Коктейль для неудачников

      Хорошо или нет, во всяком случае, на следующий день все было по-прежнему.       – А вы зачастили, – сказал Блерр Старскриму и Металхоку, когда те устроились за тем же столиком.       «Зачастили» это «пришли второй раз». Свиндл, когда пришел второй раз, чувствовал себя еще более неловко, чем в первый. Его грызли мысли, что пустые попытки пристроиться здесь не приведут ни к чему, а в итоге он прикипел к «Маккадамсу» искрой.       Конечно, визиты Старскрима и Металхока в большей степени политические, он это понимал. Блерр это понимал. Но прийти второй раз значило окончательно закрепить свое решение. «Маккадамс» таким образом обретал в оптике нейтралов и десептиконов статус, которого Блерр пытался добиться другими методами, преимущественно силой.       Интересно, злится ли он? Ведь выглядит это так, будто слова лидера алознаковых или претендента в правители от «гвоздей» значат больше его слов.       – Я так давно не пил крепкий аборианский, – мягко улыбнулся Блерру Металхок. – Готов поклясться, что ты покупаешь его у кого-то из моих старых знакомых.       – Контакты не сдаю, – отрезал бармен и повернулся к десептикону: – А тебе?       Старскрим покачал головой:       – Я немного подумаю. Блерр... – Свиндлу едва было слышно, что он говорил дальше, но догадаться было легко, и не только по движению губ, но и по взгляду: – мы не доставляем хлопот?       Что ответил экс-врекер, осталось неясным. Возможно, проигнорировал вопрос вовсе.       – Дюбель гнутый, я думал, это шутка такая! – негромко ахнул Танкор-дылда.       Он со своим работодателем-собутыльником пропустил всего пару вечеров, а к их возвращению в «Маккадамсе» случилось такое выдающееся событие! Оба чрезвычайно дулись и упорно утверждали, что весь Кибертрон просто дразнит их, но теперь оказались разбиты наголову.       – А я знаю, у кого Блерр покупает аборианский, – важно сказал его тезка.       – Крылатые всегда слетаются на сладенькое! – веско заявил Слаг, раскачиваясь на барном стуле. Тот потрескивал под весом динобота.       – Протестую! – возмутился дылда и выразительно ткнул пальцем на сгрудившиеся стопки. Он никогда не экономил на шотах. Должно быть, от полного разорения обоих Танкоров спасало только то, что они не тусили допоздна. Оба утверждали, что им приходится работать с самого утра – хотя зачем рано подниматься, чтобы сдавать в аренду грузовые платформы, они объяснить не могли.       – В суде оспорь, – хохотнул динобот. – Твои шоты такие же сладкие. Настоящее пойло выглядит так, – и он с размаху сунул Танкору в фейсплейт свой внушительного объема стакан. Внутри было что-то вроде той рыжей отравы, канистру которой Блерр вылакал недавно к восторгу всех посетителей. – «Разрушитель диноботов», – добавил он. – Вот это вещь!       Блерр уже метнулся за аборианским. Оно стояло на верхней полке, сверкая покатыми боками настоящих бутылок – не контейнеров и не кубов, – «элитное пойло», как презрительно фыркал Слаг, когда кому-то хотелось потешить себя изысканным вкусом. С некоторых пор Свиндл знал о напитках намного больше, чем раньше, потому что Блерр всегда был не против в двух словах – только очень длинных – описать, в чем прелесть того или другого напитка. Он… отлично разбирался в них, и теперь Свиндл знал, как так вышло.       Он, наверное, пробовал все, что только вообще можно заливать в бак!       В колонии в астероидном поясе Абория добывали энергон из местных минералов. После сложной термической обработки он обретал высокую вязкость и специфический вкус, который некоторым нравился, а другим казался слишком сладким. Свиндлу в жизни бы не хватило даже на рюмку этого редкого напитка, но он однажды уловил запах. Что-то подсказывало, что шлюз бы от такого слипся.       Металхок явно не испытывал денежных трудностей, поскольку уже на второй его приход в «Маккадамс» аборианского в пузатой бутылке стало меньше на треть. Свиндл усмехнулся, подумав, что Блерр не выгонит самого известного «гвоздя» хотя бы из соображений выгоды.       Очередной гость «Маккадамса» заявился с таким грохотом, словно ввалилась целая толпа мехов. Свиндл обернулся вместе с остальными. Он не понял, почему разговоры смолкли, но злое веселье в пылающей алой оптике вошедшего меха его насторожило. Красный индикатор на гребне шлема горел так же ярко, и казалось, что гость оглядывает бар тремя, а не двумя линзами.       Блерр, пересекавший бар прямо перед ним, не остановился, но вот остальные резко зашушукались. Джазз, сидевший, по обыкновению, в неприкосновенном одиночестве, поднял голову от стакана с интересом. От улыбки изодранных с одной стороны губ стало совсем не по себе.       – Айронхайд, – Слаг задумчиво глотнул «Разрушитель диноботов». – Так-так!..       Глава автоботских силовиков! Как Свиндл мог его не узнать – он мелькал в новостях не менее часто, чем Шоквейв до недавних пор. Чуть более странно было бы, если бы в «Маккадамс» заявился сам Голдбаг или один из клонов Праула – тогда можно было бы сказать, что в пределах одного бара собрались лидеры трех фракций. Но и Айронхайд – фигура необычайно высокая в иерархии фиолетовознаковых. Свиндлу показалось, что все автоботы здесь смотрят на Айронхайда со смешанными чувствами недоверия и готовности сорваться с места, и это единодушие – вбитое миллионами лет службы под его началом в том числе – внушало ужас. Даже… даже Слаг как-то переменился.       Свиндл съежился на стуле. Тот до сих пор не научился абсорбировать испугавшихся конов, и оглушительно скрипнул под ним.       Все смотрели на Айронхайда – кроме Блерра. Тот спокойно завернул за стойку и потянулся за пустым стаканом. Он уже вытащил его, чтобы наполнить, как будто совершенно не заинтересованный в причине визита военного с таким высоким рангом, когда Айронхайд направился к столику Старскрима и Металхока. Смотрел он на лидера десептиконов, и напряжение ощутимо подскочило. Блерр замер, чуть пригнувшись, совсем рядом со Свиндлом, и тот с надеждой косился на него, но постоянно возвращался взглядом к Айронхайду.       Старскрим только открыл рот, чтобы наконец узнать, что происходит, как грубый темно-серый фейсплейт разрезала ухмылка.       – Вот ты где! Понятно, почему тебя никто найти не может, крылатенький. Пьешь в благородной компании отщепенцев.       Почему-то особенно пугало, как Джазз оперся обеими руками на стол, подаваясь вперед. Появление Айронхайда заставило его оживиться.       Отчего? Он ведь всегда был за… Свиндл думал, что ему нравилось, что тут… мирно.       – Кто меня ищет? – Старскрим отставил бокал. Он пил не аборианский, нет, что-то попроще.       – Флэтлайн, – отогнул палец Айронхайд, черной глыбой нависая над двумя джетами. Когда Старскрим или Металхок встанут, они будут выше, но сейчас… к тому же, темная броня Айронхайда будто притягивала – и гасила – весь свет в «Маккадамсе». – Праул, – он отогнул еще три пальца. – Сёркит с командой. Всем хочется, чтобы лидер десептиконов прокомментировал ситуацию. А лидер отдыхает…       – Что случилось?       – Тебе стоило бы узнавать новости про своих шестерок не от меня, – довольно хмыкнул Айронхайд. – Я, может, просто выпить зашел…       – Прекрати, – строго оборвал его Старскрим.       Айронхайд откинул голову назад и развел руками:       – Все хотят, Старскрим, чтобы ты объяснил, почему одноглазый фанатик эмпурировал одного из твоих мехов против его воли и бросил умирать.       – Что?! – выпалил Свиндл и торопливо прикрыл рот ладонью. Никто не обратил на него внимания. Старскрим, кажется, задал тот же вопрос. Его оптика округлилась, он выпрямил спину до болезненного напряжения в суставах, крылья лязгнули, нервно перестраиваясь.       – Как там его… Хорри-Бул? – Айронхайд отвернулся и обошел столик, продолжая собирать чужие взгляды, как статика притягивает пыль. – Его партнер только что приволок его в госпиталь… Фиксит и Флэтлайн не уверены, что смогут помочь, – без капли сочувствия, даже с издевкой продолжил он. – Формисты почикали его как на черном рынке деталей, выдрали фейсплейт, отрезали пальчики… Время для очищения! – добавил он, вскидывая руки. – Коны режут конов. Знаешь, это зрелище впечатлило даже меня!       Свиндл следил за ним, как каждый мех в баре, и ужас непонимания лишал его всяких мыслей. Хорри-Бул и его партнер, Нидлноуз, оба принадлежали к неоформистам. Они следовали за Шоквейвом по своей воле, и… насильственная эмпурата?       Его встряхнул смех. Сдавленный, кашляющий, перерождающийся в хохот. Джазз откинулся на спинку дивана, и медленно захлопал… он аплодировал Айронхайду, устроившему столь впечатляющее выступление. «Маккадамс» так не замирал, даже когда сюда явились два претендента на управление Кибертроном.       – Как жаль, что наш маленький ручной формист не явился сегодня выпить! – воскликнул он наконец. – Правда? Мы бы сразу спросили его, что он об этом думает!       Угловатый визор смотрел на Свиндла. Тот оторопел, впервые, кажется, оказавшись под его прицелом. Джазз никогда не интересовался ни им, ни Дирджем, даже не смотрел в их сторону, и… почему он сейчас… что…       – Дирдж ни при чем! – Свиндл замотал головой. Если бы взгляд можно было стряхнуть! Джазз проедал им жертву насквозь, как та коррозия, что оставила след на его фейсплейте.       – Ах да, конечно, он же твой любимый дружок-сектант, о котором все пекутся, – Джазз перевел взгляд на Блерра. – Что? Я не прав? Выставишь меня теперь?       Экс-врекер пожал плечами:       – Это не мое дело.       Прозвучал чуждо и отрешенно. И тихо. И медленно.       Старскрим резко поднялся с места, сбрасывая оцепенение. Он был шокирован новостью не меньше других, но долг обязывал его…       Что? Помочь Хорри-Булу? Понять, что произошло? Айронхайд ведь не шутил, да?.. По фейсплейтам завсегдатаев «Маккадамса» читалось возмущение. А еще – отвращение. Убийство не так шокирует ни бывалых вояк, ни даже нейтралов, а вот насильственная перестройка корпуса, вмешательство в нейросеть…       – Я в госпиталь, – Старскрим обращался к Металхоку, игнорируя лучащегося самодовольством Айронхайда.       – Я с тобой. Шоквейв доигрался, – широкоплечий джет поджал губы. – Мне жаль, Старскрим.       Хоть кто-то… хоть кто-то сказал то, что стоило сказать. Свиндл представил на мгновение, каково это – оказаться под скальпелем у тех, кто тебя не слушает, кто… собирается «улучшить» тебя на свой вкус, просто потому что ты добр, и…       Нет, нет! Айронхайд наверняка лжет. Он просто дезориентирует Старскрима, это какая-то уловка, что-то… немыслимое!       Преступления на религиозной почве случались на старом Кибертроне, но даже несмотря на все речи Шоквейва, мешавшие укреплению мира, не верилось, что нечто подобное может произойти теперь. Нет больше кастового ущемления, нет презрения на почве альтмодов… нет причин менять себя в угоду вере, но если кто-то добровольно выбирает эмпурату – пусть. Хорри-Бул выбрал неоформизм, как и Дирдж, как и многие мехи, присоединившиеся к Шоквейву. Зачем… во имя Праймуса, в чем причина насилия?..       – Праймус, – прошептал Свиндл. – Я не верю… я…       Кто-то успокаивающе похлопал его по плечу. Танкор? Ну, уж точно не Слаг.       Кругом мехи уже вовсю шумно обсуждали новость, а Свиндлу все не удавалось собраться с мыслями. Если сказанное – правда, то он должен увидеться с Дирджем. Должен понять, как такое могло случиться!       Рядом… потемнело.       – Где мой бесплатный энергон, пацан? – Айронхайд оперся локтем на стойку и уставился на Блерра. – Я что-то такое слышал.       Блерр толкнул к нему стакан. Он… он не остановил ни Айронхайда, ни Джазза, и вот он так же спокойно обслуживает нового посетителя, как обычно… ему ведь не нравятся формисты, да? Должно быть, он нисколько не удивлен, и даже не обеспокоен известиями. Он служил в одном отряде с Персептором, что ему какая-то насильственная эмпурата! Он сам…       Свиндл не понимал, стоит ему отодвинуться и оставить автоботов одних, уйти вовсе или…       – Эй, Айронхайд, чо там с эмпуратой? – заинтересованно прогудел Слаг прямо над головой, и десептикон оказался окруженным со всех сторон. Теперь точно не получится незаметно выскользнуть и сбежать.       Почему он чувствует такую ответственность за случившееся, когда почти не знает Хорри-Була? Или это обыкновенный страх?       – Коновский самолетик… Нидлноуз, – Айронхайд небрежно поболтал стаканом, – притащил его в госпиталь пару часов назад. Хорри-Бул еле функционирует. Кто его резал, точно неясно, но явно свои – он запомнил шестиугольные метки на броне. Меня подняли, потому что, оказывается, Нидлноуз заявлял о пропаже Хорри-Була. А мои болты это на самотек пустили. Когда какая-то гайка укатывает на пару дней, никто ее не ищет. Загулял и загулял, у нас висяков слишком много, чтобы заблудившихся конов за ручку друг к другу водить.       – Они конжункс эндура, – выдавил Свиндл. Его никто не спрашивал, более того, Айронхайд теперь внимательно уставился на него сверху вниз.       Получив отказ, Нидлноуз, наверное, искал Хорри-Була сам. И… и нашел. Слова Айронхайда звучали спокойно и совершенно правдоподобно сейчас, когда он не играл на публику, выставляя Старскрима никудышным лидером, не способным удержать фанатиков в своих рядах от преступлений, ужасных даже по меркам автоботов. Общественность вздрючит Айронхайда за то, что его подчиненные прохлопали насильственную эмпурату под самыми антеннами. Расследование ляжет на его службу. Тут не грех и на заправку зарулить, особенно если кто-то слил тебе, что там ошивается десептиконский лидер.       – Ну, потрахаться у них больше не выйдет, – равнодушно заявил он в ответ на слова Свиндла. Удачная попытка проехаться по Старскриму побольнее явно доставила ему удовольствие, но сейчас он говорил без злорадства. Кажется… кажется, ему было на все лить. – Хорри-Бул обработан по полной. Фиксит сказал, даже Вирла более умело отделали в свое время. А что за Дирдж?       – Неоформист, – Блерр был сегодня немногословен. – Тусит тут иногда.       Айронхайд отвлекся на него, и Свиндл тихо и с облегчением провентилировал. Если Джазз словно вытравливал на тебе взглядом смертельную метку, то Айронхайд прожигал насквозь. И как бы Свиндл ни волновался сейчас за Дирджа, как бы ни готов был отстаивать его непричастность к преступлению, едва ли он смог бы сказать хоть слово поперек.       – Собираешь шваль всякую, – спокойная грубость, с которой Айронхайд обращался к Блерру, демонстрировала, что он нисколько не боится. Пожалуй, его не волнует, выставит ли бармен его вон. Может… может, он просто знает, что – не выставит? Айронхайд не более небрежно высказывается о десептиконах, чем Слаг. Он держится в пределах дозволенного – то есть, конечно, он перегнул палку, рассказывая об эмпурате целому бару, но, вероятно, не погрешил против правды. – Все формисты фрагнутые на голову. Придет еще раз – свистни Праулу…       – Пусть сам в джампер свой свистит, – оборвал его Блерр. – Я в детективы не нанимался.       – Тебя врекеры ничему не научили, – Айронхайд залпом залил в себя остатки. – От твоего бесплатного энджекса отработкой несет.       – Мы давно не встречались. Ятаквозбудился, что слил тебе в стакан, – огрызнулся Блерр.       Ухмыльнувшись, глава новых кибертронских органов безопасности постучал по прозрачной кромке:       – Еще слей, раз ты так рад.       В коротком выдохе вентиляции Блерра послышался смешок, но следующая порция не заставила себя ждать. Айронхайд, захватив стакан, двинулся было к освободившемуся столику, за которым только что отдыхали джеты, но Джазз лениво поднял руку, приглашая присоединиться к нему. Он все еще улыбался, криво, но довольно.       Отчетливо хотелось, чтобы Блерр взял и выгнал сейчас их обоих – за то, что смеются над насильственной эмпуратой, за то, что выставляют десептиконов виновными без суда и следствия, за… Свиндл застонал сквозь денты. Блерр никогда так не поступит. Ничто из произнесенного ими не было ложью! Кто-то хотел бы, чтобы из «Маккадамса» выперли парочку конов, а он хочет избавиться от автоботов, и это – то, на что хозяин бара никогда не пойдет.       Свиндл попытался вызвать Дирджа, но тот не отвечал. Он сидел, потирал шлем прямо над встроенным передатчиком и волновался все сильнее. Коктейль, конечно, в шлюз не лез.       – Ты сейчас перегреешься, – Танкор-дылда снова потрепал его по колесу. – Эй, никто не винит Дирджа. Подонки в любой фракции встречаются, а его мы оба знаем, а?       – Я не могу до него достучаться, – признался он подавленно.       – Сейчас всех сектантов начнут трясти, – убежденно заявил Танкор-здоровяк. – А Дирдж не особенно любит внимание, да? Он может быть… ну… это… – Свиндл никогда не слышал, чтобы этот уверенный деловой мех когда-нибудь запинался. – Напуган. Вы же друзья. Он обязательно с тобой поговорит, как сможет.       – А что если с ним тоже что-то случилось? – с замиранием искры предположил Свиндл.       – И что ты сделаешь? – фыркнул Слаг. – Побежишь его искать? Фонарик дать?       В руках вдруг оказался стакан, полный до краев. Свиндл попытался сказать что-то, но взгляд единственной багровой оптики был довольно выразительным.       – Я не… – начал он.       Бармен пожал плечами и оставил его с непрошенным энджексом. Сильнозаряженным. Свиндл обычно не пил такой, поскольку тот больно уж давал по процессору, но – видит Праймус – после всего, что он услышал, Свиндл был не против выяснить, что случившееся – похмельная галлюцинация, потому что он переборщил с хайгрейдом!       – Уймись уже, а! – отмахнулся Слаг от его сбивчивых попыток вывалить на друзей все опасения, которые рождались в голове, и оглядел сидящих у стойки мехов. – Кто-нибудь объяснит мне наконец, что такое эмпурата?..                     К тому времени, как в бар заглянул медбрат из Аяконского госпиталя, маленький кон уже ничего не соображал. Он уронил голову на стойку, и от его притухшей оптики протянулись по гладкой поверхности два зеленых отблеска. Шринка Блерр «прикормил», поскольку надеялся выловить «гвоздя», втюхавшего ему сломанную аудиоаппаратуру, или хотя бы узнать о его смерти. Пусть Шринк был младшим сотрудником, возможность докопаться до нужных сведений у него имелась. Блерр ждал, когда его долг станет достаточно большим, чтобы предложить расплатиться услугой. Шринк знал меру энджексу, но не особенно следил за состоянием своего счета. Ему можно было посоветовать напиток повкуснее, и он немедленно соглашался, не спрашивая о разнице в цене, так что загнать его в угол было несложно, просто долго. Жизнь научила Блерра терпению, хотя ждать ему и не нравилось.       Сегодня Шринк оказался нарасхват. В отличие от Айронхайда, которого никто не смел дергать, он был доступным источником информации. А еще он знал больше. Его эмоциональный пассаж об ужасах, случившихся с Хорри-булом, вскоре пересказывали друг другу все в баре, и он обрастал жуткими подробностями. Но и без них звучало паршиво: доморощенные хирурги прошлись по всем пунктам эмпураты, но были при этом далеко не специалистами. Нейросеть едва ли подлежит восстановлению, зрение он почти потерял, клешни, которые ему припаяли, и вовсе сделаны из подручных средств, а не живого металла, и точно не приживутся. Конжункс эндура бедолаги, такой же неоформист, клялся, что Шоквейв не раз высказывался о необязательности эмпураты для очищения. Он не понимал, что заставило товарищей сотворить такое с его партнером, и рвался отыскать лидера культа, но Праул прибрал его к рукам, только Хорри-була увезли на операцию. Старскрима видели с ними – он категорически настаивал, что не оставит своего меха во время дачи показаний.       О, да. Ни один хороший лидер не отдаст своего подчиненного Праулу.       Когда посетители, взбудораженные новостью, начали разбредаться, Слаг, многое узнавший сегодня о довоенной истории, тоже собрался отчаливать. Он и другие диноботы были результатом разработок Шоквейва, попавших в руки автоботов, и хотя их искры активировались до войны, от памяти в результате ничего не осталось. Слага неоформисты занимали не больше, чем кислотные гусеницы-паразиты. Последние не могли проесть усиленную диноботскую броню, а первые просто шумели и не делали ничего полезного. Кажется, раньше он считал эмпурату чем-то вроде немодного веяния, очень тупого к тому же. Но даже то, что от нее можно умереть, не слишком его тронуло.       – Стой, – Блерр поймал его за рог, выступающий с размещенной за плечами головы альтмода. – Забери его, – он указал на вырубившегося Свиндла. Тот, не без его стараний, немало сегодня прикладывался к стакану, и теперь глухо вентилировал в стойку.       – Я думал, ты его спаиваешь, чтобы себе оставить, – простодушно заметил Слаг.       – Вот еще! Отведиегодомой.       Слаг прекрасно знал Роквуд и вполне мог оттащить Свиндла хотя бы до нужной улицы. В обжитом квартале относительно безопасно, но между ним и «Маккадамсом» все еще лежали темные руины.       – «Отнеси», ты хочешь сказать? Эй, какого шлака? Я тебе коновская нянька, что ли? Растолкай его просто, – он потянулся было к десептикону, но Блерр перехватил его руку.       – Он порывался искать Дирджа каждые пять кликов. Его понесетвтрущобы, оптику ставлю, а у формистов он на кончике стилуса. Тебе нравятся одноглазые мехи, хочешь еще одного в «Маккадамс»? – Блерр запнулся, когда Слаг урчаще усмехнулся:       – Все одноглазые – ленивые слюнтяи!       Блерр негромко зарычал. Ему не хотелось, чтобы Свиндл вляпался в неприятности, но можно было не объяснять это Слагу, а просто надавить. Теперь тот сделает из этого какие-нибудь дебильные выводы и будет орать полную херню на весь «Маккадамс», как всегда.       – Ржа с тобой, – совсем не неохотно сказал Слаг и легко закинул Свиндла на плечо. – Провожу мелкого, с тебя бутылка.       Блерр скрипнул дентами и смахнул тряпкой мутное пятно на стойке, оставшееся там, где лежал Свиндл.       – Ктотебятолькоторговатьсянаучил!       – «Железные воины», – гоготнул Слаг. – Нет ничего лучше бесплатной выпивки!..                     Свиндл вернулся в онлайн и не сразу понял, что происходит. Перед оптикой прыгали темные исцарапанные куски металла, а иногда даже свежее, неистрепанное дорожное покрытие. Его потряхивало, чем был невероятно недоволен топливный бак. Энергон прилил к горловым магистралям, и так Свиндл понял, что висит вниз головой… похоже, на чьем-то плече.       Головная боль не помешала панике. Свиндл попытался вырваться, дернулся, успешно полетел шлемом вперед, но кто-то сильный схватил его за ногу.       – Твою материнку! – зарычал кто-то голосом Слага. – Ты чо как рыба!       – А-а-а! – выпалил Свиндл и вывернулся, убеждаясь, что его действительно тащил динобот. Он не помнил, как ушел из «Маккадамса», даже не мог точно сказать, когда именно вырубился, и… от думанья вверх тормашками стало совсем дурно. – О, Праймус. По-поставь меня, пожалуйста! – пробулькал он.       – Ща, – Слаг перевернул его в воздухе, едва не спровоцировав сброс через верхний шлюз, и опустил на ноги. Свиндл зашатался и уперся в его колено обеими руками. – Хорошо, что ты оклемался. Мы уже в Роквуде. Если бы меня Мотормастер с твоей бессознательной тушкой засек, я бы прям тобой бы и дрался!       – По… – Свиндл с ужасом обнаружил, что суставы подламываются под его собственным весом. Что Блерр в него такого залил? Как… как так вышло вообще? – Почему… рыба?       – Что? – вылупился на него Слаг.       – Ты… сказал… «рыба», – неуверенно выдавил Свиндл. У него было куда больше вопросов, но почему-то занозой засел именно этот. – Ох, моя башка.       – Ну, знаешь, – Слаг выпрямился и заржал. – Рыбы, ржа, ну! На Земле были такие, – он неопределенно махнул рукой, – скользкие! Мы с болтами их с голодухи ловили.       – Они же о-о-о… – Свиндл попытался сделать несколько шагов, но пошатнулся. Затылок пронзило острой болью. – О-органические!       – Ты чо, думаешь, я органику не усвою? – смех Слага отдавался в самом ядре мозгового модуля болезненной пульсацией. – Ты до кварты доберешься или как?       – Д-да. Я… где-то… недалеко живу, – с сомнением сообщил Свиндл, осторожно вертя головой в поисках знакомых ориентиров. Он был уверен, что знает Роквуд, как свои пять пальцев, но… это что еще за гараж? И вывеска какая-то незнакомая… или просто расплывчатая.       Но, шлак, Слагу и так пришлось нести его сюда! Как же неловко вышло… Потребленная сверхзарядка требовала отключиться, пролежать так несколько часов, а потом очистить кэш. Свиндл с отчаянием подумал, что хотел зайти к Дирджу, но сейчас до его трубы точно не доберется. Даже попытка трансформации вывернет его бак наизнанку, это точно.       – Лады. Тока вот чтобы отсюда и до дома, – сурово потребовал динобот. – Без фокусов!.. У тебя шлаково слабые фильтры, Свиндл. Нельзя так жить, – добавил он.       Он был прав: чип топливной модерации просто вырубился после очередного глотка хайгрейда. Но Свиндл, сколько себя помнил, всегда был не очень стоек. Не было серьезных причин интегрировать новые фильтры, к тому же, в том, чтобы пьянеть, он всегда находил удовольствие, пусть немного постыдное. Обычно ему становилось тепло и хорошо, и не хотелось для этого заливать в себя галлон сверхзарядки…       Но сейчас не было ни тепло, ни хорошо. Десептикон вяло махнул Слагу рукой, поскольку сил благодарить за чрезвычайно уместный совет не было, и побрел к ближайшей стене.       Блерр! Ржавчина его возьми, он… он его что, специально напоил? Это… это развлечение такое? Тут Свиндл вспомнил, зачем собирался искать Дирджа. Эмпурата… Айронхайд ему не примерещился, верно? Память возвращалась, словно кто-то вытряхивал мусорную корзину, и оттуда валилось все подряд.       Свиндл сумел добрести до двери своей кварты, по дороге дважды придя к слабовольной мысли, что можно было не рыпаться, и Слаг донес бы его с куда большим комфортом. Хотя нет, Свиндла тянуло слить выпитое при каждом его шаге… и если только динобот не собирался переложить его с плеча на руки, лучше бы точно не стало.       Дверь открылась подозрительно легко. Свиндл притворил ее за собой, с трудом сдвинув, и привалился к стене рядом. Он был невероятно обижен на Блерра из-за всего, что случилось сегодня, но затруднялся четко сформулировать, по каким именно причинам. Просто… просто… так нельзя!       – Ты в порядке? – прошелестел кто-то рядом.       Свиндл, возможно, испугался бы, если бы так не болела голова. И даже дернулся бы в сторону, вот только корпус слушался очень плохо. Голубая оптика и желтая подсветка высветили силуэт Дирджа. Некстати в голову полезли мрачные предупреждения Блерра, но тут джет опустился на колени с таким убитым видом, что все подозрения вымыло.       – Прости, я… я… я вошел без разрешения, – выдавил Дирдж.       Легко было отмести справедливый вопрос, что он здесь делает. Все вопросы хотелось засунуть подальше. Свиндл подался вперед и схватил его за руку:       – Ты! Я боялся… я слышал… я…       Кажется, рыбы – немые, верно? Свиндл чувствовал себя рыбой. Слова давались с огромным трудом. Как будто по дороге от мозгового модуля к вокалайзеру сигнал терялся, путался, прерывался, и вместо «я так рад, что с тобой все хорошо!» и «почему ты не отвечал?» получалось только заикаться.       – Думаю, тебе надо прилечь, – Дирдж поддержал его, помогая подняться.       – Я собирался… тебя искать! Я… это правда? – Свиндл вцепился в подвернувшееся на пути крыло, тут же испуганно отдернул руку и едва не споткнулся. – Это правда, про Хорри-Була, про…       – Это сделали не мы, – отвечал джет нервно и быстро. – Не мы, клянусь. Шоквейв не стал бы… против воли… и ломать… это не мы, – он усадил Свиндла на платформу – тот с облегчением снова почувствовал затылком неподвижную стену – и вдруг схватил за руки, крепко сжимая. – Но я знаю, кто это сделал!       Лихорадочно расширенные оптосенсоры сияли в темноте кварты. Свиндл резко протрезвел. То есть, конечно, у него не перестала трещать голова, а двигательные функции не восстановились, но ощущения стали четкими. Он никогда бы не допустил мысли, что Дирдж причастен к эмпурате, но ведь толпа фанатиков – не то же самое, что один.       – Кто? – тихо спросил он.       – Я не буду втягивать тебя в это, – прошептал Дирдж, отшатываясь и мотая головой. Ладони Свиндла упали на колени. – Я не буду. Прости, что я пришел. Я уже хотел уйти, когда… Свиндл, меня ищут, – он метнулся вдоль платформы, задевая ее крыльями. Лязг отзывался в аудиосенсорах болезненными вспышками. – Он меня ищет. Я видел… я видел то, что не должен был видеть, и он хочет меня убить. Я не должен был приходить. Я ставлю тебя под удар…       – Нет, нет! Расскажи мне все, я придумаю, как тебе помочь, – Свиндл потянулся и с трудом перехватил его кисти непослушными пальцами, не позволяя больше мельтешить перед оптикой.       Собственное рассеянное внимание сыграло с ним плохую шутку. Почему он только сейчас заметил, как Дирджа колотит? Как он заламывает руки? Праймус, он еще и бросился помогать, когда сам был в таком состоянии, что едва не забился в угол!       – Я не знал, где спрятаться. Праул нашел бы меня. Он повсюду, он… Ему нужно, чтобы Шоквейв был виновен. Но Шоквейв никогда бы… Я, Хорри-Бул, Нидлноуз, мы… не важно, каков наш корпус, даже не важно, насколько чиста искра, Праймус всегда найдет способ использовать нас. Даст нам знать, что должно свершиться, – забормотал он сбивчиво. – Мы должны встретить его готовыми… с благодарностью. С пониманием. А мы даем ему отпор, когда он вновь и вновь повторяет, чего хочет от нас…       Он нес эту чепуху, а Свиндл не успевал сформулировать ни одной мысли, чтобы его перебить.       – Это… Праул? – вычленил он самое главное. – Праул?!       – Он смеется над Праймусом. Он уходит от смерти… и от истины. Его искра – самая порочная на всем Кибертроне, и никто…       – Праул виноват в том, что Хорри-Була эмпурировали? – упорно пытался понять Свиндл. Что Шоквейв считал автоботского тактика величайшим злом, и так было известно. Да и Дирдж всегда бормотал о том, что Праул его разыскивает. Но он никогда не выглядел таким… разбитым. Растерянным.       – Шоквейв не формист. Он преодолел ступень, требующую эмпураты, мы ее преодолели! Не верь, что это мы, никому не верь!       Если подумать – это очень сложно сделать, но можно все-таки попробовать, – то если бы кто-то пожелал пройти эмпурату, Шоквейв был более чем квалифицированным специалистом для перестройки. Одно из его инженерных достижений каждый день заливалось в «Маккадамсе» по самые аудиодатчики… Ну, автоботы, конечно, добавили усовершенствований, но шаблоны трансформации и строение корпуса Слага были разработаны Шоквейвом до похищения уникальных экспериментальных образцов из секретной лаборатории. Шоквейв мог бы всех желающих эмпурировать, у него были толпы последователей, и не было никакой нужды в подпольных операциях, если только…       Если только кто-то не был недоволен позицией Шоквейва. И если Дирдж искренен… о, Праймус, конечно, он искренен! Достаточно взглянуть на него, чтобы это понять.       Свиндл сжал ладонями шлем.       – Пусть он выступит тогда… Пока все не начали обвинять его, пусть выскажется открыто, – он вскинул голову. – Ты… если ты что-то знаешь, то… иди к Старскриму. Он не допустит несправедливости.       – Старскрим с Праулом, – прошептал Дирдж. – Праул отравит его своими... фактами. Своей правдой. Я не уверен, можно ли ему верить. Я найду Шоквейва, расскажу все, что знаю…       Он не уверен, можно ли открыться Старскриму? Свиндл не верил аудиодатчикам.       – Ты… никуда не пойдешь, – выговорил он. – Останься на ночь. Я… я тебе клянусь, что Старскрим поможет и тебе, и Шоквейву. Тебе только нужно рассказать ему, что ты видел. Кого… кто… – слова снова превратились в неразборчивую кашу.       – Праул выследит меня… я не должен втягивать тебя. Прости, что я пришел, прости.       Свиндл бросил взгляд на дверь. Дирдж ведь взломал замок в его кварту, чтобы войти, верно? Он в панике, его паранойя разыгралась с новой силой, и в том, что он нес, невозможно было уловить ничего конкретного и ясного. Он сбивался, перескакивал с мысли на мысль, эмоции захватывали его.       Пришлось собрать всю свою решительность, чтобы говорить твердо. В лучшем состоянии, возможно, он убедит Дирджа остановиться и все обдумать. Пока что его безжалостно срубало.       – Позволь мне тебе помочь, – попросил он. – Останься до утра.       – Никому не говори, что я здесь был, – перебил Дирдж. – Никому, даже Старскриму! Если узнает Праул, то доберется до тебя… Я так виноват… ты этого не заслуживаешь.       – Но я же ничего не знаю, – выдавил Свиндл неуверенную улыбку. – Объясни, чего мне бояться? Кто… кто эмпурировал Хорри-Була?       Вопрос будто прилип к губам. Свиндл ощущал его так же, как въевшиеся остатки сверхзарядки.       – Он мертв. Он мертв, – Дирдж отшатнулся к стене. – Праул его убил. Они все мертвы.       Солдата сложно напугать смертью, а Дирдж был опытным воином. Как бы ни изменил его выбранный путь, со всем этим фатализмом и слепой верой в Шоквейва, он боялся он чего-то другого. Кого-то другого – и ясно, кого. «Проклятой искры», обманывающей весь Кибертрон – и самого Праймуса. Его страх словно имел сверхъестественную природу. С какой стати Шоквейв вообще демонизировал Праула?       Общая картина не складывалась. Если автоботский тактик уже избавился от тех, кто похитил и изуродовал Хорри-Була, то зачем он увел Нидлноуза на допрос? Видел ли Дирдж то, о чем говорил, или поддавался эмоциям? Эта загадка была слишком сложной для помутившегося после сверхзарядки рассудка.       – Тебе нужно отдохнуть. И мне тоже, – простонал Свиндл. – Обещай, что не уйдешь, ничего не рассказав. Мы вместе придумаем, как быть. Хорошо?       – Праймус сделал тебя… слишком добрым, – губы Дирджа скривились. – Прости меня. Я не должен был приходить, – он опустил голову. – Шоквейву пришлось скрыться, он оставил нам указание… поступить так же. Все… кого я знаю, спрятались. Нас разбили одним ударом, подлым ударом, я… я…       Он пришел к Свиндлу, а тот сидит, хлопает губами и едва соображает. Помощник из него вышел посредственный.       – Ничего страшного, – он заерзал. – Так… У меня есть разветвитель. Подзарядись, успокойся. Все будет хорошо, Дирдж, – счастье, что Слаг досюда не дотопал! – Тебе ничего не грозит.       Джет опустился рядом с ним на платформу. Свиндл пьяно, нервно дергал кабели подзарядки, но у него не получалось их развернуть, пальцы не слушались.       – О чем я думал? Заставил тебя переживать. Втянул...       – Ты мой друг! Не смей говорить, что лучше бы залез в ржавую трубу! – рассердился он и дернул узел. – Не веришь мне, поверь Шоквейву, который вообще-то не просил искать его, сломя голову, – он всецело ощутил себя на месте Танкоров, несколько часов назад не позволивших ему умчаться на поиски Дирджа.       – Я верю тебе – голос звучал спокойнее.       Дирдж помог распутать узел и осторожно устроился рядом, чтобы небольшой разветвитель подсоединил к сети их обоих без лишнего натяжения. Свиндл привалился к нему, по-прежнему злясь на себя за то, что ничего не может сделать сейчас. Что бы он мог предпринять? Броситься к Старскриму? Просто... сказать что-то лучше, уместнее, правильнее? Дирдж приобнял его за плечо и уложил, стараясь не тревожить кабели подзарядки. Расслабление сервоприводов показалось подлинным блаженством, и хотя кошмар по-прежнему не отпускал, Свиндл убедил себя, что они с Дирджем найдут решение завтра.       Джета больше не трясло, он вентилировал шумно и устало, уместившись на краю небольшой платформы Свиндла и почти не шевелясь. Он такой большой, ему неудобно... Свиндл постарался вжаться в стену, давая другу больше пространства, и теперь упирался шлемом прямо под кокпит. Сложенные параллельно платформе, крылья все еще висели над полом. При такой близости ощущался слабый электромагнитный фон чужих систем.       – Когда он придет, – вдруг прошептал Дирдж, тревожа его в процессе запуска гибернации, – обещай, что встретишь его открытой искрой.       – Кто придет? – у Свиндла не хватало сил, чтобы всполошиться. Остановить процесс ухода в оффлайн он никак не мог, подпрограммы уже похитили всю мощность процессора. На подзарядке он автоматически вырубался, чтобы оптимизировать приток энергии, и если в обычном состоянии отключение поддавалось контролю, то сейчас интоксикация связала его по рукам и ногам.       – Он, – затухающим голосом повторил джет, осторожно накрывая ладонью его затылок. – Вестник Праймуса. Пра…       На этом Свиндла срубила неумолимая чернота.