***
II. Оби-Ван Оби-Ван не совсем понимал, почему стоит в кабинете Верховного канцлера, слушая, как Йода приветствует Палпатина после четырёх или пяти месяцев отсутствия, когда казалось, что на самом деле он должен быть там, выслеживать новую сепаратистскую угрозу и нанести Дуку ещё один удар, который тот определённо заслуживал. Это были ужасно пессимистические мысли, и Кеноби не должен здесь о таком думать... пожалуй, он вообще не должен о таком думать, потому что месть — определённо не путь джедаев. Но за время, прошедшее с той недели, когда Оби-Ван впервые увидел голозапись, и нынешней, Вейдер каким-то образом успел убить ещё одного джедая, так что было чуточку сложно придерживаться правила о мщении. Мужчина поборол вздох. И когда он стал таким? А в настоящий момент Палпатин говорил: — Благодарю вас, благодарю, магистр Йода. Я несказанно рад вернуться, и как раз вовремя. Меня уже, конечно, проинформировали об этом «Вейдере». Пугающая угроза, мягко говоря. Есть какие-нибудь сведения о нём? Йода обхватил трость обеими руками, нахмурившись в ответ. — Жаль, — продолжил Палпатин. — Как будто нам нужна ещё одна угроза джедаям. И всё же я убеждён, что ваши рыцари смогут остановить Вейдера. Я по-прежнему глубоко верю в джедаев. — Могу я поинтересоваться, как ваше здоровье, канцлер? — сказал Мейс, храбрый поступок, надо признать. — Вполне хорошо, магистр Винду, — честно ответил Палпатин, переплетая пальцы на столе. Затем он окинул комнату взглядом, словно убеждаясь в отсутствии нежелательных ушей, и приглушённым тоном добавил: — Как вы понимаете, я едва ли могу говорить о болезни в общественной среде, но справедливо будет проинформировать об этом Совет джедаев. Мне нездоровилось какое-то время... ничего такого, что может помешать работе, уверяю, но все мои терапевты посоветовали взять отпуск, чтобы не слечь с чем-нибудь, что могло бы поставить крест на карьере политика. Передышка пошла мне на пользу, и на самом деле я чувствую себя лучше, чем за многие годы. Готов вновь взяться за политику. Винду слегка кивнул, и магистры обменялись несколькими прощальными словами с канцлером. Когда Оби-Ван развернулся, чтобы уйти, Палпатин неожиданно остановил его. И когда Кеноби развернулся к канцлеру, тот внешне как-то превратился из гордого политика в изнурённого старика. — Магистр Кеноби, мне всё никак не предоставлялось случая сказать вам, как я сожалею о случившемся с Энакином. Он был очень дорогим мне другом, как вы знаете. Фактически я едва ли бы удивился, если его потеря частично причастна к моему столь плохому самочувствию. Я просто не могу представить, каким для вас был прошедший год. Оби-Ван неловко переступил с ноги на ногу. Да, канцлер был очень дорогим другом Энакину, и Кеноби на самом деле никогда этого не одобрял. И определённо не одобрял сейчас. Рана от потери бывшего падавана в жизни не залечится, хотя бы потому, что люди продолжали бередить её. Оби-Ван до боли скучал по нему. — Благодарю, канцлер, — официально произнёс он. — Было нелегко. Он поклонился, надеясь, что почтительно, и постарался не выбегать через дверь, когда Палпатин отпустил его. Совершенно иной вид политика встретился ему на пути к выходу. Взгляд Падме оживился при виде магистра, и Оби-Ван поймал себя на том, что улыбается, когда оказался в её объятиях. — Не могу остаться и поболтать, но ты должен встретиться со мной за ужином, — быстро проговорила она, сияя широкой улыбкой. — Возьми с собой Асоку. Эм... в семь часов в Небесном ложе, за мой счёт! Он едва успел кивнуть, прежде чем Амидала похлопала его по плечу и последовала за коллегами-сенаторами в кабинет канцлера. Падме выглядела хорошо... гораздо лучше, чем мужчина чувствовал себя. Румянец на щеках вернулся, девушка, словно маленький ребёнок, жаждала работать над каким бы там проектом Амидала сейчас не занималась. Оби-Ван был рад за неё. Она определённо заслужила это.***
III. Падме Это была длинная, длинная неделя. Сейчас только о нём и говорили по голонету. Он стал предметом перешёптываний в сенатских коридорах, причиной беспокойства на лицах людей. Потому что, как и Падме, все устали. От войны, растущего количества смертей, финансового кризиса, борьбы, политики и просыпаться каждое утро не зная, станет ли сегодня тем днём, когда всё будет потеряно. С кончиной Гривуса фраза «война наконец-то сходит на нет» стала аксиомой, всеми признанной истиной, фактически слоганом для самой войны, а теперь... пожалуй, теперь появилось подтверждение тому, что это не было правдой. Все называли его новым Гривусом. А имя его — Вейдер. Оно вызвало у неё мурашки всякий раз, когда Падме думала о нём, думала о том изображении: тёмная фигура с красным световым мечом, стоящая над телом мёртвого джедая, пока ужасы войны бушевали вокруг него. Слухи, что Амидала слышала, были абсурдными: Вейдер был призраком из преисподней, злобным воплощением душ погибших на войне джедаев. Теперь же сенатор знала достаточно о джедайских учениях, чтобы опровергнуть эту теорию, но не могла не признать, что она чуточку пугала её. Вейдер сейчас был у всех на слуху, так что Падме знала, что беседа за ужином неизбежно сосредоточится вокруг него. И действительно, Асока подняла эту тему. — Так ты слышала о новом ситхе? Падме отложила салфетку и откинулась. — Больше, чем хотелось бы. Все только об этом и говорят. Асока моргнула и смущённо опустила взгляд в тарелку. — Прости. Ты права. Я просто поняла, что мы не сможем поужинать, не затронув эту тему. Оби-Ван стиснул челюсть, но голос его звучал мягко. — Всё в порядке. Я бы предпочёл затронуть её, чем притвориться, что мы об этом не думаем. — Просто нужно задаться вопросом, в чём смысл, — отчуждённо произнесла Падме. — Конечно, я знаю, что смысл в том, чтобы поскорее закончить войну, и тогда людям не нужно будет умирать, но... Она устремила взгляд вдаль на какое-то время, забыв про еду, уставившись на мерцающий пермакрит и хром города. Наконец Оби-Ван сказал: — Падме? Амидала посмотрела на него. — О, я... простите, — запинаясь, произнесла она. — Просто, я… полагаю, оно никогда не пройдёт, не так ли? — Что? — спросила Асока. — Ощущение, которое всё никак не исчезает, — ответила сенатор, взглянув на пустующий стул рядом с ней. Они сидели за столом на четверых, хоть их и было только трое. Девушка не знала как точно выразить свои чувства. — Сидя вот так втроём, у меня ощущение, словно он должен быть тут прямо сейчас. Оба отвели взгляд. Падме почувствовала себя ужасно и чуточку глупо. Амидала не понимала, почему ей всегда нужно было упоминать об этом... о нём. Они сидели в тишине, ковыряясь в тарелках. Через какое-то время Падме расправила плечи и сказала: — Так о чём ты там до этого говорила? Майноках? Асока тут же переключила своё внимание. — О да, это было нечто, они облепили наш корабль, присосались к иллюминаторам и всё такое. Арту ездил туда-сюда, пытаясь всё починить, тогда нам пришлось полететь на ту планету, и они начали лопаться. Я не могла есть, кажется, три дня...***
IV. Вейдер Вейдер бесцельно уставился в лобовой иллюминатор своего корабля. Звёзды, такие далёкие, казались ему домом. Десять джедаев погибли от его руки. Юноша опустил на неё взгляд. Металлическая и такая же бесчувственная, как и он сам. Вейдер ощущал себя таким опустошённым. Таким равнодушным. Сколько ещё у него будет жертв? Кто станет следующим? Важно ли это вообще? Коммуникатор корабля наконец активировался, и юноша чувствовал, что скоро получит ответ. Он снял маску и преклонил колено перед голограммой Сидиуса. — У меня для тебя новая миссия, лорд Вейдер, — послышался голос учителя из-под его капюшона. Глаза сияли со всей страстью Тёмной стороны. — Она докажет, что ты действительно достоин стать моим учеником. — Да, учитель? — сказал Вейдер, притворяясь внимательным. — Есть один джедай, который был особенно опасен для нас в прошлом. Оба моих предыдущих ученика не смогли убить его. Если преуспеешь, то докажешь мне что достойнее любого из них. Ты чувствуешь, что готов к этому заданию? — Да, учитель. На самом деле нет. Он вообще ничего не чувствует. — Хорошо. Его имя Оби-Ван Кеноби. Найди и убей его. Любой ценой. Вейдер низко преклонил голову, завершая разговор и готовясь выполнять сказанное учителем.***
Бонус: Дуку Дуку стоял рядом с учителем, обозревая громадный каньон Серенно сквозь окрашенное зелёным стекло окна. Сидиус сидел на троне ученика, конечно; умышленное напоминание, что граф был подчинённым. Тиранус, конечно, ожидал такого с того самого момента, когда учитель изложил свой план по стиранию памяти Скайуокера, но это не значит, что он ждал этого с превеликим... энтузиазмом. Кроме того этот кибернетический мерзавец Скайуокер не был тем, кого Дуку нравилось видеть поблизости, с памятью или без. Каждый раз, когда он видел его локоть, где метал соединялся с человеческой плотью (слишком часто в последнее время), ситх искренне желал вернуться на Джеонозис и отсечь мальчишке вместо руки голову. — Я планирую заставить Вейдера убить Кеноби, — вдруг сказал Сидиус, нарушив тишину. Дуку обратил на него свой взор. Так скоро? План был бы всегда рискованным, но спустя лишь шесть месяцев без памяти? Скайуокер и Кеноби были слишком близки... отвратительно близки, по мнению графа. Он отчётливо помнил, как был связан с ними теми мерзкими пиратам, вынужденный выносить их колкости, ухмылки и полнейший идиотизм. Если бы Тиранус не стоял перед учителем, то закатил бы глаза при этой мысли. По крайней мере, Скайуокер не помнил этого. Изменения в мальчишке действительно поразительны. Было что-то особенно приятное в превращении надоедливого вредителя из Внешнего Кольца в бездушного убийцу. Безусловно, ситхи выдрессировали его лучше, чем джедаи только могли надеяться. И заставить Скайуокера убить Кеноби... пожалуй, если тот преуспеет, тогда это станет самой восхитительной мыслью, что когда-либо была у Дуку. — Если вы того желаете, то конечно, милорд, — любезно произнёс Тиранус, — но вы уверены, что прошло достаточно времени? Если к Скайуокреу вернётся память... — Скайуокер мёртв, лорд Тиранус, — сказал Сидиус. Затем взглянул на графа. — Или же ты считаешь, что не преуспел в своих стараниях? — Я преуспел, милорд. Я лишь хотел сказать, что, возможно, Вейдер должен сначала убить больше джедаев, чтобы усовершенствовать своё мастерство. Кеноби очень одарён во владении световым мечом. — Ты превзошёл Кеноби, а Вейдер — тебя. Я вполне уверен, что он сможет избавиться от него. — А если Кеноби его узнает? — Тогда, полагаю, это станет проверкой, — ответил Сидиус. — Как только он умрёт, наша величайшая преграда касательно Вейдера будет уничтожена. Приближается время, лорд Тиранус, когда о нашем контроле над галактикой станет известно, и никто не сможет нас остановить. Приятная мысль, но Дуку не разделял уверенности учителя. Скайуокер... Вейдер не был готов к этому. Пока нет.