На что ты пойдешь?

Бен проснулся от того, что автомобиль прекратил движение. - Что стряслось? - недовольно проворчал он. Стоило на пять минут глаза прикрыть, и опять что-то... - Тихо, - напряженно ответил Хакс. - Не шуми. Интонация, означавшая, что они как минимум под угрозой, мгновенно заставила Бена сесть и из темного салона вглядеться в дорогу сквозь льющий дождь. Но фары опеля были погашены и в шелестящем водой мраке впереди ничего не было видно. А ведь когда он решил вздремнуть, еще даже сумерки не сгущались. Ассасин пошире раскрыл глаза, и черное схлынуло, оставляя серое марево и раз, два, четыре, шесть - восемь красных фигур на дороге. Метрах в десяти от автомобиля, они рваными жестами передавали друг другу какие-то сообщения. Один держал в руке не то просто палку, не то багор, еще двое в опущенных руках - очертания, смахивающие на ножи. Бен на пальцах показал Хаксу четыре и четыре, а тот так же молча качнул головой в сторону своего занавешенного окна. Да, если нападут - внутри они не отсидятся ни секунды. То ли звуки урчащего мотора напрягали зараженных людей, то ли они еще помнили, что раз машина двигалась, то внутри нее кто-то должен был быть, но одна из фигур пошла вперед. У руки Хакса, что лежала на руле, побелели костяшки пальцев. - Не смей никого давить, - прошипел Бен, судорожно пытавшийся сообразить, как выкрутиться из ситуации. - Не ты сидишь без стекла справа, - еле слышно бросил в ответ Хакс. - Разворачиваться и ехать обратно мы не можем. Топлива не хватит. Человек приблизился вплотную и как будто с интересом поскреб капот отросшими ногтями. Сквозь шум дождя металлическое шуршание прозвучало вкрадчиво-ненавязчиво, тем не менее пустив холодок по спине Соло. - Иди! - громко обратился стоявший снаружи и поднял голову, как будто пытался увидеть салон в темноте. - Он смотреть нет. Ладонь Хакса потянулась к пистолету, заткнутому за ремень брюк, но Бен перехватил её и сжал так сильно, чтобы ощутились все кости. Пилот лишь неуютно дернул уголком губ, как будто был сделан из железа и боли не почувствовал. Из темноты вышла вторая фигура, за ней третья - теперь ассасин уже отчетливо видел в ее алом свете серый контур ножа - четвертая и наконец пятая, которая протянула багор к работающим дворникам. Металл скрежетнул по стеклу, оставив на ней длинную царапину. Фигура замахнулась. В этот момент опель сдал назад, подняв фонтан воды, и Хакс вывернул руль вбок. Задние колеса описали широкую дугу и слетели с дороги, увязая в грязи склона, британец бросил короткое: "пристегнись!" - и вдавил на газ. Машина с визгом повернула, чудом не зацепив никого из шарахнувшихся от нее людей, но наехала бы на остававшуюся в стороне часть группы, если бы те не кинулись врассыпную, как только Хакс включил фары. - Иди! Иди! - надрывно закричал один из зараженных. Бен обернулся, чтобы увидеть, как алая фигура метнула им вслед багор. Тот упал на асфальт, звякнув на грани слуха. Дорога вновь принялась мерно выплывать под колеса. - Ты мог сбить, - устало обронил Бен, особо не надеясь на адекватную реакцию от собеседника. - Мог, - согласился Брендан. - Но ты прав. Этого с легкостью можно было избежать, так что... Спасибо. Ассасин подозрительно воззрился на него из-под бровей, но абстерговец в кои-то веки не иронизировал, а просто серьезно смотрел на дорогу впереди. Бен не решился продолжать разговор.

***

Он просыпался еще несколько раз и в один из них даже предложил сменить Хакса за рулем, переступив через надменно брошенное вчера: "или я, или без меня". Но Хакс покачал головой, сославшись на то, что выспался прошлой ночью. Ну хоть хватило вежливости пояснить отказ. Ближе к рассвету пришлось всё же разворачиваться и ехать обратно, потому что штормом повалило деревья поперек дороги. Они потратили на объезд семь литров горючего и одно бранное слово Хакса, который смотрел на шкалу, показывающую остаток горючего. Бену показалось, что его взгляд и впрямь удрученный. Дождь закончился. Мимо проносились дорожные знаки, редкие дома глубоко в бескрайних полях, низкие заборчики, предназначенные для того, чтобы мелкий скот не забредал к соседям, и ставшие теперь не менее редкими деревья. - Если не найдем заправку в ближайший час, придется бросать машину и снова идти пешком, - констатировал Бен, который, впрочем, теперь не менее удрученно смотрел на остаток бензина. Хакс, занятый стягиванием куртки с окна, лишь чуть повернул руль одной рукой, выводя машину ближе к середине дороги. Ассасину казалось забавным, что, несмотря на абсолютно пустую трассу, абстерговец ни разу не выехал на встречную полосу. Опель сбросил скорость, и Брендан выжал потяжелевшую от воды куртку в окно - и только когда он повернулся спиной, Бен увидел, что вся правая сторона футболки у него тоже мокрая. То, что Хакс не сказал и не намеревался говорить ни слова, делало ему честь, одновременно идя вразрез с тем нежеланием переходить вброд реку. "Непонятный человек", - в который раз подумал ассасин. Хакс тем временем перебросил куртку через спинку кресла и как ни в чем не бывало вновь сфокусировался на дороге. Сидевший рядом в тепле и сухости, да еще и выспавшийся Бен ощутил укол совести и решил до того, как успел хорошенько обдумать: - Возьми, - буркнул он и потянул за молнию свою толстовку с капюшоном. Отдавать один из символов Братства Ассасинов человеку с сомнительным образом мышления... Ох как бы была сейчас зла его мать. С тем большей уверенностью Бен стряхнул толстовку с плеч. - Не... - начал Хакс, но был опережен вещью, упавшей ему поперек колен. - ...спасибо. - Футболку сними, она вся мокрая, - в ответ на недоуменный взгляд Бен пожал плечами. - Ну, у тебя же нет времени на простуды. Опель плавно затормозил, а Хакс действительно послушался и стянул через голову мокрую одежду. В глаза сразу бросилась его худощавость и какая-то хрупкость - вроде бы типичный офисный работник по комплекции, не скажешь, что пилот, - но Бен прекрасно помнил, как этот работник прошагал полдня по холмам, ни разу не остановившись передохнуть. Когда он вжимал его в дверь с клинком у горла, абстерговец тоже не казался беспомощным мешком с костями. Уже влезавший в рукава толстовки Хакс вызывающе прищурился: - Что? И Бен поймал себя на том, что до настоящего момента совершенно беззастенчиво оглядывал чужое тело. В щеки ударила краска, и ассасин поспешно отвернулся к окну, оставив Хакса лишь тихо хмыкнуть и застегнуть молнию. Когда опель снова тронулся, Соло наконец нашел, чем замять неловкость: - Так ты всё-таки британец или ирландец? - Пополам, - откликнулся Брендан. В ассасинской одежде он смотрелся странно. - Мой отец англичанин, из дворянских родов, мать ирландка. Её семья ненавидела Англию за всё то, что она творила с Ирландией на протяжении истории, и оттого разорвала с матерью контакт, стоило той открыть, что встречается с моим отцом. А отец... отец был истинным аристократом и британцем до мозга костей. Фанатичным даже. - Заражение? - негромко спросил Бен, услышав прошедшее время относительно отца. - Нет, его убили девять лет назад, - ответил Хакс так просто, как будто речь шла о поездке на курорт. - Но он превышал свои банкирские полномочия, был редкостным ублюдком и полностью заслужил свою участь. Так что я ни капли о нем не жалею. История такая знакомая... Жаль, это не ассасины постарались, - человека со странной фамилией Хакс Бен бы помнил или хотя бы слышал о таком, - а еще более бездушные и алчные конкуренты. - Мне тоже не повезло с отцом, - бездумно брякнул он, а после уже не стал идти на попятную. - Наркоторговец в Мексике. Переправлял марихуану в Штаты, алкоголь тоже. Срубал на этом немалые деньги, так что прокормить семью бы смог без проблем. Моя мать повелась на его харизму, даже втянула его в дела Братства ассасинов на некоторое время, но из их союза ничего не вышло. Хан вернулся к своей торговле, мать забрала меня и уехала в Штаты. - Хан? - переспросил Хакс, и в его тоне, как показалось Бену, проскользнула искра самого настоящего веселья. - Твоего отца правда звали как Хана Соло из Звездных войн? Бен едва заметно улыбнулся: это была одна из немногих касающихся его семьи тем, которую он с охотой готов был поддержать. - Нет, Хан это прозвище, - пояснил он. - Мою мать зовут Лия, и все их знакомые считали, что по своей истории они очень похожи на Хана и Лею. Потому отец в итоге и назвался так. А я понятия не имею, как его зовут по-настоящему. - Лукасу стоило бы продать права Абстерго Интертейнмент, а не Диснею, оно бы точно успело снять продолжение, - хмыкнул Хакс. - Световые скрытые клинки. Империя тамплиеров. Ассасины-повстанцы. Подобное переложение бы понравилось твоим родителям. Соло хохотнул в кулак, представив себе описываемый сплав миров: - Я бы не отказался, если бы моим дедом был Дарт Вейдер. Всегда любил его. - Тебя назвали в честь Оби-Вана на Татуине? - продолжал тему Хакс. Глаза его были по-прежнему серьезны, но губы действительно затронула слабая улыбка. - Увы, - ухмыльнулся Бен. - Отца матери звали Бен, а она очень любила его. - Надо же, - Брендан глухо прицокнул языком, - меня тоже назвали в честь отца. Родного, правда. - Он назвал тебя в свою честь? - Соло закатил глаза. - Как это по-аристократски. Разговор провис, но его очень быстро спас Хакс, с едва уловимым отголоском интереса спросив: - То, как ты считал людей ночью... В играх Абстерго показана правда и вы действительно умеете смотреть на мир по-другому? - Да, это называется Орлиным зрением, - подтвердил Бен. - Звучит бредово, но доброжелательно настроенных я заранее вижу... так сказать, в синем свете. А врагов - в красном. Остальной мир безразличен ко мне и из-за этого серый. Радиус видимости, правда, поменьше, чем у обычного, приходится подбираться к нужному ближе, чтобы добиться цвета. Хакс повернул голову, на мгновение отрываясь от дороги: - А в каком цвете ты видишь меня? - В сером, - тут же ответил ассасин и перестал моргать, чтобы проверить и подтвердить. Объекты потеряли окраску, а поля вдалеке смазались в одну бесцветную массу с небом, но Хакс... Хакс вспыхнул ровным золотым. - Серым, - уверенно подтвердил Бен. Не объяснять же, что в золоте видишь тех, кого подсознательно по той или иной причине считаешь для себя важными и нужными. Конечно, пилот же. Неудивительно, что мозг так сработал. - Приятно слышать после того, как ты мне чуть горло не перерезал, - усмехнулся Брендан, бросив насколько мог выразительный взгляд на скрытый клинок. Взгляд задержался на самом наруче, плотно обхватывающем руку Соло и скрывающем хитрый механизм с лезвием на внутренней её стороне, от которого шла тонкая металлическая цепь к кольцу на мизинце. - Я сам конструировал, - не смог не похвастаться ассасин и повернул предплечье так, чтобы Брендан мог взглянуть получше, не рискуя при этом увести машину в кювет. Щелкнул механизм, выстрелило вперед лезвие, складываясь из двух составных частей - Хакс недобро прищурился и кивнул подбородком на едва заметную щель, шедшую по центру стали от острия до основания. - Не говори, что туда вливается яд. - Гораздо лучше, - заверил его Бен. Продолжением ответа послужил новый щелчок. Лезвие с заточенными гранями резко распалось на две половины, открывая еще один клинок, тоньше и уже, ранее прятавшийся внутри основного. Половины остались дополнительными хищными клыками, замершими от центрального под сорок пять градусов. Бен был слишком занят демонстрацией оружия, а потому не увидел, как в глазах у Хакса вспыхнул и угас самый настоящий страх. Но зато он прекрасно ощутил, как абстерговец напрягся, а повисшее гнетущее молчание заставило недоуменно поднять взгляд. Брендан уже успел отвернуться и вновь заняться дорогой. - И часто ты вот так раскрываешь клинок, когда убиваешь очередного тамплиера? - негромко спросил он. Бен растерянно хлопнул глазами, не сразу поняв, о чем думает Хакс, а когда догадался, то испугался сам: - Нет-нет-нет! - поспешно воскликнул он. - Нет, я не... Матерь Божья, да ты сдурел! Как ты вообще подумал о таком? Абстерговец пожал плечами: - А разве оно не для этого? Ассасин закатил глаза: в его жизни нашелся лучший эксперт по вооружению и людской психологии одновременно. - Тройное лезвие очень хорошо ломает ножи и парирует полицейские дубинки в ближнем бою, - уже оскорбленно бросил он, - помогает вскрывать упрямые замки и выглядит более угрожающе, чем обычный. Техника индийская, там такими часто пользовались. Что, я очень похож на садиста? - Не то, чтобы я встречал в своей жизни много садистов, но... - начал Хакс. Договорить ему было не суждено. Из-за поворота слева, из-за древесных стволов, выплыло ответвление, а вместе с ним и как чудо небесное - заправочная станция, которую они уже и не надеялись найти. Опель сбросил скорость, и Хакс по старой привычке протянул руку, чтобы включить поворотники, но затем вспомнил и просто повернул руль. Выглядела станция заброшенной, но Бен не намеревался ей доверять. Он дождался, пока машина не приблизится к заправке так, чтобы её можно было окинуть Орлиным Зрением - и за зданием тут же вспыхнули три красные тени. - Тормози. Брендан выполнил команду на удивление послушно, заставив опель мягко остановиться, и только потом вопросительно глянул на ассасина. - Трое за заправкой, - пояснил тот. - Едем дальше. В ответ Хакс молча ткнул пальцем в изображение столбца с топливом на приборной панели, и Соло едва не застонал: они от силы проедут еще полчаса, а потом заглохнут посреди нигде. - Значит, ждем, пока они уйдут, - решил он, и Хакс рядом приподнял бровь: - А если они не уйдут? - Они уйдут, - твердо повторил Бен. - Сдай назад, спрячем машину, я прослежу за ними. Или уведу их отсюда. - Только не забудь, что они всё еще помнят, как спускать курок, на случай, если у них найдется ружье, - откликнулся Брендан. - Я не... - начал было заводиться Соло, когда из-за здания вышел человек. Плечи у него находились на пугающе разных уровнях, одна рука висела плетью, а в другой он держал что-то, что отчаянно извивалось и, судя по донесшимся звукам, в ужасе пищало. Ровно до тех пор, пока ему с оглушительным хрустом не откусили голову. К человеку присоединился второй, которого человеком как видом животного можно было назвать уже с большим трудом: раздувшиеся ноги и шея, ком свалявшихся волос на голове, против солнца - как показалось Бену, когда зараженный поднял руку, - гораздо больше, чем пять пальцев на кисти. И рука эта указала прямо на их машину. Хакс положил ладонь на автомат, прислоненный к двери, одновременно с тем, как Бен бросил: - Уезжаем. - И что? - поинтересовался пилот. - Застрянем без всего на дороге? Продовольствие на исходе, до Лондона еще идти и идти, этих мест никто из нас не знает. В глазах Бена стояла усталость, когда он повернулся к собеседнику: - Почему тебя так тянет убивать? Люди на заправке как будто ждали кого-то - они не двигались с места, но держали машину в поле зрения, и ассасин кожей чувствовал два мутных, вечно голодных взгляда. Хакса же как будто не беспокоило ровным счетом ничего. - Думаешь, спроси ты у них год назад, хотели бы они так жить, и дай знание всей пережитой ими боли, они бы сказали "да, хотели бы"? - Предлагаешь убивать каждого встреченного зараженного? - огрызнулся Бен, но Брендан был несгибаем: - Предлагаю подумать головой. Ты можешь попытаться добраться до Ирака и найти возможность остановить болезнь - а можешь быть съеденным по дороге, - и так как Соло не сделал ни единого нового движения, Хакс демонстративно сложил руки на груди и устремил взгляд вперед. - Будь по-твоему. Ждем, когда от нас начнут откусывать куски, или уезжаем в неизвестность? Бен болезненно поморщился. Горючего и вправду не хватало, как не хватало и еды, они с Хаксом оба сдохнут от голода, если не доберутся до останков умирающей цивилизации в ближайшие несколько дней. Без машины и без карт - скорее всего действительно не доберутся. Был шанс, что на заправке всё это окажется. А если нет? Как вообще можно убить ради того, что тебе что-то нужно? Даже если от этого зависит твоя собственная жизнь, ни из чего не следует, что она дороже, чем чужая. Ассасин в отчаянии снова посмотрел на замерших зараженных, бессмысленно, но безумно надеясь увидеть серый цвет. Неумолимый багровый. Угроза. Но ведь это чей-то сын, или отец, или брат, или всё вместе - как он может поднять руку на этих людей и лишить их шанса на выздоровление? Он ведь за этим едет в Ирак. - Ты хочешь, чтобы я хладнокровно застрелил ни в чем неповинного человека? - тихо спросил он. Бену казалось, что он уже в сотый раз задает Хаксу этот вопрос в разных формулировках и в сотый раз бьется об стену чужого бездушия. Как и сейчас. - Можешь пойти договориться, - было тем, что ответил ему абстерговец. И тут из-за заправки вышел третий - худенький, тщедушный, но... Соло прищурился и похолодел - в отличие от других сжимавший в истончившихся руках пистолет. Туше. Бен изначально понимал, что не обойдется без жертв. Так или иначе, но до Ирака легкого пути не будет. Первый что-то нечленораздельно гаркнул, из-за чего третий вскинул неровно оружие. Сразу стало ясно, что он и когда был в уме обращался с ним плохо, но риск, риск... Бен продолжал молча смотреть вперед. Он не мог. Осознавал, что Брендан прав, что им придется либо убить этих людей, либо с наибольшей вероятностью обречь себя на смерть, но не мог. Не мог выстрелить в невиновного, ничего не понимающего, не мог нарушить Кредо, не мог взять и за пол минуты переступить всё, чему его учили. - Я понимаю, - вдруг негромко произнес Хакс, как будто услышал его мысли. Он поднял винтовку. Вскинул её, высунулся наполовину из разбитого окна. Прицелился, щуря левый глаз. Бен обреченно опустил веки, постыдившись прятать взгляд в пол. Судя по донесшемуся рычанию, зараженные отреагировали на движение. Отзвучали три четких, коротких выстрела: один за другим, без единого лишнего звука от падавших тел, сухо, бесчувственно, так, как было надо. Бена затошнило. Он ожидал, что Хакс бросит ему, что он слабак, или трус, или любое другое обвинение в малодушии, которое бы не являлось до конца правдой, - но Хакс молчал. И тогда Бен с внутренним облегчением выдохнул: - Ты чудовище. - Конечно, - с поистине чудовищной легкостью согласился Брендан, опускаясь обратно на свое место, и опель плавно двинулся с места, чтобы въехать на заправку. На тела Соло не посмотрел. Хлопнул дверью, когда машина остановилась, и оставил Хакса разбираться с бензоколонками. За заправкой расстилались всё те же поля, и ассасин сошел с твердого асфальта на мягкую траву. Ощущение помогло ослабить ту перетянутую внутри струну, которая вот-вот грозила порваться. Вид дрожащего на ветру зеленого моря успокаивал и вымывал лишние мысли из головы. Бен запрокинул голову, чтобы взглянуть на небо, затем прикрыл глаза и трижды глубоко вдохнул свежий воздух, прежде чем повернуться к полям спиной и направиться в низкорослое здание. Оставалось надеяться, что оно не пустует и Хакс хотя бы не убил тех людей зря. Стоило увести взгляд от зелени, как в ушах снова фантомно зазвучали выстрелы. Бен тряхнул головой и, пнув полуразбитую стеклянную дверь ногой, приготовился заняться обыскиванием стендов. Поиск был прерван в самом начале, потому что в нос ударил тошнотворно-сладкий запах разложения, а взгляд остановился на полуобглоданных костях, лежавших у самой кассы. Пол бурой коркой покрывала засохшая кровь, одна из рук была вытянута в сторону порога, как будто человек еще пытался уползти. Неподалеку валялся разорванный рюкзак, из которого выкатилась жестяная банка. Бену не впервой было смотреть на людскую жестокость, но осознавать, что это болезнь, которой нельзя противиться, довела до такого большую часть человечества... За это Абстерго в полной мере заслуживали участи куда хуже смерти. И Бен был бы рад причинить им боль - хотя никакую боль невозможно было соизмерить с произошедшим с миром. Он обошел останки и подхватил банку с пола: "Томаты в соусе". Справедливо, но тоскливо рассудив, что мертвому она уже ни к чему, Соло присел над рюкзаком и раскрыл его пошире, сразу же обнаружив внутри еще две банки, как выяснилось, с бобами и одну с консервированной говядиной. Внутри также нашелся какой-то скрученный в трубочку журнал, но Бен не стал рассматривать, а просто поднял рюкзак, которому повезло не измазаться в крови, и понес его к машине. Опель стоял уже у второй бензоколонки, а Хакс был занят тем, что сосредоточенно удерживал пистолет от шланга в горловине бензобака. Ассасин прошел мимо него, забросил рюкзак на заднее сиденье и, хлопнув дверью, пошел назад. Он так и не понял, что заставило его повернуть голову вбок. Случайный ли шелест травы, или треск отнесенного ветром от деревьев сучка, или шестое - доступное, как считалось, только ассасинам, - чувство, но Бен вдруг посмотрел влево - и был снесен на асфальт человеком в рваной футболке. Испугаться от неожиданности, равно как и осознать происходящее Соло еще не успел, а инстинкты уже сработали, вгоняя нападавшему клинок под подбородок. Сталь тихо чавкнула, человек обмяк, и только перекатившись в сторону вместе с телом и вскочив на ноги, Бен в ужасе уставился в широко раскрытые глаза с неравным количеством рваных зрачков в каждом. Глухое рычание рядом привело его в чувство. Ассасин отскочил в сторону, пропуская мимо себя еще одного зараженного, и врезал в челюсть второму. Их было пятеро, четверо мужчин и одна женщина, видимо, скрывались за деревьями вдоль дороги, а сами увязались за опелем недалеко от заправки. И они блокировали отступление к машине, смыкая вокруг Бена плотное полукольцо, - кто-то лысый, кто-то с отросшими грязными волосами, с опухшими лицами и посеревшей кожей. У одного на щеке смотрел в никуда ярко-голубой глаз, у другого оказался нарост, напоминавший лишний сустав на ноге. Бен припал к земле, стараясь не отвлекаться на уродства и держать в поле зрения всех пятерых. Но что с ними делать? Хаксу нет смысла ввязываться, странно, что он до сих пор не завел мотор, пользуясь возможностью уехать. Это было в его духе - ассасин поднырнул под удар кривого ножа, зажатого в покрытой серыми пятнами руке, и толкнул зараженного в его соседа. Но шансов отбиться от пятерых, никого не убив, у Бена не было. Еще несколько ударов он блокировал, прежде чем на него не накинулись сзади и опять не повалили на асфальт. У уха клацнули зубы, не доставшие до цели, потому что Соло успел врезать затылком в лоб, но инстинкты, кричавшие, что он не хочет оставаться здесь и умирать, сработали снова. Сталь скрытого клинка глотнула крови прежде, чем ассасин успел её остановить. В то же время грохнул выстрел, и вес со спины Бена исчез. Потом еще один. И еще один. Последнего Соло убил сам. На этот раз осознанно и с готовностью принять на себя ответственность. Он не хотел умирать. Тем более умирать так глупо, предав цель во имя... во имя чего? Во имя пути к ней? Всё стихло. Бен поднялся с асфальта и обернулся туда, где стоял автомобиль. - Две группы, смышлено, - только и сказал Хакс, затыкая пистолет обратно за ремень брюк. Рядом с опелем лежали еще два тела, не принадлежавшие тем, кто напал на самого ассасина, а британец потянул из кармана темно-красный носовой платок, подобрал с асфальта нож, которым два дня назад вскрывал консервную банку, и принялся вытирать лезвие. От этого спокойствия Бена в очередной раз замутило, и он едва сдержал желание отвернуться. - Ты бы застрелил так того, кто тебе дорог? - тихо спросил он. - Как ты застрелил этих людей и ребенка. Хакс оторвал глаза от своего занятия и серьезно ответил: - Я бы не сделал разницы, - и, через паузу. - Ты никогда не убивал раньше? Соло глянул на залитую кровью левую руку. Она казалась не своей. - Только тамплиеров. Брендан издал хрипловатый смешок, но шею за насмешки ему больше свернуть не хотелось. - Тамплиеры не считаются ассасинами за людей? - Люди не делают того, что делают они, - ответил Бен. Он был рад наконец вцепиться в то, в чем был абсолютно уверен.