В короне Роберта

Обара III Зеленый Щит был покинут и заброшен уже многие десятилетия. Обара видела в Дорне руины и похуже, но там сухая погода сохраняла камень. Погода Севера была куда разрушительнее. – Другие замки так же плохи? – спросила она другого посетителя замка. Ренли Баратеон покачал головой. – Кажется, некоторые еще хуже. Зеленый Щит покинули-то только в правление Эйгона Четвертого. Я не бывал к западу от Черного Замка, но даже Роберт и не помышляет восстановить Замок Ночи. Принц Летнего Замка и его сопровождающие прибыли всего день назад, с приказом осмотреть, что творится на Стене. Завернутая во всевозможные меха и чувствующая себя дурой, Обара поприветствовала их именем своего дяди и предложила им все возможное гостеприимство – по счастью всего за день до этого они сумели завалить кабана. Леса к югу от стены в этом смысле не особенно радовали. – Все еще многое нужно сделать. Начнем с того, что лес подобрался слишком близко к замку. – Ну, по крайней мере нам есть где взять дрова. Ренли рассмеялся. – Только не рубите чардрев. Это все еще Север. Обара повернулась к нему. – И что вы думаете о Севере? Кроме того, что тут холодно. Тот содрогнулся. – Это первая мысль, правда? Вот уж я пожалел, что упросил Роберта поручить мне что-нибудь важное. – Это поэтому вы здесь? – И подумать только, я бы мог быть в Летнем Замке, следить за его восстановлением, – он потянулся. – Здесь так пусто. Я вырос в Штормовом Пределе и Королевской Гавани, но здесь... Можно ехать днями, и никого не встретить. – Есть в Дорне места такие же пустые, – сказала она. – Вдали от рек есть пустыни и горы, где никто не живет. – Почему-то я сомневаюсь, что кто-то ездит туда специально. – Ну, нечасто. – Но полагаю, мои дорогие невестки были правы, когда говорили, что в Королевской Гавани молодым людям нечего искать, кроме выпивки, игры и... – И шлюх? Я знаю это слово, Ренли. Он неловко посмотрел на нее. – Когда я была ребенком, отец дал мне выбор. Жизнь моей матери или его. Я выбрала копье. Баратеон откинул голову назад, засмеявшись. – О да, так вы и поступили. Полагаю, я такой же как мои братья, и блуд меня не привлекает. Обара моргнула. – Это странно, если подумать. Говорят, что у короля нет любовниц или чего-то в таком роде, но когда мой отец говорит о нем, он зовет его распутником. И у него есть старшие дочери. Рожденные вне брака, как она сама и ее сестры. – Грехи юности, так он говорит, – Ренли пожал плечами. – Неведомый его побери, я никогда не понимал, что творится в его голове. Она кивнула. – Так если это вас не привлекает... Вы когда-нибудь? – Боги, женщина! – он выпрямился, сидя на кровати. – Я не настолько неопытен. – О, это хорошо, – она схватила его за плечи и толкнула на матрас. – Первые разы так скучны. Ренли вскрикнул от удивления и, как она подумала, возбуждения, когда она начала его целовать. Кассана II Кассане пришлось прикусить язык во время ужина, чтобы не спросить отца о... О Деле Налетчика, так она решила его называть, с большой буквы оба слова, хотя если бы она так написала, то получила бы выговор от мейстера. После ужина ее проводили в спальню служанка и молчаливый сир Мандон. К тому времени как пришел отец, ее уже переодели в ночную рубашку и завернули в множество теплых одеял. Войдя в комнату он улыбнулся, достал ночной чепец со своей кровати и присел перед ней, чтобы надеть на нее. – На этом достаточно, – твердо сказал он, и сир Мандон кивнул, выпроводил служанку и закрыл за собой дверь. Но он остался стоять сразу за дверью, еще на несколько часов, пока его не сменит один из его товарищей по Гвардии Короля. Отец Кассаны присел на кровать и принялся снимать сапоги. – Так что у тебя на уме, дочь моя? Она посмотрела на него, и он улыбнулся. – Ты была слишком молчалива за ужином. – Я не поняла, что ты сказал Мансу Налетчику, – призналась Кассана. – Ты король. Разве ты не можешь просто отдать приказ и освободить его? – Этого я не могу, – он затолкнул один сапог под кровать и принялся за второй. – Для начала, по закону Ночной Дозор не подчиняется королю. Они прислушиваются, потому что не дураки, но они не обязаны мне подчиняться. Ну и к тому же, среди них достаточно, не много, но достаточно, чтобы их услышать, тех, кто ушел в Ночной Дозор потому что не хотели считать меня их королем. – Почему? – Из верности прежнему королю, ну или его династии. Не все были так недовольны Эйрисом, как мы с Недом, – отец наконец избавился от второго сапога и потер ступни, одетые в теплые шерстяные носки. – В любом случае, я мог только их попросить. Я даже мог настаивать. Возможно, надавить. Мне это не нравится, но такое я в прошлом использовал. – А ты не можешь сделать этого сейчас? – Возможно. Но в прошлом я сделал это, чтобы дать им то, что им было нужно. Это же может их уничтожить, Кассана. Она села, откидывая одеяла. – Как такое может случиться? Разве Ночной Дозор не всегда здесь был? – Не делай этого. Тут очень холодно по ночам, – он подошел и уложил ее на кровать, снова укрыв одеялами. – Ночной Дозор древний... Восемь тысяч лет, говорят мейстеры. Может они и правы. И все это время их хранили вместе традиции. И клятвы. Если освободят от клятвы одного, то почему нельзя отпустить других? Чего тогда стоит клятва? – Значит, ты не станешь ему помогать? Ты ведь сказал, что подумаешь? Отец пожал плечами и снова присел. – Иногда надо поспать, и тогда мне приходят в голову идеи. Стоит попробовать. – А если не выйдет? Он пошел к своей постели и стянул одеяло. – Он рейнджер, Кассана. Что мешает ему уйти в долгую разведку, чтобы никогда не вернуться на Стену? – Но разве Ночной Дозор его отпустит? Отец улыбнулся и отстегнул пояс перед тем как забраться под одеяло. Под одеялом он стянул штаны и бросил их на сундук. – Только если они будут знать, что он недоволен, Кассана. Так что если он тебе нравится, не говори никому о его просьбе, хорошо? Кассана кивнула. – Молодец. Отец задул свечу, и комната погрузилась в темноту. Она некоторое время лежала в темноте, теснее завернувшись в одеяла. Отец был прав, было очень холодно. – Отец? – Да? – Когда Мия выйдет замуж за лорда Роннета, я увижу ее снова? – Думаю да. Грифонов Насест не так уж и далеко от Штормового Предела, так что она сможет навещать нас, когда мы там, или мы сможем ее навещать... Или она иногда сможет приезжать ко двору. – А, – ну, это было хорошо. – Я тоже выйду замуж, ведь так? – Нельзя сказать совершенно точно, но скорее всего да, однажды ты выйдешь замуж. – Если я выйду замуж за Эддарда, я смогу остаться в Короне? – Кассана, – терпеливо сказал отец. – Если вы с Эддардом поженитесь, то убьете друг друга через неделю. До сих пор я не лишился двух детей только потому, что ваша мать отправляет вас по комнатам, и это разные комнаты. – А. – И кроме того, Эйрис Безумный был женат на своей сестре. И его родители были братом и сестрой. Я не считаю это нормальным. Помнишь книгу о разведении лошадей? Какие там правила? – Не сводить лошадей от одного жеребца или кобылы, – вспомнила она. – Это и к людям относится? – Это хороший пример. – А сир Тирион? Она услышала движение с его стороны. – Кассана, что это за разговоры о замужестве? Ты еще очень мала. – Ты сам говорил, что никогда не рано задумываться. А матушка сказала, что ты берешь меня с собой, чтобы показать лордам с сыновьями подходящего возраста. Раздался стон, и отец пробормотал что-то под нос. – И тетя принца Джейме Дженна вышла замуж, когда она была моего возраста. – И не думаю, что она простила своих отца и мужа за это. И почему сир Тирион? – Ну, только он ростом с меня, и мы смогли бы танцевать... – Скорее всего ты вырастешь высокой, Кассана. Но если он еще не будет женат, когда ты повзрослеешь, и ты все еще будешь хотеть выйти за него, я об этом подумаю. Я не обещаю ничего больше. – Хорошо, папочка. Спокойной ночи. – Спокойной ночи, Кассана. Этой ночью ей снилось, что она в Штормовом Пределе, смотрит, как птицы летают над океаном. Но одна черная кружилась над башней, пока отец скакал по волнам, пытаясь добраться до нее, он все приближался, но не мог добраться Это был глупый сон, потому что у птицы были три глаза. Оленна IX В Башне Роз Короны был балкон, выходивший на Королевскую Гавань, с видом на Септу Бейлора и Красный Замок. Здесь было не так красиво, как в садах Красного Замка, но зато уединенно, и со временем Оленне все меньше хотелось ходить. Бывали дни, когда ее слугам приходилось нести ее по лестницам. Был летний день, что с каждым разом становилось все предсказуемей. По крайней мере Мейс согласился, чтобы все его сыновья по году провели на севере, узнавая вкус зимы прежде чем настоящая придет в их земли. Потом мальчики решили, кто поедет первым игрой в кости. Гарлан проиграл и отправился на север взяв сотню людей из Хайгардена и столько же из Староместа – из солдат другого его деда. Летние рыцари для летних дней. Насколько она слышала, по прибытии их ожидает неприятный сюрприз. Стена не была укреплением, а просто горным хребтом, выстроенным людьми. И она не была уверена, что хоть кто-то из них помнил, как выглядит лед. На балконе с ней была девочка. Если бы это была Белла, не было бы удивительно. Принося и унося вещи по приказу Оленны, она могла скрыться с виду Алисанны, и к тому же могла научиться большему, чем из уроков септы. Может она и не была мейстером, но она убедилась, что девочка умеет читать и справляется с цифрами. Она все еще не была уверена, что Мейс это мог, так что на мейстеров не всегда можно было положиться. Тем не менее, Белла еще не прибыла с последними письмами с Севера. Дейнерис не пользовалась таким уж доверием Оленны. Она была милой девочкой, но всегда оставался вопрос, насколько ее брат мог убедить ее докладывать ему. Она любила его, как любила и человека, вырастившего ее словно родную дочь. Женщина по прозванию Королева Шипов подозревала, что Визерис мог считать ее заложницей, обеспечивающей его хорошее поведение. Возможно, он сердился на нее за это. Но опять же, он никогда не доверялся мастерице над шептунами «Узурпатора». – Леди Оленна, – сереброволосая девочка сделала реверанс. – Оставь это для двора, девочка. Тебе что-то нужно, так? По крайней мере, она не заколебалась. Значит умела слушать. – Могу ли я спросить, есть ли у вас новости о моем брате? – Можешь спросить. Дейнерис подождала, а потом прищурилась. – Знаете ли вы... Нет. Какие новости у вас о моем брате, леди Оленна? – О, очень хорошо, девочка. Есть в тебе властность твоего отца. Твой брат, думаю, характером пошел в мать. – Вы не сможете меня отвлечь. Оленна посмотрела в фиолетовые глаза девочки и развела руки. – Спокойствие, девочка. Я скажу тебе. Всего девять лет, но она растет. Хорошо. Роберт никогда не сообщал, есть ли у него планы насчет Таргариенов, возможно потому что так и не решил. Но одно было точно, он не хотел, чтобы его дочери, законные, незаконные или приемные, выросли бесхребетными и безмозглыми. Дейнерис заняла стул напротив нее и приподняла бровь. – Визерис высадился в Тироше, а потом попытался избавиться от преследователей, сев на корабль до Дорна, но пересев в море на корабль до Лиса. Неплохо для любителя. – Но недостаточно? – У нас есть люди в Лисе, дорогая, – она открыла папку на столе, освежая память. – Там он три ночи оставался в довольно приличном трактире. Дорогом, но по крайней мере безопасном для тех, кто путешествует с деньгами. После этого он встретился с Принцем-Оборванцем и записался в Гонимые Ветром. Девочка склонила голову набок. – А что такое Гонимые Ветром? – Рота наемников. Нет ничего необычного в том чтобы юноша приличного происхождения продавал свой меч Эссосу на время. У Оберина Мартелла в свое время была собственная рота, хотя в итоге он впал в долги, и ему пришлось просить помощи у брата. Красивый молодой человек, но совсем не умеет обращаться с деньгами. – Значит Визерис пойдет на войну? – Уже пошел. Лиссенийцы уже сотни лет воюют с тирошийцами и мирийцами за Спорные Земли. Он молодой человек, так что должно быть найдет это увлекательным, но у него разумный капитан, так что вряд ли он будет в большой опасности. – Принц-Оборванец, – Дейнерис нахмурилась. – Чего именно он принц? – Он был принцем Пентоса. Или мог бы им быть. Это довольно приятная позиция, пока Пентос процветает, но вся власть принадлежит магистрам, и если Пентос переживает несчастье, принца приносят в жертву богам, – она улыбнулась. – Принц-Оборванец решил, что эта идея его не привлекает, и сбежал из города. Видишь, какой он разумный. Он очень опытный наемник, а такие люди не сражаются в проигрышных битвах. – Разве это не трусость? – Не будь дурой, девочка. Это практичность. Первым делом капитан наемников должен быть верен своим людям. Если он отступит без надобности, репутация его людей пострадает, и им трудно будет найти работу. Если будет сражаться, когда не надо, то отряд потеряет людей и оружие. Капитан сохраняет должность, пока понимает, когда сражаться, а когда отступить, чтобы сразиться потом, а Принц-Оборванец продержался на этой должности больше десяти лет. Такой осторожный командир убережет твоего брата живым. Разве не это главное? Дейнерис вздохнула, кивнув. – Я бы просто хотела, чтобы он был здесь. – Не будь алчной, – Оленна подтолкнула к ней тарелку со сладостями. – И не порть себе аппетит перед ужином. Девочка склонила голову и как раз выбрала себе лакомство, когда в комнату ворвалась Белла. – Леди Оленна, это очень важно! Оленна приняла письмо и провела пальцами по печати. – Тц-тц. Только потому что это важно, еще не значит, что можно быть такой неосторожной, Белла. Когда что-то важно, это обязательно следует доставить правильно. Девочка сложила перед собой руки и поклонилась. – Прошу прощения, леди Оленна. Я больше так не поступлю. – Лучше не надо. Дейнерис переводила взгляд с одной на другую. – Но... Оно запечатано. Откуда ты узнала, что это важное послание, Белла? Незаконнорожденная девочка покраснела. Оленна твердой рукой потянула тарелку с лакомствами к себе. Никаких сладостей неосторожным девочкам. – Мейстер Коулман сказал, что оно пришло напрямую с Дубового Щита. Обычно воронов отправляют в Винтерфелл, чтобы оттуда перенаправили в нужный замок, потому что там больше воронов. А значит это письмо никак нельзя было отложить. – Это очень умно, – с восхищением сказала Дейнерис. Оленна должна была согласиться. Язык у Беллы неосторожный, но у нее был дар смотреть вглубь. Королева Шипов вскрыла печать и прочла содержимое. Потом прочитала еще раз, внимательнее. – О. Девочки, у вас есть нарядные платья, те, что вам впору? – Да, леди Оленна. Королева только семь дней назад вызывала портних, чтобы снять с нас мерки. – Хорошо, – она снова сложила письмо. – Потому что когда король Роберт доберется до Ренли, то у нас будет или королевская свадьба, или королевские похороны. Джон XIV Он прочел письмо дважды, запоминая наизусть. Потом коснулся краем его пламени свечи, поднес к окну и держал там, пока оно не догорело, едва не обжигая его пальцы. Ветер унес пепел, развевая его над Долиной, развернувшейся перед его окном. Никто не мог прочитать этого письма. Новости были слишком секретными. Джон фыркнул. Скоро правду все узнают. И все же, одно дело слухи, а другое – если письмо Роберта попадет не в те руки. Он оперся руками о подоконник и вздохнул. Пока он был десницей, он мог держать все в порядке, если только не считать восстания Грейджоя. И лорд Эстермонт избежал таких хлопот. А Нед же был десницей меньше года, и вот пожалуйста. – Мне не надо было оставлять все Роберту и Неду. – Что оставлять? Он обернулся и увидел Лизу, стоявшую на пороге. – Прошу прощения. Я не слышал, как ты открыла дверь. Она фыркнула. – Ты кажешься взволнованным. – Роберт с Недом натворили дел. Ну, если честно, вина на Ренли. – Он хороший мальчик, – с нежностью сказала она. – Он обрюхатил дочь Оберина Мартелла. Лиза замолчала. – Ох. – И теперь он хочет на ней жениться. – Он кажется ответственным молодым человеком. Джон подавил вздох, услышав это одобрение. Лиза могла быть мила, когда не дулась. Но понимание политических последствий ей не давалось. Он полагал, что нечестно было сравнивать ее с другими его женами, но не мог не делать этого. – Проблема, Лиза, в том, что случится этот брак Баратеонов и Мартеллов, пусть даже девица не носит имени своего отца, и когда он состоится, она родит ребенка меньше чем через год после казни ее кузена за убийство Тайвина Ланнистера. Ланнистеры будут в ярости, конечно, да и другим королевствам это не понравится. – А, – Лиза отошла от двери и подошла к нему, глядя в окно на Лунные Горы. Горные кланы становились все деятельнее, что не радовало его знаменосцев, только не теперь, когда сотни юношей отправлялись на Север, чтобы проводить по два года в замках Стены. Возможно, когда вернутся первые, закаленные службой, разговоров будет поменьше. – Дом Мартеллов будет оскорблен, если они не поженятся? – Учитывая поведение Оберина Мартелла за годы – и тот факт, что девица не пила лунный чай – у них не будет повода жаловаться, если Ренли возьмется воспитывать ребенка сам и даже не подпустит к нему Обару. По крайней мере Роберт подал пример, воспитывая королевских бастардов при дворе. Но Ренли так просто не согласится. – Может быть он влюблен. – Мы бы справились, если бы он решил оставить ее любовницей. – Ты так романтичен, супруг мой, – Лиза поправила волосы, заплетенные в косу. – Какая она в линии наследования? Дорн ведь признает право бастардов на наследство, ведь так? – Нет, они позволяют наследовать женщинам, а не бастардам, – он нахмурился. – Хотя... Хм... Лиза посмотрела на него. – Это интересная мысль на самом деле. Если ее узаконят, то она станет четвертой в линии наследования Дорна, после ее кузенов и отца. Может быть лорды примут это за предупреждение Дорну: если старшая линия Мартеллов продолжит причинять хлопоты, линия Оберина, которая теперь станет линией Ренли, воцарится в Солнечном Копье. – Это так шептались о линии Станниса, которая воцарилась бы в Долине, если бы я не родила тебе наследника? Джон рассмеялся, взял ее за руку и поцеловал ее пальцы. – Что-то в этом роде. Это не порадует львов Утеса Кастерли, но по крайней мере ослабит их злость. Наследники Ренли встанут в линии наследования за детьми Роберта и Станниса – и да благословят боги плодовитостью их жен. Но если будут дочери, а не сыновья... – Роберт, Эддард, Станнис, Орис и только потом Ренли. Не так уж много, – признала Лиза. – Ты думаешь... – И дети слишком легко умирают, – заметил Джон. Он не думал о королевских детях, а о своих сыновьях. Они оба страдали болезнями всю свою юную жизнь. Быть может с возрастом это пройдет. – Да, если это план Дорана, то он очень коварен. Его наследники в Солнечном Копье, и наследники его брата в Королевской Гавани... Увы, мы не можем приказать родиться сыновьям старших братьев Баратеонов, как не можем повелевать волнами. – Дочери короля не могут наследовать, – напомнила ему жена. – Но могут их сыновья, когда они у них будут. – До этого еще много лет. И Роберт не может узаконить дорнийскую систему наследования. Даже если бы дело было не в Дорне, Танец Драконов оставил слишком черный след, – он отвернулся от окна. – Роберту нужно запретить брак. Недовольство Ренли – меньшее из всех зол. – А если Ренли откажется подчиниться? Джон подумал о своем бывшем сквайре. Хотя мальчик с легкостью крутился в женской компании, что было неминуемо при дворе, где правили леди Оленна, королева Алисанна и иногда принцесса Эйма, он не припоминал, чтобы у него когда-нибудь бывали долгие привязанности. Ближе всего он всегда сходился с другими мальчиками и мужчинами – мальчишки Тиреллы, Визерис, разные сквайры и юные рыцари Долины и Штормовых Земель. – Думаешь, он настолько влюблен? – Мне кажется, это его первая любовь, – Лиза подошла к нему и прижалась лицом к его плечу. Он чувствовал ее волосы под своим подбородком. – Ты помнишь свою первую любовь? И он почувствовал себя старым. – Скандал. Прекрасно, как раз то, что нужно Роберту. Я дам ему хороший совет, – Джон обнял жену. – Позже. Лиза напряглась под его руками, а потом осторожно обняла его за талию. – Конечно, мой принц, – пробормотала она.