В короне Роберта

Станнис XVIII Станнис засиделся допоздна, разбираясь с счетами короны, а потом его разбудили задолго до рассвета, чтобы сообщить ужасные новости. Два гвардейца короля рядом с сквайром в грязной одежде были не тем зрелищем, что он желал бы наблюдать за завтраком. А потом он понял, что это за сквайр. – Сэмвелл Тарли, – Станнис указал на место за столом. – Вы быстро добрались. Юноша занял предложенное место и повесил голову. Один из слуг поставил перед ним кусок хлеба, на который нагрузил бекон, сыр и жареные яйца. – Корабль из Королевской Гавани подошел к земле на закате, милорд регент. Перед Станнисом поставили то же блюдо, его кубок наполнили соком из фруктов с Южных Островов. Их резкий вкус прогнал остатки сна. С одной стороны, фрукты стоили немыслимо дорого, а с другой, разве не бесценна способность мыслить ясно? – Ты был с ним, когда погиб Роберт? Тарли как раз откусил кусок хлеба. Он быстро прожевал и проглотил его. – Король отослал меня, когда началась битва, – признался он. – Как только он услышал, что нас обходят с флангов, он начал отправлять людей назад. – Почему он сам не отступил? – он думал, что знал ответ, но ему было нужно подтверждение. – Меня там не было. Я... Один из пажей сказал, что принц Старк был ранен, и король возглавил остающихся. Станнис ножом отрезал часть хлеба и закатал его как сверток. В отличие от Сэма в грязной кожаной дорожной одежде, на нем был придворный наряд из бархата, и Эйма настаивала, чтобы он содержал его в чистоте, ради приличия. – Пока что никто не заявлял, что видел его тело. Сэм кивнул. – Принц Старк или принц Ланнистер? – Их тоже, – он откусил кусок и прожевал. – Ты должно быть еще не слышал. Мальчик тупо уставился на него. Боги, он был совсем не похож на своего отца. – Еще одна смерть, принц Станнис? – Джон Аррен упал с лестницы прошлой ночью. Слуги нашли его утром. Твой отец – единственный Хранитель с опытом боев, и он не может выцарапать Мейса Тирелла из Хайгардена. Проглотив еще кусок, Сэм положил себе на колени седельную сумку. – Его величество показывал мне ваши письма про отца. Я привез с собой его бумаги, – он потянулся внутрь и вытащил простой золотой обод. – И это. – Три короля Таргариена носили его. И один Баратеон. Станнис уже мог представить, как он будет смотреться на темных волосах его племянника. Он смотрел на корону. Она почти отвлекла его от бумаг. – Ты хорошо справился. – Я не сделал ничего особенного. – Ты сделал то, что велено. Это не так обычно, как тебе кажется. Или так легко, – он посмотрел на мальчика, но тот видимо не заметил, что это была плохо скрытая критика его отца. – Ты был сквайром Роберта. Чего твой отец захочет от тебя теперь? – Я... – мальчик покачал головой. – Чем я могу лучше всего послужить королю Эддарду? Хороший ответ. Станнис подумал. Ему был нужен новый десница. Коулмон и Бринден Талли были слишком заняты, Стаффорд Ланнистер устраивал его на нынешней позиции, но не более того, в верности Оберина Мартелла нельзя было быть уверенным. Оставалось... Или Давос Сиворт, или кто-то новый. Уже несколько веков десницей не был простолюдин... Но септон Барт не был худшим из них. Это значило бы, что надо найти нового мастера над кораблями, и было несколько хороших капитанов. Ренли был бы готов занять это место... – Милорд регент? Станнис понял, что слишком задумался. – Мейс Тирелл все настаивает, что готовит армии Простора к походу так быстро, как может. Говорит о недостаточной их готовности к бою, как он их тренирует. Роберт говорил, ты хорошо управляешься с цифрами. Сэм нервно кивнул. – Два члена Малого Совета едут в Хайгарден. Я хочу, чтобы ты поехал с ними, – он остановился, понимая, что Давос в роли десницы не впечатлит Мейса. Кто-то должен был воплощая королевскую волю... – Моя племянница Кассана поедет с ними, представляя корону. Поручаю тебе ее безопасность. – Я... Я не очень умею обращаться с мечом, – признался мальчик. – Я не жду, что ты сокрушишь тысячи воинов Простора. Оберин Мартелл будет там, на случай, если возникнет нужда в насилии. Я посылаю тебя защищать ее от дворцовых интриг... и ухаживаний. Она уже в брачном возрасте, и так вот, я категорически запрещаю любые разговоры о ее браке и поведение, которое может повлиять на ее будущий брак. – Но как я... – Сообрази. Кассана умеет читать, а по моему опыту, нахальные юные рыцари боятся чернил и бумаги как огня. – Станнис откусил еще кусок. Боги, ему нужно будет устроить похороны Джона. По крайней мере, траур у всех наготове. Санса V Белый замок был невообразимо огромен, его коридоры и залы тянулись на мили. И они были пугающе пусты. Санса видела мертвецов, стоявших на страже, и некоторых других, которые предположительно были слугами, но их было меньше, чем было бы в Винтерфелле. Несомненно, их было больше, тех, которых она не видела, но она смотрела в окно и там ничто не двигалось под стенами замка. Хозяев ходоков она видела только мельком – белая кожа, белые волосы, глаза как синий огонь. Санса помнила сказки Старой Нен, и увидев, что случилось с глазами Ренли, она подумала, что это оно и есть. Но теперь она понимала, что ни в какое сравнение эти глаза не шли. Пустые глаза мертвецов были другими. Им с Серсеей выдали плащи из какой-то струящейся ткани, не похожей на шелк. Они не были очень уж теплыми, но если набросить их на платья и плащи, становилось лучше. Санса думала, что из этой же ткани были сделаны одежды Иных. Глядя в окно, которое было закрыто льдом, безупречно прозрачным, как лучшее мирийское стекло, она не видела с других башен следов дыма. Только тяжелые облака, отбрасывающие вечную тень. – Хотела бы я разжечь огонь, – сказала Серсея. – Но те, кто построили замок из льда, не позволят разжигать огонь, способный его расплавить. Но несмотря на отсутствие огня, в замке было только чуть прохладно, не холодно. Их пищей было мясо, корнеплоды и орехи. Каким-то образом они были приготовлены, но даже ее тетя не могла понять, как. В первое время они считали, сколько раз их кормили, чтобы отслеживать дни, но время сливалось в один сплошной поток, и они уже не могли сойтись в расчетах, сколько уже они в плену. Тетя Серсея сказала, что волосы Сансы отросли как минимум на ладонь, а ее рукава были ей неприлично коротки. Однообразие их новой жизни прервалось без предупреждения, когда дверь в башню распахнулось и на лестнице послышались шаги сапог, обитых сталью, а не мехом, как у ходоков, которые приносили им еду. Санса едва успела вскочить, прерывая урок, на котором Серсея заставляла ее перечислять гербы и девизы домов Восточных Земель. Морщинистое лицо вошедшего мужчины было знакомо, но у него были синие глаза ходока. Лорд Барристан Селми отступил в сторону и коротко поклонился, в мрачной насмешке над рыцарскими манерами лорда, восхищавшими Сансу, когда он посещал Винтерфелл. Серсея ответила на жест реверансом, которым как-то сумела выразить отвращение присутствием ходока. Санса пошла вслед за ней из комнаты и вниз по лестнице. Селми безмолвно шел за ними. Оглянувшись, Санса подумала, придет ли когда-нибудь за ними храбрый и благородный рыцарь, чтобы спасти их. Она не смела надеяться на такое. И если лорд Селми был таким же великим воином в посмертии, как был при жизни, разве был бы у такого героя даже шанс? Второй рыцарь ждал у подножья лестницы. В сияющих доспехах, красном плаще, с золотыми волосами – он выглядел совершенно как герой, которого Санса себе представляла. При виде него Серсея споткнулась на последней ступеньке и упала. Хотя рыцарь был рядом и мог ее поймать, он не стал этого делать. Санса помогла тете подняться и посмотрела на ходока. Она была потрясена, увидев его лицо – так похожее на Серсею, с такими же высокими скулами и белой кожей. Потом ее потрясло снова, на этот раз буквально – лорд Селми толкнул ее вперед. Казалось, у Серсеи не было сил держаться на ногах, и Сансе пришлось почти тащить ее, спотыкаясь по коридору, придерживая высокую женщину, навалившуюся на нее. Они почти касались щеками, и она чувствовала, как между ними бежит слеза. – Кто это? – прошептала она. Ответом была полузадушенная фраза, в которой не было никакого смысла. – Моя половина. Казалось, произнеся это вслух, Серсея вернула присутствие духа, и она вздернула подбородок. Еще несколько шагов – и Сансе больше не пришлось ее поддерживать. – Ты хорошая девочка, Санса. Твоя семья должна была научить тебя, что мир – жестокое место. Их вели по длинным, пустым коридорам, отдающимся эхом. Повернув за угол, Санса увидела огромный зал, полный сотен ходоков, преклонивших колени, опустивших глаза. Некоторые были в доспехах, другие нет. Все с оружием. Порядок был только в их позициях – ровных, как фигурки кайвассы на доске. Санса предполагала, что их вели к центру Белого Замка. Светловолосый ходок подвел их к высокой двери, и дверь будто скользнула вверх. Ее край поднялся от пола, и Санса поняла, что дверь вертелась, как колесо, ее покрытые узорами панели откатились от нее до того, как она разглядела, что на них. Внутри был восьмиугольный зал, темный и полный теней, свет лился из окон высоко вверху. В центре стояло дерево, и сначала Санса обрадовалась, что видит что-то живое после столь долгого плена в мире льда и смерти. А потом ее пальцы сжались в руке Серсеи, когда она поняла, что дерево не было живым. Безжизненные белые ветви чардрева тянулись от ствола и корней, испещренных черной маслянистой каменной резьбой, уходящих в ледяной пол и даже ниже. Ветви над корнями складывались в подобие двух тронов. На большем из них сидел один из Иных. На груди его несмотря на тусклый свет ярко сверкал филигранный ледяной узор. Еще Иные стояли в два ряда вдоль пути к дереву. Когда двух женщин вели между ними, Санса старалась не смотреть им в глаза. Но она не могла отогнать хриплый, стучащий звук их голосов, которыми они тихо переговаривались между собой. Иной на троне, их лорд или король, подумала Санса, поднялся на ноги и спустился к подножью дерева. Прежде чем он заговорил, Серсея выпрямилась. – Я Серсея Старк, леди Королевской Короны и Свет Запада. С кем я говорю? Иные замолчали, и зал погрузился в зловещую тишину. Наконец заговорил лорд Иных Санса не поняла, что он сказал, но в колотом льде его речи она уловила отзвук имени ее дома. Серсея завизжала, когда ходоки схватили ее за запястья. Седой и золотоволосый поволокли ее к дереву. Санса увидела, что волосы золотоволосого рыцаря были того же оттенка, что у Серсеи, и ощутила себя дурой. Это же был принц Джейме Ланнистер, брат-близнец тети Серсеи. Резко эти двое усадили тетю Сансы на второй трон и прижали к нему, удерживая за запястья и плечи. Рядом с ними лидер Иных занял свое место, положив руки на подлокотники трона и откинув назад голову. Санса увидела, что ветви чардрева над головами сидящих сплетаются в короны. Серсея издала крик ужаса, и послышался треск разрываемой ткани, который вернул внимание девочки к тете. Ей понадобилась секунда, чтобы понять, что в троне из ветвей начали прорастать новые, ледяные ветви. Она подавила крик, увидев, как эти ветви, пока маленькие, втыкаются в тело Серсеи. Они с легкостью скользили, разрывая плащ и платье. Санса не видела, пронзают ли они ее плоть, но судя по тому, как покраснел лед, это было. Ветка над троном качнулась, и корона из чардрева опустилась на золотую голову под ней. Крики Серсеи замолкли. Оглянувшись по сторонам, Санса увидела, что Иные выжидательно смотрят на дерево. Она повернула голову и увидела, что двери за ее спиной все еще открыты. Санса испытала невероятное искушение убежать, но куда бы она побежала? А потом Иной на троне взревел. Звук эхом отдался в зале. На секунду ей показалось, что потолок обрушился на них. Не считая рога, который Ренли принес в Королевскую Корону, она никогда не слышала ничего такого громкого. Иной вскочил с места, оттолкнул двух ходоков, схватил Серсею и стащил ее с трона, не обращая внимания на ледяные ветви, которые он ломал. Серсея ловила ртом воздух, повиснув в его руках, одна из них обхватила ее тонкую шею. – Ты не еси Старк! – в холодной ярости провозгласил Иной, общий язык странно звучал в его устах. Совсем как Старый Язык, которому мейстер Лювин учил Сансу, когда она была маленькой и увлекалась древними песнями времен Века Героев. Серсея задыхалась, ее лицо покраснело, к ступням стекала кровь, ее капли пачкали белый лед под ней. – Остановитесь! Остановитесь! – закричала Санса. Она попыталась рвануться к ним,но один из ходоков схватил ее за плечо, холод его руки ощущался сквозь платье и плащ. – Она моя тетя! Она вышла замуж за Старка! Иной не остановился. Не отпустил Серсею. – Ты еси от старой крови? – Да! Да! Аз есмь! – воскликнула Санса, надеясь, что он имеет в виду тех, кто говорил на Старом Языке, Первых Людей. – Пожалуйста, не причиняйте ей боль! – Боль... – он склонил голову набок, в его синих глазах не было злости. И не было жестокости, просто... Санса задрожала. – Боль есть жизнь, отроковица, – он сжал пальцы, и Серсея начала задыхаться. Ее глаза округлились, и свободной рукой она начала царапать руку Иного. Санса закричала, слезы потекли по ее лицу, за ворот ее платья, а движения Серсеи слабели. – Не ведает боли отныне ложная Старк, – сказал Иной, отпуская женщину, и она сломанной упала под дерево. – Познаешь ты и жизни, и боль, коли глаголишь ложь, что ты еси от старой крови. Нед XIX Лютоволки не шли по дороге или вообще прямым путем. Из-за облаков ночами не было видно звезд, чтобы судить о направлении, кроме того, чтобы проверять с какой стороны застыл мох на камнях, другого способа определить, куда они идут, для Неда не было. Но он знал точно, что другого выбора кроме как следовать за ними, у него не было. Лошадиное мясо позволило им продержаться несколько дней, но без них они не могли ехать верхом, а Нед был слишком слаб после потери руки, чтобы идти долго. Иногда Уолдер помогал ему идти, а когда здоровяк уставал, самая большая из лютоволчиц разрешала ему ехать на ней. Но ход волчицы был совсем не похож на лошадиный, и не было седла – белый волк разодрал то, что Уолдер снял с мертвой лошади, когда они в первый раз попытались надеть его на на мать-волчицу. Значит езда верхом оставалась последней мерой. – Мы не прошли реку, – сказал он Уолдеру. – Мы не могли зайти далеко на юг, если только не ушли на восток от Последнего Очага. И не думаю, что мы пересекали Королевский Тракт. Уолдер задумчиво хмыкнул и придержал Неда за плечи, помогая подняться по холму, на который они карабкались. – Была дорога. Нед скорчил гримасу. – Я ее пропустил? – Снег шел. – А. Это все объясняло. Лютоволков не останавливал свежий снег, и если было плохо видно, а земля была покрыта снегом, то Королевский Тракт легко было перепутать с обычной долиной в лесу. – Значит мы идем в горы. В горах будет тяжелее идти, и тяжелее охотиться. Так как они оба зависели в еде от лютоволков, это могло стать проблемой. Он часто об этом думал, так часто, что по ночам ему даже снилось, как охотится стая. Эта ночь была такой же, и Нед проснулся, ощущая во рту вкус мяса лося. Ему снилось, что стая загнала одного, и он вскочил, увидев, что они действительно притащили лосиную тушу. Должно быть это из-за его запаха ему приснилось такое. Стая, в основном рассевшаяся вокруг затухающего огня, вскочила, как и Нед. Сначала он подумал, что это из-за него, но потом он увидел, как шерсть на их загривках встала дыбом, и они все развернулись к дороге, которой они вчера пришли. Кто-то шел за ними? Ходоки? Нед протянул руку и потряс Уолдера за плечо, будя гиганта. Белый лютоволк зарычал, звук раздавался откуда-то из глубины его горла, и Нед проследил за его взглядом на куст остролиста у тропинки. Прищурившись, он подумал, что кажется заметил движение... И тут стала ясно видна мужская фигура, вышедшая из-за куста. – Хоуленд! – Нед, – болотный лорд поднял руку, но как оказалось, это вспугнуло лютоволков, и они рванулись вперед. Принц встревоженно вскрикнул, выхватывая Лед из ножен, надеясь, что сможет управиться им одной рукой. Этот маленький человек был его другом – и он уже представлял, как легко разорвут его лютоволки, легче, чем лошадей. Хоуленд упал на землю, когда лютоволки рванулись к нему, опрокинулся и откатился. Плащ, покрытый листьями, упал с его плеч, и двое животных разодрали его в клочки. – Стойте! – вскрикнул Нед. – Стойте! Головы волков стаи развернулись к нему, зубы были оскалены, и Нед сам оскалил зубы в ответ. В его руке был Лед, и если они нападут, он сможет воткнуть его в грудь хотя бы одного из них... Старки не бросают свою стаю. Время тянулось, и Нед шагнул вперед, чувствуя, как дрожат его ноги. Он шел, пока не встал над лежащим Хоулендом, глядя на лютоволков. – Назад, – приказал он, словно собственным гвардейцам. Лютоволки некоторое время смотрели на него, а потом, медленно, они расслабились и отступили. Нед опустил Лед лезвием в землю и уперся на него. – Не могу поверить, – пробормотал Хоуленд. – Как и я... Маленький человек встал и с сожалением посмотрел на плащ. – Принц Старк, – они пожали руки в приветствии. – Тебя ищут, Нед. – Могу представить. Тебя отправил Роберт? Хоуленд отвернулся. – Твоя сестра. По спине Неда пробежал холодок. – А Роберт... – Мне сказали, – осторожно начал лорд Сероводья, – что он возглавил арьергард. Они с пятью тысячами северян удерживали ходоков, чтобы остальная армия могла отступить, – он остановился. – Никого из них больше не видели. – Боги, – Роберт пропал, возможно мертв. – Моя семья? Принц Ланнистер? – Робб вступил в обязанности Хранителя, но решения принимает твой шурин. Твоя леди-жена управляет Винтерфеллом, а твоя сестра – Длинным Озером. – Полагаю, новостей с Королевской Короны нет. Хоуленд покачал головой. – К добру или худу, я не слышал новостей о том, что случилось там или на большей части Стены. Нед покачнулся, и Уолдер поддержал его. – А я бесцельно брожу по лесам. – Радуйся, что твоя рука не воспалилась, – ответил Хоуленд. – Но если твоим лютоволкам неважно, очень многим стало бы легче, если бы ты вернулся на Длинное Озеро. Разве что тебе нужно сделать что-то важное? – Никогда не пойму, когда ты шутишь, а когда нет. Старый друг Неда снова оглядел его. – В обоих наших домах течет древняя кровь. Раз возвращаются Иные, удивительно ли, что Старк может общаться с лютоволками? – Я не могу общаться с лютоволками, Хоуленд. Рид задумчиво посмотрел на Старка. – А ты пробовал? Санса VI Прошло больше недели, прежде чем Сансу снова привели к тронам из дерева. Без тети в башне было совсем пусто. Хотя... не совсем без нее. Кажется, Иные решили не избавляться от ее тела. Санса закричала во все горло, когда в первый раз увидела лицо Серсеи у той, кто принес ей поднос с едой, ее глаза были синими, как у ходока, не зелеными глазами Ланнистеров, к которым привыкла девочка. Она сумела привыкнуть к этому, но все же была рада, когда все те же два рыцаря пришли, чтобы забрать ее к Иным. Было и так жутко, и без живого... неживого напоминания того, что случилось с ее тетей в том зале. Все было в точности, как она помнила – белое чардрево, черный камень, вставшие из льда и объединенные льдом в одно. Иные снова стояли в два ряда – она не была уверена насчет лиц, но ей показалось, что это те же, что были в прошлый раз. Их лорд точно был тем же. И все же что-то было в нем другое. Если бы он был человеком, она бы сказала, что когда она приходила сюда в первый раз, он был расслаблен и уверен в себе. И он разозлился, когда Серсея оказалась не той, кем он думал. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять это, когда он... А теперь, подумала она. Теперь он стоял перед деревом, изучая его. Он повернулся, когда она вошла, подол его длинной мантии взметнулся у его ног. Лорд протянул к ней руку и поманил. – Ты еси Старк от старой крови? Она подняла голову, стараясь не дрожать, глядя в эти сверкающие синие глаза. – Мой отец Эддард, принц Старк, сын Рикарда Старка и Лиарры, чей отец был Родриком Старком, братом Вильяма, деда Рикарда. – Развела ли мать твоя старую кровь? Она подумала, что он имел в виду, происходила ли она из дома Первых Людей. – Моя мать из дома Талли, чья история не короче истории Старков. По крайней мере, история Талли начиналась еще в Век Героев. Лорд оскалил зубы, и она не поверила, что это была улыбка. – Прими сие место. Санса подошла к трону, который занимала Серсея. На льду больше не было пятен крови ее тети. Она поколебалась – сидение и подлокотники выглядели гладкими, но она помнила, как они протыкали Серсею. Но ее колебание не казалось приемлемым лорду Иных. Он заговорил – больше не на устаревшем Общем языке, но на языке его народа, и Барристан Селми с Джейме Ланнистером схватили ее за руки. Двое ходоков тут же развернули ее и толкнули на сиденье. Она напряглась, ожидая боли от протыкающих ее льдинок, как было с тетей, но почувствовала только холод – холод льда под ней, платья и плаща было недостаточно, чтобы защитить от него. А потом другой холод, где-то глубоко в костях. Когда девочка моргнула, она увидела, что ходоки исчезли, как и все наблюдавшие за ней Иные. Санса повернула голову и увидела, что лорд Иных смотрит на нее со своего трона. – Ты еси кто глаголишь, – спокойно сказал он. – И мне полезна. Воспари. – Воспарить? Его глаза опасно сузились, но тут же успокоились. – Скудоумную отроковицу потребно вразумлять, сие на благо, – он протянул руку и сжал ее пальцы в своих холодных. – Наперво восстань. Санса встала, растеряно глядя по сторонам. Зал был пуст, не было никого кроме них, а на дереве были красные листья... Листьев не было, когда она садилась. – Воспари,– приказал лорд, показывая на прозрачный потолок. Когда она заколебалась, он резко потянул ее руку вверх. Санса завизжала и почувствовала, что поднимается вверх. Мимо веток, мимо хрустальных пластин потолка, которые должны были ее остановить, мимо облаков, пока она не увидела перед собой Север, раскинувшийся подобно вышитой на гобелене карте, расстеленной на столе в главном холле. Может быть именно так выглядел знаменитый расписной стол в Драконьем Камне, больше чем просто карта? – Этого не может быть. Когда она посмотрела на лорда Иных, она увидела, что он рассматривает птицу, которая кружилась вокруг них, пока они парили в воздухе. Под ними облака скрыли из виду Белый Замок. Он посмотрел на нее и поджал губы. Этот жест не успокоил – его лицо стало еще больше похоже на череп. – Туда – приказал он и указал на юго-восток, где, как она думала, располагались земли Карстарков. – Я не... – она осторожно потянулась в том направлении и вдруг оказалась перед чайкой. Птица пролетела прямо сквозь нее, она была одной из целой стаи, кружащейся над... Это было Студеное Море? Она действительно летела? Она вообще была здесь? Может она призрак, привязанный к службе Иным, как тела стольких мертвых мужчин и женщин? Она всхлипнула и ощутила запах маслянистых перьев чаек. Иной снова указал, на этот раз на юго-запад. Санса послушно потянулась туда и на этот раз оказалась на холме посреди пустошей. На нее смотрела серебряная лисица... Или мимо нее. Она обернулась и увидела, что под холмом через пустоши идет армия. Над ними не было знамен, и они шли в порядке, который Санса не могла понять – в ближайшем отряде спутались цвета многих домов, но в их строе порядок был. Даже издалека можно было понять, что это были ходоки, так как очень многие были одеты в черное Ночного Дозора, и они шли на юг. Санса посмотрела на лорда Иных и увидела, что он кажется довольным, он спустился по склону к армии людей. Настороженная, девочка пыталась остаться на вершине холма, попыталась увидеть конец длинной колонны мертвецов. Это было бесполезно – несмотря на отсутствие телесной связи, она ощутила непреодолимое притяжение, заставившее ее идти за лидером Иных. Она старалась не смотреть в синие глаза воинов. Многие были не старше ее собственных братьев и кузенов. По счастью, она сберегла слезы – Иной отвернулся после короткого осмотра армии. – Там, – резко показал он, указывая на запад. Санса содрогнулась, понимая, что он показывает на ходоков и попыталась пробиться мимо них... Когда они оказались над дорогой, Иной вдруг вскрикнул и помчался на север. Санса испытала непреодолимое желание последовать его примеру, только метнуться в другую сторону, потому что на дороге под ними шел человек, сотканный из пламени. Она чувствовала жар от его огня даже высоко в воздухе, но его попутчиков это не смущало – их было трое, вооруженных мечами. Компания была разношерстной, но она сомневалась, что они были ходоками. Двое из них, крепко сбитые, несли между собой покрывало, сгибаясь под тяжестью... – Молот короля? – воскликнула она. Ее слова будто привлекли внимание огненного человека и четвертого, с серебряными волосами и бородой. Санса заколебалась на секунду, подумывая, не заговорить ли с ними, но ее тянула за собой воля лорда Иных. Она сделала шаг в воздух, но оказалась не рядом с похитителем – хотя она все еще чувствовала, как он тянул ее к северу. Она снова была на дороге, и по ней бежала стая лютоволков. Позади них шла знакомая огромная фигура Уолдера, конюха из Винтерфелла, он тащил грубые сани, а на них лежал, смирный и молчаливый... – Отец! Она видела, как маленький, незнакомый ей человек, помогавший Уолдер вести сани, поднял голову, но не это отвлекло ее от поломанной фигуры отца. – Санса? – повернулся к ней один из лютоволков. – Ты что... Ты говоришь? – и тут она поняла, что это за голос. – О-отец? – Санса, откуда ты здесь? – лютоволк с серой шкурой и огромными желтыми глазами говорил голосом, который она помнила так хорошо. – Ох, отец, я... – она снова почувствовала натяжение, и споткнулась, стараясь бороться с ним. – Помоги мне, отец! Волк мчался за ней, пока ее уносило к северу. – Что случилось? Что мне делать? – Иные! Я у Иных! – рыдала она. – В Белом Замке, там где раньше стояла Стена... – она сглотнула, все плыло перед ее глазами. – Идет армия! На востоке отсюда, через пустоши! Ты должен... Один миг, и ее отец пропал. Перед ней стояли Иные, и она снова была под деревом, трон изо льда был под ней, и из него росли острые шипы льда, прокалывая ее, впиваясь в ее тело... Спина девочки изогнулась в ужасающей боли, когда ей открылось, что происходит с ее телом. Она ударилась головой об изголовье трона, и прежде чем тьма поглотила ее, услышала, как из ее собственного горла вырывается волчий вой.