До свадьбы заживет

Масло. Наложение тончайших слоев краски различных оттенков позволяло передать живое и достоверное ощущение света и тени, ощущение объемности предметов, погруженных в воздушную среду. Техникой тончайших лессировок создавалась необыкновенно нежная светотень лица Димы. Сам процесс лессировочной живописи напоминал волшебство, требующее много времени и терпения. Такая живопись прозрачна почти до основания, как вода в чистом озере. Тон в тон, монохромно строилась картина, и вот это уже не Димка — Давид перед поединком с Голиафом. Прекрасное лицо юноши полно гнева, черные брови грозно нахмурены, синий полыхающий взор устремлен на врага, рука сжимает пращу. Это Димка сейчас отчаянно режется в рпгешку и никак не может пройти уровень, но яркое воображение Гора рисует другую картину, она и возникает под его рукой. Какое удовольствие запечатлевать на бумаге или холсте точеные черты Димы, а еще большая радость — это возможность в любой момент к нему прикоснуться, обнять, поцеловать. Да само сознание того, что это можно сделать, наполняет душу восторгом. Коснуться, и тебя не оттолкнут, поцеловать, и тебе ответят. Есть ли большее счастье, чем взаимность? *** В Центре действительно было не скучно, лопоухий Кир не соврал. Прежде всего парней сразу предупредили — в столовой, под которую выделили небольшую комнату с микроволновкой, большой плитой и древним холодильником, двери закрывать на ключ, окно прикрывать плотно и еду без присмотра не оставлять. Зверье кормили отлично, хвала спонсорам и деньгам, полученным с передержки животных, но инстинкты заставляли братьев наших меньших охотиться на еду хотя бы в пределах кухни. Кошки просто просачивались за плохо притворенные двери и, не стесняясь, прыгали на стол к обедающим, запросто дегустируя находящееся в тарелках, отказываясь признавать это за чужую собственность. Псы, особенно те, что покрупней, толкали двери лапами, носом или всем телом, открывали проход к вожделенным запахам и спокойно вскрывали холодильник, без зазрения совести тыря всё, что им нравилось. А окно стали закрывать после случая с дятлом, который спер прямо из тарелки кудрявую китайскую лапшу, которую, спасибо тебе, звериный бог, не успели еще посыпать специями. Гор и Димка работали «на подхвате» то там, то сям, а уж впоследствии им стали доверять и заботу о постояльцах звериной гостиницы. Туда на передержку сдавали в основном кошек, собак и попугайчиков, но было немало и других интересных экземпляров. Звездой Центра был шустрый енот Евсей, за которым нужен был глаз да глаз. Эта морда в гангстерской маске обладала неуемной энергией, любопытством и таким строением лап, что делало его превосходным взломщиком. Вот и Гор, только застав полосатого хулигана на месте преступления, узнал, кто постоянно откручивал краны в ванной. А еще этот мелкий вредитель легко открывал любые крючки, защелки и задвижки, и то, что почти на всех клетках были висячие замки, было его заслугой. Но время от времени он с неослабевающим энтузиазмом пытался вскрыть и их. Правда, пока без особого успеха. Вот и сейчас Димка наблюдал, как ловкие пальчики Евсея воодушевленно ощупывают замок террариума, в котором мирно дрыхли два полоза. — Есть тут кто? — в помещение вплыла красивая длиннокосая девушка и… Нефедов. Дима поднялся с колен и удивленно уставился на бывшего одноклассника. — Нам змею отдать, серпентарий тут? — сказала девушка и, приоткрыв рот от изумления, вытаращилась на стоящего перед ней парня. Оксана всегда питала слабость к прекрасному: будь то пейзаж, тонкая вышивка или человек. — Что ты пялишься? — прошипел Антон. — Он все равно кроме своего дружка ни на кого не смотрит, — и добавил еще тише, — педики гребаные. — Я не пялюсь, — зачем-то начала оправдываться Оксана, но про себя решила, что Нефедов еще пожалеет, что позволил себе такой тон, и перевела взгляд на другого парня. Мама мия! Она никогда не интересовалась вопросами гомосексуальности, не была знакома ни с одним геем, да даже про слэш или яой ничего не слышала, мысли не допускала, что пара может состоять не только из людей противоположного пола… Но увидев перед собой стоящих парней, сразу поняла, они — пара, причем идеальная: они были такие разные, но ощущались единым целым. Как черное и белое, как инь и ян, как день и ночь. Белокожий сероглазый блондин, красивый тонкой неброской красотой, и яркий смуглый брюнет с синими глазами. Террариумов было два, и если один лишь с безобидными полозами, то в другом была гордость Центра — редкий и исчезающий вид степной гадюки, которую собирались летом выпустить на волю. Правда, назвать это всё звучным словом «серпентарий» было несколько пафосно, но Арсенин кивнул. — Да, сейчас позову специалиста, — сказал он и вышел. Антон только проводил глазами толстого, с роскошной шубой енота, засеменившего за Арсениным, и стал осматривать комнату. Ничего в ней интересного не было. Два аквариума, на дне одного из которых валялись две явно сдохшие змеи, а во втором, красиво свернувшись, лежала еще одна, приподняв голову с высунутым раздвоенным языком. — Нам змею принесли, в серпентарии ждут, — сказал Димка, наконец отыскав Кирилла. — Ядовитая? — задумчиво поинтересовался Кир, только что попавший в свой кабинет и пытающийся одновременно прикинуть смету на следующий месяц и составить отчет за этот. — Не знаю, но, думаю, вряд ли. — Ну пошли глянем, — с трудом оторвавшись от монитора, сказал Кир. *** — Добрый день. Что тут у нас? — бодро поинтересовался он у парочки, стоявшей в центральном холле. — Удав вроде, так змеелов сказал, — выдавил Антон, стараясь не смотреть на Арсенина. — Так, так, так, — Кир внимательно и осторожно изучил содержимое мешочка, — угу, удав обыкновенный или боа. И как же ты к нам из Южной Америки попал? Он ловко извлек змею из мешка и прикинул на глаз ее длину: — Молодой, еще и трех метров нет. Взрослые до шести вырастают, а то и больше. И видно, что домашний, спокойный какой, не, они днем все спокойные, но не до такой же степени. Куда ж нам тебя поселить? Молодцы, что к нам привезли. Вы как, осмотреться хотите? У нас тут много живности, может, себе кого подберете: котенка там или собачку, попугайчики также есть. Оксана закивала головой — говорить что-то, когда у тебя перед глазами извивается огромная змеища, язык не поворачивался. — Тогда погуляйте пока, я освобожусь и покажу вам тут все. Дим, подержи-ка, — Кир сунул змею Димке, и Гоша с радостью обвился вокруг его руки, заползая на плечи. — Гор, а ты давай со мной на склад, поищем подходящий террариум, не к полозам же его селить. Игорь, смерив напоследок Нефедова ненавидящим взглядом, вышел следом за Кириллом. — Ты не голодный, хороший мой? — заворковал Дима со змеем, поглаживая его по гладкому телу. *** — Оксан, не хочешь выйти на воздух, пока ждем? — спросил Антон. Находиться в одном помещении с Арсениным было выше его сил. Он одновременно ненавидел Диму за то, что тот стал свидетелем его унижения, и был ему благодарен за спасение. Очень благодарен, но все равно это не меняло его отношения. Оксана согласилась без раздумий: смотреть на прекрасного юношу со змеей в руках было страшно. Они вышли на свежий весенний воздух, и Антон, глубоко вдыхая, жмурился от удовольствия. А когда открыл глаза, то встретился с пристальным взглядом Оксаны. — Ты так говорил про этих парней, что я поняла, вы знакомы, — утвердительно сказала она. — Учились в одном классе, — недовольно пробурчал Антон, отворачиваясь. — И что, они тебе дорогу перешли? Нефедов удивленно посмотрел на девушку, вспомнил свою первую реакцию на бывших одноклассников и покраснел: — Не то чтобы… — А что? Песочницу не поделили или девушку? — Какую еще девушку? — поперхнулся Антон. — Я уверен, что они не по девушкам. — Так тебя именно это задевает? — А тебя нет? — Антона бесил этот допрос, как и тот факт, что он сам в нем и виноват: был бы сдержаннее при встрече с Арсениным и Березовским, не ляпнул что не надо, и сейчас Оксана не наседала бы на него. Будь это кто другой, он бы просто послал, а вот если пошлет ее, то точно второго шанса с ней сблизиться не получит. А она ему реально нравилась, даже больше чем нравилась. — Меня — нет, — спокойно ответила Оксана, одарив Нефедова холодным взглядом, — у меня нет привычки подглядывать за людьми или рыться в их нижнем белье. — У меня тоже, — выдавил Антон. — Тогда чем же они тебе так досадили? Не приняли в свой круг, отказались дружить? Антон вцепился руками в волосы и начал перекатываться с пятки на носок: — Нет, нет. Да им и не нужен никто, я в этом уверен. Просто Арсенин… — и пояснил на недоумевающий взгляд подруги, — это брюнет который. Короче, он спас меня. Я его подставил, он в больницу попал, а он меня все равно спас. Нефедов отпустил волосы и отвернулся. Теперь Оксана будет его презирать? После долгой паузы, и, если бы он смотрел на девушку, то увидел бы сочувствие в ее глазах, она сказала: — Я считаю, что тебе нужно поговорить с ним. Может, просто поблагодарить и извиниться. Знаю, просить прощения очень тяжело, но если это до сих пор мучает тебя, то, наверное, все же стоит сделать. Антон молчал и глядел в сторону, ведь не хотелось признавать Оксанину правоту. И уж никак он не ожидал, что кто-то хорошенько поддаст ему под зад чем-то очень твердым, да с такой силой, что он только чудом не навернулся, влетев в объятья прекрасной Оксаны. Девушка вскрикнула от неожиданности, хватаясь за Антона и с трудом удерживаясь на ногах. Нефедов обернулся и встретился взглядом с желтыми глазами с горизонтальным прямоугольным зрачком. — Это что за черт? Но коза Дуська, рьяно стуча копытцами, уже собиралась на второй заход. Антон дернул Оксану за руку, и они вихрем влетели в двери Центра, плотно закрывая их за собой под удивленным взглядом Димы и Гора. Кир, переселив в найденный террариум удава, отправился по своим делам. — Там это… коза… дерется. Вместе затаскивая «мемекалку» в загон: Дуся упиралась копытцами, мотала рогатой башкой, истошным блеянием взывала к Обществу защиты животных и всячески препятствовала водворению себя за ограду; друзья услышали душераздирающий женский крик. — Из серпентария! — крикнул Димка и они резво полетели назад к дому. Дуся, подождав пару секунд, пролезла под жердями загона и помчалась за ними. *** Оксана присела на стул около окна. Длиннокосая королева молчала, погрузившись в думы, и Антон, не смея прерывать ее размышлений, смотрел на змей, внутри кипели и переваривались мысли по поводу Арсенина. Думать о нем совсем не хотелось, нужно было как-то отвлечься. Повздыхав и походив по комнате, Нефедов не нашел ничего лучшего, как постучать по стеклу террариума, где змей было две. А вдруг спят? Разбудить, и пусть поползают. Всё развлечение! Сказано — сделано. Ноготь по стенке аквариума — тук-тук! Лежат. Точно — дали дуба. А костяшками пальцев? Не, не шевельнутся даже, чучела, наверное. И непонятно тогда, на кой на аквариуме амбарный замок. Антон небрежно облокотился о стеклянную крышку и постучал об нее замком. Он и представить не мог, что чертов террариум может запросто лопнуть! Тонкая трещинка прошла из уголка, быстро разветвилась и развалилась, осыпав дохлых гадов осколками, и одна из змей вдруг подняла голову. Нефедов оторопел и даже не понял, что один особо крупный осколок падает на второй аквариум… ой! И разбивает его. Если полозы меланхолично восприняли дождь из стекла и остались в раздумьях там, где лежали, то степная гадюка, на которую осколки тоже просыпались, это дело на тормозах не спустила. Она бодро что-то прошипела и стекла вниз с поразительной проворностью освобожденного под залог преступника. Даже не оглядевшись, она скользнула на пол и, изящно извиваясь, направилась к Оксане. Ее-то вопль и услышали наши парни. Серпентолог Кирилл, он же по совместительству директор Центра, примчался буквально спустя пару секунд, застав чУдную картину. Девушка с двумя косами стояла на стуле. Бледный парень держал в руках остов от террариума и крадущимся шагом подбирался к степной гадюке, притаившейся у стены. Рассыпанные осколки двух аквариумов и полозы, флегматично лежащие на своих местах, как будто ничего и не происходило, любопытные мордочки котят, просовывающиеся в дверь, и ворвавшиеся в комнату Гор с Димоном — всё подсказывало, что день предстоит незабываемый. Попробуйте забыть возмущенное Кириллово: «Не вздумай редкое животное стукнуть!!!», и последовавшее за этим падение тяжелой железной конструкции бывшего аквариума на ногу Антона. Незабываемы и комментарии Нефедова по этому поводу. Попробуйте забыть, как ядовитая степная гадюка с каких-то фигов решила сменить свое местопребывание и, энергично извиваясь, подорвалась к двери, около которой появились ветеринар Нина с козьим рогом в руке и обладательница рога, не терявшая времени и жующая край Нининого халата. Остались в памяти и скачки Нины в коридор, и падение Дуси, не ожидавшей такого подлого маневра от человека, судорожно не выпускающего ее рог из рук. Попробуйте забыть встрявшего в веселье бульмастифа Антония, отважно облаявшего виновницу сбора с безопасного расстояния, а потом мудро спрятавшегося за коленями Игоря, после чего последний сделал шикарный кувырок назад, крепко впечатавшись в битое стекло спиной. Памятны слова Димы по поводу произошедшего, но ввиду их непечатности, они здесь не приводятся. Даже после того, как все устаканилось: гадюка была поймана и временно помещена в пластиковый ящик, из которого бесцеремонно выдворили трех морских свинок, осколки из спины Гора извлечены, и ранки промыты спиртом, котята, Муська и бульмастиф заперты в «гостинице», полозы устроены в ванной, а Нина и Оксана успокоены валерьянкой, всё равно дел оставался непочатый край. Друзья подмели в серпентарии (ну то есть Димка отобрал у Гора веник и мел сам, а Игорь ходил следом и объяснял, что он не инвалид), выловили из коридора одного котенка и из туалета другого, нарезали стекло и поработали над новыми террариумами… пора уже было по домам, но вспомнили, что за всей этой суматохой у козы во рту ни крошки еды не было. Игорь прошелся по постояльцам передержки, снова всех покормил, почистил клетки. Дуська мирно жевала капустный лист, а парни сидели рядом, устало вытянув ноги. Ну и день, ну и день. Игорь вытянул из кармана носовой платок и аккуратно протер лоб Димки. — Выдохся? — Не то слово. Гор… — Ммм? — Погладь меня. Игорь притянул к себе расслабленное тело, поцеловав темную макушку, и поднял Димкину футболку. — Вот так? — Ага, — Дима потянулся к губам своего возлюбленного. Целовались они долго и нежно. А руки бродили по груди кончиками пальцев. — У меня мурашки даже по голове бегут, — шепнул Димка, — еще. — Не то чтобы я стеснялся козы, но, может, домой? Димка потерся щекой о крепкое плечо и кивнул. *** На диване и впрямь было удобнее. Сначала, конечно, искупаться. Спину, всю в царапинах и порезах, Димка обмыл мягкой губкой, а потом зацеловал, избегая поврежденных мест — Игорь только вздыхал, чувственно выгибаясь и подставляясь под любимые ладони. А уж потом, когда переместились на горизонталь, Гор притянул к себе на колени еще мокрую голову и гладил, и перебирал темные волосы, получая в ответ такие сладкие поцелуи в колени и выше. Родной…