Хит длиною в жизнь

И без того большие глаза мальчика от удивления сделались совсем круглыми. - А Вам... понравилось? - Ну, раз ты до сих пор не полетел отсюда пинком под зад, значит, понравилось! - рассмеялась девушка. - Сколько уже этим занимаешься? Год? Два? Хотя, наверное, больше. Стю бросил взгляд на синтезатор. - Эм... вообще-то, сегодня я играл первый раз... Иннельда воззрилась на него, как на пришельца с другой планеты. Не мигая, смотрела в глаза, пытаясь, должно быть, понять, врёт мальчишка или нет. Но они прям-таки дышали правдой! - Хм... Ну, тогда, видимо, ты - шизофреник. Другого объяснения таким способностям я не вижу! Ты сам-то хоть понимаешь, насколько хорош? - Я не шизик. - немного обиженно отозвался Тасспот. - Я просто раньше занимался игрой на фортепиано. Тут принцип похожий, только... круче звучит. - Занимался? - уточнила Иннельда. - А чего же бросил? - Не бросал. Меня родители... заставили. Мальчик втянул голову в плечи, так как плохо отзываться о маме с папой ему вовсе не хотелось, но и врать настолько хорошо отнёсшейся к нему девушке он не желал тоже. Синеволосый молился лишь, чтобы она не начала расспрашивать, что у него и как, поскольку не был готов к такому разговору. Но Иннельда задала совсем другой вопрос: - Я-то представилась, а у тебя имя есть? - Есть! - обрадовался Тасспот смене темы. - Я Стюарт. - Посредственное. - беззлобно усмехнулась Инна. - Захочешь начать музыкальную карьеру, возьми псевдоним. Кстати, - она чуть взъерошила волосы Стю, - это что, знак протеста диктатуре предков? Или ты тащишься, когда на тебя все показывают пальцем? - В итоге о себе всё же пришлось рассказать. - вспоминал ТуДи. - Но, знаешь, Иннельда ничего клещами из меня не тянула. Задавала вопросы спокойно, без напора, и, если видела, что ответ ставит меня в неудобное положение, мигом меняла тему. Было похоже, что она даже не любопытничает, а просто даёт мне возможность высказаться, чувствуя груз, который скопился у меня на сердце. И я использовал эту возможность, ощутив, что встретил, наконец, понимающего человека, которому можно открыться! Никогда бы не подумал, что простой заход в магазин способен дать так много! А потом случилось ещё одно чудо...

* * *

Выслушав мальчика, Иннельда поднялась с колонки, на которую присела. Она не подвела никакого итога их разговору, не подкалывала больше Стюарта, наоборот - замолчала на некоторое время, обдумывая услышанное. Синеволосый тоже молчал, сидя на другой колонке, и не издавая ни звука, только застенчиво мял снятую с плеч куртку. К щекам опять прилила краска после такой исповеди, однако на душе легчало стремительно! И не хотелось уходить из этого музыкального рая, от этой мистической девушки, теперь казавшейся ему ангелом утешения. Да, в утешение она не сказала ни слова. Но она забрала у синеволосого его душевную боль, чего раньше не могли сделать даже близкие люди, а значит, понимала его! Уже поэтому Стю хотелось остаться рядом с ней... - А на этом не хочешь попробовать, мелкий? - из размышлений выдернул голос и рука, указывающая на большой синтезатор. - Вообще странно, что ты не к нему первому полез. - Я... - Стюарт опять смутился, - я не знаю, получилось бы у меня или нет... А можно? - Валяй. Только отожги уже что-нибудь более современное! Несколько минут мальчик просто стоял, в молчаливом восхищении разглядывая инструмент. Да, в восхищении и в каком-то еле уловимом трепете перед неизвестным... Но перерасти ему в страх не дали руки Иннельды, которые легли поверх рук синеволосого и опустили их на клавиши. - Ты всё правильно чувствуешь, Стю: перед тобой - нечто, обладающее куда большей силой, чем твоё фортепиано. Я чувствовала то же самое, когда училась играть на нём. Знаешь, почему выбрала синтезатор? - Нет... - еле слышно выдохнул мальчик. - Потому что он - дикий зверь, которого мне так и не удалось приручить до конца. Но я уверена, что ты сможешь. Твоего таланта для этого хватит. Давай! Покажи ему, кто здесь главный! Стюарт ещё раз взглянул на инструмент. - Эм... знаешь, Иннельда... - Ты что, передумал? - Я думаю... с ним надо не так. - А как, по-твоему? - Ты сказала, что сила есть у нас обоих: и у меня, и у синтезатора. Это значит, что нам просто нужно образовать с ним единое целое, а не пытаться превзойти друг друга. Я всегда поступал так, играя на фортепиано. Оно - благородный инструмент, заслуживающий уважения. Синтезаторы заслуживают его не меньше, а может, и больше - я это уже понял. Вот смотри... Пробежавшись по клавишам, синеволосый быстро подобрал подходящую мелодию. Инна отступила в сторону, не понимая, что происходит с ней и пространством вокруг - так преобразила всё ставшая ещё более прекрасной музыка Стюарта! И, лишь присмотревшись, она увидела, насколько мягок он с инструментом. Он действительно не выжимал из него звуки - синтезатор отдавал их мальчику сам! Вероятно, это и было то, про что говорил Стю: "образовать единое целое". Музыка всё лилась и лилась из-под ловких пальцев синеволосого. Наполнив помещение, стала наполнять крылья у него за спиной, делая их гораздо больше, чем раньше. Каждое перо было отдельным аккордом, вздрагивающим и готовым быть подхваченным ветром песни. Именно это Стюарт и сделал: он запел, уже не сдерживая ни голоса, ни адреналина в сердце, ни бегущих от восторга слёз. Слишком долго молчала эта душа, слишком долго были сложены её крылья... Но сейчас, налившись невиданной прежде силой, они распахнулись настолько, что лишь цвет отличал их от крыльев Мёрдока. А девушка, замершая посреди магазина, не могла решить, что же лучше: игра Стю или его восхитительный голос! Тасспот убрал руки с клавиш и повернулся к ней, сияя от счастья. - Ну... как? - Беру свои слова обратно: ты не шизик. Ты потрясающий!