Шоколадный угар

Фото: https://pp.userapi.com/c841338/v841338482/3795d/AzIL00qdlfE.jpg https://pp.userapi.com/c844520/v844520970/3459e/tMLd-sppxcM.jpg https://sun9-5.userapi.com/c840430/v840430547/28067/dKHdWaC1kfg.jpg https://pp.userapi.com/c623329/v623329761/38cef/vh9pkKYY81Q.jpg Аудио: Алёна Берлинская – Я тебя отвоюю (на стихи Цветаевой) Егор Крид – Миллион алых роз ты врёшь тысячи раз, кидаешь тысячи фраз, потом тысячи слёз, но где ты сейчас? сильна на словах, но на действиях - крах. ты была самой лучшей - сейчас ты мой страх. меня, правда, смешит твоя правда, ведь ты в ней так сильно уверена, лишь потому, что так часто врала, что сама во всё это поверила. у тебя девять жизней, так верни мне мою, их останется восемь. для всех ты - домашняя кошка, но снова и снова, сука, ты просишься в гости. не надо выдумывать дальше. и вряд ли, всё будет, как раньше. да, я играю с огнём, но пусть лучше так, чем скрываться от фальши. люблю и ненавижу, ненавижу, что люблю. температура в моём сердце близится к нулю. Валерий Меладзе – Актриса она была актрисою и даже за кулисами играла роль, а зрителем был я. и каждый день я шёл за ней на зов обманчивых огней и с нею жизнь чужую проживал. красота актрисы так обманчива и влечёт напрасными надеждами. ничего слова её не значили, и в судьбе моей всё по-прежнему.

      Ноги Серябкиной свешивались с одного подлокотника кресла, голова – с другого. В тёмной комнате изредка становилось чуть светлее из-за приходящих уведомлений на телефон, что девушка поставила на беззвучный режим. Оля пыталась хоть на несколько минут уснуть, но мозг не хотел отключаться ни на секунду, как и вчера, как и, наверное, завтра. Возможно, в глубине души Серябкину происходящее даже радовало, только вспомнить бы, через сколько можно загнуться без нормального сна… Наверное, скоро. Оля усмехнулась, понадеявшись, что это «скоро» придёт намного раньше, чем её обычное. В дверь позвонили. Вставать девушка не планировала. В дверь позвонили ещё раз. И ещё. Оля поднялась с мыслью, что же там за настойчивый мудак, не дающий спать в третьем часу ночи. Открыв дверь, Серябкина поняла, что попала в самую точку, обозвав неизвестного ей до этого гостя, и равнодушным тоном проговорила: - О, Лена. - Привет, - поздоровалась с ней Темникова, пройдя в квартиру, и включила свет. Серябкина прикрыла глаза рукой, Лена тут же отключила свет, подойдя к ней и прошептав: - Если хочешь, давай оставим так. - Нет, - отошла Оля, - пожалуй, включи. - Даже не обнимешь меня? – спросила Темникова, надавив на выключатель. - Чего тебе? – решила ускорить процесс Серябкина. - Соскучилась. Хочу к тебе. Хочу быть с тобой. - А я хочу, чтобы ты немедленно ушла и никогда не возвращалась, - сказала Оля. - Но я не хочу уходить. - Мне казалось, что отношения должны быть взаимны. - Да, - кивнула Лена, - поэтому передумай, подойди и обними меня. - Развернись, уйди и забудь дорогу к этому дому. - Хорошо, - протянула Темникова. – Давай пройдём в гостиную? Я попытаюсь донести до тебя информацию в привычной для тебя форме. - Да, давай потянем ещё время друг друга, чего бы нет, - села Оля на диван. - Я подготовилась, - сказала Лена, листая список аудиозаписей в телефоне. - Ого! – наигранно изумилась Серябкина. – Номер в номере! - Ну, - бросила Темникова, пытаясь не обращать внимания на её колкости. – Слушай внимательно. - В полной готовности, - заверила её Оля. - Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, - Лена смотрела в её глаза, - Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес, Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой, Оттого что я тебе спою — как никто другой. Я тебя отвоюю у всех времён, у всех ночей, У всех золотых знамён, у всех мечей, Я ключи закину и псов прогоню с крыльца — Оттого что в земной ночи я вернее пса, - Серябкина усмехнулась. Я тебя отвоюю у всех других — у той, одной, Ты не будешь ничей жених, я — ничьей женой, - голос Темниковой становился всё твёрже, - И в последнем споре возьму тебя — замолчи! — У того, с которым Иаков стоял в ночи. Но пока тебе не скрещу на груди персты — О проклятие! — у тебя остаёшься — ты: Два крыла твои, нацеленные в эфир, — Оттого что мир — твоя колыбель, и могила — мир! - Браво! – поднявшись, поаплодировала Оля. - А ты жестока, - сощурившись, проговорила Лена. - Я? Жестока? Серьёзно? - Да, - кивнула Темникова. - Проваливай. - Тебе не стыдно? – спросила Лена. - От чего мне должно быть стыдно? – не понимала Серябкина. - Говорить мне такие вещи. - Не стыдно. - Ты точно понимаешь, что мы сейчас с тобою теряем, если расстанемся? - Да, - кивнула Оля. – Мы с тобой ничего не теряем, Лена. - Мы теряем самую большую любовь в наших жизнях, - исправила её Темникова. - Мы потеряли только десять лет своей жизни, а так, в принципе, ничего, - была уверена Серябкина. - Счастье! – пыталась донести до неё Лена. - Самое большое? – предположила Оля. - Именно! – выкрикнула Темникова. Оля, вздохнув, села обратно на диван. Лена покачала головой: - Я тебя совсем не узнаю… Малыш… - Я тебе никакой не малыш, - отбросила Серябкина её руку с плеча и поднялась. - Олечка, да чего ты? – растерялась Лена и потянулась к её лицу. - Не трогай меня, - сделала пару шагов назад Оля. - Мне больно, - проговорила Темникова. - Мне тоже было больно. - Ты мне мстишь? - Нет. - А что же ты делаешь? – жёстче произнесла Лена. - Ничего, - развела руками в стороны Серябкина. - Чего ты хочешь от меня? - Чтобы ты ушла, - в который раз повторила Оля. - Вспомни, как нам было хорошо, - приблизилась к ней Темникова. - Вспомнила, - кивнула Серябкина. – Дальше что? - Оля, ты не понимаешь… - Это ты ничего не понимаешь. Ключевое слово «было». Было! Прошло, закончилось, изжило себя, растворилось во времени… Какое слово подобрать, чтобы ты поняла? - Останься, - проговорила нужное слово Лена. - Уходи, - произнесла Оля. - Ты меня больше не любишь? – побледнела Темникова. - Я не буду об этом думать. Мне неважно, люблю ли я тебя, любила ли ты меня когда-нибудь. Это не имеет уже никакого значения. - Как же это не имеет?! – пыталась достучаться до неё Лена. - Вот так. Всё. Лена, уходи и не возвращайся. Конец, титры. - Я хочу тебе кое-что рассказать, - сказала Лена. - Ну? – нетерпеливо бросила Оля. - Ну? – повторила за ней Темникова. – Могла бы проявить и больше заинтересованности. - Как я могу проявить то, чего нет?! – не понимала Серябкина. - Тебе всё равно придётся выслушать! – злилась Лена. - Да я уже поняла… - Что ты там поняла? - Что ты стала очень долго и мучительно кончать. - Я соврала тебе, - призналась Лена. - Вот это поворот… - Тогда, когда ты открыла мой паспорт, - проигнорировала её Темникова. – Я не замужем. Официально не замужем. У него в другом городе «бывшая» жена, несколько ребятишек, и он… - И он не хочет делиться с ними своими деньгами, - договорила за неё Оля. - Это не так! - Лена, - рассмеялась Серябкина. – Ты останешься в итоге без всего. Он даже Сашу у тебя заберёт, если вдруг что. - Нет! – крикнула Темникова. – Не говори о том, чего не знаешь. - Когда вступаешь в отношения, нужно раньше побеспокоиться о том, как человек до этого повёл себя с прошлым возлюбленным, - проговорила Серябкина и задумалась над своими же словами. - Я знала! – в это время говорила Лена, но Серябкина и не слышала её. - Господи, - осознала Оля, - да вы же два ублюдка… Идеальная парочка ублюдков… - Поэтому я с ним. Я заслужила это после всего того, что с тобой сделала. - Лена, ты больна… - Нет! Со мной всё в порядке, это ты не понимаешь… - Чего? - Что ты и я – это лучшее, что вообще могло случиться в этой дебильной Вселенной! - Вселенную-то не приплетай… - Когда нужно было разрывать контракт, я не могла, не могла показаться на глаза Максу или вдруг встретить тебя… Дима пошёл к нему на встречу, и я передала письмо. Письмо тебе, в котором всё объясняла. Но только позже я поняла, что ты так ничего и не получила… Он думает, что я не знаю. Но я знаю всё! - Нет, ты не знаешь кое-чего, - взглянула ей в глаза Оля. - Того, что мне плевать на то, что ты мне сейчас рассказала. - Можно воды? – попросила Темникова. Они прошли на кухню, Серябкина протянула ей стакан, содержимое которого Лена тут же выпила. Телефон Оли в её руках завибрировал. Она прочла сообщение и засмеялась в голос, проговорив: - Господи, да вы обе поехавшие, - и показала ей Дашино сообщение. - Поедешь? – спросила Лена, прочитав послание. - Нет, - коротко ответила Оля. - Ты жестока, - повторила Темникова. - Нет, - всё ещё не соглашалась Серябкина. - Думаешь, та маленькая девочка тебя вытерпит? Спасёт тебя? - Я не думаю ничего, - равнодушно бросила ей Оля. - Она тебя не спасёт, - ответила за неё Лена. - А от чего меня надо спасать? - От твоей непреодолимой тяги ко мне. Это сейчас ты делаешь вид, что тебя не тянет. Но ты хочешь быть со мной. Единственное, чего ты вообще хочешь от этой жизни, - это быть со мной. И когда ты оставишь эту девочку в слезах, то первым делом побежишь ко мне. Ясно тебе? - Полечись, серьёзно тебе говорю, - посоветовала ей Оля. - Да пошла ты, - развернулась Лена, обулась, затем вернулась вновь: - И знаешь, что ещё? Секс у нас был так себе.       Темникова громко хлопнула дверью. В квартире повисла тишина, а затем Серябкина расхохоталась: - А я-то всё думала, чего ты всё время возвращаешься. Так вот оно что! Это потому, что секс был так себе. Спасибо. Аж груз с души упал, - Оля прошла и выключила везде свет. – Поумнее что ли ничего не сумела придумать… С таким-то интеллектом… Вот спросят у меня однажды: «Почему этот мудак постоянно ко мне возвращается?», и я отвечу: «Так это потому, что секс у вас так себе. Это же элементарно, как можно было не додуматься?!». Но ладно. Если без шуток, то: «Ты дура, просто дура». Оля, ты дура! – сказала самой себе Серябкина и, разблокировав экран телефона, увидела то самое сообщение и проговорила: - Вдвойне дура, - сообщение тут же было удалено, и Оля, упав на кровать, тут же заснула.