поддержать. В ответ она чаще появлялась в Башне Гриффиндора и меньше навевала тоску на всех вокруг.
— Как ты себя чувствуешь? — Джиневра ощупала горячий лоб брюнетки, ее лицо вытянулось. — Да у тебя жар!
— Все хорошо. Просто перемерзла на холоде, — пожала плечами Грейнджер, опускаясь в кресло возле камина. Ее начинало лихорадить. С какими-то паническими мыслями, Уизли-младшая принесла свое одеяло из комнаты и укрыла девушку.
— Ты себя так в могилу сведешь, — покачала головой рыжая, усаживаясь на диванчик.
— Все хорошо, — снова повторила кареглазая, обращаясь взглядом за поддержкой к ее брату, однако тот лишь покачал головой, выражая солидарность с сестрой.