До свадьбы заживет

Если кому-то это неинтересно, просто не читайте! Не нужно только предъявлять Дэйке какие-то претензии!!! Лично я ей очень благодарна за то, что у нее возникло желание это написать! Спасибо тебе, дорогая! Эдик облизал ложку и с сожалением посмотрел на блюдце — мороженое закончилось. Пока Вадим был в туалете, блюдце тоже было украдкой облизано, а Вадим тем временем включил там воду. Вот это молодец — Эдик терпеть не мог людей, которые после туалета не мыли руки. Так. Блюдечко под струю воды. Не то чтобы чистоплотность до такой степени, просто никто и не увидит, насколько Эд любитель сладкого — не очень-то прилично тарелки вылизывать, да еще в гостях. — Еще? — почему-то полураздетый Дим стоял в дверном проеме и наблюдал. — В холодильнике есть. Я искупаюсь, ага? Вот не ошибся он в этом сладеньком — открыв рот смотрит. А что, Вадим вполне себе видный. И плечи, и кубики пресса, всё имеется. В фитнесс-классе бабы по жизни слюни пускают. Смутился, надо же. — Твой дом, чего спрашиваешь? — пробурчал. — Неудобно тебя одного бросать, — пояснил Дим, — давай я тебе кинцо поставлю, а ты клади себе мороженое и сиди перед теликом, пойдет? Что ж не пойти, да еще со сливочным. Эдик облизнулся. А этот извращенец уставился на Эдиковы губы, да как шагнул со всеми своими мышцами прямо к нему! И прижался! Пока Эдик собирался с мыслями про шикарное тело, которое прилепилось к его и прямо-таки опалило жаром, наглый рот впился в открытые губы и давай там языком лазить! — Эй! — через несколько ошеломительных секунд вырвался Эд. Озабоченный, блин. — Я разрешал? — Эдик поддернул брюки невесть как оказавшиеся расстегнутыми. — Я тебе кто, блядь? Уйду щас нахуй! Дим хмыкнул. Отцепился наконец от парня и, чему-то улыбаясь, завозился у компа. — Поставил, иди смотри, — Вадим сделал движение в сторону Эда, но тот уже был настороже и, держа дистанцию, переместился на диван, недоверчиво поблескивая глазами. Пока хозяин дома плескался и отфыркивался под душем, как дельфин, Эдик отвалил себе нехилый кусман мороженого и устроился перед экраном. Красота! На мониторе кто-то кого-то с энтузиазмом мочил, гремели взрывы, а ему было хорошо. Сейчас еще этот выйдет, и надо кофе потребовать. А то чего-то замерз с этой тарелкой — пожадничал. Затонский уютно свернулся клубком на диване, подтянув под себя все подушки, до которых смог достать, и пристроил голову на подлокотник. Во, так вообще ништяк. Глаза закрылись сами собой. Так и случилось, что выйдя из ванной, Дим застал картину маслом: тихо сопящего Эдика. Тарелка с остатками мороженого одиноко стояла на столике — «ниасилил» умиленно подумал Вадим и тихо-тихо, осторожно-мягонько, пробрался к «укешечке» за спинку. Спинка расслабленно двигалась в такт дыханию и не реагировала на захватчицу-ладонь, нагло запутешествовавшую по неосвоенным территориям. Тихой сапой были оккупированы такие местности как «теплая грудь, с нежными сосками», «твердый животик с блядской дорожкой вниз» (эх, не видно, но, наверно, тоже светленькая!) и «полувставший пенис». Задремавший Эдик только вяло двинул ногой, когда к делу приступила и вторая рука, уверенно, но аккуратно повернувшая его бессильное тельце лицом к агрессору. Блондинистая голова послушно перекатилась на плечо захватчика и осталась в таком положении, посапывая в шею, вокруг которой запутались мокрые чёрные волосы. Дим терпеливо подождал, а потом тихонько расстегнул ширинку и пуговку… ну вот, брюки почти на коленках и плавки там же, и — оппа! — бормотнув что-то, Эд закинул руку прямо на него! Ты ж мой сладенький. Сладенький только вдохнул поглубже, когда территории стали осваиваться комплексно: одна ладонь пробралась между ног за мошонку и стала там шаловливо шевелить пальчиками, изредка выбираясь дальше, к крепеньким ягодицам, вторая прокралась через подмышку к размякшей спине и смирно затаилась там, тем не менее плотно прижимая к другому телу, влажному уже не от душа. Красивые губы пустились в турне по лицу, с временными стоянками на левом (правое было недоступно, не то время года, наверно) ушке и легкими прикусами беззащитной шейки. А потом рот оборзел и сладко-тягуче засосал участок между шеей и ключицей, и на этом вояж у губ закончился — Эдик проснулся. Осоловело хлопая глазами, Эд удивленно смотрел на правую руку Вадима, совершающую увлекательное странствие по его гениталиям. Удовольствие слишком очевидно стояло колом, но заметив точно такую же реакцию у Дима, Эдик решительно попытался отстраниться: — Эй, ты чего? — дернул попой назад и только сейчас понял, что этот козел его раздел! Чуть не… твою мать! Экскурсия правой руки завершилась мгновенно, потому как удержать падающего с дивана Эда одной рукой оказалось невозможно. Впрочем, и двумя руками это стало проблематично: возмущенный Эдик грохнулся голым задом на пол. Торчащее достоинство ни в какую не желало прятаться в неналезающие брюки, из которых ноги решительно отказывались выпутываться: — Подкрался! — с негодованием уставившись на сразу сползшего вниз «помогать» Дима, вякнул блондин. — Уснуть нельзя! — Можно, — невинно хлопая бессовестными глазками сказал террорист, в противовес действиям хозяина брюк стаскивая их вниз — а что, было больно? — При чем тут?!.. — разгневанно раздувая ноздри и безуспешно стараясь натянуть порядком поизмятые брюки хотя бы на лодыжки, рявкнул Затонский. — Я сюда зачем пришел? Голову помыть! Я сказал — у нас воду отключили! Ни холодной, блядь, ни горячей! Грабли убрал! Грабли убрались. Дим виновато посмотрел на пышущего гневом блондина. Незадача. — Не уходи. — Где мой рюкзак? — Сглупил, ну пожалуйста! — Я спрашиваю — вещи мои где? Точно разозлился. Обреченно вздохнув, Вадим поплелся в коридор. Принес рюкзачок с приклеенной пластмассовой ящерицей на нем. Эд дернул торбу к себе. Вместе с рюкзаком к нему дернулся и крепко держащий лямку Дим. Последовала молчаливая борьба, в которой победила разгневанная молодость. Чуть более зрелые плечи расстроенно поникли. Эдик резко раскрыл молнию, достал пакет с чистым и ткнул рюкзак в грудь незадачливому соблазнителю: — И только попробуй влезть в ванную! Соблазнитель радостно закивал головой и, еще не веря своему счастью, прижал к себе рюкзак, как родной. Эд демонстративно щелкнул задвижкой. Но через секунду она звякнула снова: — И кофе свари! — категорически вылетел приказ из-за двери, и она захлопнулась вновь, чтобы открыться еще раз. — Со сливками! Задвижка брякнула, и полилась вода. Вадим заметался по кухне, не выпуская из рук мешок с ящеркой. Джезва. Кофе. Вода в стеклянной бутылке из холодильника. Рюкзак припрятать. Нет, лучше в шкаф. Или за диван? Вот, за стол. Отлично! К моменту, когда строптивый Эдик разнеженно выплыл из душа, кофе был готов и на столе стоял стратегический запас бутербродов, сливок и мелких печенек с медом. Эд одобрительно обозрел натюрморт и величественно кивнул. Сойдет. Мороженое уже уложилось. Светлые волосы лежали красивой волной, и Дим без устали ими любовался. Вот ведь бывают такие мальчики же! И один напротив него сидит. И как теперь подступиться — непонятно. Вадим собрал посуду и сгрузил ее в мойку. Перегибаясь через плечо благодушествующего сытого Эдика, он ненавязчиво ткнулся губами в светлую макушку. Макушка сделала вид, что не заметила. Не глядя, переправляя за себя чашки, Эдик ждал следующей атаки. Робкая, она последовала незамедлительно: пальцы отвели в сторону почти высохшие светлые пряди, открывая шею, и губы стали молча просить прощения. Шея гордо не двигалась. Губы смиренно спаломничали на плечо, и оно тоже не стало возражать. В целом, когда Эдик очнулся, они уже вместе сидели на диване, переместившись туда не иначе как телепортацией, потому как память категорически отказывалась воспроизводить события последних минут. И непонятным образом обнаружилось, что они оба лежат и Дим опять сзади, обнимая бережно, сцепив ладони у Эдика на груди. Не очень хорошо соображая, блондин тем не менее не спешил переходить к следующей стадии, и начались безмолвные переговоры. Первыми взяли слово бедра сзади. Они дипломатично потерлись о задумчивые ягодицы. Ягодицы слегка напряглись, и губам пришлось упрашивать шею, чтобы тело не боялось. Тело недоверчиво не желало расслабляться и даже слегка задрожало. В ход пошли руки. Правая, например, нежно потеребила соски. Левая, не желая отставать, легонько пошла вниз по немного напрягшемуся животу. Бедра опять взяли слово и стали тереться настойчивей. Но самый сильный аргумент привела вздыбившаяся одна плоть, и резко вскочившая вторая поддержала оратора сзади. Капитуляция была безоговорочной и полной. Внезапно сбившееся Эдиково дыхание как нельзя лучше гармонировало с такими же рваными вздохами позади него, и одна из ладоней покинула место своей дислокации на светлых коротеньких кудряшках, нетерпеливо зашарив под подушками. Ай, холодное! Анус вынес было ноту протеста, но настойчивые и терпеливые пальцы убалтывали его несколько минут, и он, инстинктивно сжимаясь, впустил в себя горячее, шелковистое, восхитительно толстое орудие. Толчок, толчок, толчок. И оно уже полностью погрузилось туда, где его ждал набухший крохотный бугорок. Ааах… дааа… два горла издали на удивление согласованные звуки, а обе пары бедер задвигались рьяно, с силой и темпераментно. Не борьба, не «кто кого», неважно, кто снизу, два парня в одном ритме двигались и доставляли друг другу бездну наслаждения. А потом их обоих накрыло, да так, что один совсем ушел в нирвану. И очухался только через пару минут, когда перепуганный партнер затряс его за плечо. Эдик лениво открыл глаза, расслаблено закинул руку назад, успокаивающе обнимая Вадима за шею, и снова сомкнул ресницы. Облегченный выдох, и Дим тоже прикорнул.