Радуга застывшая в камне

Не бетчено

— Если мы выживем, нам будет все нипочем! — А если нет? — Давайте о скучном сейчас думать не будем! © Смешарики

      Королева Берилл собирается победить, а для этого ей приходиться действовать быстро и жестоко. Каждая минута увеличивает шансы на победу её двойника и проигрыш самой королевы. Берилл помнила, что последовало за тем, как она немного ослабила хватку, расчувствовалась, поверила в то, что не одинока и есть тот, кто способен понять её и прикрыть спину, а он… при первой же возможности ударил в неё! В этой жизни никому нельзя доверять, а глядя в глаза так похожие на её королева посмела на снова усомниться в этом. Какая нелепость! Доверять созданному при помощи предателя отражению!.. Асука Тамаэ. Сестра Джедайта. Слабое изнеженное существо, единственное преимущество которого в том, что в ней находиться основа души самой Берилл. Жалкая маленькая дрянь!       Задыхаясь от внезапно накатившей чистой ничем незамутнённой ненависти перед глазами Берилл на мгновение всё меркнет, а сердце замирает в груди словно обращаясь камень. Долгие десять секунд оно молчит скованное сильнейшим спазмом, но потом как не в чем не бывало продолжает свой бег. Столь жесткий урок отрезвил Берилл, вернул ей способность связно мыслить. Ненависть к самой себе глупа, а королева не может себе позволить быть глупой. Она и так позволила себе слишком многое, чтобы проиграть сейчас. Позволить своей более слабой и мягкой версии уничтожить всё, что она сумела достичь за это время. Трудные времена требуют трудных решений, а королева сумела принять то, кем стала и смериться с этим.       — Джедайт. Зойсайт. Кунсайт. Нефрит, — зовёт своих генералов королева.       Что может быть лучше для поднятия патриотизма, чем маленькая победоносная война? Японские кланы магов исчезнут, а за тем она, единственная законная правительница планеты насадит на копьё голову самозваного Императора перед которым посмела униженно стоять на коленях её двойник.       Всё закончиться сегодня.       Всё начнётся сегодня.       Старый миропорядок сгорит вместе со всеми, кто попытается встать на пути у королевы. ***       Он. Прутья клетки. Племянник под боком. Мельтешащее под носом отражение Селены. Он не таким представлял своё счастливое будущее. Хотя, если сравнивать с тем как его запечатала оригинальная версия королевы Луны, то условия содержания определённо улучшились, вот только наблюдать за кем-то возможности не было, а желания подглядывать грызло изнутри. Ми-тсу-ко. Почему-то Морфей был уверен, что стоило ему исчезнуть как мечта о спокойной и счастливой жизни, которую он воплотил в жизнь для одной забывчивой королевы рассыпалась словно карточный домик. Или хрустальный дворец под мощными ударами атакующих заклинаний Берилл. Забывчивая…       …В сводящей с ума пустоте, тишине, без возможности пошевелиться и уснуть хоть на краткий миг единственное Морфея — воображение. Фантазии и мечты переплетаются в его сознании словно клубок змей. Поэтому он не сразу понимает, что парящая перед его лицом в пространстве печати девушка в вульгарном слишком открытом платье какого-то отталкивающего темно-фиолетового цвета с короной в гриве кроваво алых волос — реальна от макушки до пят. Не мудрено, глаза девушки пусты будто там за этими зеркалами никого нет дома. Морфей любуется ей, как удивительным порождением своего воображения пытаясь понять суть этого выверта подсознания, причины почему оно создало идеальную куклу, которую, однако, ни одна девочка в руки не возьмёт — жуткая мерзость. Кукла ненужная словно Нюкт.       — Поразительно, твой разум всё еще цел Металлия, — мягкая, доброжелательная улыбка на лице, нежный голос, но внутри поднимается чувство гадливости и желание уничтожить прикидывающуюся девушкой тварь. — И можешь не кривиться, к твоему сожалению я вполне реальна и именно в моей власти дать тебе свободу.       — Ради чего Вам было спускаться в темницу к преступнику?       — Мне нужен тот кто научит меня бродить по снам и больше ничего.       — Почему я? Любой из мира снов посчитает за честь обучить представителя королевской семьи, разве я не прав? — подозрительно щуриться Морфей.       — Не в моём случае, Металлия, — принц поднял брови в немом вопросе. — Корону я получила, сняв её с головы короля… вместе с его головой.       — Если ты сейчас сказала правду, ты дар снов, и я тебя обучу им пользоваться как учили меня, — легкомысленно даёт обещание Морфей, он прекрасно знает, что тем способом, о котором она рассказала можно получить корону, но не титул и силы…       …Глаза Берилл тускло сияют, на губах нет привычной взгляду мягкой улыбки, вот только Морфей не моргая смотрит на неё запоминая каждую мелочь невероятной по своей редкости картину — живая Берилл. Радостная Берилл. Генералы предали её, а она словно получила долгожданный подарок.       — Что хорошего в том, что они предали тебя? — задаёт мучающий его вопрос Металлия, на что Берилл отвечает, расцветая слабой, но по настоящем счастливой улыбкой.       — Предали? Они остались верны Эндимиону.       Металлия мог много чего сказать ей, напомнить о том, что она королева Земли. Что именно ей по праву принадлежит верность её жителей, вот только язык словно прирос к нёбу, а глаза беззастенчиво шарят по телу Берилл запоминая, воображение посылает картинки того какой могла бы быть королева, если бы глупый принц хоть чуточку любил её. Нюкт. Как же она сейчас похожа на драгоценную Нюкт.       — Для меня они предатели, Ваше Величество, — совладав со своими эмоциями уверенно говорит Морфей. — И если Вы не вынесите им приговор это сделаю я.       — Что ты хочешь этим сказать? — возвращаясь к привычному своему состоянию спрашивает королева.       — Вы королева, не мне всего лишь Вашему учителю, напоминать о долге…- полыхнув гневом Берилл замахивается, чтобы отвесить Морфею пощечину, но застывает словно кто-то кинул в неё заклинание оцепенения, глаза снова становятся пустыми, как в первый день их встречи.       — Вы правы, — от милой улыбки Берилл Морфею становиться не по себе, в глазах девушки мелькает нечто жуткое и она добавляет, — король Металлия.       — Что?..       … Кровь, взрывы, пепел словно снег падает с небес с рук королевы как брызги воды сверкающей россыпью срываются боевые заклинания. Алые волосы словно стяг, знамя грядущей и неизбежной победы. Морфей единственный из всех знает, что победа уже в руках королевы и тот, кто знает насколько эта самая победа ей не нужна. Единственный кто видел её слёзы, когда она узнала причины всего что с ней происходило. Единственный, кто понимает её отчаянную ненависть к собственной судьбе и, кто отчасти разделил этот груз с ней.       — Берилл, — обращается он к ней по имени, не желая начинать привычную для них игру с титулами, завуалированными издёвками и двойным дном в каждом слове. — Ты уверенна, что всё это стоит того?       — А ты? — спрашивает она.       — Аглая должна принадлежать мне, я выполнил все её условия, — мгновенно поняв, о чем она отвечает Морфей.       — Но она не твоя и поэтому ты на моей стороне, — Морфей на это заявление предпочитает промолчать и перевести тему.       — Всё готово. Скоро ты сможешь отправиться в путешествие по ту сторону снов.       — Что ж… Значит пора нанести личный визит Селене и закончить эту войну. Сиринити и Эндимион в качестве правящей пары солнечной системы… Хороший конец для этой сказки, верно?       Берилл смеётся и Морфей крепче сжимает зубы, чтобы не сказать, что именно он думает о подобном завершении войны. «Жили они долго и счастливо»? Эта парочка должна ответить за то, что сотворили с Берилл, за то, на что королева готова пойти ради их счастья…       … Золотые глаза полны жизни. Разочарование, решимость, надежда, стыд. То как она смотрит на него вызывает гнев, а слова… Королева не узнаёт его. Мягкая живая улыбка, искренность, граничащая с преступлением и слепое доверие незнакомцу. Он никогда не был знаком с такой королевой, но дар снов горящий в её душе не даёт усомнится в том, кто именно почтил его своим присутствием. Она городит несусветную чушь, называет его особенным, жалеет и сочувствует… Малейшие эмоции отражаются в золотых глазах так ярко, что Морфею кажется, что еще немного и он ослепнет! Морфей не привык извиняться, он вообще не помнит, чтобы перед кем-либо извинялся в своей жизни, но под чистым, до ужаса невинным и ждущим взглядом королевы слова извинений сами слетают с губ.       От эмоций что она изливает в рассказе всё внутри переворачивается, то с какой по истине королевской небрежностью Берилл доверяет ему свою жизнь опьяняет ощущением жгущим изнутри ощущением власти над жизнью и судьбой королевы и казалось бы, лишенное цели существование снова обретает смысл. Новая мечта окрыляет душу.       Он проследит, чтобы в новой жизни предателей у подножия трона Её Величества не было. Как и Эндимиона подле неё…       — Ми-тсу-ко…- тихо шепчет Морфей новое имя Берилл. Дитя света, хрупкий солнечный лучик омрачить который попытаются слишком многие… А он заперт здесь рядом с пустоголовым племянничком! Нужно было устранить Эндимиона сразу же как только нашел его, а не придумывать как бы усложнить ему жизнь. И воспоминания так блокировать не стоило, мало ли что у принца в голове перемкнуть может? Нет Морфей старался чтобы перемкнуло, но тогда он был уверен, что сможет проконтролировать ситуацию и насладиться зрелищем того, как Берилл презрительно наморщив носик отказывает валяющемуся у её ног Эндимиону. Ради этого момента даже искусству фотографии обучился. Воображение услужливо показало картинку счастливой влюблённой парочки Эндимион+Берилл, от которой Морфею стало дурно. Фу, что за дикость? Берилл после путешествия по ту сторону снов на него даже не взглянет!       …       Эндимиона нужно было укоротить на голову. Определённо не стоило ничего усложнять, но… Воображаемая Берилл презрительно сморщила носик, воображаемый Эндимион стоящий перед ней на коленях схватился за сердце и умер у ног королевы как жалкий пёс.       — Ми…       — Может хватит?! — не выдерживая кричит племянник, вызывая на лице Морфея милую, полную участия и доброжелательности улыбку. Делать в этой клетке всё равно нечего, так что… он еще сделает из этого рохли и мямли настоящего короля! ***       Ичиро очнулся и стал ошарашенно осматриваться по сторонам целые люди, почти превратившаяся в труху техника и оружие и … золотые хризантемы вокруг насколько хватало глаз живым ковром. Настоящие золотые хризантемы. Не сразу он замечает сидящую в окружении украденных артефактов Тамаэ, взгляд полон решимости, странная видимая обычному взору золотистая аура схожая с той, что окружает хризантемы, но только более плотная придаёт ей еще более неземной вид, чем странное словно собранное из каменных чешуек шоколадно-зелёное платье с широкими длинными рукавами, юбкой и глухим закрытым воротом. Когда она встаёт, чтобы привлечь внимание от того насколько величественным и завораживающим было это движение душу наполняет детский восторг. Трепет, словно он смог удивить в реальности сказочного единорога.       — Она не ёма… — раздался в благоговейной тишине голос одного из магов. — Она не ёма!       Его слова подхватили другие. Не человек. Не маг. Не ёма. Вывод напрашивался только один и он был невероятен по своей сути. В едином порыве люди сделали один, не смелый шаг вперёд и черный словно вороново крыло плащ мгновенно скрыл девушку от людей.       — Казуо, зачем? Мне же так ничего не видно! — четко услышал каждый из людей, как бы далеко от невероятного существа, пытающегося выпутаться из плаща, ни стоял.       — Тамаэ-сама, люди слабы и могут в своей слабости навредить Вам. Хранитель Вашей души был прав избрав клан Асука для Вашего нового рождения.       — Я взяла артефакты…       — Которые ранее по праву принадлежали Вам, — не смог смолчать стоящий рядом словно сбежавший из исторического фильма высокий черноволосый шиноби.       — Это было тысячи лет назад, и моё право еще нужно было доказать, если бы у меня было время…       — Жадные подобия магов всё равно бы их не отдали.       — Казуо! Откуда в тебе столько яда?       — Оттуда откуда в Вас столько не обоснованной веры в людей, Тамаэ-сама, — существо наконец освобождает голову от плаща являя свой неземной лик, Ичиро резко выдыхает, заставляя себя прийти в себя.       — Что ж, не место и не время для споров, — говорит девушка и набрав побольше воздуха в грудь кричит, будто кто-то из людей способен её не услышать.       — Прошу, как только заберёте артефакты, уходите. Здесь может быть опасно. Те, кто напал на клан Асука скорее всего в ближайшие часы нанесёт новый удар. Вы ничего не сможете сделать тем, кто придёт сюда… Я не хочу оплакивать и ваши смерти из-за меня и так было пролито слишком много крови. Прошу, уходите как можно скорее!       Ичиро смог прийти в себя только в своей квартире.       …Ичиро, запомни, тебе суждено стать щитом и мечом для наследницы того самого клана. Отныне всё твоё существование направленно на служение ей. Будь благодарен богам, что из всех мальчиков с подходящей кровью и возрастом выбрали именно тебя. Не смей упустить этот шанс!..       … Голова Ичиро лежит на коленях его невесты, на душе несмотря на то, что он не может её не ненавидеть спокойно и легко. Тишина убаюкивает. Очередная уловка чтобы покрепче привязать его к будущей жене, но сейчас Ичиро глубоко наплевать на всё — он просто устал. Устал злиться, устал ненавидеть, устал искать подвох в каждом действии, бездействии, слове и молчании…       —… Тебе некуда идти.       — И ты предлагаешь мне пойти на службу Императору в качестве одного из его слуг?..       -…Пройдёт немного времени и войны чьи силы за гранью человеческого понимания встанут подле своей драгоценной принцессы.       — Тебя?       — Никогда. Этого никогда не случится…       —… Ты теперь свободна,       — Не такой ценой… — Не такой ценой…- повторят Ичиро слова нынешней главы того самого клана, горько усмехается и спрашивает, обращаясь к далёкому от него существу. — Ты знала, что я тебя ненавижу, да, тама*? _________________ * тама — сокровище ***       Хэйвануши спешит, пробравшись в самое сердце царство снов он рискует не вернуться обратно, но это настолько не важно сейчас, что сама опасность может вызвать в мужчине разве что смех. Представившаяся Нюкт женщина отвлекает внимание от пленников, а он, проскользнув мимо охраны оказывается рядом с двумя клетками с пленниками. Один из которых Хэйвануши слишком хорошо знаком, чтобы он мог ошибиться в выборе.       — Ого! Какие люди! И что…       — Мой дочери грозит гибель, — обрывает слишком весёлого пленника мужчина. — И если бы кто-то кроме тебя мог предотвратить трагедию меня бы здесь не было. Уж поверь мне, я бы твоему пленителю даже поздравительную открытку бы прислал.       — Пленительнице, — поправил резко посерьёзневший юноша.       — Тогда еще бы цветов добавил.       — Уловил твою мысль. Но мне вот любопытно, как ты вообще посмел допустить, чтобы ей грозила опасность? — скрыв глаза под челкой спросил пленник.       — На клан напал генерал Тёмного Королевства, Джедайт…- но договорить мужчине не дал преисполнившийся жгучего энтузиазма узник.       — Так что стоим? Кого ждём? Нельзя терять ни секунды! Её Величество в опасности!       — Она еще не…       — Всегда, — пугающе ледяным тоном оборвал пленник мужчину. — Она всегда была, есть и будет королевой. Имя, место рождение, родители… Пф! Подобные мелочи не имеют значения. Не смей своими фантазиями и умозаключениями пятнать мою мечту!       — Ик, — раздалось кране удивлённо из соседней клетки. Крайне похожий на своего соседа мальчик круглыми от удивления глазами смотрел на юношу и пытался что-то сказать, только голос ему в этом отказал, и он мог только размахивать руками в тщетных попытках донести причины подобного поведения.       — Слабак, — презрительно скривился юноша, прежде чем обратится к Хэйвануши. — Ну, что готов дать мне свободу ради спасения своей дочери?       — Не делайте этого! — прорезался голос у мальчика от вида того, как мужчина молча открывает клетку. — Морфею нельзя доверять! Он… Названный Морфеем получив свободу растягивает губы в ехидной усмешке и схватив мужчину за руку выныривает из царства снов. У короля Металлии нет времени на детские игры. ***       Сердце бьётся испуганной птицей где-то в глотке. Она сама пришла ко мне, та кого я ошибочно посчитала самозванкой. Берилл. На её лице мои глаза. Я чувствую, что она является моей неотъемлемой частью. Это страшно. Словно по непонятной причине отражение в зеркале внезапно обозлилось на меня.       Мы стоим с ней друг на против друга. Моя маленькая группка вернувших в души свет ёма, против армады утонувших во тьме её. Инь и Ян. Её отчаянье и боль, против моей надежды. Я вспоминаю всю жизнь, когда меня звали Берилл, от начала и до конца и четко осознаю мы с ней грани одного драгоценного камня. Как стоящая передо мной Берилл, зная тоже что и я могла решиться поднять руку на саму себя?       — Почему? — спрашиваю я.       — Ты нанесла мне удар первой, — едва сдерживая ярость в тисках своей воли отвечает королева.       — Удар?.. — сначала не понимаю о чем она говорит, но затем до меня доходит. — Ритуал… Я хотела стать Целителем, и я стала им. Была уверенна в том, что кто-то просто использует моё имя для своих целей. Не знала о твоём существовании.       — Ты думаешь я в это поверю?       — Какой мне смысл врать тебе?       Мы смотрим, изучаем друг друга. Нам обеим не нравиться то, что видят наши глаза. Её бесит мой свет, меня печалит её тьма.       — Почему ты не спросишь меня о причинах, по которым я уничтожила твой клан?       — Ответ и так очевиден. Асука, как и другие кланы стоил у тебя на пути, — спокойно отвечаю я. — Если бы я разучилась ценить чужие жизни, то поступила бы точно так же. А может и жестче. Я Асука, а не Кретайт. Хотя… Имя этого рода ты предпочла забыть.       — Он поднял мятеж! Это из-за него…       — Он любил меня и маму! Я помню его голос, помню, что он говорил перед казнью! Что оба они говорили» Помню, как умирала от голода и жажды на голых камнях темницы в которой родилась! Ты была слишком милосердна к Эфлию, он не заслуживал такой лёгкой смерти, что ты подарила ему! Он должен был разделить судьбу родителей! Умирать так же как умирали они! Ни мгновением меньше! — отвечая на её ярость своей закричала я.       — Эндимион…-начала было Берилл, но произнесённое ей имя сработала на меня как тряпка на быка.       — В жопу этого манерного нытика! Запахло жареным, и он тут же смотался под юбку к Селене! Помчался «предупреждать» только пыль столбом и стояла!       — Прекрати!       — Что?! Я правду говорю между прочим! Только правду и ничего кроме правды!       — Как ты можешь так говорить? Он же наша вторая половинка?!       — В горбу я его видала в белых тапочках! Ненавидит?! Как флаг в руки, барабан на шею, в жопу барабанные палочки и товарняк на встречу! Слава всем богам чего-то неземного я к этому мальчику не испытываю. Я свободна, Берилл. И добровольно садится на цепь не собираюсь.       — Ты не пойдёшь на слияние добровольно, — после долго молчания констатирует моё прошлое.       — Подобный исход был очевиден тысячи лет назад… сестрёнка, — тепло улыбаюсь ей. — Мы знали это с самого своего появления.       — Не понимаю, у нас одни воспоминания на двоих, почему в тебе так много света, что ты смеешь тратить его на других?       — Надежда. Она живёт во мне и даёт силы побеждать там, где когда-то проиграла ты.       — Ты смешна. Твои слова имеют мало общего с реальностью. Только Эндимион способен полюбить нас, только он способен дать нам счастье. А твоя надежда? Что способна дать она? — устало спрашивает меня Берилл, словно мой ответ каким бы он ни был не в состоянии ничего изменить. Вот только она — это я, а я — это она. Подобрать слова так, чтобы она меня услышала и поняла, что может быть проще? — Три сестры, три создания нежных В путь далекий собрались однажды, — Отыскать средь просторов безбрежных Тот родник, что спасает от жажды. У порога простившись, расстались И отправились в дальние дали. Имя первой — Любовь, а вторая — Мечта, А Надеждой последнюю звали. А Любовь покоряла пространства, Все стремилась к изменчивой цели, Но не вынесла непостоянства И ее уберечь не сумели. И осталось сестер только двое, — По дороге бредут, как и прежде. И когда вновь и вновь умирает любовь Остаются мечта и надежда. А Мечта, не снижая полета, До заветной до цели достала. И, достав, воплотилась во что-то, Но мечтой уже быть перестала. И осталась Надежда последней По дороге бредет, как и прежде. Пусть умрут вновь и вновь и мечта и любовь Пусть меня не оставит надежда. А сегодня окончены сроки, Всем обещано дивное лето. Отчего же мы так одиноки? Отчего нас разносит по свету? Только в самых далеких пределах Одного я прошу, как и прежде: Что бы жить и дышать и любить и мечтать Пусть меня не оставит надежда.* — Между настоящей любовью и фальшивой надеждой я выбираю любовь, — цедит сквозь зубы Берилл. — Нефрит, измотай её, ослабь. Не важно, как ты это сделаешь, у неё не должно остаться сил, но она должна быть жива для того чтобы я могла её поглотить. Зойсайт, Кунсай, Джедайт проследите за тем, чтобы Нефриту никто не помешал. ________________________________________ * Макар — Три сестры ***       — Морфей почему ты бездействуешь?! — возмущается Хэйвануши.       — У меня мало сил, плен чтобы ты не думал обо мне, и переть в лобовую равносильно самоубийству. У меня будет только одна попытка спасти Митсуко.       — Это невыносимо, — отчаянно шепчет мужчина, наблюдая за разворачивающейся на их глазах трагедии.       — Невыносимо, — соглашается юноша со странной интонацией в голосе. — Сколько бы я не был знаком с Её Величеством, во многом её решения и действия, чего уж говорить о мыслях так и остаются загадкой. Митсуко словно радуга застывшая в камне — чудо которым хочется любоваться снова и снова. Я не могу простить Энидимиона за то, что он её ненавидит, даже несмотря на то, что успел разок отправить его по ту сторону снов в компании его венценосной любовницы. То, что, будучи женихом Её Величества смел в открытую изменять ей с другой.       — Эндимион?       — Тот, кого она любила и тот, кого она несмотря ни на что продолжает любить как бы не отрицала. И тот, кто переродился, чтобы снова испортить ей жизнь!       — Ты сможешь его найти? — совершенно нейтральным тоном интересуется Хэйвануши, на что его собеседник мило улыбаясь отвечает:       — А что его искать. Он в Токио и зовут эту… мерзость Мамо…- договорить ему мешает разрушившее маскировочный щит заклинание.       — ТЫ?! — раздаётся над изрядно прореженным полем золотых хризантем наполненный нечеловеческой ненавистью вопль Берилл.       — Что ж, я никогда не мечтал жить вечно… Этот смертельный номер в твою честь, моя королева. Только в твою, — тихо шепчет Морфей используя все свои силы и сжигая собственную жизнь ради получения недостающей для прорыва и создания нужного для спасения Митсуко заклинания. — Ты не успеешь воплотиться во что-то другое и перестать быть моей мечтой…