***
Прошло едва ли десять минут с того момента, как они вернулись в убийственную искусственную жару нубийской яхты, когда пискнул коммуникатор, возвещая о входящем вызове. Падме вскинула голову, привлечённая к вниманию, и активировала его. Мгновением позже появилась мерцающая голубая фигура Бейла Органы. Казалось, он испытал огромное облегчение, увидев их. — Наконец-то! Я пытался связаться с тобой весь день. Где ты? — затем, оглядевшись, он заметил Оби-Вана с Асокой, добавил: — Снова попадаешь в неприятности, полагаю. Амидала мрачным, не соответствовавшим играющей на её лице улыбке тоном сказала: — Я пропустила его? — Только апелляции, — сказал Сенатор Органа. На лице у него было выражение, которого Тано прежде никогда не видела: разочарование, что, казалось, он пытался скрыть. — Голосование через два дня. Ещё есть время. Немного, но мы всё ещё можем оказать влияние. Мы работали без перерывов. Сенатор закусила губу. — Ладно, — сказала она, — скоро буду, — и прервала связь. Затем Падме полностью откинулась в кресле и тяжело вздохнула. — Что это было? — спросила падаван. — Нам предстоит голосование, на котором Республика должна предпринять серьёзные попытки прийти к миру с сепаратистами, — сказала Амидала, слишком мрачно говоря о том, что обычно вызывало у неё противоположную реакцию. — Но это же великолепно, — сказала тогрута, наклонившись. — Ты годами шла к этому! — Знаю. Асока перевела взгляд на магистра, не смотревшего ни на одну из них, а затем обратно на сенатора. — Ну же, уверена, ты всё ещё можешь убедить каких-нибудь ещё не принявших решение голосующих! — Думаю, хуже не будет, если я попытаюсь, — сказала Падме совершенно лишённым надежды голосом. Столь же, сколь падаван чувствовала себя несчастной, сколь всё вокруг казалось серым, то, как Амидала неуверенно говорила о чем-либо, было настолько... неправильным. Тано хотела бы знать, как ей помочь. — Тогда тебе следует вернуться, — сказал магистр, внезапно поднявшись и направившись к выходу из кабины. Его голос звучал напряжённо, и он по-прежнему избегал зрительного контакта. Асока тоже встала и последовала было за ним, как учитель выставил руку и сказал: — Почему бы тебе не остаться с Падме, Асока? Её корабль гораздо удобнее. — Что, насколько Асока знала, в переводе с оби-ванского на общегалактический значит: «я хочу побыть один». — Подожди! — крикнула ему вслед сенатор, видимо, вернувшись к себе обычной. — Ты же не попытаешься следовать за ним, так? Наконец тот взглянул на них, хотя взгляд у него был отсутствующим. — Некого преследовать, — сказал он. — Они уже на полпути в гиперпространстве. Мы упустили свой шанс. Оби-Ван вернулся на джедайский шаттл, и пока Падме разогрела двигатели яхты, они смотрели, как другой корабль поднялся и улетел от их совершенно провального визита на планету. Через несколько минут сенатор и падаван летели в гиперпространстве на пути к Корусанту. Асока большим пальцем указала на другую каюту. — Пойдем, я осмотрю рану. Падме коснулась плеча и поморщилась. — Я в порядке. Бывало и хуже. Тано стояла, уперев руки в боки. — Это я сражаюсь на войне, сенатор, думаю, я могу определить, когда ранение «в порядке», а когда нет. Амидала устало улыбнулась и повела их к задней части корабля. Она ненадолго зашла в личную каюту и переоделась, выйдя в повседневной рубашке без рукавов. Асока убрала полотенце, которое та прижимала к ране, и позволила себе нахмуриться. Ранение не было таким уж ужасным, но Падме — сенатор, и не должна получать такие увечья, это настолько неправильно... Она приступила к работе, промывая ожог водой и бактой, обмотав его бинтом. В конце концов, после долгого рассеянного разглядывания стены, Амидала сказала: — Асока, что там произошло? — Что ты имеешь в виду? — Почему на вас с Оби-Ваном это возымело такой эффект? Я никогда не видела джедаев... ну, то есть кроме Энакина, настолько ошеломлёнными. — О, — сказала тогрута, складывая ненужные медикаменты обратно в аптечку. Она пожала плечами. — Ну, обычно мы можем в каком-то смысле контролировать то, насколько открываемся чужим эмоциям и боли, но просто... никто из нас не ощущал его год, и, полагаю, мы немного переборщили. — Падаван нахмурилась. — Даже не смотря на головную боль, я просто не могла сдержать желания почувствовать его, понимаешь? Падме отвела взгляд, её карие глаза приняли отсутствующее выражение. — Иногда, — тихо сказала она, — я больше всего хочу быть чувствительной к Силе. Не всё время, конечно, не то чтобы это не даёт мне покоя. Но когда я с тобой или Оби-Ваном, или особенно с Энакином, я просто... вижу, как она действует на вас и гадаю, каково это. Асока прикусила губу. Тано не знала, как начать объяснять, потому даже и не пыталась. Вместо этого, потеребив с минуту край повязки на рукаве, она толкнула сенатора в бок, чтобы сменить тему. — Так значит брак! Падме кивнула с едва заметной, даже слабой, улыбкой. — Да. Прости, что утаили от тебя, но... это произошло ещё до того, как ты вошла в нашу жизнь, и, по правде говоря, мы никому не говорили... — Всё в порядке, — сказала Асока, пожав плечами, словно это вовсе не волновало её. — Я просто думаю, здорово, что вы всё это время смогли хранить его в тайне. То есть, я знала, что что-то происходит между вами двумя, но никогда бы не подумала, что вы женаты, понимаешь? Вместо ответа Амидала зажмурила глаза и опустила голову. Спустя одну неловкую минуту она снова подняла голову. Сенатор сказала: — Прости, Асока, я сейчас не очень-то настроена на разговоры. Пойду, пожалуй, спать. — О, — снова сказала Тано с поникшим лицом, — ладно... я поняла, просто... эм... пойду присмотрю за кораблём. — Падме послала ей краткую улыбку, походившую скорее на гримасу, и оставила одну. Тогрута встала и медленно прошагала на мостик. Там она рухнула в кресло пилота, подпёрла рукой подбородок и вертелась туда-сюда, словно нервный юнлинг на уроке межпланетных отношений. Нет, правда, всё нормально. Честно. Правда. Всем хотелось побыть одним, и это нормально. Это нормально, что Энакин убежал, потому что она отключилась. Нормально, что Оби-Ван взвалил её на Падме, потому что хотел лететь один. Нормально, что сенатор не хотела быть обременённой ею с самого начала. Всё нормально. «Агх. Смешно-то как.».***
Несколько часов спустя Асока проснулась от звука открывающейся в кабину двери. Она по-прежнему лежала, свернувшись калачиком в кресле, видимо, заснула некоторое время назад, потому как суставы ныли от слишком долго нахождения в одной позе. Тогрута потянулась и перевела взгляд на Падме, улыбнувшуюся ей и протянувшую поднос со стаканом воды и небольшим завтраком. — Прости, если расстроила тебя прошлой ночью, — сказала она, садясь в кресло рядом с Тано. — Я не хотела показаться холодной. Просто не могу размышлять и одновременно поддерживать разговор. — Всё в порядке, — ответила падаван, неуверенная, соврала ли. — Я думала спросить тебя, не хочешь ли пойти со мной по возвращении на Корусант в Сенат, — сказала Амидала. — Знаю, политика — это не совсем твоё, но я подумала, может, ты захочешь провести немного времени вдвоём. Асока сделала глоток воды, а затем пожала плечами. — Не знаю. Не хочу тебе мешать. — Ты не помешаешь, — заверила её сенатор. — Кроме того, чем больше людей борются за мир, тем у нас больше шансов. Не говоря уже о том, что ты джедай и к тому же падаван. — Она сморщилась. — Не то чтобы я пытаюсь тебя использовать или ещё что в таком роде. Просто я буду рада, если ты пойдёшь со мной. Тано подумала о избегающем смотреть в глаза Оби-Ване, холоде Шарлиссии, беспристрастности джедаев и решила что да, на самом деле она лучше пока побудет с той, кто выражает свои эмоции, чем с теми, для кого они под запретом. Поэтому тогрута произнесла: — Да, конечно. Падме просияла и приготовилась выводить корабль из гиперпространства, когда зазвучал предупреждающий сигнал.***
— Хвала звёздам, ты вернулась, — сказал Бейл Органа, шагнув за порог кабинета Падме в компании сенатора Мон Мотмы. — Нам нужна твоя помощь. Амидала вскинула голову. Если бы Асока знала бы её не так хорошо, то решила бы, что всё беспокойство просто исчезло. — Расскажите мне обо всём, что я пропустила. — С твоего отъезда положения законопроекта изменились, теперь они гласят, что канцлеру будет лично дана власть создать комитет, который в дальнейшем решит, как приступить к мирным переговорам, — обобщила сенатор Мотма. — Комитет не строго сенатский, поэтому ему придётся выбрать кого-нибудь из правительственных чиновников, включая бюрократов и военнослужащих. Пока неясно, дадут ли место джедаям. — Лучшее, что мы можем сейчас сделать, — добавил алдераанец, — это убедить как можно больше сенаторов проголосовать в пользу законопроекта. Вопрос с деталями решим позднее. — Он возился с чем-то на своём датападе. — Я отсылаю тебе список представителей, с которыми нам до сих пор не удалось поговорить, если бы ты могла встретиться с большинством из них... — Я понимаю, — ответила Амидала. Она взглянула на список, пролистывая его. Со стороны Асока видела, насколько длинным тот был. Лицо Падме оставалось таким же спокойным и стоическим, как у самого морщинистого магистра джедая, но под слоями платья и макияжа Тано чувствовала её тревогу. Спустя минуту двое сенаторов ушли, и Амидала посмотрела на тогруту осторожно, но со смелостью во взгляде, которой падаван могла лишь попытаться подражать. Она сказала: — Готова? «Нет, не готова. Ох, да пребудет с нами Сила...»***
Для начала полного встреч дня, который по предсказаниям Тано будет утомительным и напряжённым, они увиделись с рунанским сенатором Эдселом Бар Гейном, расположившимся в кресле с высокой спинкой, сложив руки перед собой. Когда Падме и Асока уселись, он произнёс леденящим кровь бесстрастным тоном: — Снова под защитой джедаев, сенатор Амидала? Та с нетерпением наклонилась вперёд. — Вообще-то падаван Тано сегодня со мной, чтобы напомнить представителям, что живые существа сражаются... — Меня не интересует, каким образом джедаи распоряжаются собой, — сказал Бар Гейн скучающим голосом. — Что меня интересует, так это как вы вообще можете отстаивать призыв Республики к миру, когда лишь в прошлом году подобный законодательный акт закончился кровопролитием. Не думаю, что вы забыли, как сепаратисты атаковали нас в самое сердце, прямо в Здании Сената, как раз в тот момент, когда рассматривался похожий законопроект? — Я тоже была там в день этих актов террора, сенатор, — терпеливо ответила Падме. — Но вы должны принять во внимание то, что изменилось с той атаки. С последнего голосования положение обеих сторон изрядно ухудшилось, и не мы переносим все тяготы войны, а народ, как в мирах Республики, так и в мирах сепаратистов. Даже несмотря на то, что военное командование Конфедерации наносят атаки по нашим людям, члены Сепаратистского парламента признают, что экономика каждого государства не выдержит под напряжением, оказываемым войной на обе стороны. С отсутствием генерала Гривуса... — Смерть Гривуса ничего не изменила, насколько я могу сказать, — протянул рунанец. — Сепаратисты продолжают атаковать нас при первой же возможности. Они сборище дикарей, говорящих лишь на языке насилия. — Действия Сепаратистской армии дроидов не отражают точно позицию тех, кто управляет Конфедерацией Независимых Систем, — возразила Амидала. — Вы заявляете, что не интересуетесь тем, как джедаи проводят операции в войне, и поправьте меня, если я не права, но предполагаю, что вы чувствуете то же равнодушие и к армии клонов. Хотя и вооружённые силы, и Сенат связаны тем, что оба являются государственными органами, они функционируют достаточно раздельно, чтобы мнения и убеждения Сената никак не влияли на работу армии. То же и с сепаратистами. — Интересное замечание, сенатор, — сказал Бар Гейн, положив локти на ручки кресла. Он подумал, а затем произнёс: — Ты, джедай. Тебе кажется, что между действиями Сената и Великой Армии Республики есть значительный разрыв? Асока нервно сглотнула. Такого она не ожидала. Тано взглянула на Падме, ободряюще кивнувшую ей, и ответила сенатору: — Ну, на поле боя о Сенате я никогда толком не слышу. Приказы всегда приходят от Совета джедаев и армии, так что думаю, они вполне раздельны. И... я всего раз встречала сепаратистского сенатора, поэтому не совсем знакома с их Сенатом. Так что, да, я бы сказала, что они очень обособленны друг от друга. Рунанец кивнул. — Полагаю, я никогда не думал о войне конкретно в этом ключе. Более того, единственные новости о джедаях и клонах, доходящие до моих ушей, это число потерь. — Он погладил подбородок, выглядя задумчивым, а затем посмотрел на них. — Я рассмотрю сказанное вами, сенатор Амидала, хотя не думаю, что какой-либо процесс мирного урегулирования может быть таким простым, каким вы пытаетесь его показать. Падме поднялась. — Я слишком хорошо это знаю, сенатор Бар Гейн. Большое спасибо, что уделили время. — Она поклонилась, и Асока последовала за ней на выход, когда дверь в приёмную сенатора с шипением закрылась за ними, они взглянули друг на друга и завизжали. — Не могу поверить! — счастливо произнесла Амидала. — Начало хорошее, хотя мне жаль, что он поставил тебя в такое положение. — Всё нормально, — пожала плечами тогрута. — Кто следующий?***
Весь день они совершали обходы, посещая сенаторов из списка Бейла Органы, с которыми можно было увидеться. Одному из них, имя которого Асока уже забыла, Падме сказала: — За один последний год расходы вооружённых сил составили практически половину государственных затрат. Если добьёмся мира с сепаратистами, отложив на время в сторону то, как много времени это займёт, мы сможем уменьшить армейские затраты и перенаправить их на те области, которыми в военное время значительно пренебрегали, например: социальное обеспечение для тех, кто лишился работы или кому пришлось покинуть свои дома либо планеты... Другому: — И клоны едва ли единственные, кто воюет, на многих планетах есть местные группировки боевиков, которые зачастую вербуют детей или людей, которых в любом случае не должны заставлять или уговаривать сражаться. Если бы мы только могли прекратить крупномасштабные битвы, то нам удалось бы сосредоточиться на демилитаризации этих малых групп, тем самым уменьшив излишние смерти в местных общинах. — Почему меня должен волновать народ неродной мне планеты? — парировал сенатор-иктотчи, до которого Амидала пыталась достучаться. — Потому что, — ответила она, — если популяция планеты способна поддерживать собственную безопасность и защиту без помощи Республики, то мы сможем сэкономить биллионы кредитов в год и использовать в других областях вроде образования, социального обеспечения, погашения военных долгов... Асока, может, никоим образом (и близко не стояла) не была политиком, но, на её взгляд день, проходил довольно хорошо. Падме была, как всегда, полна энтузиазма и убедительна, её замечания хорошо продуманы и красноречивы. Падаван могла сказать, что та работала над аргументами неделями, а уверенность в себе даже после второй потери Энакина вдохновляла. И вот они пришли к Никсу Карду, представителю-мууну от Банковского клана, кто, как Амидала заметила Асоке перед встречей, был груб, лукав, корыстен и довольно точно поддерживал войну, как с личной, так и рабочей перспективы. Только Падме закончила хорошее замечание по поводу абсурдно высокой смертности среди клонов, которой можно избежать, если закончить сражаться в многочисленных не жизненно важных кампаниях, Кард поднялся с кресла и повернулся к окну, заложив руки за спину. — Сенатор Амидала, — произнёс он, — клоны выращены, чтобы умирать сражаясь, и лично я не видел подтверждений иному. В конце концов, разве их не обучали быть полностью верными Республике? Лицо Падме было, как всегда, стоическим. — Понимаю, может показаться, что это правда, представитель, но клоны — человеческие существа, и то, что они выращены в лабораториях, не делает их жизни ничего не стоящими. — Я не говорил, что они ничего не стоят, — сказал муун, смерив её взглядом. — Как вы знаете, Банковский клан — основное средство Республики платить за новых солдат. Мне прекрасно известно, сколько стоит каждый клон. — Живое существо не имеет денежной ценности, — осторожно произнесла сенатор от Набу. — Клоны — не рабы. Только потому, что их работа — воевать, не значит, что мы должны обращаться с ними как с боевыми дроидами. Они не расходный материал. Разумеется, я не могу говорить за них, но... — она прочистила горло и взглянула на Асоку с мольбой в глазах. «О нет, даже не смей...» — Пожалуй, падаван Тано намного ближе к клонам, чем я, конечно. Что думаете, коммандер? Было довольно трудно сказать, но муун выглядел практически развеселённым. Он скрестил руки на груди и посмотрел на Асоку, словно желал, чтобы его развлекли. Нахмурив лоб, та выпрямилась в кресле. — Сенатор, вы когда-нибудь до этого встречали клона? Говорили хоть с одним? Тот махнул рукой. — Я веду дела с деньгами, дитя, а не с искусственными солдатами. В Силе Тано ощутила нервозность Падме. О, падаван хотела бы многое высказать этому длинноголовому, эгоистичному, уродливому инопланетянину, но она будет сохранять самообладание. Тогрута сделала глубокий вдох. — Ну, если у вас будет когда-нибудь время поговорить с одним из них, думаю, вам следует это сделать, потому что, может, тогда вы увидите, что они не просто копии ДНК мандалорца. У каждого клона есть собственная личность и имя. Только потому, что они выросли в пробирках на Камино, не означает, что их жизни и смерти стоят одних денег. Их система образования направлена на то, чтобы научить преданности Республике, но они не запрограммированные машины. Клоны думают, чувствуют и даже если они готовы умереть во имя долга, это не значит, что они того хотят. — Тано сделала ещё один глубокий вдох. — За последние два года я видела, как клоны погибают тысячами, и они делают это, чтобы защитить нашу галактику. Они храбрые, сильные и... и... — И как они, так и джедаи вот уже несколько лет погибают на передовой, — закончила Амидала. — Даже если мирные переговоры не могут мгновенно завершить войну, чего они, конечно, не смогут, нам по крайней мере удастся уменьшить число потерь. — Она пристально посмотрела на представителя Банковского клана. — И если хотите, объясню на понятном вам языке: кредиты миллионами хлынут в экономику, в виду отсутствия необходимости тратить их на новых клонов или оказание медицинской помощи раненым. Внезапно запищал комлинк на столе сенатора, и Падме легонько подпрыгнула на месте. Кард активировал его, и послышался голос ассистента: — Лотт Дод и Мак Плаин хотят увидеться с вами, сэр. — Впустите их, — сказал Кард, и тогрута послала встревоженный взгляд Падме, сохранявшей самообладание. — Вы забыли, сенатор Амидала, что я вовсе не член вашей Республики. Банковский клан не волнует, кто выиграет или проиграет войну. Вам бы не мешало об этом помнить. Дверь открылась, и через неё вошли ещё один муун и неймодианец. Асока хорошо знала обоих: Мак Плаин являлся ведущим членом Банковского клана, а Дод — сенатором от Торговой федерации. Оба были скользкими типами и многим известны как заговорщики сепов. — Вижу, вы нас опередили, сенатор Амидала, — сказал Лотт Дод, когда та встала поприветствовать их. Тано неуверенно поднялась на ноги, всё ещё чувствуя, как краснеет, после той тирады Карду. — Или так бы я сказал, присутствуй вы на дебатах. Интересно, вы уже не так верны миру, как некогда? Почему же ещё вы позволили себе отлучиться из Сената в столь важный момент? Асока ощутила, как руки сжимаются в кулаки, но Падме пропустила его слова мимо ушей и повернулась к Карду. — Представитель Кард, пожалуйста, если бы я только могла занять чуточку больше вашего времени... — Боюсь, я соглашусь с делегатом Торговой федерации, сенатор, — любезно ответил муун. — Уверен, я бы с радостью послушал всё то, что вы сказали бы на дебатах, но я уже принял решение. — Уверены? — спросила Падме, складывая руки в последней мольбе. — Всего хорошего, сенатор Амидала, — сказал он, не смотря на неё, тогрута видела, как Амидала нахмурилась, а затем выпрямила спину и гордо вышла из комнаты. Когда они вернулись в кабинет Падме семью этажами выше, у Асоки вырвались слова, которые ей до смерти хотелось произнести последние десять минут. — Ты можешь ему поверить? Сенатор покачала головой. — Я уже настолько привыкла к такому обращению, что больше об этом не думаю, — несчастно произнесла она. Затем Падме прижала ладонь ко лбу. — Они правы. Я должна была быть здесь. Тогрута скрестила руки на груди. — Эй, что ещё за разговоры? Амидала взглянула на неё сквозь пальцы и выдавила измученную улыбку. — Пессимистичные. Полагаю, теперь я пессимистка. — Знаешь, ты не можешь быть просто сенатором Амидалой от Набу, — тихо сказала Тано. — Ты человек, а не только законодатель. — На этих словах Падме громко рассмеялась. — Я что-то не то сказала? Женщина лишь отмахнулась. — Ерунда. Ты просто... напомнила мне кое о чём, что когда-то давно сказал мне Энакин. Они посидели в тишине несколько минут, сенатор — откинувшись на софу и с закрытыми глазами. Наконец она произнесла: — Просто не понимаю, как все... государственные чиновники, все бюрократы могут быть такими бессердечными. — Амидала посмотрела на Асоку. — Признаюсь, в начале войны и у меня с трудом получалось видеть в клонах индивидуальных людей. Я была на Джеонозисе, но узнала об их существовании всего несколько часов тому назад. Но с тех пор как... ну, сама понимаешь. Тано понимала. — Смысл джедаев в... объективном сострадании. Заботе о других, но без эмоциональной привязанности. Что сбивает меня с толку, так это то, как всем остальным во вселенной можно выражать чувства, и тем не менее мы, объективные джедаи, видимо, единственные, кого волнуют клоны, кроме них самих. Даже каминоанцев и тех нет... Падме печально улыбнулась. — Ты хорошо поработала, Асока. Я тобой горжусь. Падаван застенчиво пожала плечами. — Я тоже тобой горжусь. И рада, что ты взяла меня с собой. Видеть тебя в действии... вдохновляюще. Сенатор рассмеялась. — Пожалуй, что-то новенькое. Спасибо. — Она перевела взгляд на окно. Небо начинало розоветь, низко висящее солнце отражалось от хрома зданий города. Амидала произнесла: — Как насчёт перекусить, а затем вернуться к работе? Асока ухмыльнулась и последовала за ней к выходу.***
Той же ночью вышло так, что падаван осталась ночевать в квартире Падме. На ней была всё та же одежда, которую она носила ещё до отправки на Шарлиссию, так что сенатор предложила ей душ и пижаму. Рассматривая секцию с ночными рубашками в гардеробной (Асока определённо никогда не видела столько одежды в своей жизни... гардеробная была размером с целый коридор), Амидала пробормотала: — Давай-ка посмотрим. У нас примерно один и тот же размер, так? Уверена, я смогу подыскать тебе что-нибудь подходящее. Тогрута оглядела вещи, касаясь ткани некоторых, просто чтобы понять, каково это всё время носить роскошь. Её рука легла на рукав плотной чёрной туники, и подняла его, внезапно осознав: — Это Энакина? Падме покраснела, прочистила горло и сказала небрежно: — Да. Асока задумалась на минуту: «Это значит... фу, учитель... стоит ли... нет, не стоит, но...» — Вы любили друг друга? — выпалила она. Сенатор несколько секунд поглядела на неё, а затем разразилась смехом, словно услышала самую смешную во вселенной шутку. Тано потёрла задний лекку и слегка отвернулась. — Прости, полагаю, это был глупый вопрос. — Нет-нет, не глупый, — сказала та, всё ещё посмеиваясь. — Прости. И да, мы очень сильно любили друг друга. Тогрута прикоснулась к ткани рукава, такой знакомой и в то же время чужой. — Кажется, я его совсем не знала. Падме с удивлением взглянула на неё. — О чём ты? Асока пожала плечами, как если бы это не имело значения. — Я не знала, что он был рабом, не знала, что вы женаты... Я знала, что он слишком неравнодушен к тебе для джедая, но не знала, что он любит тебя... — она хлопнула ладонью по лбу. — И все эти месяцы я злилась на тебя! Думала, что ты не волнуешься о нём так сильно, как я, и поэтому спокойно отдала его Дуку! Я такая глупая... Затем женщина схватила её за предплечье, вывела из гардеробной и остановилась у прикроватной скамьи. — Послушай, Асока, — мягко произнесла Падме. — Твоя реакция совершенно понятна, и я тебя за неё не виню, потому что хочешь, скажу честно? Я корила себя куда сильнее, чем ты когда-нибудь сможешь. Я попала в ловушку самоистязания из-за содеянного. — Она вздохнула. — По правде, я всё ещё в ней и не уверена, смогу ли когда-нибудь из неё выбраться. Но если и есть нечто положительное, что я вынесла из месяцев депрессии, так это то, что я наконец признала, что не всё плохое в жизни — моя вина. Это невероятный подвиг, но надеюсь, что и ты сможешь это признать, если не сейчас, то когда-нибудь. Асока усмехнулась и затеребила рукав. — Попытаюсь. — Знаю, — сказала сенатор, проведя рукой по одному из лекку. — Потому ты такой хороший джедай и замечательная подруга. — Спустя мгновение неуютной тишины, Амидала снова оказалась на ногах. — А теперь вернёмся к поиску пижамы...***
Асока вошла в обставленную по последнему слову техники кухню Падме на следующее утро, потянувшись, и села за стол с сенатором и группой служанок. Она не узнала блюдо, уже дымившееся на нём, но на вид и на вкус оно было просто восхитительным. Закончив завтрак, Амидала поднялась, чтобы сделать причёску и нарядиться для Сената, и в тот же момент падаван вспомнила, что хотела спросить. — Твои служанки меняют имена, чтобы они были созвучны с твоим, или это просто совпадение? Женщина усмехнулась. — Тебе придётся уйти из Ордена и стать служанкой, чтобы это узнать. Тогрута повернула голову в сторону. — Не уверена, что достаточно похожа на тебя, чтобы стать служанкой. Против воли и несмотря на напряжение, витавшее вокруг голосования, они разразились смехом.***
Три часа, почти что нервный срыв со стороны Падме, короткая передышка для падавана и сенатора в комнате ожидания, пока позднее Амидала совершала в последнюю минуту встречи, а затем они оказались в зале Сената и ждали, ждали, ждали. Наконец, Палпатин и Мас Амедда встали. Канцлер поднял руки, призвав болтающую группу зрителей к тишине, и обратился ко всем, говоря: — Мы собрались здесь, чтобы проголосовать по вопросу, неоднократно поднимавшемуся в Сенате. На всём протяжении Клонических войн Республика видела, как тысячи систем откалываются от нашего государства и присоединяются к Конфедерации Независимых Систем. Хоть поначалу наши отношения с новым образованием не носили насильственного характера, каждый в этом зале знает, насколько сильно сей ужасный конфликт подорвал нашу экономическую, социальную и политическую жизни из-за того, что мы не в ладах с сепаратистами. Некоторые будут спорить, что между Республикой и Конфедерацией мира не достичь. Другие же настаивают, что мир всегда был достижимой целью между заинтересованными в нём сторонами. Смысл данного законопроекта — определить путём голосования, хочет ли Республика продолжать налаживать отношения с сепаратистами. И я знаю, возможно, лучше, чем кто-либо, всю важность функционирующей демократии и уверяю, что какой бы выбор уважаемые делегаты конгресса не приняли, он будет верным. Палпатин кивнул вице-канцлеру Мас Амедде, сказавшему: — Благодарю, канцлер. Если рассматриваемый сегодня законопроект пройдёт, тогда будет создан специальный комитет, который составит условия переговоров, что будут предложены Конфедерации Независимых Систем. В комитете будут двенадцать мест, и канцлер полностью властен выбирать людей, которые подготовят проект. Пожалуйста, удостоверьтесь, что панели голосования работают и готовы. — Спустя минуту он продолжил: — А теперь голосование объявляется открытым. На экране ложи Амидалы появились две возможности и таймер. Сенатор сделала глубокий, дрожащий вдох и нажала «за». Они ждали. Минуту. Две. Пять. Асока чувствовала напряжение Падме так же явно, как собственное. Затем с забавным выражением лица Мас Амедда прошептал что-то Палпатину на ухо. Тот кивнул и шагнул вперёд, прочищая горло. — Поступили результаты. Сенат проголосовал в пользу мирных переговоров с Конфедерацией Независимых Систем. Повсюду в помещении послышались возбуждённые одобрительные выкрики сенаторов всех возрастов. И Падме не исключение. Она прижала ладони ко рту и оглянулась на Асоку, затем обняла падавана, визжа: — Мы сделали это! Сделали! — в следующую секунду женщина выпустила её из своих объятий, внезапно поморщившись и схватившись за плечо, Тано тут же вспомнила про ранение и почувствовала себя ужасно, потому что должна была сменить до этого повязки... — Ты в порядке? — Я в порядке, правда, — ответила Амидала, задыхаясь от хихиканья. — На самом деле, я чувствую себя замечательно, я... Дорме! — вдруг воскликнула она, поворачиваясь в кресле, а затем вставая и обнимая служанку. — Дорме, мы это сделали! О, боги... слава Ширайи, я... — она смеялась и смеялась, а падаван ничего не могла поделать с расплывавшимся внутри теплом, потому что не видела и не чувствовала, чтобы кто-нибудь настолько искренне и чисто радовался, как Падме сейчас. Пожалуй, единственное, что могло сделать этот момент лучше — это если бы Энакин был тут...***
Две недели спустя после голосования в Сенате (две недели и два дня, с тех пор, как она в последний раз видела Энакина) Асока нашла склонившегося над ком-столом мастера Кеноби, с усталым, но решительным и чуточку свирепым взглядом, с тем, что был у него вчера и позавчера, и неделю назад. Тано неоднократно видела и Энакина таким. У них с Оби-Ваном было гораздо больше общего, чем те осознавали. Интересно, принадлежало ли такое поведение первоначально кому-то из них, или же они вместе приобрели его с годами. Честно говоря, тогрута больше не могла этого выносить. Точнее, знала, что он не мог больше выносить то, что творил с собой. Асока спустилась по ступенькам и подошла к нему, осторожно, чтобы не напугать. — Учитель, — сказала она. — Думаю, вам нужно передохнуть. Вы несколько одержимы, и это не совсем... вы. — Я не одержим, — резко ответил он, не взглянув на неё. — Я просто не могу позволить себе упустить что-нибудь. Если определю его местонахождение, то у меня будет совсем немного времени, чтобы выследить его, прежде чем они снова заберут его. Падаван наклонилась над столом, чтобы тот заметил её. — Ну, вам нужно поспать. Магистр фыркнул. — Могу и в гиперпространстве поспать. Она вскинула брови. — Определённо одержимость, учитель. Пойдёмте, вы сможете вернуться сюда утром. Энакин никуда не денется, когда вы проснётесь. — Конечно, никто из них не знал, будет ли это так... Что если какой-нибудь другой джедай, который его не узнает или не пожалеет ситха-убийцу с промытыми мозгами, опередит их? Что если его вообще нет? Что если он передумал, и больше не хочет, чтобы его нашли?.. но Тано подумала, если произнесёт эти слова вслух, то вероятность, что они окажутся правдой будет чуть более высокой. Кеноби покачал головой. — Может, через час. Тогрута вздохнула и присоединилась к магистру в его поисках. Асока решила, что если Оби-Ван через час не подчинится, то она перекинет джедая через плечо, словно капризного ребёнка, и отнесёт в его комнату, если придётся. Правда, она это сделает. Серьёзно. Не сомневайтесь.