***
Насколько удручающий вид у сосуда души, который теряет цель и смысл последних лет — любимого человека и главного врага в одном лице? Серая тень существа уже не издает звуков, сидя в углу, ему услужливо приносят еду, одежду и воду. Шикамару навещает даже чаще, чем кто бы то ни был: зачем ему это? Он не забывает приносить с собой снотворное — его приход становится спасением и забвением. Окружающие думают, что слабый сломался, сбилась вся спесь, которую он яро демонстрировал не так давно. Кто-то считает, что из-за издевок приехавшего Гаары, что сразу же пустился в омут своих больных желаний, заводя бешеный танец истязаний. Он, безусловно, внес лепту, но сейчас его телесные муки становились спасением от ран душевных. Нет, он не желал встреч с мучителем, ему не нравилось быть жертвой и тем более испытывать боль. Просто какая-то толика его веры в лучшее все еще пыталась обыграть все происходящее в свою пользу, пусть и сомнительную. Другого не остается — вряд ли кто-то пригласит сюда маму Узумаки с ее нежными объятиями, которая будет его, как маленького, обнимать, гладить и подставит плечо для выхода эмоций, не осуждая. Только она осталась для него тем, кто заставляет держаться. Также никто бы не стал создавать тепличные условия и приглашать психологов для помощи. Да всем было как-то пофиг: если кто-то ему и сочувствовал, то вида не подавал — один лишь Нара исправно помогал приводить мысли в порядок. Они порой сидели по несколько часов вечером и просто беседовали; шатен оказался внимательным слушателем и толковым советчиком, лезть в дебри не собирался, но давал понять, что выслушает больше, чем готов ему сказать Узумаки. Его визиты всегда прерывались после встреч с Собаку. Сразу же после приезда Гаара повесил ему ошейник — именно тот, который был атрибутом его утех. Теперь снимать его было нельзя: извращенец обещал повторить урок, если тот от него избавится. На некоторых совещаниях и собраниях Наруто силой вталкивали в клетку около «трона» красноволосого на потеху «гиенам» и царю Маниакального расстройства, как его окрестил Наруто. Сколько бы он ни сопротивлялся — ничего не помогало, лишь наживал себе еще больше проблем, но, видимо, псих в хорошем расположении духа. Явно кого-то покалечил и не посягал на зад Узумаки, обходясь лишь побоями и унижением сопутствующими «псу», — это немного обнадеживало. — Наруто, я к тебе, — в комнату открылась дверь, и в нее заглянул шатен. — Ну, чего ты на меня так смотришь, будто я твое уединение прервал? — Нет, ничего, — оттягивая длинные рукава на кофте, он сознательно пытался спрятать следы побоев и не только: недавно глава самозабвенно канцелярским ножом вырезал кривое «Дзигоку» на его предплечье, оставляя глубокий шрам, куски кожи и неаккуратные линии, помечая его как собственность, как, например, помечают в библиотеке «стул №12 каб. 4». Именно так себя ощущал блондин — вещью. Узумаки заметил, что Шикамару как-то странно себя ведет, когда замечает подобное: может быть, он не переносит вида крови? Забавно, его глава купается раз в месяц в ванне, наполненной до краев соком людей, а его самый доверенный и приближенный не переносит ее, бледнея при виде синяков и ссадин. Губы кривились в подобии улыбки самому себе, своему потоку мысли и обнаруженной странности тандема. — Это выглядит пугающее, — прокомментировал выражение лица блондина шатен. — Что? — непонимающее отозвался собеседник. — Нара, я хочу попросить. Ты обещал, что поможешь найти убийц… Поможешь? — как будто оживился, хватаясь за новую идею существования. — Эм, это проблематично и напряжно, — взгляд поймал поникшего на эти словах парня. — А-а, хрен с тобой, помогу, говорил, что помогу, — значит, так оно и будет. Я вообще пришел тебе таблетку дать, как себя чувствуешь? Что-то хочешь? — Домой, отведешь? — усмехнулся Узумаки, понимая, что и так много добра получает от этого на первый взгляд уставшего парня, который оказался не таким дерьмом, нежели остальные. Не стоило с ним вот так. Природной тактичностью голубоглазый никогда не страдал. — Ладно, знаю, что нельзя, — вздохнул он. Сейчас бы сказать блондину о том, что не так давно Шикамару встречался с Хьюгой и переговоры имеют плоды; что он сподвиг Сая найти для Гаары отвлечение от Наруто; что получил интересную информацию от Акацуки, которые заявляют, что их лекарь Орочимару не так прост, как пытается казаться; что глава Фишеров на самом деле запустил сюда, в Дзигоку, свою «рыбку» и шпионит, что снова же отвлечет от Узумаки кровожадного босса. Сказать хоть что-нибудь, отвлечь от Учихи, дать надежду, что конец его страданиям ближе, чем он думает, и он, Нара, будет его спасителем в блестящих доспехах. Подойдя поближе к Наруто, шатен сел к нему на пол, рядом. — Скажу кое-что: тебе кажется, что все хуже некуда, что ты один и все такое, но у тебя есть друг, — улыбнулся открытой и широкой улыбкой в ответ на непонимание, стоящее в голубых глазах. — Я. Ты чего, еще не понял? Я тебе помогу… во всем, — добавил он, обобщая ситуацию и обещание. — Ты? — не понял блондин. — Но ты же друг Гаары, я не понимаю: зачем тебе это? — Боюсь, ты и не поймешь, если я скажу, — описывать недельные размышления, распинаться, пытаясь донести то, что сам принял-то не сразу, не имело смысла, да и усложнит лишь все — слишком муторно. — Тогда я тебе не верю, — угрюмо сказал Наруто, встав с пола и забирая таблетку, что Нара положил ранее на тумбу возле кровати. Он проглотил ее не запивая и отправился спать. «Только зря подставляюсь», — закатил глаза к потолку Нара. Подойдя к уже лежавшему на кровати смуглому парню, он наклонился — не спит, присел на корточки около кровати — глаза встретились. Шатен неуверенно протянул руку и провел ладонью по загорелой щеке, почти невесомо, если бы глаза были закрыты — мог бы и не заметить. Узумаки лишь молча наблюдал за этим: эмоция, застывшая в темных глазах, ему казалась знакомой. Не заметив сопротивления, Шикамару приблизил свое лицо к неподвижно лежащему и завис: близко, некомфортно, неправильно. Провел снова по щеке, немного задевая большим пальцем пухлые губы, напряженно улыбнулся и, взлохматив светлые волосы парня, быстро вышел из комнаты. Наруто было крайне неуютно от произошедшего. Как будто родитель, который вернулся чуть раньше положенного, застукал свое чадо при мастурбации. — И что это было? Тем временем Шикамару, шагая по коридору, искал нужный номер в своем телефоне — именно с него с Нарой связывался новый информатор. Он был странный. Нашел его сам, бесплатно слил инфу про Учиху, мотивируя это тем, что «пробный раз для проверки и налаживания контакта», дал намек на то, что в курсе подковерной возни в Синзюку, дал пару дельных советов о, на тот момент, грядущих гостях и в подарок кинул кость в сторону Фишеров — этот информатор знал слишком много для шестерки, возможно, он поможет и на этот раз.Никаких случайностей
24 июля 2016 г. в 19:17
— Меня ищешь? — бархатным, но уже мужским голосом спросила незнакомка.
Их разделяло около двадцати метров, переулок оказался безлюдным, если не считать пары кошек, что самозабвенно рылись в двух мусорных баках. Время шло к вечеру, а «девушка» и парень все еще держались поодаль друг от друга, прикидывая свои шансы.
— Неплохо держишься, милашка, — без тени человеческих эмоций Сай сразу оценил неравность ситуации.
Сначала показалось, что карта легла не в его сторону: замаскированный паренек был его крупнее, да и от драки не бежал, значит, уверен, но если учесть его облик, то много времени на потасовку не уйдет. Вряд ли мужик в корсете (иначе как объяснить сужение, так напоминающее талию?) и длинном платье будет блистать поворотливостью.
— Не думаю, что ты проделал весь этот путь для того, чтобы одарить меня сомнительным комплиментом, — обменялся любезностью Саске.
Драки еще не было, а ребра ныли, и, кажется, сделать глубокий вздох будет означать сломать их или повредить легкие, да и согнуться не очень-то получается, а вариант «споткнуться о подол платья» удручал больше — лучше уж сразу отрубить себя самостоятельно. Но необходимо навестить Карин, и сегодня самый лучший момент — терять его нельзя, поэтому надо быстрее сбросить «хвост». Как это сделать, Учиха бы не сомневался, будь он в ином положении, — сейчас же остается тянуть время: не вести же его в укрытие к очкастой.
— Приглашаю тебя в гости к другу. Ты можешь пойти со мной сам или пойти со мной при моей поддержке, — похоже, это конец разговора. Бледнолицый двинулся навстречу.
— Хм.
Размеренно идя вперед, Сай сразу нацелился на ноги: уронить парня — и дело в шляпе.
Удар по ногам. С шипением Учиха устоял на своих двоих и сразу же ответил правой под дых: урон пришелся по касательной. Бледный был проворным — вложенная сила в удар прошла мимо. Уйдя влево от кулака, Сай, сразу же развернувшись по своей оси, оказался слегка за спиной «рыжей» и, не гася инерции, полученной при развороте, ударил по почкам с локтя. А от корсета есть польза: да, поворотливость на минимуме, но зато как в спортивной защите себя чувствуешь; погашенная материей боль была тупая и лишь отголоском.
Заведя руку себе за спину, слегка развернувшись корпусом, Саске тут же среагировал на удар: чуть согнутая в локте рука на манер рыболовного крючка легла четко на шею парню, что все так же был на полшага за его спиной. Подцепив того, Учиха резко протащил его к себе, оказавшись уже сам позади, уперся коленом в поясницу и повалил бледного на асфальт, выгибая дугой в спине. Рука все так же оставалась согнутой, поддевая горло и ограничивая циркуляцию кислорода, второй рукой пришлось облокотиться о плечо проигравшего — так он был более устойчив. От принудительной позы Сай был вынужден выставить руки вперед, упираясь ими в землю, дабы ослабить давление на гортань. Колено впивалось в поясницу, давая почувствовать весь вес владельца. Оба глубоко дышали, адреналин делал свое дело.
Юноша в платье хотел было закончить дело коротким ударом по голове, но ситуация явно была неоднозначной: вряд ли это просто торчок, попутавший берега. Саске решил все-таки для начала спросить, для чего этот отчаянный тип следовал за ним:
— Эй, убогий, зачем я тебе?
Кряхтение. Если Сай и хотел что-то сказать, то это получилось плохо: внятный ответ дать оставалось разве что азбукой морзе ладонью по асфальту.
Слегка ослабив нажим на горло, давая более легкий доступ к кислороду, Учиха все еще ждал ответа.
— Кха-кха… скажу — пойдешь?
Нет, этот чудик не собирается уступать, надо заканчивать с ним.
В приливе необъяснимой злости Учиха резко дернул рукой на плече бледного юноши в сторону земли, впечатав раздражающую физиономию в асфальт. Сай на несколько секунд потерялся в пространстве от этого удара, во рту чувствовался привкус железа, саднило скулу и лоб.
Убирая вторую руку с плеча и занося ее для удара в голову, Саске не сразу заметил, что парень под ним, только и ждавший этого момента, уперся всеми конечностями в землю, приподнимая на себе восседающего. Дальше оставалось лишь смотреть, ибо тело реагировать на увиденное просто не успевало, пытаясь интуитивно поймать равновесие, колено с поясницы соскочило и уперлось в землю. Теперь точкой контакта «бойцов» оставалась лишь рука на шее, но Сай не был более зафиксирован. Схватившись обеими руками за предплечье держащего, он со всей силы подался вбок, унося с собой в горизонтальное положение «рыжую». Еще мгновение и места были сменены.
Теперь уже Сай восседал на ряженом. Быстро юркнув в карман за тряпкой, он успел поднести ее к лицу парня, что уже вскинул руки вверх и уцепился за грудки, желая скинуть обременительный груз с себя.
Понимая происходящее, пришлось мотнуть головой в сторону, теряя бледного из поля зрения, уходя от тряпки. Руки, державшие того за грудки, подали клофелинщика-неудачника ближе к лежащему на земле парню. Он подтянул ногу к торсу, услышав, как от этого порвалась ткань платья, и уперся подошвой в район тазовых костей врага. Одновременно подтянув того за грудки к себе вплотную, он выпрямил ногу, перекинув бледного через голову, — теперь они лежали «вальтом». От такого маневра с острой болью был услышан треск корсета, в бок уперлось что-то острое.
Сознание слегка затуманилось: все же вдохнуть испарину с тряпки он успел, однако этого было недостаточно для того, чтобы отрубиться, но в самый раз для того, чтобы ослабить реакцию, иногда теряя равновесие. В таком состоянии, с лохмотьями на себе, дальше сопротивляться было бы самоубийством. Все же воспользовавшись заминкой, Саске решил скинуть с себя платье, что держалось только на лямках, оставаясь лишь в шортах ниже колена, которые носил под платьем. Корсет тоже треснул: пара косточек от него, выскочив из тканевых темниц, жадно засела в боку, с каждым движением вонзаясь глубже. Но удивительно для Саске лишь то, что боль сразу же как будто переходила из разряда острых в тупую и менее болезненную — еще одно свойство клофелина.
Раздирая корсет до конца, Учиха поднялся. Сай уже стоял и, наблюдая за происходящим, вздернул брови в самом натуральном удивлении. Он же помнил, как плотно приложил тряпку к лицу, был почти уверен в том, что завалил «мамонта», а нет, вот он, не то что в царстве Морфея — еще и вполне владеет координацией движений, обнажается, а слегка заторможенные движения завораживают. Досадливо хмыкнув, он заметил увечья на торсе потенциального служителя Гаары. Сай уже предвкушал негодование красноволосого — тот не любил «подпорченные игрушки».
— Не получилось силой, откупишься телом? — в голосе самодовольная нотка, которая, впрочем, гасла на фоне безжизненной интонации.
— Ты как баба с этим платком, — давая себе возможность сориентироваться, обронил Учиха.
— Надеюсь, увижу тебя среди «песиков», когда ты очнешься, — наигранно улыбнулся Сай и внезапно подался на брюнета, стоящего не слишком уверенно перед ним, но при всей туманности происходящего глаза потенциального трофея были вполне ясны, впиваясь в бледного.
Блок. Каким-то чудом у Саске получилось поставить вовремя блок на удар, целью которого был висок, который точно отправил бы его в сказочный мир сновидений. Такая прыть пробудила в бледном оппоненте азарт: захотелось стащить этот рыжий парик, но для начала стоит подразнить. Он легко прошел зону личного пространства заторможенного от химиката парня и заломил руку Учихи за спину, подавая его на себя.
Лизнул.
Парень повыше ростом испытал гамму отвращения, ощущая, как от подбородка вверх к брови проскользнул язык, тут же замечая, как вторая рука, вцепившись ему в волосы, отдергивает голову назад. Скрипя зубами от омерзительности самой ситуации, Саске уже решил дернуться вперед: пусть вывихнет руку, но облизывать себя, как школьник эскимо, он не был намерен позволять.
Захват Сая был более чем грамотный: болевой залом не имел погрешности, ограничивая движение корпуса. Его свободная рука сорвала парик, под которым покоились волосы: на затылке короткий хвостик иссиня-черных волос, не слишком длинные, из-за чего, как только шевелюра освободилась от ограничений в виде парика, часть прядей рассыпалась, обрамляя лицо.
Вцепившись уже в черные волосы, бледный юноша предотвращал попытку к бегству из захвата.
Язык от плеча к мочке уха снова. Противно.
Оставалось только поставить подножку и вместе завалиться, ведь сам он может не устоять — есть вероятность того, что в итоге Саске подставит себя еще больше. Но стоять и смотреть, как какой-то пидор удовлетворяет свои прихоти, ни к чему, тем более за счет Учихи. Будь он в нормальном состоянии, то провернул это сразу же, скорее всего, вообще не попал бы в эту ситуацию. Сейчас же требовалось собрать все внимание в кучу и прокрутить несколько раз в голове действия, чтобы они не были слишком медленными.
Чуть двинулся вперед, давая пространство для более прочной стойки, выкручивая сустав своей руки, зажатой в плену чужой ладони, тут же завел одну ногу за опорную ногу противника — левую, сразу же свободной рукой ухватился за ляжку этой же опорной ноги. Была осуществлена удачная подсечка — в один миг Сай потерял равновесие и с грохотом упал на спину. Саске еле высвободился из ослабевшей хватки и развернулся к лежавшему на земле парню, что уже поднимался. Надо действовать, пока хрупкое преимущество на его стороне, два шага — удар пяткой в бок поднимавшемуся врагу, тот завалился снова.
Разворачивающаяся картина как бы намекала бледному на земле, что все перельется в избиение, если он сейчас же не примет вертикальное положение. Придется подпортить этого «пса», иначе подпортят его самого — Гаара поймет. Рука нащупала в кармане толстовки электрошокер, слишком мощный, чтобы сделать дело без следов. Это точно вырубит «трофей», надо лишь подождать, когда он откроется, и разряд ему обеспечен.
Сильнее сжимая в кармане свою «спасительную соломинку», Сай вскочил на ноги и, подскочив в упор к лицу брюнета, прислонил шокер к оголенному телу между ребер над пупком.
Взгляд зацепился за появившийся на поле боя агрегат, глаза, перекрытые зелеными линзами, распахнулись шире. Безэмоциональный встретил этот слишком пронзительный взор своими однотонными, без искры и блеска глазами, одновременно демонстрируя зубы, покрытые кровавыми разводами.
«Блять».