***
Станция Понт-Неф выглядела еще хуже, чем раньше, потому что к телам зараженных добавились другие тела. Вернее то, что от них осталось после того, как их настигли. Впереди, в другом туннеле, Бен видел обрывки красного, которое грозило вот-вот уйти из поля Орлиного зрения. На протяжении всего пути обратно через тот же служебный ход и вентиляцию были слышны выстрелы, но они отдалялись, постепенно редели и наконец стихли совсем. Ассасин не был уверен, что кто-то еще жил. Они насчитали примерно десять тел. Может, двумя-тремя больше или меньше, по одним конечностям трудно было судить, а голов явно не хватало на всех. Отвратительный густой запах крови тяжело висел в и так затхловатом воздухе, и Джейн выглядела так, как будто её сейчас вывернет наизнанку. Учитывая, что она не была военной, тот факт, что этого еще не произошло, делал ей честь. - Нам бы тот ход заблокировать, через который они пришли, - сказал Карин. - Мы можем его и не найти, он явно глубже по коридору, а никто не знает, сколько там ответвлений, - покачал головой Тулльюс. - А еще хуже - мы выйдем в катакомбы и заблудимся. Бен слушал их вполуха. Он привык импровизировать на месте, но импровизация обычно подразумевала наличие трехмерного простора для действий, а не узкой каменной трубы в две стороны. - Пойдем следом, - решил он, уже направляясь по рельсам в открытый туннель. - Если они решат вернуться, уйдем и попробуем обойти. - Как мы узнаем, если они решат вернуться? Соло бросил на Джейн короткий взгляд через плечо: - Мы узнаем. Та покрепче сжала автомат, но кивнула, не став настаивать. Новая темнота, поглотившая их, была ничуть не лучше старой - даже еще хуже, учитывая тела, лежавшие тут и там. Кроссовки Бена то и дело скользили в крови и периодически приглушенно чавкали на чем-то мягком, суть чего он не хотел знать. Фонари светили близко, но не под ноги, делая картину еще более жуткой, потому что на подходе к очередному её штриху всё погружалось в темноту. В каждом трупе Бен высматривал Шарля или Леджера, но разглядеть что-то конкретное не удавалось, а останавливаться не было времени. Бен буквально чувствовал, как боится Джейн, и наглядно представлял себе её блестящие страхом карие глаза. Тем больше уважения он испытывал к этой женщине: в отличие от Шон, она преодолела свой страх. Красное наконец вырисовалось четко, обозначая, что преград между ним и ассасином практически не осталось. Оно было впереди, за стеной, потому что туннель поворачивал вбок. А вместе с красным стало видно и группу сине-серого, почти вплотную к зараженным, но тем не менее на небольшом расстоянии. Видимо, за решеткой или дверью. - Стойте, - шепнул он и повернулся к своим. - Идите обратно к станции. Я пойду вперед и выманю зараженных оттуда. Их должны перестрелять в спины до того, как я доберусь до вас, но будьте готовы их добивать. Если их будет слишком много, уходите обратно через вентиляцию. Тулльюс, ты главный. - Сюда бы гранатомет... - пробормотал Иворе, но невидимой в темноте рукой хлопнул Бена по плечу. - Удачи. Соло кивнул им и, повернувшись боком, сел на рельсы. Минуты через две после того, как они уйдут из поля Орлиного зрения, можно будет начинать. А пока было тихо, не считая редких звуков, издаваемых зараженными. Бен положил руку с пистолетом на колено и впервые с начала всей этой безумной заварухи задумался о произошедшем. Тех двух техников они ведь так и не нашли, а скольких в результате потеряли. Может, Шон хотя бы доберется до того места, о котором говорил Хакс, а не просто бросит их и выберется на Пале-Рояле на поверхность. Хотя без рации она всё равно ничего не сделает. А если здесь действительно участвует третья сила, то в её воле выпустить на них третью волну зараженных. И четвертую, и даже пятую. Но Бен не видел никого лишнего, а на таких расстояниях так скоординированно действовать было весьма проблематично. Если ты не ассасин, разумеется. Но Соло всё еще не рассматривал этот вариант, потому что убивать тех техников было бы Братству совершенно не нужно. Тем временем синие фигуры Иворе, Карина и Джейн перестали быть видны. Бен легко вскочил с места, с новой решимостью перещелкивая режим пистолета на боевой. Он завернул за поворот, не сбавляя шага пошел на постепенно ярчавший свет и так же легко вышел из туннеля. Перед и над ним люди в грязной, порванной одежде сгрудились у какого-то места на платформе, которое невозможно было разглядеть из-за их тел. То и дело раздавалось шипение, напоминавшее неразборчивую французскую речь, и кто-то, кажется, тихо скреб ногтями по железу. Не было времени разглядывать наросты на телах, но Бену показалось, что они начали покрываться подобием новой кожи. - Эй! - громко позвал ассасин. Он ожидал, что по группе зараженных пройдет общая волна, как в голливудских фильмах, а затем они все одновременно повернутся и бросятся на него. Но вместо этого только ближайшие повернули головы и как будто в недоумении уставились на новое существо на сцене. - Comment? - спросил один, наклоняя голову вбок и смотря на Бена такими осознанными черными глазами, что у того екнуло сердце. Но мгновение осознанности прошло, и зараженный улыбнулся: улыбнулся не по-человечески жутко, обнажая редкие желтые зубы, и тонко взвизгнул: - Huit, huit, huit! И его товарищи рядом хаотично задергались, толкая друг друга и указывая на ассасина. Бен поднял пистолет и выстрелил в улыбающегося. С таким же результатом можно было ткнуть палкой в гнездо гадюки. Улыбавшийся рухнул лицом вперед, а толпа взорвалась визгом, и первые ряды бросились с платформы к Бену. Он успел убить еще нескольких, прежде чем рвануть в туннель. Уже на бегу он услышал, как с грохотом распахнулась невидимая раньше дверь позади и как из неё полились автоматные очереди. Орлиное зрение замещало сейчас фонарь, хоть и удерживать его на бегу было крайне сложно. Тем не менее, Бен не спотыкался о тела, в отличие от своих преследователей. Как только раздавался очередной вопль и глухой удар об рельсы, ассасин оборачивался и выпускал пулю в сторону звука. До станции Понт-Неф, по расчетам Бена, оставалось совсем немного, когда издалека справа проявилась другая красная масса - из того самого технического коридора, выходившего на платформу, и откуда появились две предыдущие волны. Потом в поредевшее рычание зараженных сзади влилось другое - отдаленное и впереди. Ловушка наконец окончательно захлопнулась. Бен не задумался ни на мгновение. Он развернулся, разрядил всю остававшуюся обойму в приближающиеся красные фигуры в темноте и еще быстрее бросился дальше, на ходу перехватывая пистолет за дуло. Было прекрасно видно три синих силуэта вдалеке, на пути катившейся к ним алой массы, но они отчего-то не убегали, потом до Бена донеслись звуки выстрелов со стороны Понт-Нефа, а потом красная масса настигла силуэты, закрыв их собой. Оттуда донесся надрывный женский крик, крик повторился, и выстрелы стихли. Орлиное зрение вдруг отказало. Бен выбежал на станцию, слепо моргая на свет, когда было уже слишком поздно, а из технического хода появились первые зараженные. Они не оставляли шанса на маневр, частично спрыгивая на пути, частично оставаясь наверху. Разницы, где умирать, не было, но взгляд зацепился за низкую дверь под правой платформой. Вот если встать к ней спиной... Бен добежал. Развернулся и, выпустив скрытый клинок, полоснул по горлу того, кто почти его настиг. Следующий упал с разбитой головой, когда Соло ударил его рукоятью пистолета в висок. Рядом с правым ухом раздалось шипение, рука автоматически выбросила пистолет в сторону звука. Но их было слишком много. Искаженные обезображенные лица, маячавшие перед Беном, давно утратили схожесть с человеческими, а из глаз исчезла всякая искра сознания. Он мог только радоваться, что умирает вот так, не слишком долго чувствуя себя виноватым за жизни тех, кого подставил под удар. От туннеля еще стреляли невидимые за зараженными люди, но пройдет еще много времени, прежде чем они смогут добраться до него. После Джейн, Карина и Тулльюса Бен и не хотел, чтобы они добирались. Зато пока больные отвлечены, у них есть шанс одуматься и убраться отсюда подальше. Тяжелый вес рухнул на Соло сверху, но инстинкт не подвел и в этот раз. Запястье опасно хрустнуло, принимая на себя обмякшее тело, и ассасин уронил его вперед, еле успев выдернуть клинок. А затем опора ушла из-за спины, по голове пришелся тяжелый удар, и мир схлопнулся в черноту.***
Первым, что почувствовал Бен, был холод. И резкий, очень неприятный запах нашатырного спирта прямо под носом. Ассасин рывком сел, глубоко втягивая воздух и заранее выпуская скрытый клинок. Сквозь муть перед глазами кто-то отпрянул в сторону, а потом раздалось: "здесь свои!", и Бен отпустил себя, тут же заходясь хриплым мокрым кашлем. Почему-то он выплюнул из легких остатки воды. - Ну-ка вдохни еще раз, - строго приказали рядом, и в нос пытавшегося отдышаться Соло опять сунули нашатырь. На этот раз сознание окончательно прояснилось, четкими, слишком резкими линиями проясняя окружающее. Он сидел на мостовой на каком-то синем и синтетическом ковре, вокруг стемнело, рядом стоял на одном колене человек в белом медицинском халате, прямо перед Беном возвышались еще трое, за ними светил фарами крупный автомобиль, а чуть сбоку виднелась знакомая фигура. - Шон? - позвал Бен, щурясь на свет. Он произнес имя одновременно с тем, как к нему вернулись воспоминания. Ассасин замер, судорожно пытаясь сообразить, где другие, почему он здесь, откуда эта чертова вода, он же весь вымок насквозь, а еще ведь были Джейн, и Тулльюс, и Карин, и это Джейн кричала, это точно она кричала, а потом... Мир начал опрокидываться перед глазами, но Соло поймали за спину и опять заставили вдохнуть нашатыря. Улица пришла в норму. Сознание Бена - нет. - Шон? - дрогнувшим голосом позвал он. Та как будто не услышала - но затем сделала три стремительных шага вперед и вдруг с размаху ударила Бену по лицу. - Ты, - зашипела она, склоняясь с ним нос к носу, - я ненавижу себя за то, что это тебя я вытащила оттуда. Ты должен был утонуть там вместо них, ты... Она замахнулась еще раз, но её руку перехватил медик. - Заберите девушку, - со слабым немецким акцентом попросил он. - Переоденьте её и выслушайте кто-нибудь. Она уже сказала ему, что хотела. - Да, герр Алмерик, - отозвался один из стоявших перед машиной. Шон еще что-то выкрикнула в сторону Бена, но тот тупо уставился перед собой. Мозг как будто сам закрыл перед собой гермозатвор, отказавшись работать. - Шон вытащила тебя оттуда, - раздался знакомый голос, и Хакс наклонился к ассасину, неожиданно оказавшись центральным человеком из тех трех. - После того, как ты отключил рацию, она вернулась в радиорубку, в которой вы были, когда вас нашла группа Деварда, и связалась со мной. Я отправил к ней навстречу техника. В пункте управления они не сумели открыть гермоворота - соответствующие рычаги оказались спилены. Я не смог связаться ни с тобой, ни с Девардом, ни с Хеммингом, и принял решение затопить весь отделенный участок. Шон спасла тебе жизнь, не подчинившись моему приказу выбираться на поверхность. Бен смотрел на Хакса снизу вверх, а его слова лились мимо. Всё, что ассасин понял, состояло в факте, что все остальные мертвы. Абсолютно все, кроме него и Шон. И те, кого он ринулся спасать, и те, кого он поволок за собой. Все они были либо убиты зараженными, либо утонули в затопленном метро. В тяжелых ситуациях чувства обычно захлестывали Бена с головой вплоть до того, что он мог начать крушить вещи рядом с собой. Сейчас он не испытывал ничего. Холод забирался под промокшую одежду, но ему было всё равно. Он сидел на месте и смотрел в лицо Хакса, наполовину пытаясь найти там хоть какие-нибудь эмоции, которые можно было бы спроецировать на себя, чтобы выйти из состояния оцепенения. Презрение. Жалость. Гнев. Но Хакс смотрел на него из-за очков, и его лицо оставалось абсолютно бесстрастным. - Помогите ему, - сказал он. В шею что-то кольнуло, и мир угас вновь.***
Брендан Хакс отвернул голову от окна. На Париж снова сыпался дождь, а за домами скоро должен был заняться сырой рассвет. Начинались третьи сутки без сна, и он понимал, что так продолжаться не может. Без стимуляторов, которые после Разрушения были утрачены, - однозначно. Но тамплиер, оставив командовать на стенах Паркера и нескольких своих собственных помощников, находился в середине слишком важного разговора. - Таким образом, я полагаю, мистер "Смит" никого не видел в радиусе своего острого зрения? - зазвучал голос с необычным гортанным акцентом из стоявшего на столе телефонного аппарата. Единственная линия, которую им огромной ценой удалось сохранить и которая соединяла Гавань с остальными островками затухающей цивилизации. - Думаю, если бы видел, действовал бы иначе, - отозвался Хакс и устало потер лицо рукой. - В любом случае по словам врачей он в шоковом состоянии, спросить его раньше завтрашнего дня у меня не удастся. Собеседник на том конце мягко хмыкнул: - Это необязательно. Рассказа мисс мне хватило. Уверен, что ваше предположение правильно, Генерал. Но вы зря ищете крота среди военных, это не те люди, что стали бы сотрудничать с вашим противником. Ваш крот не общается с ними на рейдах... Голос оборвался сухим кашлем, чтобы секунд через десять продолжиться как ни в чем не бывало: - Безопасность размягчает людей, Генерал. И дает им время быть недовольными. Посмотрите среди тех, кто сидит на одном месте, вероятно, именно к ним ваш противник нашел подход. - Я понял, - Хакс плотно моргнул пару раз, пытаясь прогнать тяжесть с век. - Справимся. Спасибо вам. - Послушайте еще один совет, Генерал, - судя по интонации, собеседник усмехнулся. - Ложитесь спать. От полумертвого вас проку будет мало. - А от мертвого меня его вообще не будет, - еле слышно проворчал Хакс, чем вызвал глухой смешок с того конца. - Но я вас понял. До связи, Янарташ. - До связи, Гавань. Хакс вдавил кнопку отбоя и пожелал себе не рухнуть лицом в стол и не уснуть, потому что через полчаса его будет ждать вертолет у здания Оперы - на утренний патруль периметра. Внимание привлек звук хлопнувшей двери не со стороны коридора. Так могла хлопать только дверь балкона в гостиной. Хакс положил руку на пистолет и плавно поднялся с места.***
Как он сбежал из больницы, Бен не помнил. Он не помнил ничего, кроме того, что после того бесстрастного лица Хакса он держал в руках бутылку с виски. Или не одну, и потом еще, может, одну, а может, и еще. А может это всё была одна и та же, просто она не кончалась. Вроде бы даже в том же баре, что и утром. Да, определенно в нем же, у бармена было еще лицо очень знакомое. Бен ввалился в теплое помещение, со звоном захлопывая за собой дверь. Темная комната обвалилась перед глазами, а пол поднялся, чтобы противно ударить его в колено и бедро. Густой тяжелый туман, давивший на череп, не давал скоординировать движения так, чтобы вернуться в исходное положение, хотя зачем в него надо было возвращаться, Бен не помнил. Помещение имело странно-знакомый вид, но вроде не являлось той квартирой, что ему выписали. Или являлось, какая разница. Загорелся свет, мерзко резанув по глазам, и Бен, закрыв лицо рукой, запротестовал было, но на втором слове ощущавшийся свинцовым язык заплелся и отказался двигаться. - Иди к себе, я справлюсь сам, - четко произнесли от двери, но для Бена эти слова не имели особого смысла. - Мистер Соло, - мягко позвали его, - мистер Соло. Бен. Ассасин вздернул голову в ответ на это слово. Так его называла только мать раньше, но она-то точно была далеко, так далеко, как только возможно, и это точно не она смотрела на него с изувеченного лица прозрачно-голубыми глазами. В них Бен наконец увидел эмоции - те самые, которых не хватило ему в Хаксе, и оттого потянулся навстречу. Комната удивительно странно и забавно перекрутилась перед глазами, размываясь в цветогамму, что-то уехало из-под задницы, подставилось под ноги, а потом сам Бен рухнул боком и частью спины на что-то другое, уже мягкое, а не жесткое и холодное. Человек напротив отставил ровную палку в сторону и опустился рядом с ним. - Директор Сноук, - удивленно выдал Бен, совершенно не ожидавший увидеть старшего тамплиера здесь. - Что случилось, мальчик? - этот негромкий голос подействовал на ассасина немного отрезвляюще, и он понял, что комната действительно была бы похожа на гостиную директора, если бы не качалась так по углам зрения. Глаза с трудом сфокусировались на изуродованном лице директора, когда сухие ладони взяли Бена за щеки. - Мы были в метро, - выплеснул наружу Соло. - А потом... напали. Жорж сказал куда, я пошел. Язык опять заплелся, и Бен потряс головой, пытаясь разогнать туман, но мерзкая липкость не хотела расходиться. А он так хотел выговорить кому-то всё то, что произошло. - Все умерли, - вдруг получилось у него. - Понимаете? Вы были правы. Вы были правы. В чем был прав Сноук, Бен не соображал, но где-то в глубине шевелилось воспоминание об очень важном разговоре, чья суть постоянно сейчас ускользала. Зато слово "умерли" пробудило сухую сосущую боль под ложечкой, от которой Бен так старательно избавлялся. Он вздрогнул, чувствуя, как внутри что-то натягивается горячее и медленно начинает печь. Перед глазами обрывочно замелькали сцены из метро, лица, дула автоматов, туннели, гермоворота. "Я всегда очень хотела повидать Париж. Мечтала, что когда-нибудь наконец пересеку два океана и окажусь здесь." "Ты Кайло Рен, я знаю. Про тебя говорят". "Спасибо за помощь. Рад, что вы с нами." "Ты уже нарушил мой приказ, спустившись в метро. Делай, что я сказал." "Я достаточно убил людей и косвенно, и буквально. Я иду." "Я ненавижу себя за то, что это тебя я вытащила оттуда!" "Я не смог связаться с тобой и принял решение затопить весь участок." Голоса в голове достигли апогея, их перерезал отчаянный женский вопль, и ноющее горячее, собравшееся под грудью, разорвалось. Бен содрогнулся всем телом, склоняясь вперед и утыкаясь лбом в чужое плечо, а из горла вырвалось сдавленное рыдание. - Я... - гортань свело, вынудив засипеть от нехватки воздуха. - Я не хотел. Я не... - Т-с-с, - успокаивающе раздалось над ухом, и ранее незнакомые руки обняли Бена за спину. - Я знаю. Я всё знаю. Я видел. И ассасин поверил этому голосу, поверил, продолжая сжиматься в горячих болезненных судорогах, от которых не было слез. Мир в очередной раз сомкнулся, но теперь - до держащих его рук.***
Бен открыл глаза в потолок и тут же их закрыл. В виски сверлило дрелью, а язык как будто распух от жажды, потому что слюны во рту совершенно не осталось. К своему сожалению, он всё помнил. И хотел умереть. Безо всяких шуток или ироний больше всего на свете он бы хотел остаться на затопленной станции. Чтобы Шон не спасала ему жизнь. И чтобы Хакс не смотрел на него так безразлично и ровно, как будто ему всё равно. Бен узнал его достаточно хорошо, чтобы понимать, что ему всё же не всё равно. И чтобы директор Сноук не наблюдал за тем, как он ломается у него на глазах. И как тошнит потом от количества алкоголя на ковер, опять плачет и опять тошнит. Бен резко сел, стиснув зубы, когда боль по инерции с размаху ударила в лоб. Оставаться здесь было невероятно, невозможно стыдно, особенно после того, как в комнату вчера заглянул Хакс. Сноук его сразу же выгнал, но Соло успел увидеть. Бен поднялся с кровати, задержался, чтобы сложить плед, которым он был накрыт, но не тронул воду в стакане, стоявшую на столе. По-хорошему, он находился в доме у всё еще врага, но сейчас на это было так невозможно наплевать. На деле Бен просто боялся прикасаться к чему-либо еще в этом доме. Соло влез в рукава толстовки и, тихо открыв дверь и тут же закрыв её за собой, скользнул на балкон. Холодный воздух отрезвляюще дохнул в лицо, прогнав часть головной боли, но ничего не сумев сделать с пустотой, засевшей внутри. Ассасин съехал на мостовую по водосточной трубе и пошел вперед, не очень разбирая, куда идет. На улицах было тихо, как будто весь город вымер вместе с теми, кто погиб вчера. Теперь Бен помнил, какой именно разговор пришел к нему в голову вчера. Тот, в котором директор Сноук предлагал ему выбрать, спасать ли попавший в окружение полк и рисковать при этом другим и всей линией фронта или же оставить полк умирать. Тогда Бен признал, что тамплиерская точка зрения логичнее и что стоит задумываться о последствиях. Вчера он послал это признание к чертям - и получил тот результат, который он заслужил. Вкупе со всеми остальными мыслями Бен не знал больше ничего, кроме того, что он слепо цепляется за обрывки старой уверенности в собственной непогрешимой правоте. Ему нужен был кто-то, кто бы помог ему, кто бы смог исправить... Вот только нечего было уже исправлять. В десятке шагов перед ним сверху спрыгнула незнакомая фигура, вынудив остановиться. Бен прищурился, совершенно не спеша выпускать клинок, но Орлиное зрение подвело его: алкоголь еще не выветрился из крови, чтобы мочь смотреть на вещи иначе. Фигура сняла запрещенный в Гавани капюшон, открывая юное женское лицо. - Ты Рен? - позвала она. - Мы давно тебя искали. Я надеялась, что ты здесь появишься. Бен замер, не уверенный в том, что это не остаточная галлюцинация прошлой ночи, но девушка прижала руку с подогнутым безымянным пальцем к груди и склонила голову: - Я рада встрече, если ты всё еще на нашей стороне, брат. Соло моргнул. - Я защищаю здесь обычных людей, - медленно ответил он, с трудом работая языком. - Не тамплиеров. Внутри что-то укоризненно кольнуло, но он не обратил внимания. Видимо, пришла пора загонять свои эмоции подальше, чтобы не давать им властвовать над ним и заставлять принимать поспешные решения. - Мы знаем, но некоторые сомневаются, - улыбнулась девушка. - Ты пойдешь со мной? Твой дом не здесь. Пожалуйста, Рен. - Пойду, - автоматически ответил Соло, ни на секунду не задавшись вопросами куда, зачем и откуда здесь ассасины. Братству, в отличие от Абстерго, он привык безоговорочно доверять. Может быть, когда он только что просил о помощи, кто-то где-то его услышал. Что бы то ни было, Братство - его семья. А после случившегося Гавани лучше будет без него. - Тогда идем со мной, - сказала девушка и накинула обратно бежевый капюшон. - Меня зовут Рей. Бен только кивнул в ответ. В нем слабо-слабо загорелась новая надежда, на некоторое время поглотив все мысли.