Коктейль для неудачников

      Он сам не понял, что сбило его с колес. Свиндл часто срезал дорогу от «Маккадамса» до Роквуда, и на этих неровных улицах никого, как правило, не встречал. После случая с Дирджем ему почти не пришлось останавливаться по какому-либо поводу. Голдбаг усилил патрули с тех пор, как розыск Шоквейва превратился в навязчивую идею всего Кибертрона, и мехи перестали прятаться по закоулкам, поскольку там-то их и искали. Так что Свиндл рассчитывал на спокойную поездку, но что-то с силой ударило его в бок и перевернуло, а он расслышал разве что шум и звон по металлу мощного потока жидкости.       Через наноклик он спохватился, что вода залилась ему в салон, пробралась в щели на капоте, и трансформировался. Рискованно – что-то могло закоротить в процессе, – но зато большая часть жидкости выплеснулась на бетон. Свиндл не успел толком удивиться белым пенным лужицам, как новая струя влетела ему прямо в фейсплейт, откидывая на спину. Но он не упал, а наткнулся на чьи-то подставленные руки, и те крепко зафиксировали его, вздернув над землей.       Надо было закричать, но пена оказалась такой густой и липкой, что залила вокалайзер. Оптику тоже залепило, а поток все не прекращался, вода текла вдоль горловых кабелей в корпус, и от того, что он извивался, становилось только хуже. Автоматически поднялась температура, а кулеры закрутились быстрее, но тоже захлебнулись.       Он повис, не сопротивляясь, пока вода не пожгла все микросхемы. В корпусе столько плат сейчас отправляли болезненные сигналы процессору... Конечно, жидкость для кибертронца не смертельна. Но Свиндл не был готов, не герметизировал швы и сочленения, и теперь придется проверяться и заменять проводку, если...       Если он вообще выживет.       Чьи-то пальцы впились в грудной отсек, дернули бампер. Значит, мехов, что подстерегли его после бара, как минимум двое.       – Что вам нужно? – прохрипел он. Было бы правильно привлечь внимание криком, но вокалайзер и так едва не вырубился от одной фразы. Модулирование звуков кусало горло изнутри. И потом, что-то протестовало в нем против привлечения внимания. Свиндл не успел подумать об этом, просто замолк, тщетно пытаясь стряхнуть пену с линз.       – Открывай сабспейс, – рыкнули сзади, – или я тебя сломаю!       Свиндл похолодел, несмотря на усердие, с которым его системы обогрева выпаривали лишнюю жидкость. Деньги, которые дал Блерр для фонда...       – У меня ничего нет, – пискнул он. – Простите...       Удар заставил его выкашлять часть воды. Мех, чей голос Свиндл сходу не узнал, перевернул его вниз головой и встряхнул. Это вызвало еще несколько коротких замыканий, но запах паленого Свиндла не так беспокоил, как перспектива потерять деньги.       – Вранье! – в гневных нотках за спиной звучало что-то знакомое. Именно в этом крике, в недовольных интонациях. – Гони кредитки, паразит!       Свиндл взмахнул руками и ударился кистью обо что-то твердое, хотя, по ощущениям, не должен был дотянуться до нападавшего. Ощупывать его было не время, однако он решил, что деталь напоминает пушку, торчащую примерно из честплейта. Боевая модель – впрочем, это чувствовалось уже по стальной хватке.       Второй мех обхватил его липкий фейсплейт и протолкнул в рот что-то длинное и жесткое. Раньше, чем он что-то предположил, хлынувшая пенящаяся вода разъяснила, что это раструб. Тот же, струей из которого его облили несколько кликов назад. Жидкость, бившая в шлюз и немедленно выливавшаяся обратно, содержала неусваиваемые химикаты, так что фильтры мгновенно засбоили. Хрипя и пытаясь вывернуться, Свиндл все больше впадал в панику. Пена заполнила рот, закоротила вокалайзер и стекала по оптике нескончаемым потоком, из-за которого он ничего не разбирал. Когда подача прекратилась, легче не стало.       – Зато бесплатно, – издевательски сообщил второй голос, зажимая челюсть и не давая выплюнуть раструб. – А мы из-за тебя платим больше!.. Так не пойдет, кон.       Они автоботы. Конечно, они автоботы! И они из бара, они откуда-то знают...       «Не я это устроил! Это инициатива Блерра!» – хотел ответить он, но, во-первых, не мог, а во-вторых, слушать бы его не стали. Да и, наверное, правда не имеет значения. У Блерра они все равно не смогли бы отобрать эти деньги, но Свиндл – другое дело.       – Я продолжу тебя заливать, если ты не будешь хорошим маленьким коном и не отдашь кредитки нуждающимся, – голос точно проходил простенькую обработку, это слышалось по шумам, но в таком состоянии Свиндл все равно не был способен на экспертизу.       – Это... не мне, – вокалайзер выдал вместо звуков какие-то скрипы, но Свиндл надеялся, что говорит хотя бы разборчиво.       – Конечно, – рыкнули сзади. – Это наше!       Свиндл сжался в воздухе, насколько это было возможно, прикрывая руками честплейт. Он стиснул дентами раструб, но не смог погнуть его.       – Думаешь, я шучу? – спросил искаженный голос вкрадчиво.       Струя пенной жидкости ударила вновь, обжигая топливопровод. Напор был таким сильным, что вода пробивалась внутрь, разрывая микротрещины до серьезных дыр. Свиндл очень нестабильно заправлялся в последние циклы, и по-хорошему ему давно надо было показаться медикам.... но, может, и хорошо, что он этого не делал. Такая «заправка» убьет даже здоровую топливную систему. Фильтры отказали, баки отреагировали экстренным сбросом. Но Свиндл был не в самом удобном положении для аварийных процедур, и вода кое-как затекала обратно.       Кликов пять спустя раструб выдернули изо рта, но тут же затолкали под бампер. Свиндл хотел попросить их остановиться, но просто не смог. Пена обволакивала детали изнутри, и эта непрошенная промывка слишком сильно трепала системы, чтобы процессор мог тратить ресурсы на что-то кроме попыток защитить хотя бы базовые сети. Не смертельная, но очень болезненная пытка... они не хотят его убивать. Только довести до изнеможения и напугать, но не убить...       Значит ли это, что они не убьют его, даже если он продолжит упираться?       Протокол трансформации запустился неожиданно. Прошла лишь первая стадия – но детали все равно раздвинулись, чтобы выплеснуть залившуюся повсюду жидкость. В этот миг автобот рядом подцепил панель, закрывающую сабспейс, поймав тот единственный момент, когда ее легко было содрать без магнитных ключей и перепрограммирования. Свиндл ничего не успел сделать – он утратил четкое понимание происходящего давно. Слепой, немой и полуразобранный, он безвольно висел и содрогался лишь тогда, когда сигналы, ведущие к сервоприводам, барахлили.       – Не бери чужое, и будешь живым... и сухим, – мех щелкнул его по носу.       – А настучишь Блерру, мы тебя разделаем, – пообещал второй.       Свиндл ощутил удар оземь по тому, как вода в баках всколыхнулась. Гироскопы к тому времени уже положение не считывали. Зато это стряхнуло налипшую пену с линз, и он успел увидеть тень, прежде чем здоровенный кулак отправил его в нокаут.                     Первое, что четко обработал его процессор, это ощущение сухости, одновременно блаженное и болезненное. Свиндл не стал торопиться с тестами и пока просто активировал оптику, осматриваясь. Он лежал на платформе в небольшом помещении, в которое вела одна приоткрытая дверь. Рядом на полу стоял кейс с инструментами. Знаков медслужбы на нем не было, зато Свиндлу с этого ракурса был виден полустершийся символ десептиконов.       Он провентилировал с облегчением. На госпиталь не похоже, но он хотя бы среди товарищей.       Место было незнакомым. Свиндл скользнул взглядом по стенам и отметил нестандартный кабель для подзарядки. Он тянулся из-под потолка, разлохмаченный по сторонам и с подранной изоляцией. К концу он раздваивался, и оба штекера были тщательно примотаны к краям – явно вручную, не заводская это работа. Счетчика и регулятора подачи рядом не наблюдалось.       Кто бы тут ни жил, все указывало на то, что он ворует энергию.       Шланги сократились, и Свиндл издал хрипящий звук, которого сам испугался. Автоматически запустившийся после стрессового оффлайна тест выявил новые разрывы и трещины в топливопроводах и предоставил полный список поврежденных микросхем. Некоторые участки цепи удалось просушить, однако другие прогорели, когда автоботы затолкали в него шланг с водой и включили подачу.       Свиндл инстинктивно свернулся на платформе, подтягивая колени к честплейту. Они довели его до частичной трансформации, обобрали и бросили. Он ничего не смог сделать, потерял деньги и... Невнятный душащий страх впился в эмоциональные контуры. Свиндл не должен был попадать в такую ситуацию! Ему никак нельзя привлекать внимание к себе, и уж тем более... это деньги Блерра...       – Ты включился! – услышал он от двери громогласное восклицание и сфокусировался на ней.       Невысокого черно-зеленого меха он узнал: Виспер, небольшой по габаритам самолет-разведчик; стелсер – не такой, как Мираж, конечно, но весьма успешный. Во время войны он часто забирался глубоко в автоботские территории, хотя многие считали его достижения удивительными – при том, как он любил пошуметь. Свиндл о нем не слышал с самого конца войны, как и о его напарнике, так что боль и обида не помешали улыбнуться:       – Давно тебя не видел.       – А я тебя встречал иногда, – Виспер подошел и, поставив куб с энергоном на пол, склонился над Свиндлом, – но дурить детекторы я еще умею, а у нас правило... не высовываться.       Свиндл понимающе кивнул. Виспер глушил собственную энергетическую метку и шифровал идентификатор, так что приборы его не замечали – да и живые мехи тоже, если не сталкивались в упор. Ну, или если он не орал, как он рад их видеть, так громко, что его голос приглушил бы только полноценный бункер.       Маскировочное поле помогало ему менять оттенок обшивки от болотисто-черного до салатово-серого. Он в прямом смысле слова умел слиться с толпой, так что не странно, что Свиндл не замечал его, пока Виспер этого не хотел. А с чего ему хотеть? Они не были приятелями, просто сражались на одной стороне.       – Что случилось? – спросил Виспер, помогая ему сесть. Хотя он и был выше Свиндла, но ненамного. Зато легкая, хрупкая конструкция позволяла ему двигаться почти бесшумно. – Мы нашли тебя залитым под завязку раствором алкилсульфатов. Я промыл, но не уверен, что все вычистил. У тебя фары не выключились из-за перебоев, так что аккумуляторы сели, и... Кто это был?       Фары и правда саднило, как если бы они изрядно перегрелись. А еще при виде энергона Свиндл остро ощутил пустоту в баках. Заметив его взгляд, разведчик протянул куб.       – Я не видел, – Свиндл постарался отвлечься от мерзкого осадка на фильтрах, сосредотачиваясь на вкусе. Энергон показался каким-то… грязным. Возможно, это говорит о перебоях в работе датчиков, забитых пенообразующими добавками. А может быть, он и правда далек от нижней планки качества. В любом случае, Свиндл не жаловался, поскольку уровень топлива повышался, и это помогало немного сбросить тревожность.       – Прости, что не вызвал полицию, – Виспер виновато улыбнулся. – Мы не можем себе этого позволить. Тебе нужно в госпиталь, я только на первую помощь способен, да и то, Сайд говорит, ремонт выходит у меня паршиво.       – Что ты. Спасибо... Праймус, я там мог проваляться... до пришествия Юникрона.       Виспер скрестил руки на честплейте, мгновенно становясь строже:       – Почему ты был без команды? Ездить в одиночку по городу в то время, когда по улицам шатаются одни маргиналы без талонов на подзарядку...       – Команды? – переспросил Свиндл растерянно и промямлил: – Мы... не работаем вместе больше. Ну, пока что.       Его немного задело, что Виспер предположил, будто он может безопасно передвигаться по Аякону лишь под защитой Мотормастера, но едва ли тот хотел сказать что-то обидное. Виспер отличался редкой для разведчиков прямотой – что думает, то и несет. Едва ли это распространялось на военные тайны, однако в личном общении всплывало быстро.       – Но хоть что-то ты помнишь? – продолжал он въедливо допрашивать Свиндла.       – Их было двое, – пожал он плечами, смиряясь с тем, что отвечать придется. Да, двое из бара: мехи, рядом с которыми он пил в «Маккадамсе», бросили его на дороге, отравив и избив до отключки. Но вслух он добавил только: – Мне не позволили ничего увидеть.       Виспер покачал головой.       – Надеюсь, когда пойдешь подавать заявление, ты вспомнишь больше!       Он еще не успел договорить, а Свиндл уже пришел в ужас. Настолько, что едва не выронил куб, спохватившись в последний момент и просто опустив его на колени. Было что-то отталкивающее в перспективе обратиться за помощью… Совсем недавно он узнал тайну, из-за которой его актив оказался под угрозой. Старскрим звучал так убедительно, когда предупреждал его никому не доверять… и тут он пойдет подавать заявление? Нельзя сказать, что Праул стоит за каждым автоботом, но он точно контролирует работу полиции… Стоит ли в такой ситуации напоминать о себе?       – Эй, – окликнул его Виспер и присел напротив, чтобы оптика была напротив оптики. – Подвисаешь?       – Немного.       – Я провожу тебя до госпиталя. Прикрою сверху, – Виспер похлопал его по колесу, и тут дверь отворилась вновь. К косяку прислонился плечом колесный мех с бирюзовым капотом и отчетливо выделяющимся рваным шрамом, пересекающим пластину поверх фиолетового знака.       Сайдсвайп кивнул Свиндлу и сказал, обращаясь к напарнику:       – Хук зовет.       Свиндл суетливо закрутил куб в ладонях:       – Не надо меня провожать! Я доберусь.       – Слушай... – взгляд Виспера взволнованно заметался между ними. – Хук не подождет, а?       Сайдсвайп пожал плечами. Он покачивал дверь туда-сюда, явно ожидая, когда сидящие в комнате мехи сами примут какое-нибудь решение и сообщат о нем.       Ниже перечеркнутого знака – края шрама его были давно затуплены и обработаны, металл под ними усилен, но издали он все еще казался болезненно глубоким и опасным – на капоте Сайдсвайпа поблескивал алый угловатый символ. Знак, принятый им давным-давно вопреки прошлому, о котором он не любил вспоминать.       – Не хочу мешать вашим планам, – решительно сказал Свиндл. – Все в порядке. Я заправлюсь и поеду.       – Оставайся, сколько нужно, – замахал руками Виспер. – Но подзарядки нет, прости. Только когда там генератор включают, – он махнул рукой вверх и переглянулся с Сайдсвайпом. – И это… у нас будет просьба. Мы не светим это место, знаешь. Не вызывай никого сюда, пожалуйста. Тут уютно. Не хотелось бы переезжать… все такое.       – Я понимаю. Я не буду.       Он и правда очень хорошо понимал причины, по которым эти двое стараются держаться в тени. Сайдсвайп был автоботом раньше, и далеко не все бывшие сознаковцы простили ему переход на другую сторону. А сейчас власть оставалась в руках фиолетовознаковых, и едва ли Сайдсвайп хотел проверять, как Голдбаг относится к тем, кто предал его лично.       Когда-то Сайдсвайп и Голдбаг вместе служили в сикерах под руководством Дренча. Насколько Свиндл знал, переход на сторону Мегатрона Сайдсвайп планировал вместе со своим лидером, но все пошло не так. Дренчу пришлось остаться; он сотрудничал с десептиконами, рассказывая о перемещениях своего отряда, и именно в результате одного из доносов Голдбаг разбился едва ли не насмерть, пытаясь догнать Сайдсвайпа. Рэтчет вытянул его из послеискрия, дал новый корпус, поставил на ноги… и очень скоро выживший сикер разобрался, кто виноват на самом деле. Оптимус расплавил Дренча, как всегда поступал с предателями, а сикеры – под руководством Голдбага – с тех пор с особенным рвением разыскивали Сайдсвайпа.       Голдбаг мог очень стараться заботиться о Кибертроне, каким он получил его в руки вместе с половинкой Матрицы, но он был мстительным ботом. Все это знали.       Виспер наверняка прикрывал сигнатуру Сайдсвайпа своей глушилкой, на небольшую область ее хватало. Учитывая, что подавляющее большинство копов – мехи, до сих пор не отказавшиеся от фиолетового знака, лучше не испытывать судьбу. Если Сайдсвайпу надо куда-то поехать, Висперу стоит сопровождать его.       – Прости за эти шпионские игры, – подал голос Сайдсвайп.       Он никогда не отличался многословием. Что бы ни было причиной, природная замкнутость, недоверие или неприязнь, опасная разлука с братом по искре, продолжавшаяся до сих пор – поскольку Санстрикер пропал без вести, – Виспер неплохо его уравновешивал. Казалось странным, как они вообще работают вместе. Чтобы ужиться с Виспером, нужно обладать недюжинным терпением, спокойно воспринимать болтовню на повышенных тонах и чужой невероятный энтузиазм.       Все удивились, когда Мегатрон поставил их вместе, но это принесло плоды. За первое время, пока автоботы не успели сменить протоколы безопасности, Сайдсвайп под прикрытием Виспера вытащил для десептиконов немало важной информации. А в случае, если он рисковал попасться, напарник поднимал такой шум, что ему всегда удавалось уйти незамеченным. Уж что-что, а побуянить Виспер любил и пользовался каждой возможностью.       Должно быть, ему не очень приятно все время прятаться.       – Дверь сама закроется, – добавил Виспер, уходя следом за Сайдсвайпом. – Тут небольшой тоннель и выход на трассу М-13. Объявлений о токсичных отходах не пугайся, это мы повесили. Я бы попросил передать привет Мотормастеру и компании, вот только мы не палимся, что живы, пока не… ну… а, вы же не работаете больше вместе, – спохватился он совсем уже на пороге. – Береги себя, Свиндл, ладно?       – Да, – отозвался тот. – Обязательно…       Беречь себя? Он слушал удаляющиеся шаги и думал о том, как придет в полицию, и закрывшиеся за ним двери уже больше не откроются. Проклятье! Так, наверное, чувствовал себя Дирдж, повторявший, что Праул следит за ним… Его нельзя задержать для допроса на пустом месте, без подозрений, верно? Он настолько законопослушен, насколько это возможно в мире, в котором законы так непостоянны. Но когда он явится сам, ведь уже не придется придумывать причины, чтобы задать побольше вопросов?       Чем дольше он думал об этом, тем меньше колебаний оставалось. Нет, ему никак нельзя инициировать расследование. Старскрим просил его в случае проблем обращаться к нему или Саундвейву, но тогда речь шла о деле Шоквейва. О взрывах, о Дирдже… не о том, что у Свиндла в баре появились недоброжелатели.       В памяти невольно проигрывался видеоряд с последнего разговора в смотровой башне. Саундвейв медленно накручивает ленту на ладонь. Старскрим устало кивает и цепляется пальцами за подбородок, когда речь заходит о Прауле.       С каждым новым витком светло-зеленой магнитной ленты желание обращаться в правоохранительные органы отступало, пока вовсе не развеялось.       Свиндл уставился в одну точку на полу, прямо перед собой, и попытался упорядочить отчеты. Разрывы – это не страшно. Почти все каналы дублируются, так что топливо все равно поступит, куда нужно. Незначительные протечки на общую функциональность не повлияют, хотя резкие движения будут причинять боль. Да и не разгонишься особо – в альтмоде риск короткого замыкания чуть больше. Но вообще-то энергон – диэлектрик, так что, если ему не зальют снова воду с пенообразующими химикатами в горло, больше ничего не перегорит.       Поврежденные участки цепи Свиндл заблокировал. Под раздачу попало несколько нейроузлов в грудной части и пара в голове, так что придется внимательней прислушиваться к своим ощущениям – опасно терять чувствительность даже частично. Встроенная антенна передавала слабый фоновый шум, на который раньше Свиндл не обращал внимания. Теперь, когда тишину ничто не нарушало, он стал навязчивым. Если помехи продолжатся, это грозит обернуться неприятной мигренью.       В остальном: шарниры целы, броню выправить несложно, фильтры справились с перегрузками и даже если засорились, от этого не умирают.       Ему и не нужно в госпиталь.       Он повторил это про себя несколько раз, прежде чем понял, что Дирдж говорил то же самое. Свиндл поставил куб рядом с так и брошенным Виспером на полу кейсом и побрел к выходу. Заодно протестировал гироскопы – с ориентацией в пространстве проблем не было, стены он плечами не задевал.       Когда Дирдж талдычил, что ему нельзя к медикам, потому что Фиксит сдаст его Праулу, Свиндл не сердился на него, но даже не пытался понять. Казалось дикой глупостью так рисковать функциональностью из-за безосновательной паранойи. Но вот он сам вздрагивает при мысли, что к нему проявят повышенное внимание копы. И нельзя забывать, что Дирдж погиб после того, как признался, что знает о Прауле нечто ужасное, поэтому… поэтому…       Свиндл почти вызвал Саундвейва, когда вновь передумал – спохватился вовремя, ведь он обещал, что не будет отправлять сигналов из убежища Сайдсвайпа и Виспера. Любую связь можно засечь, и хотя Саундвейв точно не желал вреда своим товарищам, это не повод так пренебрегать их доверием. Нужно было отъехать подальше.       Выбраться на поверхность действительно оказалось несложно, но к тому времени как Свиндл увидел небо, он был погружен уже в совсем иные мысли.       Кто в баре мог знать, что Блерр дал ему деньги? Едва ли тот отчитывался о расходах клиентам, значит, кто-то видел или слышал… Те двое работали слаженной командой – не препирались, подхватывали друг за другом. Они наверняка хорошо знакомы.       Трансформироваться Свиндл так и не решился. Он брел по улицам, а мехи мимо него уверенно спешили по делам. Уж чего-чего, а дел в Аяконе у всех было полно. Стараясь держаться ближе к стенам, чтобы ненароком не попасться никому под колеса, Свиндл продолжал раскручивать цепочку.       Из посетителей «Маккадамса» только один мог вырабатывать похожую пену. Свиндл совершенно не подумал о нем, поскольку редко размышлял об альтмодах мехов, которых видел, особенно если не общался с ними близко. И именно этот автобот, Хозхед, отдыхал за стойкой, когда Блерр под шумок сунул кредитки Свиндлу. Встроенное оборудование для пожаротушения подразумевало и полные баки химикатов, реагирующих с водой, и шланги, и возможность контролировать силу подачи. Хозхед мог все слышать, а Ворпат наверняка легко согласился стать его подельником. Они обычно буянили вместе, никогда – настолько, чтобы Блерр выставил их, как он поступил с Рикошетом, но все же именно от них всегда можно было ожидать громких выкриков, агрессивных комментариев, битой посуды и махания кулаками в воздухе.       Еще из груди Ворпата выступала мощная лазерная пушка. Свиндл именно об нее ударился, когда пытался выкрутиться.       Доказательств у него не было, но и других вариантов он не видел. Изменение голосов не помогло – когда у тебя редкий и гиперфункциональный альтмод, лучше не пользоваться его особенностями, если не хочешь, чтобы тебя вычислили. А Хозхед напичкал его своей пеной так, что она текла из всех щелей. Свиндл невольно потер стык ниже бампера, куда автобот протолкнул насадку шланга. Наверняка, если сравнить состав, подозрения подтвердятся…       Но никто этого не сделает, верно? Свиндл представить не мог, как приходит и рассказывает Блерру, что взял и потерял его деньги в тот же вечер. Все до последнего шаникса. Тот ведь убьет Ворпата с Хозхедом на месте! Он стал таким вспыльчивым в последнее время, что в другие варианты развития событий Свиндл просто не верил… и что тогда? Если из-за него Блерра посадят в тюрьму, «Маккадамс» прекратит свое существование. Кто-то другой может подхватить бизнес, но Свиндл не был уверен, что хочет представлять за стойкой кого-то кроме Блерра. Даже при том, что недавно тот чуть не погасил Дауншифта.       Маловероятно и то, что бармену будет все равно, куда Свиндл дел кредитки. Они не принадлежали Свиндлу, они оставались деньгами Блерра, а он провалил свою задачу курьера. Это он виноват...       Нужно как-то восполнить эту сумму. Это важно для фонда, для самого Блерра, раз он решил помочь; и делать вид, что ничего не произошло, неправильно. Но раз нельзя идти в полицию и опасно сообщать бармену… что остается? Заработать три золотых кредитки?       Пребывая в этих печальных мыслях, он не заметил, как свернул на дорогу, которая уводила его далеко от жилых кварталов. Спохватился он тогда, когда, оступившись, чуть не налетел на сваленные обломки арматур. В этот район свозили строительные отходы почти все рабочие группы Аякона… и именно здесь жил Дирдж. Он обустроил жилье в обломке огромной сливной трубы, возможно, когда-то выводившей за пределы города отходы одного из заводов. И сейчас Свиндл смотрел прямо на люк, приваленный к отверстию, ведущему в трубу. Он больше походил на обыкновенный кусок мусора, который случайно подпер неровный срез, чем на закрытую дверь в убежище.       Ему едва хватило сил, чтобы сдвинуть металлическую крышку втрое больше него размером. К счастью, Дирдж сделал незаметное углубление, чтобы люк легче вращался. Свиндл не стал закрывать его за собой вплотную, чтобы немного света снаружи все же подсвечивало скромную меблировку убежища.       Дирдж здесь ютился, почти не расправляя плеч, – все-таки габариты тяжелого истребителя куда больше, чем внедорожника. Свиндлу не приходилось сгибать шею, он не смог бы дотянуться до верха, даже если бы поднял руки и встал на мыски. Однако темнота, за которой скрывалась ржавчина и наполовину выкрутившиеся болты, давила на него куда эффектнее низкого потолка, а фары по-прежнему не горели.       Пройдя поглубже, Свиндл тихо провентилировал: почти ничего не изменилось с тех пор, как он навещал Дирджа последний раз. У него было немного вещей, и все они лежали сейчас примерно на своих местах. Ключи, паяльник и пара батареек к нему, несколько маленьких контейнеров с болтами и прокладками – на случай, если придется провести на себе мелкий ремонт. Несколько гаек отложены в сторону, подобранные по размеру один к одному, как будто ими собирались воспользоваться. В углу стоял газовый генератор электроэнергии, который Дирдж использовал, чтобы подзаряжать аккумуляторы, – предмет роскоши в современном мире. Баллон был полон только на треть, сам генератор отключен, но вентиль – не закручен.       Свиндл прислушивался к собственным шагам, исследуя убежище. Они звучали бы гулко, будь труба побольше.       Один датапад из стопки, которую Дирдж в шутку называл «подпольной библиотекой», лежал у изголовья платформы. Вернее, того, что служило платформой – нагромождения крепких ящиков и листов металла. Похожие ящики были и сиденьями, и столами, и подставкой для баллона. Свиндл неуверенно включил экран – в глаза бросились выделенные цитаты о Праймусе, которые, выдранные из контекста, ни во что связное не встраивались. И тем не менее, это была середина трактата. Дирдж читал его, помечал что-то для себя…       А потом просто отложил и подорвался в центре города по приказу Шоквейва? Свиндл прижал руку к вентрешеткам, пытаясь заглушить собственную раскрутившуюся вентиляцию.       Теперь он был уверен. Дирдж не собирался умирать.       Но, придя той ночью в Роквуд, он был в ужасе, и теперь – спустя столько времени – тот же ужас вертелся вокруг искры Свиндла, заставляя ее пульсировать чаще.       ...светло-зеленая лента примагничивается к пальцам Саундвейва. «Это очень опасные сведения, – говорит Старскрим. – Ты ведь понимаешь это, Свиндл?..»       Он опустился на ящики и уткнулся лбом в ладони. Предостережение Старскрима металось в мозговом модуле, словно единственные слова, которые Свиндл вообще знал. И не важно, что кража на улице не имела ничего общего с тем, что когда-то Дирдж рассказал ему чужую опасную тайну. Все равно: Свиндл не знал, что ему теперь делать, и меньше всего хотел выходить отсюда.