***
В зеркале Вейдер видел тощую и бледную фигуру с тонкими растрёпанными волосами и усталыми голубыми глазами. Он был покрыт синяками, а кожа испещрена плохо залечившимися шрамами. Все его тело выглядело странным и бесформенным от месяцев мышечной атрофии, и едва ли у него были силы или желание, чтобы хотя бы приподняться. В общем, он был жалким, худым, неуклюжим человеком, который едва двигался и не смог бы позаботиться о себе самом, даже если бы ему позволили. А ещё юноше всегда было страшно. Страшно-страшно-страшно. По большему счёту его выводили из себя ухаживающие за ним доктора. Их вид заставлял его потеть, корчиться, а от касаний сердце начинало бешено колотиться. «Они непохожи, — подумал он, хотя у него в каком-то смысле были большие проблемы с лицами, — на тех, что били меня током, но ведут себя так же. Холодно, как с подопытным». Он предположил, что, возможно, это и не неправильно. Однако Вейдер, честно говоря, довольно таки сомневался в том, что Сидиус его спас... Откуда? И где он сейчас? По какой-то причине у него было чувство, что никто ему не расскажет, так что он не стал спрашивать. Всё было странным. Он это ненавидел, но в каком-то смысле ему было всё равно. Даже если юноша хотел бы сопротивляться, то не смог. Что бы эти люди с ним не собирались делать, это произойдёт, не важно, хочет Вейдер того или нет, так что ему лучше смириться с этим, чтобы не было так больно. Верно?***
Он, сгорбившись, сидел на стуле и глядел в окно на огромный каньон, усеянный деревьями и растительностью, глупо поражаясь пейзажу, когда в комнату вошёл Сидиус в сопровождении более высокого и даже более старого мужчины с белой бородой, посмотревшего на Вейдера с очевидным отвращением. — Вы уверены, что из... этого, — сказал он, пальцами указывая на юношу, — выйдет хороший ситх, милорд? — Он юн и вскоре вновь обретёт свою силу. Будь терпелив, лорд Тиранус. Уверен, Вейдер мог бы многое почерпнуть из твоих советов. — Наконец Сидиус повернулся к Вейдеру. — Это лорд Тиранус — лидер Конфедерации Независимых Систем и мой ученик-ситх. Если я буду отсутствовать, ты будешь слушаться и подчиняться ему, как мне. — Уголки его губ растянулись в излюбленной злобной усмешке. — А теперь я оставлю тебя с ним. Слушай внимательно, что он тебе скажет. Сидиус ушёл, и Вейдер отвернулся, отчасти пытаясь понять, кто такие ситхи, без того, чтобы в действительности об этом спросить. Тиранус протянул: — В данный момент ты находишься в моём дворце на Серенно. Пока ты мой гость, я жду, что ты будешь относиться ко мне с предельным уважением и подчиняться всем моим приказам. Затем он добавил: — Ты нем, юный Вейдер? — Нет, — ответил юноша, голос его срывался от долго молчания. Вейдер мог говорить нормально, наверное, если бы захотел... но, казалось, что бы он ни произносил, никого это не волновало, так зачем теперь болтать? Тиранус с холодом сказал: — Вскоре ты узнаешь, что мой учитель не признаёт провалов, и, предупреждаю, любая слабость, показанная тобой перед ним, будет приниматься как таковая. Также довожу до твоего сведения, что я, в отличие от своего учителя, не слепо верю в твои способности. Я буду внимательно за тобой следить. Затем ушёл и он, Вейдер, радуясь тому, что вновь остался в одиночестве, перевёл взгляд обратно на окно, ничего не чувствуя.***
Казалось, прошла вечность прежде, чем Вейдер смог ходить как нормальный человек. Юноша вместе со своими, кажется, физиотерапевтами ходили понемногу каждый день, выполняя и другие упражнения, чтобы восстановить запущенное тело. Они были утомительными, изнурительными, но врачи по-прежнему заставляли его, не зная, что он предпочёл бы ничего не делать. Но Вейдер понимал, что у него нет выбора, так что ел всё, что давали, спал и упражнялся, когда говорили. В конечном счёте тело наконец выглядело не таким костлявым, у него было чуть больше энергии, и он не так часто, как раньше, хотел умереть.***
— Пришло время рассказать то, что тебе нужно знать о своём прошлом, — сказал Сидиус, сидя на троне во дворце Тирануса и глядя на Вейдера. — Только когда поймёшь, почему это произошло с тобой, ты будешь готов вернуть связь с Силой и начать обучение в качестве ситха. Связь с Силой... Звучало, как сон, что снился ему долгими месяцами. Быть без Силы всё равно, что быть слепым, как существовать во вселенной и не видеть её вовсе, а потеря памяти заставляла его постоянно грустить в холоде, одиночестве и страхе. Честно говоря, в каком-то смысле его не волновало прошлое, даже если такое и было. Сейчас юноша беспокоился лишь о Силе. Сидиус начал рассказ, говоря, что Вейдер некогда был каким-то рыцарем-джедаем из Галактической Республики. — Джедаи, — объяснял Сидиус, — группа фанатичных, категоричных и лицемерных монахов, заявляющих, что самоотверженно служат Республике, когда в реальности служат лишь самим себе. И нынче джедаи развязывают войну против Конфедерации Независимых Систем, отделившейся от их Республики более двух лет назад, чтобы избежать коррупции. Когда я сочту, что ты готов, твоим долгом станет помочь нам с Тиранусом уничтожить джедаев и взять как Республику, так и всю галактику под контроль ситхов. Контролировать всю галактику? Если быть честным, это последнее, чем Вейдер хотел бы быть обременённым, но он не собирался говорить об этом Сидиусу. Юноша сохранял на лице каменное, неоднозначное выражение, пока тот продолжал, объясняя что-то про историю ситхов и несправедливость джедаев, про Сенат Конфедерации и ещё кучу всего, так что Вейдер теперь совсем потерял нить разговора. Он попытался моргнуть, сконцентрировать внимание на словах, но всё это было бесполезно. По правде говоря, его ничуть не волновали эти джедаи или война, или структуры власти Конфедерации Независимых Систем и коррупция в Галактической Республике. Проклятье, да он просто хочет вернуть Силу. — Теперь, возможно, тебе интересно, почему лично ты должен сражаться с джедаями, — сказал Сидиус, и наконец Вейдеру удалось обратить на него внимание. — И вот он ответ: единственная причина, по которой тебе пришлось перенести столь тяжёлые увечья, это то, что джедаи позволили этому произойти. Понимаешь ли, ты от рождения чувствительнее к Силе любого в их Ордене, и они так боялись твоей мощи, что сознательно отправили тебя на миссию, которая неминуемо закончилась бы либо пленом, либо смертью. В сущности они добровольно оставили тебя умирать. Думаю, вполне возможно, что они потворствовали этому. В каком-то смысле ты лишился памяти потому, что они так боялись твоей мощи. Когда придёт время, я дам тебе возможность им отомстить и ударить в самое сердце. Вейдер прочистил охрипшее горло и произнёс: — Я понимаю. Сидиус жестоко улыбнулся. — Значит, пришло время тебе вернуть связь с Силой.***
Юноша мог ощутить её. Силу. Она пульсировала в венах, гудела в каждой клеточке тела, кружила вокруг него завитками тепла, света и утешения, словно тьма, холод и ужас, словно любовь и ненависть, чёрный и белый, и все цвета радуги. Прикованный к океанскому дну железным гвоздём, теперь он свободен парить в открытом космосе. Вейдер оградился от вселенной, как учил его Сидиус, став недоступным другим чувствительным к Силе — древняя ситская техника. Честно говоря, юношу совсем не волновал свет или тьма, джедаи или ситхи, сейчас его заботило лишь то, что у него есть Сила, она у него есть, он может её ощутить и скорее умрёт, чем когда-либо её отпустит вновь. Вейдер мог думать лишь о ней, она занимала все его мысли. Он сидел на полу своей комнаты, играя с Силой, как ребёнок с игрушками, мановением разума поднимая в воздух тупой нож, заставляя его кружиться между настоящей и металлической руками. Тиранус и Сидус издали наблюдали за ним, и юноша слышал, как первый сказал: — Он слишком недисциплинирован. Безответственен. — Мы научим его дисциплине, лорд Тиранус. Его мощь в наших руках, и он наконец высвободил её. Вейдер не обращал на них внимания. Вместо этого он Силой потянулся к подносу и поднял тот в воздух, потом стол, на котором спал, затем всё, что можно в комнате, закрыв глаза, действительно наслаждаясь происходящим впервые за... пожалуй, вечность.***
С возвращением Силы Вейдер чувствовал, что полон энергии или, может быть, это просто выброс адреналина, но это совсем не важно. Он проводил много времени упражняясь, с каждым днём всё больше, ощущая жжение в наконец функционирующем теле, и как с потом выходят все плохие чувства. Большую часть времени всё по-прежнему болело, и иногда у него были эти невыносимые головные боли, но юноша почти что научился их игнорировать (не получалось, но он был чертовски уверен, что старался), а затем смог практически притвориться, что всё в его жизни действительно в порядке. Его несколько пугало то, как иногда во время тренировок Сидиус наблюдал за ним из теней как если бы ждал чего-то...***
Сидиус дал ему световой меч, серебристый, цилиндрический и даже знакомый прикосновению металлической руки, словно здесь было его место. Когда Вейдер активировал его, то увидел красный клинок, и это казалось каким-то неправильным, словно рукоять и кристалл не подходили друг другу. Отмахнувшись от этой мысли, юноша сделал пару проверочных взмахов, испытывая его, пробуя разные позиции, думая, что впервые то, что он делает, чувствуется правильно. На него набросился магнастраж — первое испытание после нескольких бессмысленных сессий с тренировочным дроидом, чтобы освежить память... ну, насколько юноша знал, прошли, возможно, годы с тех пор, как он в последний раз держал в руках меч. Но правда в том, что это и не нужно. Даже спустя месяцы потери памяти и пыток, у него не могли забрать мастерство. Или по крайней мере, Вейдер так думал, пока один из концов электропосоха не ударил его в живот. Следующее, что он помнит — это то, как лежит на твёрдом столе для осмотра больных, озадаченный и изнурённый, с ожогами на оголённой груди, и как врачи вводят в кожу гипошприцы. Когда позднее приходит Сидиус, Вейдер слышит, как врачи информируют его о наблюдениях, установленных после часов обследования «пациента»: тревожащих признаках эпилепсии и хронической боли. Подождите, это что, новости? — Наиболее вероятно, причиной этому являются все те неврологические повреждения от многократного подвержения шоковой терапии, милорд, — услышал Вейдер голос врача. — Есть лекарства, которые предотвратят приступы, и ему могут пойти на пользу различные обезболивающие... — Меня не волнует его боль, — прокаркал Сидиус. — Обезболивающие сделают его менее эффективным. Будете давать лекарства только в том случае, если что-то будет мешать ему сражаться. — Как пожелаете, милорд. Вейдер с трудом мог пошевелиться, сонный, как всегда бывало после приступа, но в голове прояснилось достаточно, чтобы понимать их, челюсть сжалась, а металлическая рука стиснулась в кулак настолько сильно, что отдача болью отзывалась в руке. Менее эффективным? Он что, дроид? Инструмент? Раб? Эта мысль разозлила его, и юноша не совсем понимал почему, но, возможно, потому, что впервые на своей памяти Вейдер мог ходить, сражаться, упражняться, использовать Силу, и тем не менее для Сидиуса он был лишь слугой? Сидиус резко посмотрел на него, почувствовав характер его мыслей, и сказал: — Да, ты мой слуга. Я тот, кто спас тебя, разве нет? Не я ли позволил тебе раскрыть свой потенциал? Сквозь сжатые зубы Вейдер произнёс: — Да. — Я сказал тебе называть меня «учитель». Юношу трясло от ярости и, может быть, чего-то ещё. — Да, учитель. Сидиус подошёл к Вейдеру, возвышаясь над ним. Жёлтые глаза, сквозь тени капюшона впивались прямо в него, невольно вздрогнувшего и опустившего взгляд. — Я знаю, что поощрял тебя использовать свой гнев, Вейдер. Таков путь Тёмной стороны. Однако я жду, что ты будешь проявлять ко мне уважение, если хочешь и дальше управлять Силой. Или же ты хочешь, чтобы вместо этого я её у тебя отнял? — Нет! — слишком быстро ответил юноша, внезапно пытаясь подняться, но в процессе у него закружилась голова, и он рухнул обратно на стол, поморщившись. Вейдер только и мог, что умолять: — Прошу, не отбирайте её у меня... — Ситхи не умоляют, — грубо сказал Сидиус. — Они берут своё. Ты не полностью овладел своей мощью. Овладев ею, ты станешь для меня невероятно ценным, а пока, если не чувствуешь, что готов... — он прервался, позволяя словам говорить за самих себя. В голове Вейдера вспыхнуло изображение боли, одиночества, отчаяние и невозможности ощутить Силу. — Нет, учитель. Она мне нужна, я... я сделаю всё, что хотите. — Тогда ты больше не будешь говорить со мной в таком тоне, — предупредил его Сидиус, прежде чем уйти, оставив дрожащего Вейдера в одиночестве.***
Ни с того ни с сего у него начала постоянно кружиться голова, всё время юноша чувствовал себя несколько странно и, как правило, плохо. Вейдер полагал, что это как-то связано с загадочными инъекциями, которые ему делали каждый день, и попытался использовать Силу, чтобы избавиться от этого состояния, но, казалось, никого не волновало, что он шатался всякий раз, когда вставал, и что его по-прежнему рвало, так что юноша попытался это игнорировать, как и они. И это ещё не было самым худшим. Иногда Вейдер просыпался от разрывающих голову болей. В другие же разы они появлялись в течение дня, начинаясь со странных размытых пятен, что юноша не мог стереть с глаз, и медленно приближаясь к тому моменту, когда каждое движение было мучительно. Несмотря на это учитель требовал, чтобы он продолжал тренироваться, независимо от того, как часто ученик падал, хватаясь за голову, как если бы пытался не дать черепу расколоться на части. — Твоя боль не имеет для меня значения, — холодно сказал Сидиус. — Если бы ты сражался с джедаем, он бы не стал жалеть тебя из-за каких-то жалких головных болей. Он убьёт тебя, без жалости и колебаний. Нельзя позволить ему брать над собой верх. Ты должен убить его первым. Повтори. — Да, учитель, — сказал Вейдер и вновь активировал световой меч, пытаясь выбросить из головы мысль, что это не просто головная боль, чтобы его проницательный учитель не уловил её. Тренировочные магнастражи снова набросились на него, напирая. Юноша отражал их удары, блокировал и парировал, пытаясь игнорировать слёзы в глазах и пронзительную боль в черепе. Ещё одна вспышка боли, и, простонав, Вейдер роняет меч. Магнастражи, запрограммированные имитировать реальные боевые ситуации, ударили его электропосохами в живот. Мышцы сжались, юноша упал на пол, и, когда дроиды убрали посохи, его затошнило, а закружилась голова настолько, что он не мог пошевелиться. Сидиус оставил его лежать свернувшись калачиком в компании головной боли, сказав: — Если бы это были джедайские световые мечи, ты был бы мёртв.***
Вейдер шёл за своими... пожалуй, «смотрители» будет верным словом для этих двоих, сквозь тёмные коридоры, а затем — в главную залу дворца. Он увидел стоящего Тирануса и Сидиуса, сидящего за столом, его тёмный плащ с капюшоном скрывал всё, кроме белого лица старика. Смотрители ушли, в Силе витало зловещее предчувствие. Вейдер подошёл к ним и преклонил колено — вежливость, протокол, кого это волнует, только не наказывайте его, пожалуйста, что бы он там не натворил... Сидиус смерил его взглядом. — Я решил продвинуть проверку твоих способностей дальше, — сказал он. — Ты будешь сражаться с Тиранусом — возможно, величайшим дуэлянтом в галактике. Не до смерти, однако я думаю, что пара царапин всё же могут случиться. Оглядываясь, Вейдер поднялся, держа в руке световой меч. Думал ли он, что может одолеть Тирануса? Пожалуй, нет, не совсем, но это не значит, что юноша не попытается. Глаза Тирануса злобно сверкали, а сам он угрожал мечом в незнакомой ему форме. Юноша решил сделать первый шаг: он крутанул меч в руке разок, а затем напал на старика, движением руки отразившего его атаку. Вейдер попытался снова, кинувшись на него с жёстким ударом сверху, но тот просто отступил в сторону, и юноша разрубил воздух. — У тебя нет формы, — сказал Тиранус. Он держал левую руку за спиной, как если бы считал, что бой не стоил усилий. — Ты не сможешь победить джедая, не имея формы. И вновь Вейдер замахнулся мечом, но ситх почти выбил его у него из ладони, и клинок старика коснулся человеческой руки юноши; прикосновение было легчайшим, но, э чу та, было чертовски больно. Механическая конечность выронила световой меч и инстинктивно прижалась к ранению, но, конечно же, металл надавил слишком сильно, и от этого боль лишь усилилась. Он издал мучительный стон и пригнулся, пятясь. Тиранус деактивировал меч и повесил его на пояс. — Ты борешься со мной, как со своими дроидами, — сказал он. — Твои навыки грубы и несерьёзны. Сражаясь с джедаем, ты бы не выжил. «Честно говоря, — думал Вейдер, вернувшись в свою комнату, где ему наложили повязку с бактой, дабы предотвратить инфекцию, — мне плевать, потому что рука так болит-болит-болит». Когда юноша улёгся, проклиная ситха, Тирануса, всё в этой галактике, он решил, что таки устал от помыканий, того, что его считали слабым, так что собирался пойти и забрать предлагаемую Сидиусом мощь. Вейдер не слаб, во всяком случае, не по своей вине, и он это докажет.***
Шло время, и против магнастражей Вейдер преуспевал. Трое на одного, первый уже валяется на полу, а световой меч — такая же часть него, как механическая рука. Тиранус считал варварским, отвратительным то, что человек может быть частично машиной, но он не знал, что Вейдер ощущал, как Сила течёт сквозь локоть, где плоть соприкасалась с металлом и до самого кончика горящего алым светового меча, как сквозь продолжение него самого. Он выбил мечом из рук дроида электропосох, и в следующую секунду тот, искрясь, лежит на полу. А через минуту к нему присоединяются ещё двое. Вейдер смахнул рукой пот со лба, отразив выстрел другой. Боевые тренировки были жёсткими, но с каждым днём он всё лучше справлялся с ними. Юноша не питал положительных чувств к Сидиусу, особенно после того комментария про «меньшую эффективность»... он человек, крифф подери, не какой-нибудь треклятый дроид или, не дай Сила, раб... но нужно признать, Вейдер был благодарен за мощь, которую ситх дал ему. Вернее, высвободил из него. Сразив магнастражей, он почти заскучал. Выстрелы, выстрелы, что ещё они выкинут в его сторону? Вейдер выдержит. Прошёл месяц (он был вполне уверен, что, как правило, время ускользало от него) с дуэли с Тиранусом, и юноша стал сильнее прежнего. Мышечная масса вернулась, он больше не уставал, как раньше... Вейдер был силён. Не то чтобы он чувствовал себя замечательно. Или хотя бы хорошо, если уж на то пошло. Если бы его не принуждали, если бы Сидиус постоянно не угрожал причинить ему боль или отобрать единственное, на что действительно мог положиться Вейдер, он был уверен, что не захотел бы подниматься каждое утро, когда его будили. Если бы разрубание дроидов и упражнения не отвлекали его от боли, юноша мог с уверенностью сказать, что был бы недоволен тем, что до сих пор жив.***
Перед ним вновь стоял Тиранус, угрожая мечом. На этот раз Вейдер был готов; сколько старику, семьдесят? Может, и больше. Он стар. Вероятно, хрупок под своей изящной внешностью. Разумеется, неровня для... эм, а сколько ему лет? Ладно, Вейдер не знал, но это и не важно. Достаточно молод, так что сразить Тирануса не должно составить большого труда, если он хорошо тренировался. Бой длился дольше прошлого. Вейдер атаковал его, реагируя быстрее на резкие движения старика, используя собственное тело и всю силу, чтобы набрать скорость и обрушиться на ситха. Вполне возможно, он был слишком самоуверен, потому что внезапно сделал неверное движение, и меч Тирануса вонзился в его механическую руку. Правая рука Вейдера разжалась, и он не мог пошевелить пальцами, порез искрился, и ему пришлось приложить все свои скудные навыки концентрации, чтобы избежать ещё одного ранения, пригнувшись и откатившись в сторону. Он протянул левую руку и потянулся Силой к упавшему световому мечу, но даже когда тот оказался у него в ладони и был активирован, Тиранусу понадобилось всего несколько ударов, чтобы вновь его обезоружить, и ещё один, чтобы оставить порез на бедре Вейдера. Нога тут же подогнулась, и с резким стоном юноша упал на колени и ладони, но неработающая металлическая конечность не оказала ему поддержки, и он рухнул на пол у ног противника. На заднем плане послышался отвратительный, отрывистый и сухой смех Сидиуса, а Тиранус сказал: — Ты животное. Тебе стоит благодарить меня за то, что я не отрезал эту отвратительную механическую руку, а лишь сломал её. Испустив утробный рык, Вейдер вскинул левую ладонь, намереваясь Силой сжать горло ситха, но тот был быстрее: он махнул рукой, словно скидывая жука с рукава, и задыхающегося Вейдера отбросило на пол. Сидиус поднялся со своего трона и подошёл к ним, по-прежнему улыбаясь. — Хорошо, хорошо. — Он не дисциплинирован, милорд, — сказал Тиранус, глядя на лежащего на полу Вейдера, как на отвратительное животное. — Это так, — сказал Сидиус. — Я ужесточу его тренировки. Думаю, у меня есть идея, как сделать его ещё сильнее...***
Вейдер совершал пробежку на закате. Бежать было приятно, это заставляло его чувствовать себя полным энергии, и те редкие дни, когда его голова болела не так сильно, были одними из немногих благословлений. Воздух был прохладным, но одежда — тёплой, и он потел. Юноша чувствовал жжение. Он не мог покидать территорию, но пребывание на улице было просто подарком. Однако Вейдер уверен, что не стоит этого показывать. Если они узнают, что ему это нравится, то сразу отберут у него такую возможность. Он прекратил бег, вновь ощутив боль от пореза на ноге, а колено угрожало отказать. Юноша знал, что она пройдёт со временем, как прошла рана на руке, но увечье осложняло тренировки, тем более бег. Переведя дух, он огляделся. Небо было красивым. Свежий лесной воздух приятно пах. Шум, издаваемый небольшими зверюшками, казался настоящим. Растительность пробудила в нём желание сбежать. Но Вейдер боялся даже попытаться.***
— Пришло время тебе продемонстрировать, что ты способен выполнить любой мой приказ. Первым твоим заданием будет убить пленного из недавно завоёванной Конфедерацией колонии во Внешнем Кольце. Последние слова Вейдер слышал как сквозь фильтр. Страх дрожащей тви’лечки, стоящей на коленях и удерживаемой двумя боевыми дроидами, переполнял все его ощущения, её ужас вонзался в него раскалёнными добела ножами. «Что? Убить её? Зачем?» Он, нахмурившись, посмотрел на учителя. — Что она сделала? — Тебе не нужны причины, чтобы выполнять мои приказы, — резко сказал Сидиус. — Убей её. Сейчас же. Вейдер перевёл взгляд с широко раскрытых, умоляющих карих глаз на бессердечные жёлтые, что принадлежали его учителю. — Не понимаю. Сидиус обвёл его пристальным взглядом. — Думаю, что так, — сказал он. — Твои чувства неуместны. Жалкая инопланетянка не заслуживает твоей жалости. Она ничтожное существо, покорённое нами, а теперь пришло время ей умереть. В горле Вейдера стоял ком, и он прикусил губу. Нет, его чувства определённо не были неуместными, потому что женщина не сделала ничего плохого и не заслуживала быть хладнокровно убитой... она даже не заслуживала боли от стояния на коленях, выслушивая, как они говорят о её хладнокровном убийстве. Это так неправильно, Вейдер не мог... он бы не... — Я чувствую твоё неповиновение, — сказал Сидиус необычно лёгким тоном. — Очень хорошо. Я надеялся, что ты продвинешься дальше, но если придётся... По лёгкому мановению руки четверо магнастражей одновременно оживились, активируя электропосохи одним стремительным движением и направив их прямиком на Вейдера. Страх тви’лечки забыт, теперь юноша ощущал лишь собственный, растущий внутри него, в сердце, груди и желудке. Желтоватые всполохи электричества трещали в воздухе, приближались к нему и Вейдер замер, вспомнив... вспомнив... как был прикован к креслу, когда они... когда они... приближались... три метра, и они заберут всё, что осталось у него... два метра, каждый раз, когда его били этими электрапосохами, у него были мигрени в течение двух дней... один, один метр, один-один-один... — Нет, нет, я всё сделаю, сделаю-сделаю, — с запинкой говорил он и, спотыкаясь, отступал назад. По-прежнему зажжённые электропосохи замерли, и дроиды убрали их. Вейдер с трудом вздохнул, его руки тряслись настолько сильно, что ему пришлось обхватить рукоятку светового меча обеими. Тви’лекийка отчаянно трясла головой, умоляюще глядя на него. Её руки были связаны, и она попыталась вырваться из хватки удерживающих её дроидов. У неё были карие глаза, зелёная кожа, а её страх теперь был столь же осязаем, как его. Вейдер приближался, уверенный, что женщина чувствовала по отношению к нему то же, что он — к магнастражам. Она, должно быть, ненавидела, боялась, бранила его. Юноша вот-вот станет злым, ужасным убийцей и делал это по собственной воле... ... Вейдер не сомневался, что всю свою жизнь, даже если что-нибудь произойдёт, и он всё забудет, будет помнить её лежащее на полу тело.***
Оставшись в одиночестве в своей комнате, Вейдер свернулся в углу, запустив пальцы человеческой руки в волосы. Он лишил жизни эту женщину. Убил её. Ощутил, как она умирает. Добровольно пересёк комнату и пронзил её мечом. Умышленно. Ради глупого себя. И почему? Потому что боялся капельки боли? Потому что его учитель был жестоким. Почему Сидиус вообще его учитель? Вейдер не обязан мириться с этим. Так почему мирился? Без понятия. Возможно, потому, что всё время, всё проклятое время, был невероятно напуган. Он не мог хоть на секунду перестать так бояться... «Ты убил её». Может... может быть, так лучше. Она бы всё равно умерла, так? А смерть от светового меча быстра. Может, даже безболезненна. Как бы ещё она умерла, если бы не он убил её? Вейдер сильно затряс головой, чтобы выкинуть эту идею, и уткнулся лицом в колени. Милосердно? Наиглупейшая из всех его мыслей. Убивать людей не милосердно. Это неправильно. «И всё же ты это сделал». Скольких ещё людей Сидиус собирается заставить его убить? Уж точно не одного. Возможно, ещё джедаев, кем бы они ни были. На данный момент Вейдера это не волнует. На самом деле ничего не имело значения. Вообще ничего. Потому что он убийца, по-другому быть не может. Юноша лишил эту женщину жизни, чтобы спасти свою. Он жалел, что сам не мёртв. Вейдер не хотел никому причинять боль. Никогда. Но не причинит ли? Юноша не хотел этого выяснять.***
Ещё одно тело на земле. Струйка дыма поднималась от ранения. Инопланетная раса, незнакомая Вейдеру... вернее, он знал её, но не помнил название. «Всё равно это не имеет значения», — полагал он, глядя на тело. Казалось, ничего не имело значения в этой проклятой вселенной. Тело оттащили, и пара дроидов привели другого. На этот раз ребёнка, уставившегося сначала на труп, а затем на Вейдера. Испуганный и ненавидящий взгляд пронзил его, словно стремительный порыв ветра ледяной планеты, и юноша, безусловно, его заслужил. — Сделай это, Вейдер, — послышался голос Сидиуса у него за спиной. — Убей его, и у тебя будет власть. Убей, и тогда мне не придётся отбирать у тебя Силу. Но он не хотел. Юноша совсем, совсем не хотел этого. «Вспомни ту пустоту, — произнёс голос у него в голове. — Помнишь, как не мог ходить, есть и одеваться самостоятельно? Ты станешь таким, если сейчас же не убьёшь ребёнка, Сидиус об этом позаботится». «Но всё не так просто», — подумал он. «Просто, если позволишь быть таковым», — ответил воображаемый голос. И Вейдер полагал, что он был прав. Тяжёлый вздох, усиливающаяся хватка металлической руки, шипение активируемого алого клинка, укол в Силе вырванной из тела жизни, и всё кончено. Ещё один мёртв. Ещё одного притащили в комнату. «Просто не думай об этом, — сказал голос. — Он не причинит тебе боль, если будешь подчиняться». Но это неправда, потому что каждый раз, когда Сидиус заставлял Вейдера убивать кого-нибудь, он ранил его. «Боль уйдёт». Юноша тоже на это надеялся, пронзая клинком следующее тело.***
Казалось, что-то меняло его, разламывая скорлупу излишней чувствительности, под которой он долгое время скрывался. Вейдер помнил, что раньше много плакал, когда, кто бы это ни был, отобрал у него воспоминания. Юноша тогда был жалким, бесполезным, слезливым размазнёй, напуганным, сбитым с толку, трусливым, слабым и немощным. Теперь же... теперь же он мощь. Это было ненормально, логикой Вейдер понимал, что ненормально убивать людей и ничего не чувствовать. Но так и было: юноша по-прежнему убивал их и не чувствовал ничего. Ни раскаяния, ни стыда — ничего. Скольких пленных он уже лишил жизни? Вейдер несколько жалел, что не считал. Хотя, может, и считал какое-то время, но забыл. В конце концов, он ничего не помнил. Может, две дюжины, сотню или больше. Юноша действительно не знал. И не думает, что хочет знать. Так намного проще.***
И вновь перед ним стоял Тиранус, как всегда угрожая мечом. На мгновение Вейдер подумал о прошлых поединках, о ранах на руках и ноге. Подумал об унижениях и оскорблениях. Но решил, что на этот раз такого не произойдёт. Только не снова. Юноша решил сделать первый шаг, но на своих условиях. Он сделал несколько пробных взмахов, которые, как и следовало ожидать, ситх с лёгкостью отразил. А затем ещё несколько. И ещё. Тиранус думал, что по-прежнему одерживал верх, и Вейдер видел это в его глазах, ощутил вспышку его уверенности в Силе. Юноше придётся показать ему, как тот ошибался. Держась обеими руками за рукоять, он отклонил клинок Тирануса в сторону, притворившись, всего лишь притворившись, что сделал неуклюжий ход, что не понимал своих действий. Старик усмехнулся. Их мечи встретились в воздухе, скрестившись. Вейдер уступил ситху, всего на дюйм. Оттолкнул клинок. Изобразил стон. Тиранус отступил на шаг и сказал: — Как всегда неуклюж и слаб, юный Вейдер? Похоже, ты не так уж далеко продвинулся, как я слышал. Затем Вейдер крутанул меч вокруг руки и быстро шагнул к старику, вложив всю силу в удар. Тиранус блокировал атаку, отступив под её мощью, поднял клинок, но юноша парировал. Вот и конец. Он всё напирал на него и напирал, вкладывая всю свою энергию и концентрацию во взмахи светового меча. Это застигло Тирануса врасплох, и Вейдер видел это по его глазам, хоть тот и пытался скрывать. Юноша силён, и Сила была с ним, выдержанная оборона Тирануса не могла устоять. Вейдер продолжал наступать, парируя удары ситха, они скрестили оружие в воздухе, и он с такой мощью оттолкнул клинок старика в сторону, что тот выскользнул у него из рук. Вейдер притянул его левой ладонью и направил оба меча на Тирануса, задержав их всего в дюйме от шеи. И всё кончено, смех Сидиуса был тому свидетельством. — Очень хорошо, Вейдер, — произнёс учитель, спускаясь по ступенькам, чтобы встретиться с ними. — Просто превосходно. Ты многому научился. Юноша слушал его и глядел Тиранусу в глаза. В них был страх, он упивался им, во взгляде читалось и удивление. Вейдер деактивировал мечи и кинул клинок старика на пол. Затем повернулся к Сидиусу и сказал: — Благодарю, учитель. — Ты стал невероятно могущественен, — заметил он, оценивая его. — Немногие могут одолеть лорда Тирануса. Ты проявил себя невероятно достойным. Думаю, ты готов. — К чему, учитель? Сидиус расплылся в своей уродливой улыбке. — Начать убивать джедаев.***
Вейдер не часто смотрелся в зеркало, ему не нравился вид его испуганной фигуры, таращащейся на него, но однажды мельком взглянул в него и нахмурился: разве его глаза не были голубыми? Ведь были же, юноша уверен в этом, не могла же память настолько подводить, чтобы он забыл цвет собственных глаз. Но вот он: тощий и с жёлтыми глазами, облачённый в чёрное. Волосы всё ещё смотрелись тонкими и ломкими, да и в целом выглядел Вейдер не очень. Он по-прежнему постоянно чувствовал себя плохо и опустошённо, но тем не менее Сидиус, похоже, считал, что ученик готов покинуть Серенно. Узловатые руки учителя передали ему маску. Она была чёрной и скелетообразной, видимо сконструированной по его чертам, однако юноша не помнил, когда они могли бы это сделать. Маска дополняла комплект одежды, разработанной для него, верхняя часть которой была облегающей и сделанной из синтетической кожи с пластинами брони на плечах. — Маска скроет твою личность от тех, кто пока не должен тебя узнать, — сказал Сидиус, улыбнувшись, когда Вейдер её надел. — Нельзя, чтобы джедаи прознали, кто ты. Иначе они могут попытаться забрать тебя в свой Храм. Они могут даже убить тебя, решив, что ты предал их. Несомненно, джедаи будут не так справедливы к тебе, как я. Юноша кивнул, и Сидиус продолжил: — Ты улетишь на корабле Конфедерации, который доставит тебя и несколько батальонов дроидов на Фелуцию. В данный момент там дислоцируется мастер джедай Лет Чен. Он должен быть относительно лёгкой мишенью для первого убийства джедая. Ты устранишь его и доложишь мне. — Да, учитель. — Между тем у меня есть другие обязанности, требующие внимания, — сказал Сидиус. — Не связывайся со мной, только если не собираешься доложить об убийстве джедая. Ты понял? — Понял, учитель. Ситх улыбнулся. — Хорошо. Тогда иди, Вейдер, и сделай, что должен.***
Тысячи тел усеивали поле боя. Какие-то принадлежали дроидам, а какие-то — живым существам, одни искрились на земле, другие же были мертвы. Голубой джедайский световой меч было нелегко различить среди сотен таких же голубых бластерных выстрелов. В Силе же цвет не имел значения. В Силе поле боя напоминало зажжённые свечи вокруг костра. Каждый клон был мерцающим на ветру пламенем, но джедай среди них горел ярко, и свет, излучаемый им, походил на маяк. Особенно на Фелуции, где Сила была плотна, словно густой туман, Вейдер с лёгкостью проскользнул мимо клонов под массивными листьями деревьев и из-за спины накинулся на джедая. Если быть абсолютно честным с самим собой, он не совсем помнил убийство. Оно заняло, кажется, минуту или две, но даже когда всё было кончено, а тело лежало у его ног, юноша не переставал двигаться, отражая выстрелы в клонов. Больше всего это напоминало ещё одну тренировку. Сражение приходилось ему по душе. Здесь было горячо, в точности как ему нравилось, хотя Вейдер мог бы обойтись без влажности, а благодаря жару битвы ему не нужно было думать. Ни о том, что гибель джедая напоминала удар в живот, ни о том, как Сила, воя, противилась смерти одного из своих. Странно, но даже когда фотонные гильзы сталкивались с биолюминисцентными деревьями Фелуции, даже когда клон за клоном и дроид за дроидом падали вокруг него, сражение напоминало долгожданное облегчение.***
Вейдер не совсем знал, какими были его должность и звание. Достаточно высокими, чтобы дроиды следовали его приказами, если он когда-либо отдавал их, однако юноша видел на лице Тирануса, что старшего ситха не радовало такое положение дел. Самого же Вейдера не волновало командование, он лишь хотел быть там, наблюдать как танки, канонерки и укреплённые лагеря фейерверками освещают ночь. Он дышал этим. Жил. Пот, жжение и жар битвы. Здесь боль не имела значения. Здесь ему не нужно помнить. Это практически, даже отчасти забавно, как у него, человека, ничего не помнящего, есть вещи, которые он хотел бы забыть.