Шоколадный угар

Фото: https://pp.userapi.com/c638123/v638123709/4346a/E37nGWC-nXA.jpg https://pp.userapi.com/c638123/v638123709/42c36/1O2ZUCn-R0s.jpg https://pp.userapi.com/c638123/v638123709/433de/SREI056f4MA.jpg https://pp.userapi.com/c637630/v637630640/50e55/fE4InbxTdGA.jpg https://pp.userapi.com/c841525/v841525701/76e0/8w4UOBOHMn0.jpg https://pp.userapi.com/c841525/v841525792/47ac/DayfqxnZfoU.jpg https://pp.userapi.com/c638123/v638123709/4301e/xFoFOn20f2E.jpg https://pp.userapi.com/c841525/v841525639/562f/3LhceA5jIuA.jpg https://pp.userapi.com/c637828/v637828640/4b41e/eJPLniHI6Fg.jpg https://pp.userapi.com/c637828/v637828640/4b428/NGrga3uXWKw.jpg https://pp.userapi.com/c637416/v637416709/4fd08/BdLICbtPatY.jpg https://pp.userapi.com/c637416/v637416709/4fa65/t1MHzE5ACN0.jpg https://pp.userapi.com/c637416/v637416709/4fb34/3Kp1uIPktJU.jpg Аудио: Непара – Плачь и смотри просто «здравствуй», просто «как дела?», - наверное, так начну при встрече я. плачь и смотри, у него глаза твои, и если бы не ты, мы бы были втроём. Чай вдвоём – Прости прости, конечно, в чём-то ты была права, но не найти мне нужные слова. прости, давай негромко, чтоб не разбудить. я знаю точно: будут нас винить за то, что мы не можем вместе быть. жизнь разбита пополам в хрупкое стекло, для решения ошибок время истекло. и никто не знает, что там будет впереди но впиваются слова, будто в сердце нож, попрошу тебя: «не уходи».

      Мужчина ходил из стороны в сторону, каждые две секунды поглядывая на часы, будто надеялся, что время смилуется над ним и потечёт быстрее, но минуты ожидания тянулись часами, а он так и не придумал, что скажет ей. Да и нужно ли что-то вообще говорить? Наверняка она с порога оглушит его единолично принятым решением, о котором он уже догадывается и которое не подлежит никаким обжалованиям с его стороны. Он чувствовал себя безоружным перед ней, хотя и имел все козыри на руках, вот только эти руки в ночи тянулись к освободившейся теперь половине кровати; ему хотелось дотрагиваться ими до её волос, лица, губ, плеч, талии, бёдер, ног… а, возможно, сжать ими её шею. Сергеев резко остановился и впервые со вчерашнего вечера осознал: он не хочет видеть Лену, точнее, видеть её и знать, что она снова уйдёт. Ему жизненно необходимо срочно придумать, как же сделать так, чтобы она осталась. Ему нужно пробудить в ней нечто такое, что перевернёт её мысли на сто восемьдесят градусов, да хотя бы хватит и девяноста, но что: благоразумие, ненависть, ревность? На чём стоит сыграть, поставив всё на красное? Дима сомневался, что в состоянии схватить куш, ведь с Леной не сработают ни один алгоритм, никакая логика, никакая смекалка и уж тем более никакой обман. Невозможно обыграть человека, что с лёгкостью может выставить своё поражение за победу.       Сергеев ощущал, как внутри него бушует ураган, как лава отчаянного гнева готова выброситься наружу. Он ощущал, как ненависть к Темниковой заполняет каждый его орган. Ему не хватало воздуха, он безуспешно пытался сделать вдох, как вдруг выдохнул, подняв глаза и заметив зашедшую Лену. Молча, Дима медленно осмотрел её с головы до ног: собранные в хвост волосы; ясный взгляд изумрудных глаз; прямой нос; чистая и гладкая кожа; алые губы; мешковатая футболка, заправленная в узкие джинсы; опущенные и расслабленные руки и… белый след от кольца на безымянном пальце, от отсутствия которого на ней он большим пальцем дотронулся до своего, чтобы удостовериться в том, что их узы всё ещё реальны. Он не мог выдавить из себя ни слова, лишь глупо пялился на Темникову и чувствовал, что весь съёжился от её присутствия. Сергеев остолбенел, увидев, как она улыбнулась, но, взяв себя в руки, улыбнулся ей в ответ, только тогда поняв, что обрадовалась Лена не ему, а торопящейся к ней Саше. - Привет, моё солнышко, - нежно проговорила Темникова, взяв дочку на руки и прижав к себе. – Как же я по тебе соскучилась.       Сергеев нервно провёл рукой по волосам и вышел из комнаты, пытаясь привести себя в порядок. Он, конечно, предполагал, что их встреча вряд ли выйдет радостной, но что всё его нутро будет сотрясаться, - явно нет, он оказался неготовым к этому. Его выводило из себя, что Темникова вела себя как ни в чём не бывало, была спокойна и невозмутима, - Дима знал, что она делала так и с остальными, но ведь… это он не «остальные», он – это он! Вот только кто он для неё теперь и кем был? Всё их прошлое вмиг испарилось на его же глазах, всего этого не было, Лена уничтожила их жизнь, превратила её в прах. Сергеев ненавидел её за это, но, сжимая кулаки, понимал, что никогда не найдёт в себе смелости разлюбить её.       Дима вернулся к Лене, которая уже кормила Сашу, и сел напротив, вперив в неё свой взгляд и ожидая её реакции. Темникова делала вид, что не замечает его, и не отрывалась от дочки, улыбаясь её перепачканному лицу. Она и не заметила, как её же искренняя улыбка начала приносить ей боль. Лена осознала, что у неё было никакого плана в голове, она приехала, чтобы просто повидаться с девочкой, а дальше-то что? Конечно, забрать её, - здесь вопросов не возникало. Множество вопросов появлялось позже, и крутились они вокруг одного – «Что будет дальше?». Однажды Темникова уже задавалась им, вот только теперь он ощущался по-другому: тогда от него отдавало равнодушием, теперь же – обеспокоенностью. Лена подняла свой взор на Сергеева и замерла, ей показалось, что его глаза выражают то же, что и её. Дима переключил своё внимание на Сашу, давая Лене понять, что его волнует только одно: неужели они потеряют то, к чему шли, чего добивались. Темникова не знала, Темникова не хотела знать. Она рассматривала его лицо, думая, когда же этот человек перестал вызывать в ней бурю эмоций. А вызывал ли? Может, это нормально? Может, так и надо? Темникова не знала, Темникова не хотела знать.       Лена потеряла счёт времени, она даже не глядела на часы, но по ощущениям время растягивалось само, растягивая пространство. Темникова чувствовала нереальность происходящего, нужно было чуть подождать, и тогда она вздохнёт, прикроет веки и проснётся. Но день шёл своим чередом. Саша играла, бегая от одного родителя к другому, что продолжали молчать между собой.       Незаметно наступил вечер. Темникова впихивала в себя безвкусный ужин, что заказал Сергеев. Гнетущая атмосфера начала действовать и на ребёнка, Саша уже отчаялась развеселить маму и папу, зачем-то уставившихся в пустые тарелки, отложив которые отправились на такую же пустую прогулку, что закончилась мирным сном девочки на руках у Димы.       Вернувшись в дом, Темникова напрочь отказалась войти в детскую, попросив Сергеева уложить дочку самому. Теперь у неё появилась возможность просто-напросто уйти, чтобы не видеться с ним, но она всё ещё стояла на месте. Стояла до тех пор, пока он не вышел к ней. Стояла, когда он всем своим видом задавал ей беззвучный вопрос «Ты останешься?». Темникова не знала, Темникова не хотела знать. Она стояла даже тогда, когда он вплотную подошёл к ней, и дёрнулась лишь в момент соприкосновения их губ. Лена ответила на его настойчивый поцелуй. Было ли это правильно? Темникова не знала, Темникова не хотела знать. Сергеев прижал её к стене, целуя в шею, от чего она зажмурила глаза и запустила ладони в его короткие и жёсткие волосы. Он стянул с Лены майку и, присев на колени, целовал её живот, а после стащил и джинсы. Темникова притянула его к себе, впившись в губы и упираясь руками о его твёрдую грудную клетку. Он помог ей снять с него футболку и продолжил поцелуй, расстегнув лифчик на ней. Ленины руки опустились на его ремень, справившись с которым, Темникова раскрыла ширинку. Дима переступил и пнул от себя упавшие штаны, руками лаская её грудь. Она ощущала ладонью его напрягшийся член и, стащив с него трусы, взяла его в руку. Сергеев шумно и тяжело задышал и, держа её сзади, поднял, прижав сильнее к стене. Темникова вцепилась ему в плечи, он отодвинул рукой ткань трусов и вошёл в неё. Лена вскрикнула, зажав губу. Сергеев, пыхтя, делал толчок за толчком, смотря ей в глаза. Она дотрагивалась до его губ пальцами, а после, опираясь о стену, подняла голову вверх. Он начал покусывать кожу на шее, увеличивая темп. Лена тихо постанывала. Сергеев совершил ещё несколько рывков и, издав рык, задрожал и прижался к ней всем телом. Она гладила его волосы и думала, что будет утром. Она не знала, она не хотела знать.