Коктейль для неудачников

      Рэтбэт окликнул его уже в дверях. Свиндл обернулся, привычно вскидывая голову.       Конструкция корпуса, в который Скайфайр поместил бывшего сенатора, подразумевала единственный способ удобно разместиться: повиснуть вниз головой, зацепившись за потолочную балку, трубу или иную узкую поверхность. Любое другое положение гироскопы не поддерживали, и Рэтбэт невольно раскачивался из стороны в сторону.       Еще Рэтбэт мог парить, распахнув сегментированные крылья. Свиндл помнил время, когда он не справлялся с новым корпусом. Спасенный Саундвейвом, разбитый, умирающий каждый клик, он лишь ползал, цепляясь маленькими коготками за неровности, и едва говорил.       Корпус кассеты, напяленный на искру джета, не выдерживал нагрузок, поэтому Скайфайр – пользуясь, должно быть, наработками Тайреста – притушил ее. Совсем немного. Свиндл не понимал, да никто не понимал, как ему это удалось, но он заставил искру Рэтбэта принять новый корпус.       Пересадка в тело, подобное прежнему, была невозможна. Старскрим бился над задачей столетиями, но искра Рэтбэта не выдержала бы возвращения. Да хотя бы и еще одной перестройки, пусть в корпус с энергоемкостью кассеты, только не ограниченный функционально. Ведь автоботы постарались сделать Рэтбэта максимально ущербным, и в робомоде, и в альтмоде. Рэтбэт не стал полноценным кассетботом, не научился быстро перегонять данные и тем более поддерживать широкополосное подключение. Саундвейв носил его в кассетном отделении, чтобы тот мог отдохнуть, подпитываясь чужой энергией.       Как паразит.       Свиндл поражался тому, что это не погасило волю Рэтбэта. Издевательство в плену, долгие столетия бессилия, медленная, нестабильная адаптация… Он продолжал работать. Помогал десептиконам всем, чем мог. Сохранил спокойствие и харизму. Этот невероятный пример стойкости всегда вдохновлял Свиндла.       Может быть, Рэтбэт и просил Саундвейва добить его, когда связист отыскал его разбитым и неподвижным в ущелье неподалеку от Полихекса… Может быть. Все имеют право на слабость.       Но Рэтбэт был очень-очень сильным. Поразительно сильным. Свиндл всегда смотрел на него с восторгом.       – Свиндл, прости за вторжение в твою личную жизнь, – фейсплейт Рэтбэта малоподвижный; он открывает рот, но не может улыбнуться, всегда кривит губы. Однако голос звучит с заботой и легкой тревогой, – но со мной связывался Мотормастер. Он обеспокоен тем, что ты сдал свою кварту в Роквуде. Я знаю, что ты много работаешь. Не только здесь. Я могу тебе помочь?       Свиндл застыл, продолжая растерянно улыбаться. Солгать? Рэтбэт совершенно точно не заслуживает лжи. Но еще ему не стоит лезть в игры Праула, когда автоботы и так следят за каждым его шагом.       – Я стараюсь заработать побольше, – он отвел взгляд. – Нет повода для беспокойства…       – Но ты живешь в ужасных условиях, – Рэтбэт качнулся на переборке.       – А? – Свиндл взволнованно встрепенулся. – Я?..       – Мотормастер так сказал. Он переживает за тебя.       Наверняка Драг Стрип или Вайлдрайдер выследили бывшего члена отряда… Свиндл не умел хорошо прятаться, он лишь надеялся, что никто не заинтересуется тем, как и где он приютился. Почему стантиконы не поговорили сначала с ним? Зачем втягивать Рэтбэта?       Мотормастер мог решить, что после всего Свиндл обиделся и порвал отношения со стантиконами нарочно. Должно быть, соседство автоботов сильно досаждало ему. Он ведь был из тех, для кого война как будто не закончилась. Стоило поговорить с ним…       Но как – если Свиндл все равно не может быть с ними честен?       – Я не знаю, почему ты избегаешь их, и я не прошу рассказать. Уверен, у тебя есть причины. Надеюсь, что не обижу тебя, предложив пожить здесь.       – Здесь? – переспросил Свиндл растерянно.       – Я часто остаюсь в офисе на подзарядку. Он подключен к городской сети. Общественная заправка рядом, можно получать там паек. И это не предложение работать сверхурочно, – Рэтбэт рассмеялся – так как он не мог улыбнуться, ему оставалось только звучать. – Что скажешь?       Свиндл не знал, что ответить. Ему было неловко. Тревожно. Стыдно за то, что столько мехов беспокоятся о нем, пока он пытается не встречаться с ними… не смотреть им в оптику.       – Я… спасибо… я…       – Не обязательно решать сейчас. Обещай, что подумаешь об этом. Взвесишь за и против. Договорились?       – Да, конечно, – быстрее, чем хотелось, выпалил Свиндл.       – Хорошо. Увидимся завтра? – Рэтбэт спланировал к рабочему терминалу и повис над ним на удобной раме, установленной специально для него.       Свиндл торопливо попрощался и выскочил за дверь.                     Блерр не просто не привык к стелс-миссиям – он, кажется, ни в одной не участвовал. Хотя чип Праула, всунутый в электронный замок, быстро подобрал код, Блерру ожидание все равно показалась немыслимо долгим. Да он бы выломал дверь быстрее! Поминая недобрым словом Миража, чьи обязанности сейчас выполнял, Блерр метнулся внутрь. Он знал, куда поворачивать, план здания ему Праул скинул... лучше бы присадками поделился! Но тактик явно собирался придержать оплату до исполнения.       Режущий цепи голод по энергии гнал Блерра к офису Рэтбэта. На терминал он напал – иначе и не скажешь. Вцепился в него, встряхнул так, что тот затрещал, и запустил дешифровщик, загнав его в разъем едва ли не кулаком. Давай, тупая машина, делай свое дело!       А потом сверху померещилось движение. Блерр вскинул голову и на мгновение пересекся взглядом с голубой оптикой. За это мгновение он успел осознать, что его запалили, и броситься на хозяина офиса. Тот висел вниз башкой под потолком, но Блерр дотянулся в прыжке, схватил за крыло, запуская генератор, и маленький корпус отцепился от своего насеста. Рэтбэт хотел сказать что-то, кажется, но Блерр придавил его к полу, отбирая энергию. О, да, даже в таких небольших количествах это приятно...       Он замер. Свечение линз померкло до едва заметного, замерцало, и Блерр, спохватившись, разжал ладони. Он не собирался убивать Рэтбэта! Только заставить его заткнуться, чтобы подмогу не вызвал! Оптика погасла вовсе, он растерянно скрежетнул дентами и осторожно потрогал светло-голубой честплейт, улавливая, пульсирует ли искра. С облегчением провентилировал – да. Запоздало он проанализировал, что забрал не так много энергии... даже кассеткон не должен был отключиться.       Он выпрямил спину, стоя на коленях перед распластанным десептиконом. Что теперь делать? Есть шанс, что Рэтбэт не успел понять, кто к нему вломился. Вроде как он перезаряжался, а едва включился – Блерр его вырубил. Но если заметил?       Праул не приказывал убить Рэтбэта, но не говорил, что этого делать ни в коем случае нельзя. Блерр пальцами ощущал слабый ток – дожать кона можно за полклика. Да этот кон еще хилее Праула!       Он зарычал. Он действительно хотел мира, хотел поддерживать его, видеть, как что-то меняется... а ничего не меняется. И он не меняется. Что еще он может сделать как автобот, кроме как добить? Самое простое решение. Но у Рэтбэта, в отличие от него, хотя бы получается делать реально хорошие вещи!       Блерр отдернул руку, встал и повернулся к терминалу. Он заберет данные и уедет, и если Рэтбэт всем растреплет, что ж, пусть Праул с этим разбирается! Кто будет вести следствие, Айронхайд? Если Блерр ему даже и скажет, кто его подослал, разве это уйдет дальше?       Полученная жалкая порция энергии только сильнее разозлила его, и, чтобы успокоиться, он пробежал взглядом по скользящим по экрану строчкам. Повинуясь смутному интересу, он отмотал статистику взносов к той дате, когда дал Свиндлу кредитки. Ничего не обнаружилось, ни тогда, ни позже. Он запустил поиск по имени: своему, потом Свиндла – ничего. Ерунда какая-то, шлак... Блерр выдернул флешку, едва копирование закончилось, и подчистил историю, как смог. В баре посмотрит повнимательней, потому что это... странно.       Потому что, раз взноса не было, значит, Свиндл взял те деньги себе. А следом – еще, в долг.       Блерр сталкивался с таким поведением не раз, но прямо сейчас ему не хотелось верить, что Свиндла настигла та же беда, что и многих других должников: что он решил, будто Блерра можно обмануть.       Он выскочил из офиса, не оглядываясь на Рэтбэта.                     Когда Блерр гаркнул «входи», он был уверен, что за порогом Праул, и даже не задумался, с чего вдруг тот, фраг его, стучится. Он только закончил прочесывать скачанные данные вдоль и поперек в поисках своих шаниксов – и не нашел ни следа. По зловещей закономерности даже умные и честные мехи, попадая в ситуацию нуждающихся, начинали думать, что маленький мухлеж сойдет им с рук. Что никто не заметит. Не то чтобы Блерр знал много умных и честных автоботов, однако, фраг, и такие бывали.       Но Свиндл!       Когда он встретил робкое сияние светло-зеленых квадратных линз, внутри заклокотали остатки залитого топлива. Блерр накатил как следует, едва вернулся в бар, но почти все уже сжег. Правильней было бы потерпеть, пока Праул не отдаст скорциум, но он слишком завелся, погружаясь в спонтанно начавшееся расследование, чтобы раздражать себя еще и ожиданием.       Свиндл подошел к стойке, положил ладони на один из стульев, но забираться не стал. Блерр, убрав флешку в сабспейс, навис над ним, скалясь.       – Ещеденегхочешь?       Свиндл, опешив, сдал назад.       – Н-н… я… я должен был вернуть тебе… но я…       Откуда в нем столько смелости: заявился в одиночестве, посреди ночи, в бар к врекеру, которого сам же обманывает! Блерр провел когтями по стойке, обходя ее и наступая на Свиндла, пока – неторопливо. Если решит рвануть прочь – Блерр все равно легко догонит.       – Но. Ты, – повторил он отчетливо. – Ну?       Свиндл налетел спиной на следующий стул и вцепился в него.       – Я принес все, что есть, – выдавил он. – Это… все равно слишком мало… Блерр, я знаю, что ты не… мне очень жаль… если я могу…       Блерр цапнул его за колесо и прижал пальцы к губам, заставляя заткнуться. Кулеры Свиндла взвизгнули, когда он ощутил контактное подключение к своей энергосети, но вырваться он не попытался. Блерр не спешил забирать свое, хотя сама возможность казалась очень заманчивой. Нет, сначала он, пожалуй, дождется признания.       – Кудатыдел моиденьги, Свиндл?       – Я… Я… – тот растерялся и замолчал. Блерр подцепил его за челюсть, вынуждая поднять опущенный было взгляд.       – Фонд ихнеувидел. Так чтотысделал? Ты, маленький правильный кон…       А вот теперь оптика сверкнула обреченно. Значит, Свиндл знает, о чем он говорит. Значит, он действительно украл их. Блерр зарычал, сжимая когти. Его потряхивало от близкой перспективы насыщения – и желания вернуть свое.       – Я вне… внесу их, я… я откладываю… – запинаясь, пролепетал Свиндл. – Блерр, я знаю, что ты подумал… я тебе не говорил, я… прости, пожалуйста, я… я…       – Тыдумал, ты наособомсчету, Свиндл? – перебил Блерр. – Что, по-твоему, дает тебе правоизвиняться? Тымошенник! Яподвешиваюмошенников надбаром! – от кона буквально несло отчаянием, и это только раззадоривало. – Ты пользовался моимрасположением, моимишаниксами – и думаешь, ябудуидальшетебепотакать?! – Свиндл вскрикнул, когда Блерр встряхнул его, и замотал головой, насколько смог в вытягивающей силы хватке. – Какменябесит твоятрусливаяморда! Думаешь, если будешьвыглядетьжалким, я прощу тебедолги?       – Н-нет… я верну… я знаю, что я очень виноват! – он перестал сопротивляться. Пульсация искры невыносимо привлекательно участилась. Блерр облизнулся, не особенно вслушиваясь в то, что кон бормочет. – Я потерял те кредитки! Я боя…       – Яведубизнес радиприбыли! – перебил он, вздергивая Свиндла в воздух и швыряя на стойку. – Кактымне что-то вернешь?! Тынищий! Чужиешаниксы ты считатьумеешь, но стоитим оказатьсяутебявруках – все! Вотчто: я далтебе время, а тыменяобворовал! Явытрясутвоюискру!       Свиндл молча пялился на него отвратительно огромной оптикой, сжавшийся и явственно осознающий, что обречен. Он сказал, что потерял кредитки, что это значит вообще? Выронил? Смешно! Его ограбили? Так хоть заикнулся бы! Нельзя же быть таким бестолковым!       Мерцание линз бесило Блерра еще сильнее, чем попытки оправдаться. Не выдержав больше, он с силой развернул Свиндла, вдавливая в стойку фейсплейтом. Тот задушенно вскрикнул от ужаса, и Блерр почувствовал, как его искра коллапсирует. Быстро он ломается.       – Чтотыможешьдать, ну? – зарычал он. Как раньше… как на войне. Поймал автобот десептикона… Блерр умело вонзил когти в шею, не задевая шланги, но надежно фиксируя жертву. – Какнасчет тебясамого, а?       Он плохо понимал, почему его самого так трясет. Это голод? Гнев? Свиндл – всего лишь очередной должник… сколько их таких было? Но именно его дурацкий обман пробуждал в Блерре какую-то особенно дикую, глухую ярость.       – Тывыпил достаточно энергона замойсчет, такчто и сольешьтутже, – он вдавил когти в панель, закрывающую доступ к шлюзу, безошибочно отыскав ее с первого раза. Когда видишь чужое строение насквозь, легко понять, куда бить – и что вскрывать. Контуры Свиндла мерцали под его руками.       Кон вздрогнул, но не принялся отбиваться. Ох уж эта слабость! Беспомощность! Ими легко прикрыться в надежде, что тебя пожалеют! О, Блерр не собирался жалеть Свиндла, он никого жалеть не собирался, особенно этого мелкого идиота…       Не собирался.       Свиндл не издал ни звука – разве что раздался щелчок, с которым он торопливо открыл замки. Он дрожал, панели сходились в попытке защитить платы, но Блерру не нужно было лезть к разъемам, чтобы пропустить ток по чужим микросхемам.       – Что, дажесопротивляться небудешь? – прошипел он, придерживая пока генератор. В такой ситуации положено наслаждаться страхом. Он привык наслаждаться.       И пытался сейчас. Не выходило.       – За… нет, ты… ты прав… – Блерру видно было лишь отсвет зеленой оптики на столешнице. Голос Свиндла звучал потерянно и тонко. – Я… мне не вернуть твои деньги… и я… я сделаю все, что ты хочешь. Это справедливо.       Блерр зарычал.       Глупый кон! Он ведь может… может что угодно с ним сделать! Игры в показное раскаяние еще никого не спасали! Блерр подцепил броню, выдирая замки и нарочно причиняя как можно больше вреда. Настал момент, когда пойманный автоботом десептикон должен визжать.       Свиндл тихо вскрикнул и вжался лицом в стойку. Напряженно расставил пальцы, распластав руки. Он явно направлял все усилия на то, чтобы присмирить протоколы сопротивления, включившиеся, когда его начали ломать.       – Непопросишьменя бытьпомягче? – раздраженно подстегнул его Блерр.       Все было не так. Все неправильно.       Как же он ненавидит Свиндла!       – Делай, как… как тебе нравится, – глухо прошептал тот. – П-пожалуйста…       Пожалуйста? Пожалуйста?! Блерр стиснул денты. Идиот!       Настроение, которое и так не особенно соответствовало ситуации, пропало мгновенно. Жалкий кусок металла с мягкой зеленой подсветкой вздрагивал под ним, редко, но тяжело. Боялся, ужасно боялся, но, вопреки здравому смыслу, не вырывался. При взгляде на него Блерр испытывал тупую и нелепую горечь, а еще – досаду. А вовсе не желание разобраться с воришкой, как он того заслуживает.       Он резко выпрямился, разрывая контакт с чужим корпусом.       – Убирайся.       Свиндл не сразу шевельнулся. Приподнялся на локтях, неуверенно перевернулся на спину, медленно сел. Эти невыносимые оптики, фраг, как он смеет взгляд поднимать?! Как смеет включать вокалайзер?!       – Блерр…       – Убирайсявон! – рявкнул тот. – Тебеускорениепридать?! Вонясказал!       Свиндл покачивался и озирался на него, пока шел. Блерр провожал его взглядом, а когда дверь закрылась, в ярости врезал ногой по стойке. Сгреб стоявшие на ней канистры и свалил на пол, а после склонился, упираясь в нее руками и тяжело вентилируя.       Шлаков глупый кон!       Почему Блерр не может просто выбить из должника то, что причитается, как всегда делал? Чем Свиндл такой особенный? Жалкий кон, который никому никогда не может отказать! Наверняка ведь как-нибудь глупо потерял все, что у него было! Да он даже собственную кварту за собой сохранить не сумел!       И он не пытался отбиваться – кто так себя ведет? Что за бред?       Блерр все не мог успокоиться, бешено вентилируя и скребя когтями по стойке. Сильнее всего бесило желание сорваться с места, догнать Свиндла и не то избить его, не то… извиниться. За что извиниться? Он, что ли, чужие деньги проебал?!       Блерр еще раз пнул стойку.                     Свиндл собрался было ввести код доступа, но с удивлением обнаружил, что дверь не заперта.       – Рэтбэт? – позвал он неуверенно, проходя внутрь. Свет нигде не горел. Рэтбэту он и не требовался, однако Свиндл все равно встревожился.       Он не знал, куда пойти, когда Блерр выставил его из «Маккадамса». Ощущение, что он – без преувеличения – едва избежал смерти, его не покидало. Во время войны он редко попадал в гущу сражений, и автоботы нечасто сдирали с него броню, однако Блерр сегодня заставил вспомнить самые страшные эпизоды. Такие, когда не верилось, что удастся выжить. Но мучило Свиндла не это, а то, сколько в звенящем от ярости голосе Блерра было… разочарования.       Свиндл подвел его. Он не хотел, но действительно подвел, и Блерр собирался разобраться с ним по-автоботски… а потом передумал. Там, в «Маккадамсе», Свиндл и соображать-то не успевал! Да и что он мог объяснить? Он кругом виноват. Как Блерр узнал правду, было уже не так важно. Важно, что Блерр доверял ему, даже дал отсрочку, что звучало как настоящее чудо, а он лгал и выпрашивал больше шаниксов, чтобы покрыть последствия своей же глупости.       Блерр этого не заслужил. И ведь он… он не стал доводить дело до конца. Это – шанс исправиться? Свиндл не знал, как, но он должен был найти способ восполнить хотя бы материальные потери. Блерр будет его презирать, этого не изменишь. Он больше не посмеет сунуться в «Маккадамс», как бы хорошо там ни было, сколько бы там ни собиралось друзей. Но… он обязан все исправить. Хоть как-нибудь.       Он пришел в фонд из корыстных соображений: Рэтбэт сказал, что здесь можно подключиться к городской сети, а после Блерра Свиндл чувствовал себя выжатым. Он прекрасно осознавал, что если пойдет к себе в убежище, то отключится там на целую вечность, а этого нельзя допустить. Он должен работать больше. Должен…       – Здесь кто-нибудь есть? – позвал он, добравшись до офиса. Если в здании никого, почему же замок был неактивен? Свиндл ступил в кабинет – и вздрогнул, заметив в темноте неподвижный силуэт на полу неподалеку от рабочего терминала. – Праймус, – вырвалось у него. Собственные фары давно перегорели, поэтому он метнулся к выключателю, чтобы убедиться: ему не показалось.       Он бросился к корпусу Рэтбэта. Линзы темные, одно крыло неудобно заломлено… что случилось?       – Рэтбэт! – он зафиксировал электромагнитное поле, настолько слабое, что его не сразу удалось уловить. Будь перед ним кто-нибудь из стантиконов, Свиндл бы подсоединился к медпанели, но, зная, насколько хрупки настройки Рэтбэта, боялся рисковать.       «Флэтлайн!» – вызвал он и, не получив отклика, наскоро присвоил сообщению уровень экстренной важности. Передатчики медиков обычно считывали эти метки, чтобы реагировать на срочные вызовы, и Свиндл отчаянно надеялся сейчас, что Флэтлайн следует традиции. Он мог слишком устать, чтобы оставить пассивный режим обработки входящих. Мог просто не работать не в свою смену. Мог…       «Что случилось, Свиндл?» – пришел ответ.       «Рэтбэту нужна помощь! – выпалил он. – Я в офисе, он… я не знаю, он… отключен».       «Я вылетаю, – сообщил тот. – Он ранен?»       «Я не знаю! Я не вижу повреждений, но из него натекло охладителя, как будто… отказало что-то… Что мне сделать? Я могу что-нибудь сделать, Флэтлайн? Подключить его к сети?»       «Ничего не трогай!» – скомандовал Флэтлайн, резко, но Свиндл не оскорбился.       – Что здесь произошло, Рэтбэт? – прошептал он, садясь на колени рядом с его головой. Рэтбэт даже в оффлайне скалился – болезненно и пугающе.        Скайфайр создавал этот корпус не затем, чтобы он прожил долго. Рэтбэт должен был лишь дотянуть до казни, где его, экс-сенатора, Оптроникс отправил бы в плавильни. И вот сейчас, в мирное время, спустя столько миллионов лет, что пошло не так?       – Мне нужно было остаться, – добавил он, касаясь крыла ладонью, надеясь, что Рэтбэт откликнется. Хотя бы системная реакция…       Ничего не изменилось.                     «Я не приказывал тебе убирать Рэтбэта», – ворвался Праул на личную частоту.       «Онмертв?» – переспросил Блерр, отпирая дверь бара.       Сегодня «Маккадамс» откроется, и пусть его хоть арестовывать явятся – налить. Правда, Скай-Байт уже слишком занятой болт, чтобы присматривать за порядком, и оставить бар не на кого… но Блерр собирался открывать его каждый фрагов день. Довольно.       «Ночью его обнаружил Свиндл. Рэтбэта тут же доставили в госпиталь. Он погас, несмотря на искусственную поддержку искры. Не приходя в онлайн», – поделился Праул новостями.       Что-то он разговорчивый.       «Янипричем, – отрезал Блерр. – Я его едвазадел».       Свиндл. Свиндл нашел Рэтбэта? Ржа, что он там забыл?! Пошел заметать следы преступления? Стырить у фонда денег, чтобы откупиться?..       Какая разница. Блерр буквально накануне сказал ему, что узнал о не поступивших в фонд шаниксах, что, в общем-то, закрытая информация, а через пару часов Свиндл находит полумертвого Рэтбэта… Фраг, да Айронхайд сто процентов уже за ним едет. Удобно же получилось для желто-зеленого мелкого паршивца!       «Ты использовал генератор на едва функционирующей искре, – объяснил тем временем Праул. – У него не было шансов».       Стоило подумать об этом, прежде чем лупить кона об пол... но Блерр не привык размышлять в боевой обстановке. Он помял пальцы в кулаках. Праул прав, он убил Рэтбэта. Шлак.       «Янемедик. Онтамбыл, мне что, стоило извинитьсяиуйти?»       «Ты повысил шансы Старскрима на выборах процентов на десять, Блерр. Это не входило в мои планы».       «Ебипроц Миражу, – Блерр бросил взгляд на улицу. Что-то мехов с сиренами пока не видно. – Он твой стелсер. Я добылтвойшлак, видимо, онуже наболт тебененужен, топить-то некого, но. Только. Попробуй. Меня…»       «Скорциум уже у тебя, – перебил Праул, прежде чем он высказал претензию. – Флешку заберу сегодня. Пока что тебя не подозревают, я сообщу, если что-то изменится».       Бред какой-то.       «Замечательно», – он развернулся и мрачно потопал к подсобке, чтобы проверить, не издевается ли тактик.       Судя по кейсу на полке, которого раньше там не было, он не лжет. Какие еще замки поставить, чтобы Праул не просочился? Или его клоны из мусора в любом месте способны собраться? Блерр положил на крышку кейса ладонь и испытал болезненное облегчение, рассеиваемое только легким потрескиванием на открытой частоте.       «Еще кого-нибудь надогрохнуть, чтобы ты наконец отстал?» – раздраженно спросил он.       «Пожалуй, нет», – издевательски отвесил Праул и оставил его в покое.       Блерр саданул кулаком по полке. Кейс подпрыгнул.       Что ж. Он проживет еще какое-то время на этой порции присадок, растянет ее как можно дольше, а потом еще что-нибудь придумает. У него тут полно работы. Фонд этот и предвыборная кампания десептиконов его не касались, так что ничего не изменится.       Он не хотел убивать Рэтбэта. Кон должен был выжить. Слабая вспышка… просто чтобы заткнулся.       Чтобы заткнулся.       – Эй! Тут наливают? – донесся голос Скай-Байта из зала, и Блерр стиснул денты.       – Да, – гаркнул он.       – Давай, иди сюда, затворник, я тебе такое расскажу!..