Наглый, мохнатый — гад полосатый!

После происшествия с Сергеем прошла неделя. Он всё ещё рвал на себе волосы из своего хохолка, как очень разозлённый какаду перья, при этом выпячивая глаза из орбит. Все слова сливались в одно сплошное: «Серёжа дуррак, Серёжа дуррак!..» у меня в голове, пока он говорил что-то про негодные материалы, которые никогда не станут сенсацией. Я смиренно молчала, сцепив впереди себя руки в замочек, как самая прилежная ученица. Кивала, проглатывала смешки («Серёжа дуррак, Серёжа дуррак!..»), а дома попивала кофе маленькими глоточками, одной рукой гладя своего дорогого котёнка, а другой листая газету, где моя статья была на первой странице. Сергей принимал ещё пару попыток загладить всё произошедшее, но, что самое интересное и печальное, ни разу и словом не обмолвился, что виноват он. Скорее повесится на своей качели в золотой клетке, чем признает свою вину. Поэтому я лже-печально утирала слёзы около глаз, а потом по-настоящему улыбалась уголками губ и напоминала, что я его работник, и не могу быть с ним, как бы сильно мне этого не хотелось. Блондин через силу улыбался, но я могла поклясться, что скрипел зубами, пока шипел что-то вроде: «Так уволься ради нашего общего будущего». А я же… А я же непонимающе хлопала глазами, пока очень увлечённо расписывала все его плюсы, которые к моему сплошному минусу ну прям никак не подходят! «Сергей-мистер-совершенство» захохолился у своего зеркала в полный рост, натирая его до блеска одним своим присутствием. По крайней мере до того момента, пока я не запнулась в потоке лести на середине слова, а он, бросив пренебрежительное «что?», не услышал в ответ то, что, конечно, идеальней его нет, но жопу ему надо бы подкачать, а то обвисла. В общем, веселилась я как могла. Попка дуррак, Попка дуррак!.. — У меня в кофе снова шерсть, — нахмурилась я, смотря сначала в чашку, а потом на котёнка, устроившегося на моих коленках. Он старался как можно убедительнее сделать вид, что спит. — Кстати, я кое-что для тебя купила… — начала я, и – о чудо! – проснулся. Быстро, даже без обычных для него потягиваний. — Мне надоело видеть, как ты почти голым разгуливаешь у меня по квартире… — запнулась, когда кот очень красноречиво усмехнулся, задирая верхнюю губу, выглядя при этом очень высокомерно. Я прищурила глаза, но продолжила: — В общем, я тебе одежду купила. Надеюсь, что размер твой. Кот недоумённо посмотрел на меня. — Чеширом ты быть не хочешь, а выбирать с тобой имя, пока ты голый, мне как-то не ахти… Ещё не закончила говорить, а он уже сорвался с места, как полицейская ищейка пытаясь отыскать спрятанный подарок. — Не знаю, как ты раньше его не нашёл. Ладно, пошли. Достав из-под кровати внушительных размеров пакет, торжественно вручила его коту, отнеся его и этот самый пакет в ванную. — Я не миллионер, но за последнюю статью мне неплохо заплатили. Сумела наскрести на рубашку, майку и пару штанов. Ну, плюс ещё пару мелочей, — передёрнула я плечами, смущаясь. — Ремень там, носки и… трусы. Иди переодевайся. Если что, то потом помогу. Не знаю почему, но для меня поход в мужской магазин оказался такой смущающей вещью, что как только ко мне подошёл продавец-консультант, я стушевалась и готова была дать заднюю при первой же возможности. И так бы и сделала, если б продавец отвлекся на что-то другое, давая мне время улизнуть, но такого не произошло, а, более того, поняв, что я в таких делах новичок, и вообще ничего не знаю о своём "парне", к нам подключился ещё один консультант, на этот раз мужского пола. Вместе они расспрашивали меня о росте, весе, объёме, ширине плечей "моего суженного"… И всякий раз, говоря что-то вроде: «Не знаю, не помню, без понятия», эти двое ещё маниакальней улыбались, пугая меня до чёртиков. Они горели таким азартом, что подключили чуть ли не пол магазина, в попытке узнать хоть что-то о моём парне. — Он такого роста, как он? Или как вон тот? Или как я? — Смотри, ширина бёдер у него может быть такая или такая, но, возможно… Так что, напомнило что-то? — Ноги длинные? — Задница подкаченная или её вообще нет? — Пивное пузо есть? — Давай, подойди поближе, не стесняйся. Такие же плечи? Ничего, ничего, не расстраивайся. Видела бы ты своё лицо, ха-ха. Всё путём, хоть потрогала бицепсы. Этот парень спортсмен, наверное… Когда я говорила «такой» или просто кивала, они как по щелчку разлетались к разным стеллажам, через секунду подлетая ко мне, щебеча что-то о ткани, качестве и прочности стежков. Эти птички в чёрно-белой форме, добившись от меня всей нужной информации, и поняв, что я полностью доверилась их мнению, лишь спрашивали цвет, сразу же переубеждая меня на другой окрас, потому что мой выбор не подойдёт к цвету глаз, волос или кожи. Я махала рукой, как-то даже устало, смирившись с этой участью. Лишь бы побыстрее закончилось, потому что присутствующие уже посмеивались, смотря на пунцовую меня, когда мне под нос со словом «выбирай» сунули мужские трусы. Окончательно определившись с выбором, меня выдворили из магазина, впихнув в руки пакет, в зубы визитку, а в уши залив заверения, мол, если что-то не подойдёт, чтобы я сразу назад шла, прихватив чек. И я обрадовалась, что идти никуда не надо. Всё сидело идеально, я даже затаила дыхание, когда парень вышел из ванной, пытаясь справиться с ремнём. — Ты не так это делаешь, — сказала я, — давай помогу, не дёргайся. Развязала ремень, кое-как стянутый на штанах. Даже не удосужился просунуть в шлейки. Покачав головой, обхватила его руками за спиной, ища пальцами прорезь для ремня, так сразу его и не находя. Над головой спокойно дышал брюнет, наблюдая за движением моих рук. — Не сильно затянула? — выдохнула я, подняв голову, встречаясь с парой чистых серо-зелёных глаз. Блестящих и спокойных. — Не больно? Приняв его молчание за согласие, одёрнула рубашку, только потом вспомнив, оцепенев. — Подожди, минуточку!.. Не обращая на его смешки и жалкие попытки отбиться, зашла к нему за спину, глянув прямиком на пятую точку, где, по всем расчётам, должен был находиться хвост. Но его там не было. Вообще не было: ни в штанах, ни над штанами – вообще. — Где твой хвост? — округлила я глаза. — Отвалился, что ли? — Отсох, — ехидно вставил парень, закатив глаза. — Я могу его прятать, когда мне захочется. Как и уши, — пожал он плечами, будто это самая обычная вещь. — Все оборотни так умеют. В подтверждение он "спрятал" кошачьи ушки, а потом отвел назад волосы, открывая моему взору уши. Обычные, человеческие. Открыла я рот очень широко, раз кот так рассмеялся, начиная рассказывать, не дожидаясь от меня вопросов: — В любой момент я могу стать большим котом, если захочу я или пожелаете вы, моя хозяйка. Могу вечно оставаться маленьким котёнком, никогда не расти. Сумею спрятать уши, хвост, стать обычным человеческим существом. — Чего ты раньше мне не рассказывал? — Такое трудно объяснить так, чтобы вы разом осмыслили, не причинив себе никакого вреда, — замялся он. — В смысле? Брюнет вздохнул, а потом он стал неясным, меняющимся пятном: то человек полностью, то человек только с ушами, то с хвостом. Или чёрный кот с зелёными глазами, то белый с голубыми… Он вовремя стал человеком, потому что ноги у меня подкосились, а в голове зашумели колокола. Принять оборотня было не просто, но принять оборотня, который полностью мог становится человеком… — И ты всегда можешь быть человеком? — Нет, хозяйка, быть человеком очень энергозатратно. После такого облика мне нужно будет набираться энергии очень долго, спать несколько суток, даже не просыпаясь, — он успокаивающе погладил меня по спине. — Но прятать что-то одно очень просто, поэтому ушки оставлю, ведь они вам очень нравятся, я знаю, — хитро усмехнулся парень, — а хвост уберу, чтобы не мешал носить эти… штаны. — Угу, — кивнула я, сглотнув. — Ладно, допустим… — А это что такое? — перебил меня, когда я собралась засыпать его различными вопросами. А потом поняла: он прав – всё разом проглотить невозможно, только несварение будет, в больницу перекочую. Клиническую. — Это диск, — хитро прищурилась я в ответ. — Будем «Алису в стране Чудес» смотреть, Чешир. — Не нравится мне это прозвище, — нахмурился брюнет, недовольно сведя чёрные брови. — Должен же ты узнать, в честь кого я тебя звала! Водрузив на ноги ноутбук, приняла самое удобное положение, повернув экран так, чтобы рядом сидящему парню тоже было видно, не отсвечивая. Выпитый кофе не подействовал в полную силу, раз я как-то быстро поддалась полудрёме, хоть не хотела ложиться раньше десяти – так же весь режим сна сбиться может. За окном только начало садится солнце, превращая мою квартиру в солнечную оранжевую ванную на несколько очень долгих минут. — Что ты делаешь? — бормочу очень тихо, зная, что он в любом случае услышит. Но он ничем не показал, что слышал. Так и продолжал просовывать руку мне за спину, чтобы забрать у меня из рук ноутбук, который угрожающе покачнулся, когда мои пальцы ослабели, не в силах ничего держать. — Что ты…? — хотела я повторить вопрос. — Тшш, спи. Придвинулся ко мне ближе, а я, окунувшись в оранжевые лучи солнца и тепло, исходящее от его тела, начала устраиваться поудобнее, положив голову ему на плечо. Подняла взгляд вверх, смотря на его красивый профиль: тонкий нос, губы, что расслабленно приоткрылись, глаза, что внимательно наблюдали за действиями актёров до жути бессмысленного кинофильма-мультфильма. А вообще – смысла там хоть отбавляй, но для парня, наверное, этого с первого просмотра не понять. Перевёл на меня взгляд, почувствовав, что я на него уставилась. — Спи, хозяйка. — Ты перешёл на «ты», — глупо хихикнула я, пытаясь скрыть улыбку. — А ты больше не называешь меня Чеширом, хозяйка. — Называла, — слабо протестую. — Только чтобы позлить. Как и я тебя, госпожа. — Без "госпожи", дурак. Не порть момент. — Как скажешь, хозяйка, — хмыкнул он, мягко боднув меня своей головой. — До стадии, где ты называешь меня моим именем, ещё далеко, да? — недовольно пробурчала я. — Тшш, спи, — повторил он, улыбаясь. И я заснула. Во сне не сразу поняв, почему так жарко. Сквозь солнцезащитные чёрные очки я видела солнце. Яркое и ослепляющее, находящееся в зените. Золотисто-жёлтые лучи приятно припекают, делая моё тело ещё более тяжёлым, неспособным двигаться. Как будто моя кожа впитала весь жар. Это дало мне понять, что всё это всего лишь сон. Сон, где если снять очки, увидишь синий океан с большими лазурными волнами, с шумом разбивающиеся о берег, образуя белую воздушную пену. Я блаженно откинулась на горячий золотистый песок, пальцами ног зарываясь в него. В последний раз я была на море в десять лет, когда с родителями поехала к любимой тётушке на дачу. Поэтому сейчас расслабилась и отдалась волне, которая на мгновение приятно коснулась оголённых ступней, а потом снова пропала. Открываю глаза, а в небе над головой выписывают пируэты чайки, крича. Они то отдаляются, становясь еле заметной точкой в голубизне неба, то пикировали вниз, словно показывая себя во всей своей белоснежной красе. Всё так реалистично. Разве так бывает во сне? Если нет, то я даже не знаю, как объяснить все свои недавние сновидения. Да ещё и учитывая то, что раньше мне сны снились очень и очень редко, а если и снились, то были таким несусветным бредом, что ни словом сказать, ни пером описать. Сажусь, отряхиваясь от сухих песчинок, прилипших к влажной коже. Значит, я уже, по сюжету сна, купалась. А волосы это обстоятельство не затронуло, ну, кроме одной мелочи – волосы были не мои. Точнее… Они отрасли! До такой степени, что можно было с лёгкостью заплести красивые косички. И зачем я подстриглась в реальности, это ведь единственная вещь, которой гордилась в жизни. Странная я, саму себя не понимаю. — Будешь мороженное? Поворачиваюсь на звук голоса. Ну вот, опять. Неясный образ господина «N», на этот раз отличившийся ярко-рыжими волосами, которые завивались в мелкие маленькие кудряшки, как у барашка. Глаза были чёрными, блестящими, как гранит. — Н-нет, я не беру ничего у незнакомцев… — Но ведь ты меня знаешь, — приподнимает он бровь. — Поэтому можешь взять мороженное. Ты же любишь ванильное? Я киваю, а потом тороплюсь добавить: — То есть, нет… То есть, я вас не знаю. — Знаешь, — шепчет он мне, а из его рук пропадает мороженное, как по волшебству. Море, становясь теперь больше похожим на океан, начало штормить. Волны достигали мне почти до бедёр, где красиво завязан полупрозрачный пеньюар зелёного цвета. — Кто ты? Вопрос срывается одновременно с тем, как срывается ветер, развивая мои распущенные волосы, швыряя их мне же в лицо. Солнце начало медленно садиться, утопая в темнеющих волнах. — Ты поймёшь, когда это будет нужно. Я ложусь на горячий песок, понимая, что, несмотря на ветер, шторм и, практически отсутствующее солнце, – мне не холодно. Совершенно. Так же жарко, будто я проглотила солнечный жар, словно таблетку. Волна омывает меня ещё раз. Эта тёплая, прозрачная вода… — Скажи мне, пожалуйста. Мне нужно знать сейчас. — Будь терпеливей, — шепчет он мне на ухо, захватывая в руку песок, медленно, сквозь пальцы сея мне его на живот. Песок разом намокает, и N начинает рисовать круг вокруг моего пупка. А следом за тем короткие линии вокруг него. Солнце. Такое же солнце, что сейчас тонет; такое же солнце, которое разом смывается у меня с кожи, когда волна плещет на меня, затапливая меня по шею. Незнакомец с огненными волосами подхватывает меня на руки, и я замечаю – его волосы единственное, что осталось из ярких красок в этом сне. А потом не замечаю ничего, когда меня с игривым смехом закидывают в воду. Страх проходит, толком и не придя: я не тону, даже когда открываю рот и дышу полной грудью. Вокруг отчётливо видны подводные жители и маленькие пузырьки воздуха, кружащие вокруг меня как мухи, образуя маленький водоворот. Меня кружит и… Всё распадается холодными брызгами. Приоткрываю глаза, рукой нащупав ткань. Изумрудно-зелёную, в клетку. Рубашку, я нащупала рубашку. А моя голова лежит на ней… то есть, нет. Я лежу на Чешире, что надел эту рубашку, а я тем самым… — Я знаю, что ты проснулась, — хмыкает парень, и это хмыканье я не только слышу, но и ощущаю головой, в которую будто набрали воды. Брр. Отодвигаюсь, смотря сначала на него, а потом на экран ноутбука. — Мультики, серьёзно? — А что плохого в мультиках? — парирует он, а потом пожимает плечами, поясняя: — Фильм про Алису закончился, вот и решил поискать что-то ещё. — И ты нашёл мультфильм «Том и Джерри»? — Я нашёл очень много интересного, но это самое нормальное и не извращённое, высветившееся на слова "киска" или "кот" в поисковике. Удобная вещь, этот интернет, кстати. Слово "интернет" он произносит неуверенно, будто ещё пробуя его на вкус. — И я придумал себе имя. — Так ты не передумал? — надулась я, вылезая из его объятий, в которых было очень жарко. — Мне нравится "Чешир". — А мне нет, — морщится он. — Странный кот, странное имя, странный мультфильм и главная героиня. Так вот, — продолжает кот, переведя взгляд с экрана – где кот гнался за мышонком, – на меня, остановившейся возле окна, где за окном уже сверкали серебряные звёзды. — Я придумал имя. Том. — Том? — захохотала я. — Том? — повторила, и захохотала громче, сгибаясь пополам. — Том, — помотала я головой, фыркнув, смахивая слезинки с уголков глаз. — Ты посчитал ненормальным мультик «Алиса в стране Чудес», а «Том и Джерри» – нормальным? Обалдеть, — выдала я вывод, коротко хихикнув. — А что тут такого? Прикольный мультфильм и герои замечательные. — Томом зовут кота, который постоянно попадает впросак; который, на моей памяти, ни разу не выигрывал, лишь получал по морде тем или иным способом. От кого? – от проворного мышонка! Мышки, котёнок мой, понимаешь? — Я сам выбрал себе имя и мне оно нравится! — не отступал Чешир, который Том… который кот… который не знает, на что он подписывается, говоря сейчас эти слова! — Том так Том, — сдаюсь я быстро, улыбнувшись. — Есть же ещё Том Реддл, так что мне нравится, мой тёмный лорд. — Том Реддл? — непонимающе уставился он на меня, а я засмеялась. Ещё пуще прежнего. — Да, Тот-кого-нельзя-называть! Ладно, ладно, не смотри на меня так, Том, — сказала, сделав акцент на имени. — В следующий раз будем смотреть «Гарри Поттера». А сейчас спать. Уже полночь. Фыркнув, Том перевоплотился в кота, зло свернувшись в клубок. Обиделся он, видите ли… И как мне кровать расстилать, если на ней этот наглый котяра разлёгся? Том, блин. Надо ж было променять "Чешира" на "Тома"… Додумался, глупенький мой.