Космические байки и истории о настоящей любви

— Спок, не могли бы Вы познакомить меня с нюансами вулканской анатомии? Спок удивленно приподнимает бровь, глядя на капитана. И Кирк поспешно добавляет: — Боунс не раз упоминал о том, что у нас есть различия, но кроме цвета кожи и формы ушей я не могу ничего заметить. — Хорошо, — немного подумав, соглашается Спок. — В моей каюте после смены? — осмелевши, предлагает капитан. Старший помощник согласно кивает. Джим ожидает, что Спок принесет с собой если не пачку дисков, то как минимум справочник. Старый, потертый, неудобно большой, с черно-белыми невыразительными картинками. Он видел такие еще в школьной библиотеке, частенько отрабатывая там прогулы и хулиганские выходки. Но в руках гостя нет ничего. — Я думал вы что-нибудь принесете с собой, — тут же высказывается Кирк. — Логически оценив Ваш психотип, я пришел к выводу, что отдельная теория будет Вам неинтересна. В качестве материала для практики подойду я сам. Приносить дополнительные источники было нецелесообразно. Джим, кажется, забывает дышать, стоя посередине каюты с открытым ртом, когда Спок выверено и спокойно снимает с себя форменный свитер. Затем футболку. И устраивается на его кровати, складывая руки на коленях. — Изучайте, капитан. Кирк не знает, что сказать. Он много слышал о вулканцах, об их отношении к нарушению личного пространства, о почти панической реакции на любые прикосновения. Можно ли ему подойти или «изучать» только отсюда? А дотронуться? Провести пальцами по напряженной спине с выпирающими, как крылья, лопатками и позвонками. Коснуться кончика уха. Спросить? Но тогда вдруг, случайно, Спок может не оставить ему выбора своим отказом. И Джим молчит. Смотрит, чувствуя, как внизу живота собирается почти болезненное возбуждение. Черт! Когда он задавал свой вопрос, то никак не ожидал, что все зайдет так далеко. Он был уверен, что в лучшем случае, Спок отправит на его терминал подборку научных статей, полных невыговариваемой терминологии, и этим все и закончится. Но отнюдь не так. Стоять почти больно, и если вулканец вдруг переведет взгляд со стены на него, то станет еще мучительно стыдно. Поэтому Кирк, как ни в чем не бывало, плюхается рядом на кровать. Спок все так же неподвижно сидит в ожидании. «А ну его, нахрен!» решает капитан. Легко касается тех самых лопаток. И тут же отдергивает пальцы, будто обжегшись или получив небольшой разряд током. — Какого… — Джим удивленно смотрит на пострадавшую руку. — Вулканцы, как вам наверняка должно быть известно, принадлежат к расе контактных телепатов. Любое прикосновение к незащищенной коже будет стимулировать непроизвольную реакцию, направленную на ментальное сближение. — То есть возьмись я за руку, ты залез бы в мой мозг?! — недоверчиво уточняет Кирк. — В случае, указанном Вами, реакция будет несколько иной. Но в остальном, Вы приходите к верным выводам. — Охренеть! Только непонятно, почему вы, такие одаренные, не пользуетесь своими сверхспособностями. — Это неэтично. Кроме того, любой контакт вызывает взаимный процесс обмена не только информацией, но и эмоциями. Для вулканцев это неприемлемо. — Неприятно. Понятно… Кирк еще раз оценивающе смотрит на сидящего рядом вулканца, потом на свои руки и наконец прикасается. На сей раз к самому кончику уха, ожидая болезненной реакции. Но ничего не происходит. Он проводит пальцами по ободку ушной раковины, слегка касаясь мочки. Там, где только что он провел рукой, ухо стремительно приобретает ярко-зеленую окраску. Вместе с ухом зеленеет и сам Спок. — Скажи, а почему… — Почему Вы не испытали дискомфорта при повторном прикосновении? Все связано с площадью поверхности, она была значительно меньше, чем в прошлый раз. Кроме того, я использовал ряд ментальных блокировок, чтобы Вы… Джим еще раз обводит пальцами по ободку уха. Спок обрывает свою речь и как-то испуганно «охает». — Я о другом, — не прекращая своего увлекательного занятия, уточняет Кирк, — Почему ты так позеленел? — Это … реакция на тактильные… раздражители… капитанпрекратитепожалуйста… Но Джим принадлежит к тому типу людей которые, чем-то увлекшись не на шутку, уже не могут так просто остановиться. — Я, кажется, начинаю понимать природу этой реакции, Спок. Будь ты человеком, ты бы, наверное, покраснел. Вулканец молчит. Беспомощно хватает ртом воздух. Но из цепких капитанских рук не вырывается. И Кирка накрывает. Это больше чем пытливый интерес. Больше чем просто забава. Возбуждение как цунами, зарождается где-то в паху, стремительно проносится по всему телу и разбивается в глубине сознания почти фейерверком. Остановиться сам он уже не силах. Его вторая рука ложится на шею все так же сидящего неподвижно старшего помощника. Скользит по бугорками позвоночника вниз, почти касаясь копчика и снова возвращается вверх. А пальцы, которые вызывали такую забавную кожную пигментацию, сменяют губы. Джим легко касается самого кончика уха, а затем проводит языком вниз, к мочке. — …ргхр… — выдыхает Спок и резко поворачивается к любознательному капитану, рискуя лишиться одной из характерных черт вулканской анатомии. — Может быть Вы обратите внимание и на другие особенности? Например, наше сердце расположено в отличие от человеческого… — Удивительно, — искренне восхищается Кирк и целует грудь Спока чуть выше, чем указывают его пальцы. Кожа вулканца горячая, как нагретый на солнце камень, и солоноватая на вкус, как и человеческая. Кажется, старший помощник уже жалеет о своей попытке переключить внимание капитана на что-нибудь другое. Зеленеющий под настойчивыми поцелуями сосок вызывает у Спока схожие голосовые реакции, как и в случае прикосновения к уху. Джим зарывается ладонью в волосы на его затылке и настойчиво подталкивает на кровать. Вечер обещает перерасти из просто познавательного в нечто более захватывающее. «Интересно, а в остальном, там, ниже, они такие же?» — размышляет Кирк, расстегивая чужие брюки и стягивая их вслед за сапогами. Нежная, теперь оголенная кожа внизу живота вызывает воистину небывалое желание. И Джим решает, что несмотря ни на что, останавливаться он сегодня не собирается. Ни за какие награды и звания. Он не уверен, что даже сигнал тревоги способен его отвлечь. Спок подает первые признаки участия. Он протягивает ладонь, кладя ее на плечо капитана. «Вот же ж блин!» — с досадой думает Кирк. Он совершенно забыл, что вулканцу ничего не стоит вырубить его своим коронным захватом. Часа на три, не меньше. Но Спок отчего-то медлит. Он касается нижней губы Джима тонкими, длинными, безумно возбуждающими пальцами, и выгибается дугой, когда тот ловит их языком и облизывает. — Теперь я понимаю твое замечание насчет рукопожатия, — улыбается Кирк, не выпуская несколько пальцев изо рта. Спок смотрит на него странно. Как будто бы капитан совершает нечто противозаконное. — Кажется, я нахожу учебный процесс весьма захватывающим. А ты? Но старпом молчит. Только как-то неловко пытается стянуть с Джима свитер. «Почему бы не помочь правому делу?» — решает тот и, едва почувствовав свободу от оков ткани, приникает к чужой груди всем телом. Ощущение, будто упал на оголенные провода. Но… ему начинает это нравиться. Он решительно опускает ладони на ягодицы вулканца, а потом уверенно стягивает последнюю деталь одежды. И… — Спок. Спок! Это… это же… не… не то, о чем я думаю? — Кирк выдыхает резко и стремительно, как если бы получил хороший удар в солнечное сплетение. — Я не уверен про что Вы конкретно думаете, капитан, но с вероятностью в 87,432%… — Удивительная вулканская анатомия! — улыбается Джим и отправляется исследовать Спока дальше. Туда, где не… ну, в общем, вы поняли. *** — Господи, как же вас так… Джим, ты идиот! Зашел бы проконсультироваться предварительно. Уж я бы не стал от тебя ничего скрывать, — ворчит МакКой, рассматривая душещипательную картину, встретившую его в комнате капитана. — Ну вы даете. До какого кольца хоть? — До третьего, — сухо отвечает Спок. — До третьего? Да вы что, с ума посходили? Джим, с тобой все понятно, в детстве не вылечили, сейчас уже поздно. Но Вы, Спок… до третьего кольца… — будто не верит доктор. — Боунс, сделай уже что-нибудь наконец. Не ждать же нам и правда пон-фарра, — шипит Кирк. — Был бы тебе урок, Джим. Что нехрен чего не попадя куда не знаешь пихать. Это еще хорошо, что ты снизу, — успокаивает его доктор. — Есть, так сказать, шанс на счастливый конец. — Давай без вот этого каламбура, — рычит Кирк. — У нас здесь серьезное дело. И уже не смешно. Уже как три часа совсем не смешно. — Вариантов не много. Как известно, стопорные кольца способны ослабнуть, если вулканец изрядно испугается. Спок, чего Вы боитесь? — Страх — нелогичная эмоция. — Ладно, по-хорошему не получилось, — вздыхает Боунс. — Но я врач, или кто? И не таких спасали. За следующие четыре часа они с удивлением узнали, что Спок не боится никаких насекомых, животных, ядовитых растений, физических увечий и даже стимуляции электричеством. — У меня кончились варианты, — разводит руками МакКой. — Теперь только резать. Решайте, кому из вас сегодня расплачиваться за особенности анатомии. Кирк судорожно сглатывает. Вулканец до скрипа сцепляет зубы. — А может, обратимся на Новый Вулкан за советом? Наверняка были подобные прецеденты. Как там зовут твоего отца, Спок? Сарек? — предлагает капитан. — Не надо, — почти выдыхает старпом и выскальзывает из Джима. В комнате повисает удивленное молчание. — Вот уж не думал, что Вы, Спок, так боитесь отца, — удивляется Боунс. — Фрейд сказал бы… — Давай не будем ворошить прошлое, — отмахивается Кирк. — Разрешите идти, капитан, — поспешно одевшись, интересуется Спок. — Свободны. Глядя за тем, с каким рвением удаляется старший помощник и каким взглядом его провожает Джим, МакКой еще раз убеждается, что есть ошибки, на которых не сумеют научиться ни люди, ни вулканцы. Просто не захотят. Кажется, на завтра, у него уже определенно намечена встреча с этими двоими. Опять.