Гарри Поттер и Песец

Утром я проснулся довольно поздно, поэтому заказал завтрак к себе в апартаменты. Настроение было препротивно-поганым. Вчера я позорно слил поединок и лишь благодаря трусливой натуре Квиррелла смог показать хорошую мину при плохой игре. Если бы это был настоящий Волдеморт, он бы наверняка обладал куда большими силами и упорством, чтобы проломить мою защиту. Нет, тепленьким он бы меня не взял и при желании я вполне мог бы его ранить/связать/убить, но пришлось бы применять козыри — меч Гриффиндора (Дамблдор о нём хоть и знает, но, надеюсь, не подозревает о реальных возможностях меча), невозможную для человека силу и скорость или биотику. А по чистой магии я сейчас слишком ослаблен недавним ритуалом и всё что смог — это относительно успешно защититься от атаки, при этом выложился не только магически, но и физически. Кроме того, я совершенно не намерен был как-то вредить Волди — у меня на него особые планы, в которые совсем не входит его преждевременная смерть. А я совершенно не уверен, что Дамблдор не устранил бы раненого Квиррелла (ранение могло бы выдать нападавшего). Дамблдор и так еле отбрехался от скандала с Бинсом, а тут выяснится, что один из преподавателей напал на ученика, да ещё и владельца школы, а ведь персонал школы набирал директор. Как бы то ни было, а я бы очень сильно раскрылся перед долькоманом, применив весь спектр своих навыков, что еще более нежелательно, чем смерть Квиррелла. Зато через пару недель по магической мощи я достигну уровня Дамблдора и стану постепенно расти в этом направлении благодаря усиливающейся синхронизации родовых камней. Но, история не терпит сослагательных наклонений, так что я сделал выводы, а всё, что нас не убивает, делает сильнее. Почему я не убил Волдеморта, когда была такая возможность? Как уже говорил, у меня на него особые планы. Но это еще не всё. Напоминаю, что я могу грубо сломать канон, но тогда мир отвесит мне ответный пинок, от которого я могу не отмахаться. В инструкции, оставленной Такхизис, приводятся примеры, когда в тихом и мирном мире вдруг открывался проход в Инферно ради устранения зарвавшегося попаданца. Мне такие повороты событий ни к чему. Может, одного-двух, пусть даже десяток рядовых демонов я и завалю, но какому-нибудь высшему вряд ли смогу что-то противопоставить. А уж против легиона этих существ точно не устою. Это совсем не значит, что Мир призовёт демонов для восстановления баланса, но ответ, без сомнения, будет очень неприятным для меня. Вот и приходится гнуть канон косвенными изменениями. Кто-то скажет, что все мои нововведения в школе и само моё появление уже сломали канон, но это не так. Основной фигурой канона является Гарри Поттер и его приключения, а всё остальное — это лишь декорации. Полуразрушенная или отремонтированная школа, наличие или отсутствие тех или иных преподавателей и второстепенных персонажей, даже наличие/отсутствие «золотого трио» — всё это лишь сопутствующие элементы. Если смотреть отстранённо с позиции сюжета, то изменения минимальны: Гарри Поттер существует; он волшебник, живший в семье тупых маглов, которые его не любили и постоянно издевались; он поступил в школу; в магическом мире его все считают мальчиком-который-выжил; у него появился друг, знакомый с миром магии (а то, что этим другом стал я, а не Рон — несущественная деталь). Собственно, и всё — с точки зрения канона за полторы недели никаких событий больше не произошло. Даже то, что Гарри Поттер не владеет парселтангом на сюжет первого года обучения никак не влияет, поэтому мир проигнорировал/не заметил этот факт. Есть несколько основных реперных точек, на которые я не имею права влиять лично. Они должны сдвинуться сами под воздействием обстоятельств. Вот я и создаю изменения, которые рано или поздно наберут критическую массу, и тогда реперные точки канона сместятся самостоятельно. Если я начну лично ломать канон, то мир сделает всё, чтобы вернуть череду событий в каноническую колею, и избавиться от деструктивного фактора, то есть от меня. Сегодня у моего класса астрономия, которую я уже проинспектировал и оценил на довольно высоком уровне, и история магии, которую отменили в связи с временным отсутствием преподавателя, так что мне предстоит побывать на «Прорицаниях» вместе с третьим курсом и положить еще одну соломинку на горб верблюда по имени «Канон». Кабинет прорицаний располагался на самом верху северной башни замка. Говоря простым и понятным языком, Трелони жила у черта на куличках. Неудивительно, что она не горела желанием посещать обязательные для всех учителей общие собрания и не спускалась в общий зал для принятия пищи — еду ей доставляли домовики прямо в башню. Добираться до кабинета было долго и неудобно. На маленькой площадке перед кабинетом, вход в который представлял собой лючок на потолке, столпились третьекурсники Рейвенкло и Слизерина. Поприветствовав их, я стал вместе со всеми дожидаться, пока нас впустят в кабинет. По времени урок шел уже три минуты, когда из посеребрённого люка спустилась лесенка, по которой мы все и поднялись в душный, пропахший благовониями кабинет. Тут было реально жарко. Еще не сауна, но уже очень близко. А запах благовоний был такой сильный, что от него слезились глаза. Пол устлан мягкими коврами и повсюду разложены подушки разных цветов, форм и размеров. Пространство кабинета было завешено хаотичным переплетением прозрачных тканей разных цветов, что создавало атмосферу загадочности и нестабильности окружающего мира. Между подушками стояли низенькие чайные столики, обитые по периметру мягким кантом, чтобы об них нельзя было пораниться при падении. Среди ароматов комнаты я уловил едва заметный запах опиума и гашиша. Отлично, она затуманивает детям разум при помощи наркотиков, благодаря чему сознание становятся более податливым, и они могут «видеть» пророческие видения. Хорошо, на меня эта дрянь, как и большинство токсинов, не действует. Ладно, посмотрим, что будет дальше. — Смелее, — раздался шепот откуда-то из-за шалей, развешанных по кабинету, — проходите, присаживайтесь где вам угодно. Добро пожаловать! — продолжал шептать голос. — Как приятно наконец увидеть всех вас в физическом воплощении. Вдруг откуда-то сбоку из-за шалей вынырнул самый настоящий Голлум в цыганском прикиде и здоровенных роговых очках, которые визуально увеличивали и без того огромные глаза раза в четыре. Тощая, страшная, с кривыми зубами, вся обвешанная разнообразными блестяшками, висюльками и побрякушками Сивилла Трелони представляла собой образец самого странного учителя, которого только можно представить. — О, милый мальчик, не стоит хватать всё подряд, разобьёшь, — сказала она одному из слизеринцев, который держал в руках одну из фигурок, во множестве расставленных по кабинету. Фигурки в основном изображали различных животных и людей, но встречались и сложные геометрические конструкции, одну из которых и держал слизеринец. Многие ученики также внимательно разглядывали фигурки, а некоторые держали их в руках. Вот только я прекрасно видел, что на многих фигурках была закреплена какая-то магическая конструкция. — Присаживайтесь, дети мои, присаживайтесь, — пригласил Голлум. Одни неловко забрались в кресла, другие опустились на пуфики. Я уселся на подушку за один из столиков. — Добро пожаловать в прорицательский класс, — вещало очкастое нечто, усевшееся перед камином в похожее на трон кресло. — Меня зовут профессор Сивилла Трелони. Вполне возможно, вы ещё ни разу не встречались со мной. По моему убеждению, слишком частые визиты вниз, в суету и маету главного здания, затуманивают мой Внутренний Глаз. Я на это заявление лишь скептически хмыкнул, а остальные вообще промолчали. Профессор Трелони деликатно поправила шаль и продолжила: — Итак, вы решили изучать прорицание, самое сложное из всех колдовских искусств. Я должна с самого начала предупредить — если вам не дано Видеть, то я смогу обучить вас лишь очень и очень немногому. Книги… книги не помогут зайти дальше определённой грани… Многие колдуны и ведьмы, какими бы талантливыми они ни были в сфере всяких взрывов, запахов и внезапных исчезновений, всё же не обладают способностью проникнуть сквозь туманную завесу грядущего, — монотонно бубнил Горлум, сверкая своими огромными очками. — Это Дар, данный лишь избранным. Вот ты, мальчик, — она внезапно ткнула пальцем в одного из рэйвенкловцев, и тот чуть не упал с пуфика. — Твои родители здоровы? — Наверно, — дрожащим голосом ответил парень. — Я бы не была так уверена, будь я на твоём месте, — сказала профессор Трелони, и огонь камина сверкнул, отразившись от её длинных изумрудных серёг. Парень громко сглотнул, и в панике подскочил, не зная, что делать и куда бежать. В своей суете он наткнулся на слизеринца с фигуркой, на которого обратила своё внимание Трелони в самом начале занятия. Естественно, слизеринец уронил фигурку и она с громким звоном рассыпалась на мелкие осколки. Профессор Трелони как ни в чём не бывало вышла из-за одной из шалей и убрала осколки, продолжая вещать: — Не стоит так волноваться. Если бы с ними было что-то серьёзное, они бы уже связались с тобой. Возможно это всего лишь грипп. — Парень немного успокоился и сел на место, а прорицательница продолжила урок. — В этом году мы будем изучать основные методы прорицания. Первый семестр мы посвятим гаданию на чайной гуще. А в следующем перейдём к хиромантии. Между прочим, дорогая, — вдруг выпалила она, обращаясь к девчонке, которая с самого начала урока бросала на меня заинтересованные взгляды, — остерегайся длинноволосого мужчины, он не доведет тебя до добра. Девочка, до этого смотревшая на меня с интересом, теперь смотрела, как на что-то очень опасное — ещё не испуганно, но уже с недоверием. Она даже отодвинулась от меня на полметра. — Во втором семестре, — продолжила профессор Трелони, — мы должны перейти к хрустальному шару — это в случае, если успеем закончить огненные знамения. В феврале, к несчастью, занятия будут прерваны. Вероятно, у меня у самой пропадёт голос. А уже к следующему занятию один из нас покинет класс навсегда. Повисло очень напряжённое молчание, но профессор Трелони, казалось, ничего не заметила. Самое забавное, что её предсказание, «уже к следующему занятию один из нас покинет класс навсегда», было настоящим. Она сама на следующее занятие не явится, так как уже сегодня я её уволю. — Хотела бы я знать, дорогой, — обратилась она к сидевшему ближе всех мальчику со Слизерина, который вжался в подушки, словно пытался провалиться сквозь них, — не сможешь ли ты передать мне самый большой серебряный чайник? Мальчик с облегчением встал, снял невероятных размеров чайник с полки и поставил его на стол перед преподавательницей. — Благодарю, милый. Кстати, то событие, которого ты так боишься — оно скоро произойдёт. Парень содрогнулся от ужаса, а я едва сдержал смешок: надо же попасться на такой простой словесный крючок — какого бы неприятного события ты ни ждал, оно может случиться, а если этого не произойдёт, гадалка всегда может отбрехаться, что имела в виду другое событие или, что еще не время, ведь сроки она не указала. Дальше мы пили чай и разгадывали будущее друг друга по остаткам заварки. Ну, пожалуй, это было даже забавно. Чем более нелепым, запутанным и страшным было предсказание, тем оно больше нравилось Трелони. Вот, к примеру, я сделал предсказание для Ирвина Маккоула: — Хм, какой необычный рисунок судьбы, — начал я загадочным полушепотом. Все замолчали, ожидая от меня новых откровений. — Меч, птица и крест. Твоё будущее связано с постоянной опасностью и битвами, но от неминуемой гибели ты будешь уходить, как птица и воспаряя в небеса, становиться сильнее. — Ирвин расплылся в улыбке, я знал, что он мечтает стать аврором. — Но не стоит так радоваться, ведь однажды всё перечеркнёт крест, который кардинально изменит твоё будущее. А если ты не покоришься судьбе, то удача навсегда тебя покинет. — О, какое замечательное предсказание, — возрадовалась Сивилла. — Ты, мой милый, определённо, имеешь все шансы стать достойным прорицателем. Да, я чувствую, что твоя аура резонирует с миром. Очень многое будет зависеть от твоих действий в этом мире. — Конечно, — услышал я выкрик одной из девочек, — Гаррет всегда и во всём лучший! — сложно сказать, чего было больше в этом возгласе — зависти, желания привлечь внимание к своей персоне или желания подчеркнуть мою силу. — А ещё это была замечательная шутка, — рассмеялся я, — это было не пророчество, а моя фантазия и немного магии. Вот смотрите, — я применил на чаинках тот же приём, что и на пресс-конференции — прямое управление водой — под воздействием моей воли чаинки сформировали самый обычный смайлик, который подмигнул зрителям. — Возможно, ты и хотел пошутить, — возразила Трелони, — но, сам того не зная, ты открыл в себе талант прорицателя. Если поверишь в себя и будешь развивать свой дар, то станешь одним из сильнейших пророков этого мира. — Вот уж, спасибо, обойдусь. Судьба пророков редко бывает счастливой. Видеть будущее и не иметь возможности его изменить — это крайне печальная судьба, которой я никому не пожелаю. Дети слушали моё заявление очень внимательно и у многих поугас блеск в глазах от перспектив становления пророком. Сама же Трелони решила проигнорировать моё заявление, поэтому дискуссии не вышло. Дальше урок шел своим чередом, пока мисс Горлум не предсказала одной из девочек скорую и неминуемую гибель. Дети сильно разволновались, и спорили что может привести к смерти бедной девочки, которая очень испугалась и с трудом сдерживала слёзы. — Я думаю, на этом мы сегодня закончим занятие, — обронила профессор Трелони самым загадочным голосом, — да… пожалуйста, соберите свои вещи… До следующей нашей встречи, — слабым голосом попрощалась профессор Трелони, — пусть судьба хранит вас. Да, и… дорогой, — она указала на слизеринца, разбившего фигурку, — в следующий раз ты опоздаешь, так что будь любезен дополнительно позаниматься, чтобы не отстать. Я дождался, чтобы все посторонние вышли из кабинета и закрыл за ними дверь, чтобы никто не вернулся и не подслушал. Тем временем местный Горлум, не замечая ничего вокруг, направилась к своему креслу, где, устроившись поудобнее, принялась раскуривать кальян с опиумом. Что ж, это даже к лучшему, подожду пока это очкастое нечто перейдёт в неадекватное состояние. Пока Трелони пребывала в нирване, я занялся делом. Из пространственного кармана я извлёк несколько штативов, осветительные приборы, фото и видеоаппаратуру. Сегодня Трелони станет звездой шоу под названием «Конец Дамби». Откуда у меня пространственный карман? Глупый вопрос. В мире Поттерианы существуют палатки и сумки с увеличенным внутренним объёмом и снижением веса. Здесь вообще пространственная магия является чем-то повседневным и обыденным, но маги из-за зашоренности своего мышления даже не задумываются какие перспективы открывает данное направление магии. Вот я себе, например, сделал по пространственному карману в каждом элементе моего гардероба. В каждом из этих карманов лежит набор первой необходимости (палатка, рюкзак, консервы, нож, топор, столовые приборы и многое другое), небольшой запас огнестрела (и не надо вопить про недопустимость оружия в мире магии — Магия разделила людей на волшебников и маглов, а полковник Кольт несколько уравнял шансы этих двух видов), набор зелий на все случаи жизни, обычная человеческая аптечка и ещё куча мелочевки, которую я посчитал полезной. — Здравствуйте ещё раз, профессор, — обратился я к Трелони, завершив приготовления к предстоящему интервью. — Вы меня слышите? — А! Что? Кто здесь? — Всполошилась женщина. Сейчас под воздействием дурмана и, будучи полностью уверенной в том, что за ней не наблюдают, с неё слетела вся напускная загадочность и теперь передо мной сидела просто старая наркоманка. — О, это же ты, посмевший смеяться над прорицательством. Кто ты и что тут делаешь? — Вы давно разговаривали с Дамблдором? — Что? При чем тут Дамблдор? Я его уже полгода не видела и предпочитаю, чтобы всё так и оставалось. И вообще, кто ты такой? Убирайся отсюда! — истерично закричала Трелони и даже попыталась вскочить со своего «трона», но это у неё не получилось, и она вновь плюхнулась на сиденье. — Значит, он с Вами не говорил, — сделал я логичный вывод. А вот факт, что она не желает видеться с Дамблдором, довольно интересен. — Раз так, то представлюсь полностью — Гаррет Джеймс Гриффиндор-Вулпес, — я проявил на руке перстень рода Гриффиндор и браслет рода Вулпес, — Повелитель Магии, — пустил в сторону женщины ментальную волну, которая слегка промыла ей мозги от дурмана, — и владелец Хогвартса. — Последние мои слова до неё дошли прекрасно. Сейчас Трелони всё еще пребывала в состоянии эйфории от наркотиков, но при этом сознание оставалось абсолютно ясным. Идеальное состояние для гипнотического воздействия, я даже не рассчитывал на столь удачный расклад. Дальше я с ней церемониться не стал и наложил несколько императив, которые развяжут ей язык. Осталось только активировать особый якорь для одноразового гостевого портключа Риты Скитер, позволяющий незаметно трансгрессировать в Хогвартс, в обход защиты замка. Даже директор школы не имеет права и возможности изготавливать такие портключи. Их особенность в том, что приглашенный гость не может покинуть комнату, в которую он трансгрессировал. Вообще-то изначальное предназначение таких портключей — использование их как ловушки, перемещающей непосредственно в замковые подземелья, но Рите об этом знать ни к чему. — Здравствуйте, Лорд Гаррет, — поклонилась мне прибывшая Скитер. — Я вижу, Вы всё уже подготовили. Могу я приступать? — Здравствуйте Рита, — я слегка кивнул, обозначив поклон. — Я не буду Вам мешать и посижу вон там в уголке. — А Вы сами не хотели бы дать мне интервью? — жадно загорелись глаза у репортерши. — Вы же знаете ответ, Рита, не стоит понапрасну тратить моё время. Приступайте! Дальше Скитер приступила к своей привычной деятельности и стала выжимать из Трелони всю возможную информацию. Благо та под воздействием наркотиков и гипноза даже для вида не сопротивлялась. Интервью оказалось более чем интересным. О многом я знал, кое-что подозревал, а некоторые факты стали для меня откровением. Сивилла Трелони родилась в 1953м году. Полукровка, её отец волшебник, а мать — маггла. С детства обладала очень слабыми магическими способностями, но очень хорошей фантазией. Она прекрасно знала, что среди её предков была легендарная прорицательница Кассандра и решила подняться за счёт имени своей великой прапрабабки. Сама она даром прорицания никогда не обладала, но прекрасно замечала всякие мелкие детали и сопоставляла их воедино. С Дамблдором она познакомилась ещё в школе. Он заинтересовался девочкой, которая так старательно, а местами даже удачно, изображала из себя великую прорицательницу. По окончании школы он подсказал Сивилле присмотреться к цыганкам-гадалкам, которые очень успешно дурачат народ. Девушка послушалась хорошего совета и, нахватавшись у цыганок интересных ходов, стала потихоньку завоёвывать своё место под солнцем в магической Англии. Спустя несколько лет, когда в Англии бушевала война с Волдемортом, она не смогла найти себе достаточно тихого местечка, а в её услугах никто не нуждался. Тогда Трелони заявилась к директору Хогвартса, утверждая, что она настоящая прорицательница. Альбус довольно быстро вывел мошенницу на чистую воду, но не стал её выгонять или высмеивать, а наоборот сказал, что впечатлён её актёрской игрой и предложил ей стать одной из самых знаменитых гадалок, сочинив достаточно красивое и неожиданное предсказание про самого Тёмного Лорда. Он же обозначил основные моменты, которые непременно надо упомянуть в пророчестве. «Собеседование» было назначено в «Кабаньей голове», где Дамблдор должен был оценить эффект от её фальшивого пророчества. Условием назначения на должность преподавателя Хогвартса было: «Убедить посетителей бара в подлинности пророчества». Каково же было её удивление, когда через несколько месяцев после озвучивания «пророчества», оно сбылось. Сивилла поняла, что Дамблдор всё подстроил с самого начала и использовал её в качестве инструмента. Она попыталась сбежать из Хогвартса, где на тот момент уже начала обживаться, как будущий преподаватель, но была перехвачена директором на выходе из школы. Альбус очень мягко препроводил женщину к себе в кабинет, где в довольно жесткой форме объяснил, что с ней сделают Пожиратели Смерти, когда узнают чья дурацкая шутка стала причиной исчезновения их любимого лорда. Сам же Дамблдор выставлял себя этаким добрым и светлым избавителем от напасти. Взамен на безопасность со стороны Пожирателей Сивилла, по сути, становилась пленницей и личной собственностью Дамблдора. Нет, Великий Светлый, конечно же, не говорил так прямо и строил свою речь в своём привычном стиле доброго дедушки, но Трелони, привыкшая подмечать детали, прекрасно видела, что любое неподчинение будет караться очень жестоко. С тех пор Альбус, казалось, не проявлял никакого интереса к судьбе своей карманной прорицательницы и даже предоставил комфортные апартаменты и условную свободу на территории школы. Женщина, безусловно, очень боялась попасться в руки Пожирателей Смерти, но для этого Пожирателям еще надо знать кто она такая и где сейчас находится. А вот Дамблдор всегда рядом и прекрасно знает где находится его прорицательница, и он куда как страшнее, чем Пожиратели, о которых ведьма только в газетах и читала. — Это же настоящая информационная бомба! — Радостно кричала Рита, потрясая своим блокнотиком. Она только что закончила интервью с Трелони и теперь горела энтузиазмом отправить эту информацию в печать. — А подумать? — спросил я, когда вопли радости немного поутихли. — Да чего тут думать? Дамблдор великий махинатор, а его мальчик-который-выжил — всего лишь подделка. — Ну, давайте разложим всё по порядку. Кто такой Дамблдор, и кто такая Трелони? Её словам сейчас просто не поверят. А даже если и поверят, то Альбус скажет, что таким образом хотел скрыть от общества личность настоящего пророка. Даже скандала толком не получится, а мы лишимся весомого козыря против этого махинатора. — И что же Вы предлагаете? — Сохраним все материалы в тайне до тех пор, пока трон Дамблдора не пошатнется, а потом кинем в него этой бомбой, чтобы окончательно столкнуть Светлый трон в пропасть. И при этом именно Вы, Рита, станете остриём клинка, что вонзится в спину бородача, ведь все права на эксклюзивный материал находятся у Вас. — А Вы страшный человек, Лорд Гаррет. — Удовлетворённо кивнула мне Скитер. — Не хотела бы я иметь Вас в списке своих врагов. — Похоже, она сама всё прекрасно понимала изначально, но азарт от полученной сенсации и желание поделиться новостью со всеми был так силён, что затмевал все доводы логики. Попрощавшись со Скитер, я привёл кабинет прорицаний в порядок, и стёр Трелони все воспоминания о прошедшем интервью, после чего устроил показательный спектакль с её увольнением и, покинув комнату, направился в свои апартаменты.