До свадьбы заживет

По спящим улицам летел Мерседес С350, а из люка на его крыше чуть ли не по пояс торчал седой кудрявый мужчина и оповещал всех, кто не спал, что «дремлет притихший северный город». — Бать, на корпоративы я тебя больше не беру! — Валера рулил по ночным улицам. — Ты какой пример молодежи подаешь! Батя, нещадно коверкая мелодию, поинтересовался у легендарного крейсера Авроры, что ему снится «в час, когда утро встает над Невой», а Зайка фыркнул. Да-да. А сам Валера типа ни разу не глупил, выпивши. — Ты как? — сменил тон Валерий, поглядывая на Костика в зеркало. — Всё нормально, — Костя пожал плечом, — а что? — Да вот, смотрю, крупно тебе Полуярцев подговнил? Костя отвернулся от внимательного взгляда через зеркало и стал тянуть Гудова-старшего за брюки: — Сергей Андреевич, сядьте! Уже угомониться пора! Но основатель «ВериГуда», никого не слушая, интересовался у крейсера, что он там «видит вдали», не черные бушлаты, случаем, или, может, вспышки орудий? — Батя, бля, кончай! Революционер хренов! Сергей Андреевич плюхнулся на заднее сиденье и обиженно забубнил новую песню. — А как вы его вообще на той аллее отловили? — спросил Зайка, вслушиваясь, как Гудов-папа ставит в известность мир, что по берегу «Щорс идет под знаменем, красный командир». — Да Диму пригласить хотел полетать на шаре. Других-то пилотов не знаю, пришлось этого. Прикинь, лапать его полез! — Арсенин? — не поверил Костик. — Нет, конечно, козел этот. Накрылся полет яркою звездой. Зайка, мгновенно просчитав перспективы, тут же брякнул: — Что уж так мрачно-то? Давай вчетвером слетаем! Я ж управлять шаром — как нефиг делать! Ты — с Арсениным, я с Березовским! Гудов аж затормозил у зеленого светофора: — Серьезно? Ты? Умеешь? — Да чего там уметь! У меня знаешь сколько налетано? Чуть не с младенческих лет на шаре вместе с дядькой, а еще с первого курса — то на параплане, то с парашютом прыгал! Думаешь, если с дредами, то хиляк сразу? — Ну удружил! Черт, я ж везунчик! Сколько? — Да нисколько, ты чего? У Гора через месяц день рождения, можно как подарок преподнести. Гудов встрепенулся и лихо надавил на газ: — И у Димы тоже. Он прекрасно помнил анкетные данные обоих — это ж надо было умудриться родиться в один день! А жизнь-то налаживается! Вот и выясним — есть ли шансы с Димочкой, если и Гор с Зайкой, того-этого… Никогда не знаешь, где найдешь! *** Пустить горяченькой водички. Влезть под душ самому, втянуть осоловевшего Димку. Как же они устали с этой подготовкой к днюхе. Тетя Наташа вконец их загоняла! Дима улыбался, не открывая глаз, лежа в объятиях Гора, затылком на груди, нежился, расслабленный. Все уже спят, в доме тишина, Сашка и тот давно дрыхнет, отрубился еще, наверное, в десять вечера, лишь они оставались доубирать на кухне. Игорь любил, когда Дима такой — теплый, родной, почти спящий. Щемящая нежность. Гор поцеловал в черные волосы, а бронзовые руки запрокинулись назад и обняли за шею. Игорь дотянулся до мягкой губки, пара капель геля, и пена покрывает грудь, кубики пресса, кудряшки и пока ещё ненапряженную плоть. Уже и напряженную. Димка чувственный, отзывчивый. Он повернул голову, шепнул что-то, а Игорю только того и надо: поймать слова и ласковые губы своими, поцеловать… мочалка куда-то делась уже, и только ладонь скользнула вниз, обернулась вокруг восставшего члена, двинулась легко, немного дразня. Пальцем по отверстию уретры, мягонько, осторожно… Дима напряг ноги, ему хотелось большего, но не просил, Гор сам знает, что надо сделать. Смуглые руки сцепились в замок на Игоревой шее, а фарфоровые обвили золотистый торс. Димка постанывал, закусывая нижнюю губу, мотая головой, ну не мучай, пожалуйста! И ладонь вернулась к твердой плоти. Уверенные движения вверх-вниз, Дима потерся упругими ягодицами о крепкий стояк Гора, все мысли там, внизу, и сладостный взрыв! Оба содрогнулись, а Игорь заметил слезу, катящуюся из уголка глаза ненаглядного: — Дим? — Всё хорошо, — сонно отозвался тот, — всё так хорошо… — Спишь? — Угу… Махровое полотенце, вытереть. Димка стоял с трудом, но нашел в себе силы спросить: — А ты сам? — Что? — Успел? Гор хмыкнул. — С тобой одновременно. — Меня накрыло так, что я и не понял, прости, — пробормотал Димка, засыпая. Как они оказались на диване — бог весть? Не иначе телепортацией… *** Утром Дима не спешил открывать глаза: приятная тяжесть головы Игоря на плече, его даже во сне крепкие объятья, хотелось так лежать и лежать, слушая дыхание и изредка целуя светлый шелк волос. Но неожиданная мысль заставила широко распахнуть глаза — подарок! Ох уж этот подарок! Пришлось поломать голову… Что можно подарить человеку, у которого по сути и так все есть? Тем более хотелось подарить что-то действительно памятное. Опять пришлось смыться после фотосессии под видом тренировки. Обманывать ужасно не хотелось, но Дима решил, если купит быстро, то пойдет еще и на тренировку, для очистки совести. Шмотки, навороченный мобильный, планшет, не говоря уже про ноут — все это и так было у Гора, поэтому Дима решил сразу сосредоточиться на ювелирных. Может, браслет какой подходящий попадется. Но попалось совершенно другое, он и сам не ожидал, что так зависнет в отделе «Обручальные кольца». Но именно там он увидел это кольцо, вроде без особых изысков, простое гладкое с полосой белого золота в середине и несколькими мелкими осколочными бриллиантиками. Оно было не дешевым, но и не баснословно дорогим. Такое же светлое, как сам Гор. И Дима купил его, и теперь так хотелось надеть любимому парню на палец. Внутри он заказал гравировку вязью: «Гору с любовью. Твой Д.» Наверное, это было лишнее, но Дима мечтал, чтобы Игорь был окольцован, и только им. К тому же вчера вечером так в тему тетя Марина, когда Игорь ударился об угол стола и взвыл, как всегда сказала: «До свадьбы заживет». Нежась в Димкиных объятьях, Гор понимал, что пора уже встать и поздравить именинника. Подарок был припасен заблаговременно и уже пару месяцев дожидался своего хозяина. Неизвестно, как отнесется к такому подарку Дима, но когда Гор увидел его, то сразу понял, что хочет подарить это кольцо ему. Выполненное из белого золота, оно имело форму дракона с глазками из крошечных рубинов и маленьким бриллиантиком, который он держал в зубастой пасти. Гор уже стал незаметно задремывать, когда с грохотом хлопнула дверь в душ. Сашка, и не спится ж ему в такую рань! Шесть часов утра всего, но нужно вставать — столько всего запланировано на день! Игорь потянулся и почувствовал, что Дима тоже уже проснулся. Суматошное утро, Сашкины вопли, мягкий говор Наташи, и наконец чистые, умытые, они могли заняться самым главным — вручением подарков. Они смотрели друг другу в глаза, сердце у каждого билось где-то в горле. Зажав в ладони свой подарок, Димка зажмурился, с трудом переводя дыхание. — Дай правую, — взял руку Гора и с закрытыми глазами нащупал нужный палец, — я хочу обручиться с тобой, — тихо-тихо сказал он, — ты согласен? У Игоря враз пересохло в горле. — Да, — хрипло, волнуясь, ответил он. И кольцо скользнуло на безымянный палец. — Дим, — не открывая глаз, негромко, сипло, — дай мне свою руку. И второе кольцо нашло свое место. Одновременно взметнулись вверх ресницы светлые и черные. — Теперь мы официально помолвлены, — Гор несмело, словно в первый раз, потянулся к нежным губам, — и как только сможем, поженимся. — Да. *** — А я думал, что ты летал, раз заказываешь воздушный шар, — сказал Зайка заметно побледневшему Гудову, — да не трусь. Я ж говорил, с детства освоил полеты, у меня триста часов налетанных, а у моего дяди почти восемьсот! — Так мы ж не с твоим дядей летим, — Валера слегка нервничал. — Гудов, я с ним чуть не с трех лет летаю. А самостоятельно — уже пятый год, — Костя хмыкнул, — бери пример с парней, — дреды мотнулись в сторону именинников, — смотри, ничем их не прошибешь! Празднуя труса, Арсенина ты не очаруешь. Сам же мне за этот месяц все уши прожужжал полетом! А чего переживать, в самом-то деле? Интересно было до чертиков. Уже в половине седьмого утра грузовичок и еще три машины сопровождения ехали за город, выискивая место для удобного запуска шара. Позавтракать не успели, но мама сунула Димке увесистый пакет с провиантом. Интересно, а можно будет наверху устроить пикник? На живописной огромной поляне, где совсем недавно был покос и одуряюще вкусно пахло срезанной травой, в высокое безоблачное небо ушел небольшой черный шарик — метеозонд. — Зачем это? — светлые волосы Гора метались как живые под свежим ветерком. — Чтобы узнать истинное направление ветра, — охотно ввел в курс дела Зайка, — там, на высоте четырехсот метров, он может дуть в другую сторону. Димка стоял рядом с Гором и с возрастающим волнением смотрел, как из прицепа грузовичка вытаскивают корзину, горелку, разные баллоны и мешок как у деда Мороза, в котором, как оказалось, находился сам шар, а потом разматывают на земле купол шара — яркого, разноцветного. Шесть человек подготавливали к полёту махину, которую сейчас наполняли воздухом. — Валер, — позвал Дима сбледнувшего с лица Гудова, который осторожно выпытывал, а не перевернется ли корзина прямо в воздухе (на него смотрели с жалостью, как на нездорового, но отвечали вежливо и толково), — тут подготовки до хрена, как этот Гера собирался всё за несколько часов сделать? — За деньги всё можно, — отмахнулся Валерий, нервно оглядывая поляну, к которой подъехала еще одна кавалькада машин, откуда стали выгружать похожее оборудование. — А как приземляться будем? — Гудов потряс край корзины, проверяя на прочность. — Гудов, не суетись под клиентом, — цветные дреды, соперничающие красками с шаром, даже не шелохнулись, — посажу аккуратно, даже не заметишь. Слова, сказанные уверенным тоном, Валеру не очень успокоили, но суетиться он и впрямь перестал. А Димка с Гором пристроились помогать в сборке шара. Вот он — миг, когда плавно-величественно поднимается к небу махина чуть не в шесть этажей, а в самом широком месте в полпятиэтажки! Почти полностью заполненный горячим воздухом шар затмевал небо, и наконец-то Костя позвал всех в корзину. Легко перемахнув через край, парни втянули Гудова, слабо пытавшегося остаться на полянке и посидеть на травке, и полет начался. Земля уходила дальше, дальше… почти незаметный подъем. Гудов, криво улыбаясь, скромно притулился на небольшой лавочке и не мог отвести взгляда от открытого пламени горелки. Изредка сглатывая, он похлопал Зайку по ноге, привлекая внимание: — А шар в воздухе не за… не загорится? — шепотом спросил он. — Нет, — мягко ответил Костик, — ты встань посередине корзины, посмотри вокруг. Вон, видишь? Еще наши поднялись. И впрямь — на значительном расстоянии от них плыл в воздухе еще один шар, ярко-красный, в виде сердца. — Совсем как мое открыто для тебя, — Гор встал за спиной у Димы, положив обе ладони по бокам от него, а подбородком упершись в плечо. Кольцо на его пальце блеснуло, поймав солнечный луч. — И мое — для тебя, — Димка всё никак не мог удержаться и ласкал-трогал своего обручального дракона. Гор любовно переплел свои пальцы с его, и кольца соприкоснулись. — Парни, — неожиданно спросил Зайка, — а вы давно встречаетесь? — Полгода, — машинально отозвался Игорь, даже не заметив разрушения легенды о гетеросексуальности. Зайка хмыкнул. У Гудова отвисла челюсть. А Димка даже не услышал ни вопроса, ни ответа. Он спиной прижимался к груди Гора и пил глазами невиданное зрелище — сейчас они пролетали над лесом, и Костя опустил корзину низко-низко над верхушками деревьев. Ночью шел дождь, все ветки были усыпаны «мокрыми» бриллиантами… Дима поднял ладонь к лицу — камешек в пасти дракона перекликнулся с природной алмазной пылью, брызнув в глаза сияющей радугой. — Спасибо, Горушка, — шепнул счастливо, погладив по щеке. Игорь сам ощущал себя как во сне. Над кромкой леса, под мерный и уютный треск горелки они летели в полной тишине. Под ногами верхушки деревьев и живописные поля с деревушками, а над головой сопит огнедышащий драконище и несет, несет с ветерком по необъятным просторам! И Дима смотрит восторженно-влюбленно, Господи, есть ли еще такое счастье на свете?! Тонкий профиль Игоря над плечом — не налюбоваться. Какой же он красивый! Тот почувствовал взгляд и повернул голову, лукаво улыбаясь и блестя серыми глазами, его волосы слегка шевелились от ветра. — Нравится? — Ты, — одними губами сказал Дима. Какие бы ни открывались заманчивые виды внизу — самый лучший находился рядом. *** Гудов молча смотрел на пару перед ним. Теперь-то и впрямь понятно, что пару. Конечно. Да кто бы не соблазнился на Бронзового мальчика, повелся и Березовский. Шансов нет, с печалью понял Валерий. Прощай, золотой лучик. Мелькнул, поманил счастьем и достался другому… Забыв про свой страх высоты, Гудов смотрел на склон оврага, весь в птичьих гнездах-норах, на ручей с камышами, канал, по которому навстречу друг другу шли два теплохода и баржа. Костик, подмигнув пожухшему Валере, плавно-незаметно стал спускаться к самой воде. Гор заливисто рассмеялся: — Отличный подарок тем, кто сейчас на водной прогулке! — И не говори, — подхватил и Дима, — сразу два шара над головами зависли! И правда, огромное сердце и яркий купол их шара тихо дрейфовали между теплоходиками. С судов им замахали руками и восторженно закричали люди, бывшие на палубах. — И слышимость какая! — удивленно сказал Валерий, когда им проорали вопрос о «погоде наверху». — Просто мы над водой, а звук тут распространяется «на ура», — объяснил Костя, раскрывшийся Гудову совсем с новой стороны своей натуры. Шел второй час полета, и пора было возвращаться. Вдруг заговорила рация, до этого молчавшая: «Тайгер! Прием! Место посадки переносим, милиция по периметру!» И точно — задрав головы кверху и придерживая фуражки, из машин с голубыми номерами на них пялилась местные стражи порядка. — У нас проблемы? — свесившись через борт корзины, поинтересовался Гудов у Зайки. — Не-а! — громко отозвался тот, тоже перегнувшись через борт. — Меня тут знают! — слегка кокетливо сказал он, опустив шар прямо над милиционерами. Один из ментов вгляделся в подмигивающее лицо с дредами, сплюнул и что-то сказал сослуживцам. Те разоржались, помахали руками, и милицейский газик рванул за улетающим Сердцем. — Эй, — встревожился Димка, — по ходу, неприятности у наших? — Да нет, — отмахнулся Костик, — там мой дядя, заманаются привязываться. — Тогда зачем за ними поехали? — Тоже полетать хотят. На нас даже очередь. — А чем это ты их рассмешил? — Гор, улыбаясь и сжимая ладонь с драконом на безымянном пальце, вгляделся в цветущего Зайку. — Да так… поцеловал там одного. Он мне «где лицензия пилота?» да «на каком основании тут летаете?». А я ему «еще один вопрос — поцелую!». А тут и коллеги его зашли… — И что? — Гудов фыркнул, не удержавшись. — Пришлось поцеловать! Мужик я или где? А мужик сказал — мужик сделал! Шар снова взмыл в небо, и оттуда грянул хохот. — Ну ты шалабол! — ржал Игорь. — Потом тебе ничего не начистили, «мужик»? — вторил ему и вытирающий невольные слезы Валера. — Я себе представляю, как беднягу донимали, — Дима уткнулся в борт корзины лбом и смеялся без остановки. — Обижаете! — не всерьез обиделся Зайка. — Мой фирменный поцелуй годами помнят! Новый взрыв смеха громыхнул с небес. — Да я вам докажу! — разгорячился Костя. — Не-не! — Гор уже икал, не в силах перестать ухахатываться. — Мы тебе на слово поверим! — А я не поверю… — еле выговорил со дна корзины, куда присел, обессилев уже от гогота, Гудов. — Дай только приземлиться! — тихо пообещал Зайка руководству, которое не услышало угрозы в его голосе, а продолжало прихрюкивать, вспоминая раздосадованное лицо парня в милицейской форме. *** Но самый сюрприз ожидал всех (кроме Кости и организовавшего действо) по приземлении. Надо отметить, что опустился воздушный шар и впрямь неслышно и мягко — не ударившись дном корзины, не накренившись. Все-таки не соврал Константин Зайцев — он и впрямь был профи. Парни легко перемахнули через борт, Гудов довольно технично перекувыркнулся через него, а Костя только покачал головой и торжественно спустился по небольшой лестничке, которую придвинули к корзине. Около машин сопровождения стояли рабочие, готовившие шар к полёту, а еще был накрыт столик, на котором стояла бутылка шампанского и лежали какие-то бумаги в рамках. — Вот, друзья мои, — начал речь Костик, — вы и стали воздухоплавателями! Позвольте по этому поводу вручить вам… — улыбающиеся рабочие бодро изобразили бравурную музыку, играя на губах, щеках и подпевая, — сертификаты, подтверждающие сие событие! Ребята даже растерялись немного, когда им вручили те самые рамки! А в них и впрямь были сертификаты, отпечатанные по всем правилам — умница Зайка втихаря подготовил три таких, и третий был отдан ошеломленному Гудову, совершенно не ожидавшему такого. Всего два часа полета — и сколько же изменилось в его жизни! Валерий рассматривал простую, но красивую деревянную рамку сертификата. Димочка остался недосягаемой сказкой, Гор оказался влюбленным в Диму, исчез многолетний страх высоты, Зайка оказался пилотом воздушного шара и… что еще — Гудов и додумать не успел. Зайка решил, что день Первого полета должен и впрямь запомниться начальству на долгие годы, и осуществил угрозу. Он обхватил обеими руками свое руководство и с размаху приложился к губам обомлевшего Валеры. Кто-то из рабочих одобрительно засвистел, раздались хлопки и смех. Гор и Димка только переглянулись, одновременно подмигнули друг другу и… поцеловались тоже. Что испытывали наши парни — мы уточнять не будем. И так можно себе представить. А вот Гудов, когда невозмутимый Костик от него оторвался (и с видом «а я что, я ничего» глотнул из бокала шампанское), разевал рот как рыба, выброшенная на берег, и слова не мог вымолвить. Поцелуй был просто огненным. Такого Валера еще ни разу в жизни не получал. Гудов глупо хлопал глазами, вертел в руках сертификат и подумывал, как раскрутить Зайку еще на один такой же. *** Дома застолье затевалось на четыре часа дня. На лужайке раскинулся тент, под которым и был установлен праздничный стол. Недалеко на мангале доходили обалденно пахнущие шашлычки, рядом на столике ждали своей очереди овощи, замаринованные в специях, грибы и рыба. Валера с Андреем несли здесь дежурство, пока жены накрывали стол. Сашка усвистал с утра на море, а Даша гостила у родителей Андрея. Когда отзвучали первые тосты и голод был утолен, ребята наконец-то смогли поделиться впечатлениями от своего первого воздухоплавательного опыта. Они взахлеб рассказывали о том, какие виды открываются с высоты, о самом ощущении полета, когда под ногами всего лишь дно корзины, кажущееся таким хрупким, о том, какой огромный шар, показали сертификаты. — Но ведь такой полет, наверное, недешевое удовольствие? — резонно спросила Марина. — Это подарок, от друзей. — Хм, друзей… А что за друзья? — скептически уточнила она. — Мама! Нормальные друзья! Завтра в кафе пойдем с ними отмечать. — Кольцо тоже они подарили? — обратила внимание Марина на блеснувшую полоску на пальце сына. — Нет, кольцо я себе сам купил. — Обычно парни себе печатку берут, а у тебя оно какое-то странное, на обручальное похоже. И кстати, почему на этом пальце? — Печатка — это банально, — делано поморщился Игорь, — а палец… — он задумчиво уставился на безымянный, — я и не подумал как-то. Когда рисуешь, только на этом пальце кольцо не мешается. — В первый раз слышу, чтоб кольцо мешало рисовать! — Марина хотела было продолжить, но в разговор вмешался отец Димки. Он сказал, подцепляя из салата огурчик: — И не говори, Мариш. Наш-то красавчик, тоже ухитрился себе кольцо купить, да маленькое! И на тот же палец нацепил, представь! Вот что значит друзья-приятели — даже мыслят в одной плоскости! — Валера ухватил еще один кусочек огурца, за что тут же огреб от жены: — Куда с немытыми руками? Ну как дитя малое, честное слово! — и тема колец была благополучно забыта. *** — Наконец-то, — прошептал Дима, прижимая к себе Игоря. Они стояли в Димкиной комнате и лениво целовались. Было начало десятого, но учитывая, как рано они встали и сколько впечатлений получили за день, никто не удивился, когда они сказали, что идут спать. А родители, похоже, и без именинников праздновали отлично и уже поговаривали о ночном купании в бассейне. — Люблю тебя, — Гор погладил Диму по спине, — готов? — Конечно, — Дима улыбнулся и приник к любимым губам. — Тогда в душ, — Гор с трудом разорвал поцелуй и посмотрел потемневшими от страсти глазами.