Ебанутая ГДК

— Меня не интересует подобное. — Я безразлично пожала плечами, хмурясь и окидывая нечитаемым взглядом Оониси-который-Хибари. — Если ты думаешь, что это из-за большой сестринской любви, — поднятая тонфа уперлась брюнету в грудь, заставляя пошатнуться, но не сдвинуться с места, — сильно ошибаешься. Я не говорю Ему об этом лишь из-за своих личных соображений. Кота как-то странно на меня посмотрел… грустно и… как это там? Обреченно… подходит. Поджал губы и спустя несколько секунд он натянуто улыбнулся. В голове же теперь я-Аня стала и упрекать себя, и хвалить. — «Кто импровизатор? Я ебучий импровизатор!» — Я-Аня аплодировала у себя в мыслях, надеясь на Фортуну и ещё парочку кое-как известных мне-Ане богов. — «Ха-а-а, судя по взгляду, он мне поверил. Слава Ашуре или как-его-там… Блин, Кёя, ты отвратительна!» — «И?» — спросила я-Кёя без особой заинтересованности. — «И то!» — фыркнула я-Аня, скрещивая воображаемые руки на воображаемой груди (в смысле в мыслях, а не как вы могли подумать). — «Это твой брат, ни чо не колышет?» — «Не-а» — «Ну ты и мразь» — от души плюнула я-Аня, а после я-Кёя, смерив холодным взглядом парня, отошла и пошла в сторону выхода. — И… — подал всё же голос Кота, заставляя меня приостановиться. — Всё равно, спасибо тебе. Я-Кёя уже хотела презрительно хмыкнуть и сказать что-то колкое в ответ, но я-Аня заткнула её, заставив слушать дальше. — Я… я рад, что… — он поджал губы и, побелев, с некими трепетом и осторожностью, всё же договорил. — Я рад, что ты — моя сестра. Спасибо тебе за это. — Тебе, — тихо, но холодно, начала я, — тоже. — Поджимаю губы и, встретившись с удивленным взглядом и надеждой в нём, добавляю. — Я тоже рада, что не кто-то другой, а именно ты — мой брат. И теперь валим, пока он не заметил румянец на щеках. При чем, заметьте! Румянец не от меня-Ани, а, блять, от меня-Кёи! От меня-Кёи! Я-Аня ликую.

***

После этого не очень приятного случая прошло несколько часов и всё это время я сидела в кабинете, хмуро перебирая бумаги. В конце-концов мне это надоело и я прилегла на парту, уходя, так сказать, в дрёму, хотя всё равно ощущалась реальность и я могла в любой момент придти в себя. Не проходит и пятнадцати минут, как в кабинет постучали и Тсуна, сидевший на диване и разбирающий бумаги, вздрогнул. Вау, я это прям почувствовала. Круто. — Глава? — тихо, почти шепотом, зовёт меня… кто меня зовёт? Голос немного охрипший, но… миленький? А голос может быть миленьким? Это как вообще? Ладно, новые пристрастия меня уже не удивляют. Главное сейчас — не подать виду, что я проснулась. Мне интересно, что они выкинут на этот раз, пускай и придется жертвовать собой. В том, что они специально ждали, пока я «засну», не было никаких сомнений, за одним лишь исключением. Но его мы опустим ниже плинтуса и не дадим ему права голоса. — Заходим, братва. — Вы идёте на самоубийство, — предупредил мальчишеский голос, но более женский… это Тсуна. О чем они? Так, готовимся к тому, что надо будет всё-таки избивать идиотов. — Оно того стоит, — заверил Масахиро, вошедший в комнату и чиркнувший зажигалкой. Та-а-а-ак, нарушаем правила, да? Ничего, ему пизда будет. — Дайки, — судорожно вдохнул Сато, — аккуратнее. — «Теперь я знаю, кто участвует в этом» — промелькает самодовольная мысль и я чувствую, как мне на голову надевают что-то. Вроде, ободок. Дайки ничего не говорит и отходит. Медленно и аккуратно, но, увы, немного громче, чем если бы он делал это в спокойном состоянии. — Его ещё нужно в сидячее положение! — шикнул Ваал, чуть ли не смеясь. Наверняка Дайки побелел. — Так, держи, — не выдерживает Сато и я слышу тихие шаги всё ближе и ближе. Всё же это Ваалова первая фраза была. Но… что они, блять, делают? — Сато-сан просто… — Тсуна задыхается от восхищения, наверняка сейчас с восторгом улыбаясь. В следующий миг я чувствую невесомое прикосновение к плечам и после меня сажают. — Тс! — Шикнул кто-то кому-то, наверное думали, что я от такого проснусь. Ну, так-то нет, я-Аня даже от ядерного взрыва навряд ли проснулась бы, а тут… я даже, честно говоря, не заметила как это произошло. В следующий момент я слышу, как Сато отходит и забирает… кажется, телефон у Дайки и останавливается прямо по центру кабинета. — Я в этом не участвую. — Тут же предупредил всех Тсуна, а после я слышу шорох бумаги. — Поздняк, в этом все «клубы» участвуют. Директор настоял, — тихо гоготнул Ваал. Резко открываю глаза и слышу щелчок. Медленно сняв с себя «ободок», оглядываю его с двух сторон и хмыкаю: неко-ушки, вашу мать. Неко, блять, черные ушки. Оглядев собравшихся, замечаю Тсуну, что даже поднял голову, удивившись неожиданной тишине и в последствии оцепеневший от ужаса; я замечаю Сато и Дайки, что стояли, в общем-то, рядом и первый был готов прикрывать второго в случае отступления, впрочем как и второй первого; ещё я заметила около самой двери Ваала, что держал маленькую папку бумаг и побелел сильно, когда увидел мои действия; также на диване был Гото, но мне было бы как-то всё равно на него, если бы не пачка сигарет в руках. Ему пизда, парочке пизда, да и Ваалу за компанию тоже пизда. Вот какая я сегодня добрая — всем пиздюлей вешаю. — Вас ничто не спасёт, — обещаю я и все четверо срываются с места, а я за ними, оставляя ушки на столе и параллельно вытаскивая тонфа, хищно скалясь. Под удивленный взгляд мимо проходившего Кусакабэ, мимо него проносится орава с криками «выживет тот, кто быстрее!», «школота, окно откройте!», «зачем я с вами бегу?!» и «поздно рыпаться, Ваал, тебе тоже ща за компанию влепят!», а после и я, показывая свою кровожадную сущность напоказ, так сказать и распугивая учащихся. Люблю этих дебилов, с ними весело. Потом выясню, что ещё за «в этом все „клубы“ участвуют». Разумеется, не у тех, кого изобью, а у тех, кто будет «в живых». Оставлю Ваала. А потом изобью. Я-Кёя жестокая и доминантка. А ещё этот год всем запомнится как год, когда сама Хибари Кёя изменилась. В лучшую или худшую сторону — решать уже им.