Хит длиною в жизнь

Окончив урок, молодой учитель выпустил детей из класса, аккуратно сложил бумаги в свой новенький дипломат и сам поднялся с места. Но, стоило ему сделать шаг, как он вспахал пол носом, ибо шнурки его всегда безупречно вычищенных ботинок были крепко связаны между собой. - Мёрдок! Воспитатель, зашедший в туалет, был едва не унесён хлынувшей на него оттуда отнюдь не лазурной, а совсем другого цвета волной. Дружный, так сказать, салют из всех унитазов. - Мёрдок!! Молодая пара, пришедшая в приют усыновить ребёнка, ещё недавно красивая и сияющая восторгом, теперь мрачнее тучи сидела в кабинете директора этого самого приюта, снимая друг у друга с ушей спагетти. - МЁРДОК!!! Это имя звучало в стенах Лондонского приюта чаще, чем какое бы то ни было ещё. Кошмар в лице разноглазого, некрасивого мальчугана начался с того самого момента, как его оставила на пороге этого приюта мать, скрывшаяся потом со своим сожителем в неизвестном направлении. Разумеется, читатели уже поняли, что сей маленький дьяволёнок ещё в утробе никому не был нужен. Но родился он вопреки всему и всем назло. Нагло втиснулся маленьким тельцем в общий круг мироздания, занял пусть ещё маленькую, как он сам, нишу, но зато ему уже оттуда было удобно гадить на тех, кто был хоть немного ниже. И в этом, казалось, помогал сам рок. Вот, к примеру, человек, который ещё не ходит, выкинуть сам значительную пакость не может, правильно же? Зато нянечка, которая хотела поднять его на ступеньках приюта, где его оставили, поскользнулась, упала так, что отбила себе копчик, и первые слова, сказанные впоследствии подросшей разноглазой занозой, были той самой нецензурщиной, которую нянечка выдала при падении, и которая ярчайшим образом отпечаталась в такой восприимчивой детской памяти... Но это было только началом. Порою казалось, что у Мёрдока (так назвали, без сомнения, исчадие ада) наглость и безбашенность были в крови. Текли по его венам вместе с этой кровью, весело плескались в мочевом пузыре, свербили ему ещё в одном интересном месте и изливались на окружающих более чем щедрым фонтаном. Нянечки, воспитатели и учителя выли от него дружным хором, и стол директора редкий день не был покрыт макулатурой с многочисленными жалобами на маленькое чудовище. Однако до поры до времени выходки Мёрдока всё же не носили такого уж злого характера. Собственно, он поступал так больше потому, что ему было интересно привлекать к себе внимание взрослых. Другие дети тоже желали бы его побольше, однако пойти в буквальном смысле по стопам бедового мальчишки не решался никто. И тому была причина, о которой Мёрдок позже узнал. В приют начали приходить люди, желавшие удочерить или усыновить детей. Всем им, включая разноглазое чудо, хотелось иметь семью - это было нормальным детским желанием даже самого распоследнего хулигана. Заметив, что другие дети в присутствии потенциальных предков ведут себя более прилично, чем всегда, Мёрдок смекнул, что так и надо делать, чтобы им понравиться, и в дни посещений для измученного персонала приюта наступало затишье. Разумеется, весь он, от директора до технички, мечтал куда угодно и кому угодно сбагрить мелкого засранца, поэтому его репутацию никто специально не портил. Ведь иначе его не забрали бы до самого совершеннолетия! Но Мёрдока всё равно никто не хотел брать. Сначала мальчик не понимал, почему, ведь он думал, что для того, чтобы понравиться кому бы то ни было, ему достаточно лишь скорректировать на время своё поведение. Все взрослые ругались, когда он вёл себя плохо, значит, дело только в этом, нет разве? А эти люди вообще впервые были в приюте и не могли всего о нём знать... Разгадка пришла сама собой, и сказалась впоследствии на характере маленького человека. Однажды вечером Томас - мальчик из одной с ним группы, которого только что усыновили - зашёл попрощаться со всеми перед отъездом. Не выдержав, разноглазый удержал его возле двери и задал давно мучивший его вопрос. На который получил очень больно ударивший его ответ: - А сам не понимаешь? Да ведь ты просто некрасивый! Мамы и папы всегда выбирают самых симпатичных. Наверное, это от того, что только симпатичные люди имеют право на счастье. Не подумайте, что я сейчас оправдываю этого Томаса, но в свои несчастные десять лет он мог и сам не до конца понимать, что сморозил. Но зачастую именно такие слова, небрежно брошенные человеку ещё в детстве, влияют на всю его дальнейшую жизнь. Повлияли они не только на Мёрдока, но и на остальных детей, которые их слышали. Поскольку среди них он действительно был самым некрасивым (хотя раньше ни на общение, ни на совместные игры это не влияло), его стали дразнить. Результат не заставил себя долго ждать, и был вполне предсказуемым: поведение разноглазого сделалось во сто крат хуже; если раньше он был хулиганом, то теперь был ещё и драчуном. А когда человеку терять нечего, то никакие наказания и угрозы уже не имеют для него значения. Мальчик с жёсткими чёрными волосами, нечистого цвета кожей и глазами разного цвета слишком чётко усвоил, что в этой жизни каждый должен быть сам за себя. Дружба, любовь и прочие высокие чувства превратились в сказку, смотревшую на него со страниц книг, которые он полюбил читать, хоть это никак не вязалось с его репутацией в приюте. Книги заменили ему общение. От них можно было узнать больше, чем от людей. Больше, чем рассказывали учителя на уроках, больше, чем говорили другие сироты между собой. А самое главное - книгам было всё равно, кто их читает. Слегка потрёпанные корешки приятно ложились в мальчишеские руки, персонажи улыбались ему с иллюстраций... Временами маленькому Мёрдоку думалось, что в книгах, должно быть, и живёт потерянный человечеством Рай. Ведь если бы львиная доля написанного сбывалась, какой классной стала бы жизнь! Увы, острый ум разноглазого слишком быстро сдёргивал его обратно на бренную землю. Потому что он опережал время, которое слишком размеренно текло между строчек.