Кабанеро 2: пони-до

      Бывает, что живёт кто-нибудь рядом, ты знаешь его, знаешь, чего ожидать. А потом раз ― и он превосходит ожидания. Вот и мой организм так же. Казалось бы, после нескольких дней постельного режима можно с неделю не спать. Ан нет, даже на неудобном диване удалось проваляться, пока солнечные лучи не нащупали морду. Я протяжно зевнул и повернул голову к окну. Шея затекла и слушается плохо. Солнце перевалило зенит, судя по звукам, жизнь в селе кипит. В спальне никого, Амела ушла.       Я задумчиво почесал бок задней ногой. При некоторой сноровке это нехитрый трюк. Судя по положению солнца, приличные пони скоро будут обедать. Мне есть не хочется, а вот от освежающего напитка я бы не отказался. Пузыристого, янтарного, только-только из ледяного погреба… Я машинально утёр слюни.       Не замечал за собой такой тяги к пиву. Это всё Сиела виновата, если бы не запрет, мне бы и не хотелось.       Пони на улицах приветствуют, как старого друга. Стало неловко, что не знаю никого из местных по имени. Вот и задний двор трактира. Крышка заветного погреба приближается медленно, копыта ступают крадучись.       ― Мистер Бабл! ― строгий окрик трактирщика заставил замереть на месте.       ― Добрый день, ― я натянул на морду неестественную улыбку.       ― Я не позволю вам пить моё пиво. Так приказала принцесса Сиела, ― он нахмурился.       ― Она не принцесса, ― проворчал я под нос. ― А вы, я гляжу, очень лояльны к новой власти.       ― Разумеется. Эквестрией тысячелетия правят аликорны и не нам менять эту традицию, ― спокойно ответил он.       ― Эти аликорны воюют с вашими любимыми принцессами.       ― Мы простые пони, всё что мы можем ― молиться, чтобы они быстрее нашли способ подружиться, ― он смиренно склонил голову.       ― Когда пришли за принцессами, я молчал ― я ведь не один из них, ― пробормотал я.       Трактирщик проводил озадаченным взглядом. Я присел на лавочке через дорогу. То один, то другой пони заходят внутрь. Кран пшикает, журчат напитки в кружках, едва уловимо шипят пенные шапки. Я сглотнул. Конечно, пони в большинстве заказывают сидр, но воображению это не интересно. Должен быть способ добраться до запасов земнопони. Пусть он следит за погребом. А я послежу за ним самим! Рано или поздно он отойдёт, потеряет бдительность…       Раздвоенные копыта кровожадно потёрлись друг об друга, наружу рвётся злодейский хохот. Вокруг жители села, пришлось ограничится злодейским хихиканьем. Проходивший мимо единорог озадаченно повернул голову и едва не врезался в кобылку, которая спешит в другую сторону. Пока они расшаркивались и уступали друг другу дорогу, я вернулся к наблюдениям.       В дверях показалась голова трактирщика, он перевернул табличку. Теперь надпись “закрыто” предостерегает всякого на пороге. Скрип деревянных колёс вывел из задумчивости, предприимчивый земнопони выруливает из-за угла, запряжённый в повозку. Букет ароматов не позволяет ошибиться ― внутри много вкусной, свежей еды. Таверщик добрался до станции и повернул вдоль железнодорожных путей. Я озадаченно почесал гриву.       На заднем дворе тихо, тень закрывает крышку погреба. Здоровенный навесной замок надёжно преграждает путь. Проломить преграду, конечно, можно, но я постоянно чувствую чей-то взгляд между лопаток. Сколько ни оглядываюсь, не вижу слежки. Тяжёлый вздох выдул из ржавой конструкции облачко пыли. Остаётся только проследить за тавернщиком, я привычно прихрамываю, уменьшая нагрузку на локоть.       Дома быстро закончились, я стараюсь держаться в тени деревьев. Тележка впереди кажется маленькой, не больше яблока, я даже засомневался, хватит ли мне пива. Надвинулись горы, чернеет провал тоннеля. Трактирщик что-то крикнул внутрь и распрягается. Тележка разложилась в полноценную витрину, из черноты выходят пони. В основном жеребцы, единороги и земнопони.       Я покинул укрытие. Пони приветливо машут, трактирщик покосился с подозрением. Он выслушивает заказы и раздаёт еду каждому, кто подходит. Золота не видно. Прохладный ветерок снова принёс чувство чужого взгляда.       ― Что вы тут делаете?       ― Расчищаем завалы, ― охотно ответил земнопони из конца очереди.       ― Принцесса Луна не рассчитала удар, а мы теперь мучаемся, ― проворчал единорог рядом с ним.       Я не стал раскрывать истинный план принцессы. В тоннеле прохладно, рабочие заботливо развесили на стенах лампы. При свете завал не кажется таким уж большим. Или его успели уменьшить рабочие. На рельсах вагонетка, камни, влекомые магией, описывают дугу и укладываются ровными рядами. Жёлтый аликорн с фиолетовой гривой опустил голову, рог ярко светится от напряжения. Я встал сбоку от каменной арки, плавное движение больших кусков скальной породы завораживает. Приятно наблюдать, как работает кто-то другой, а тут ещё и магия…       ― Мистер Бабл! ― тонкий голос жеребёнка.       Из темноты напротив появился маленький коричневый единорог, с улыбкой побежал ко мне через пути. Я с удивлением узнал Джинджера.       Аликорн вздрогнул, завертел головой, увидел меня. Его глаза расширились, магия мигнула. Камни падают прямо на голову маленького пони. Мир вокруг раскрылся, отмечая вход в Равновесие, я прыгнул на пределе скорости. Пытаться так быстро двигать живые объекты опасно, рассчитывать траектории отбитых камней нет времени. Я просто прикрыл Джинджера спиной, короткий рог неприятно царапнул рёбра. Сила хлынула навстречу камням, укрепляя тело.       Кто-то может подумать, будто уважаемый мафиози вдруг переквалифицировался в героя. Другие, например подручные-перевёртыши, скажут что я всё просчитал и выбрал наиболее выгодный вариант. На самом деле, когда видишь, что опасность грозит знакомому жеребёнку, тело как-то само приходит в движение. Да и какой-то жалкий град камней мастеру пони-до не страшен.       Ударило почти не больно, тяжесть попыталась прижать к земле, камни сыплются с боков. Гулкое эхо раскатилось по пещере. Я встряхнулся, сбрасывая последние булыжники.       ― Бабл! ― подошла Сиела, светлячок на кончике рога разгоняет тьму пещеры, за ней нестройно цокает малышня. Аликорна нахмурилась. ― Отпусти жеребёнка!       ― Мистер Бабл меня спас! ― гордо заявил маленький единорог.       ― Будешь должен, ― буркнул я, подталкивая его к остальным.       Джинджер кивнул с важным видом. Сиела оглядела раскатившиеся камни, нахмурилась ещё сильнее.       ― А до этого ещё спас от огромного древесного волка, я рассказывал, ― в голосе жеребёнка нотки обиды, как будто его рассказам не очень-то верят.       ― Хорошо, ― Сиела тепло улыбнулась ему. ― Там у входа привезли обед, пойдём перекусим.       С радостными криками маленький табун унёсся прочь. Джинджер помахал копытом. Сиела идёт последней, внимательно смотрит, чтобы никто из маленьких пони не остался в пещере. Крылья приоткрыты, готовые в любой момент мягко преградить дорогу и подтолкнуть к выходу. Возникло желание потрогать пушистые перья, я отвернулся.       Сбоку от завала темнеет лаз на ту сторону. Я приблизился, в норе сильный ветер, на той стороне тишина. Вернулось ощущение слежки, хотя в туннеле никого нет, даже жёлтый аликорн исчез. Я осторожно полез вглубь.       Лаз узкий, приходится шагать на полусогнутых, острые углы норовят зацепить спину и бока. Стены разошлись в стороны, сюда не долетает ни лучика света, я направил магию в клыки. Тусклого света хватает на маленький круг пола под самым носом. В пещере ничего не изменилось, звуки исчезают в темноте чтобы вернуться гулким эхом.       В центре тускло блестят рельсы, я двинулся вдоль стены. Под копытами шуршат мелкие камешки, кажется, будто с каждым шагом позади ставит копыто невидимый преследователь. Я замер, прислушиваясь, пятачок втянул влажный воздух.       ― Покажитесь.       Сбоку яркий свет, я поднял копыто, прикрывая глаза. В мою сторону идут двое аликорнов. Впереди бежевый, в гриве седая прядь, взгляд хмурый. Грудь жеребца защищает кираса, покрытая зелёными чешуйками. Чуть позади зелёный аликорн, шёрстку на плече пересекает длинный шрам.       ― Опасно гулять одному в темноте, ― зелёный ухмыльнулся.       Он шагнул, но соплеменник выпрямил крыло, преграждая дорогу.       ― Не спеши, ― внимательный хмурый взгляд бежевого следит за каждым моим движением. ― Пленник, Эсферис говорил, что видел, как ты используешь огненную Силу. Это правда?       ― А что? ― я сдул невидимые пылинки с копыта.       ― Отвечай! ― зелёный нахмурился.       ― Эсферис это такой жёлтый? ― уточнил я. ― Ну, может и видел. У него была отличная возможность посмотреть из первых рядов. Получить опыт, так сказать, из первых копыт. Испытать на себе это тёплое чувство…       ― Хватит!       ― Тебя не поймёшь ― то говори, то не говори, ― я усмехнулся. ― Вы пока договоритесь, а я пойду.       ― Никуда ты не пойдёшь, ― зелёный обежал товарища и загородил дорогу. ― Думал, раз Сиела тебя прикрывает, то можно нападать на наших друзей?       ― Это они напали. И с чего вы взяли, что Сиела меня прикрывает? ― я посмотрел на опытного.       ― Она сказала, что всё под контролем, ― хмуро сообщил он. ― Фуэрзис поверил.       ― А как же те трое, которым я напинал? ― засомневался я.       ― Ты их победил, а Сиела победила тебя. По крайней мере, так рассказывают, ― он поморщился. ― Бои были неофициальные, но те трое не решаются теперь возражать ей.       ― Так она за мой счёт ещё и в ранге поднялась! ― восхитился я.       ― Хватит болтать, ― зелёный встал в стойку змеи. ― Не знаю, как ты заставил Сиелу помогать, но на нас это не сработает.       Я вопросительно поглядел на аликорна в кожаной кирасе.       ― На мой взгляд, пока ты не стоишь статуей в чулане, ни о каком контроле не может быть и речи, ― в его голосе смущение. ― Нам придётся превратить тебя в камень.       ― Глупенькие, ― я с показным разочарованием покачал головой. ― Я никого не заставлял помогать. Это магия дружбы. Сейчас покажу, ― тело привычно приняло боевую стойку, клыки показались в хищной улыбке.       Мир распахнулся в подробностях, Сила плавно течёт по телу. Я вспомнил Графа. Его угрозы. Огненный образ Фуэрзиса поднялся в сознании, взглянул свысока, с презрительной усмешкой. Сила вспыхнула, как будто на тлеющие угли плеснули бензин. Огненные потоки ревут, изгибаются непослушными жгутами, обжигают изнутри.       Зелёный бросился на меня, неприятно попал в шею, но я не обращаю внимания. Он не готов к атаке берсерка, раздвоенное копыто впечаталось в грудь, огонь вспыхнул маленьким взрывом. Аликорн с грохотом врезался спиной в стену пещеры, сверху упала пара камней.       Позади опасность, я прыгнул, оттолкнулся от стены на высоте в пару ростов пони и приземлился в стороне. Свист рассекаемого воздуха эхом гуляет по пещере, с грохотом падают крупные осколки камней. Стена вдоль моего маршрута исполосована зарубками от необычайно сильных воздушных лезвий. Бежевый аликорн застыл в странной стойке, в копытах длинный обоюдоострый меч с прямым лезвием.       Я метнулся на него со всей возможной скоростью, резко ударил копытами в пол, меняя траекторию, рядом грохнуло. Я снова прыгнул в сторону, скользнул за небольшой валун, выкатился с той же стороны. Обломки валуна ещё падают, а враг посылает новые лезвия широкими взмахами. Копыта работают с удивительной быстротой, противник отступает шаг за шагом, не позволяя приблизиться.       Аликорна с копьём я сумел одолеть, лишив оружия, но сейчас вряд ли получится сделать то же. Противник не пытается рубануть лезвием, наоборот всё время поддерживает дистанцию. При очередной пробежке я послал в потолок пару собственных “лезвий”. Огромная каменная морковка откололась и нацелилась в темечко аликорну в кирасе. Он взмахнул мечом не глядя, камень взорвался в воздухе, а осколки полетели картечью в меня же! Похоже, за те тысячи лет, что аликорны провели в пещерах, они неплохо научились в них драться.       Я шаг за шагом пячусь ко входу, копыта то и дело ловят и отбивают наиболее опасные снаряды. Зелёный готов продолжить бой, подходит на этот раз осторожно. Воздушные лезвия прилетают реже, бежевый тщательнее целится, чтобы не задеть напарника. Я ухмыльнулся.       ― Ты-то мне и нужен!       Он заблокировал один удар, второй, у меня брызнули искры из глаз от ответного попадания, сила внутри жжётся, требует напирать до победы. Рёбра хрустнули, но и мои копыта наконец добрались до цели. Враг вздрогнул, пропустив сразу три удара. Бежевый подошёл ближе, выбирает момент. Я ударил ещё пару раз, подхватил слабеющее тело и швырнул в мечника.       Когда добавляешь к обыденным действиям Внутреннюю Силу зачастую можно получить выдающийся результат. Зелёный врезался в напарника как пушечное ядро, тот успел только отбросить меч, чтобы не поранить. Аликорны шмякнулись в скалу, бежевый сбросил с себя вяло трепыхающееся тело и взглянул мне в глаза с некомфортно близкого ― для него ― расстояния.       Я коротко ударил, целясь в особую точку. В поднебесной у меня не выходил этот приём, только вчера ночью стал получаться. Или не стал. Аликорн усмехнулся.       ― Кираса из драконьей кожи защищает надёжнее стальной. Твоя Сила не дойдёт до нужной точки.       ― А, вот оно что! ― я с облегчением выдохнул. ― Испугался уже, что приём неправильно делаю.       Я улыбнулся собеседнику и повернул копыто. Вдоль конечности ярче вспыхнул поток огненной Силы, ударил тараном, языки пламени вырвались из-под копыта. Собеседник выгнулся дугой и застыл каменным изваянием с гримасой боли на лице. Дыра в драконьей коже чернеет обугленными краями.       Я обернулся к хвосту зелёного. Второй оппонент достаточно пришёл в себя, чтобы предпринять попытку бегства. Помянув больной локоть, Графа и хвост Селестии, я побежал следом. Противник ускорил бег, цоканье копыт по камням дробится в отражениях эха, словно скачет целый табун.       Светлячок на роге аликорна осветил проход в боковой стене пещеры. То ли воздушные лезвия старшего коллеги проломили скалу в удачном месте, то ли при первом посещении мы этот ход не заметили. Коридор узкий, с неровными сколами камней, сразу сворачивает вбок. Враг скрылся в проломе. Я усмехнулся. Пусть попробует спрятаться в этой кишке от “самума”.       Вспышки боли на каждом шагу заставляют сжимать зубы, огненная Сила внутри всё жарче. Я подбежал и ударил в пролом с двух копыт, выплёскивая всю накопленную ярость. Яркий свет ударил по глазам, копыта обожгло, я отшатнулся. Вдоль узкого хода стремительно летит вал огня. Крик боли известил, что далеко аликорн убежать не успел.       Огонь погас так же внезапно, как появился. Я медленно пошёл, осматривая в свете магии закопчённые стены. В темноте что-то шевельнулось, я приблизился к скрюченной фигуре.       ― Ох… ― я вздрогнул. ― Надеюсь, в будущем пони научатся лечить ожоги…       Аликорн пытался что-то сказать, но не успел, волна окаменения превратила его в экстравагантную статую без хвоста и почти без шёрстки. Я вернулся в основную пещеру и погрузил второго аликорна на спину. Подлый пленник упёрся острым локтем, и норовит свалиться.       ― Это ничего, ― успокоил я его. ― Побудете статуями, пока я Фуэрзиса побеждаю.       От каменюки на спине волна недоверия.       ― Справлюсь как-нибудь, ― я фыркнул. ― Ты лучше думай, чем заняться. Дискорд вон тысячу лет в виде статуи простоял, и ничего. А вы вдвоём будете, можно будет поболтать хоть. А после победы я вас выпущу… если найду, конечно.       Узкий ход совсем рядом, статуя на спине вздрогнула. Или показалось.       ― Да не бойся, я крестик поставлю, ― подбодрил я пленника. ― Вот твой напарник. Только на хвост не смотри, он смущается.       Оставив аликорнов наедине, я вышел на поиски. Как назло, достаточно большой камень оказался аж в тридцати шагах. Каждый шаг я обильно полил потом и проклятиями в адрес аликорнов, тех, кто придумал горы, и, конечно, правительницы Эквестрии. Валун в три роста пони надёжно закупорил боковой ход, теперь дыру не найти, если не знать заранее. С помощью ещё одного камня я нацарапал большую букву “Х” на валуне и вытер пот со лба.       ― Бабл? Ты тут?       Я вздрогнул и выронил камень.       ― Ага.       ― Что ты тут делаешь? ― Сиела смотрит с подозрением.       ― Тренируюсь, ― нашёлся я. ― Камни вот таскаю. Очень развивает силу, рекомендую.       ― Как-нибудь потом, ― она фыркнула. ― С кем ты разговаривал?       ― Да так… С камнями, ― даже врать не пришлось.       ― Ну-ну, ― она посмотрела недоверчиво и сунулась в лаз, ведущий на другую сторону.       ― Сиела, что за огненная Сила?       Хвост кобылки, не успевший исчезнуть в узком проходе, замер на миг и втянулся в ускоренном темпе.       ― Сиела? ― я полез следом.       Лаз наполнился пыхтением и тусклым светом моих клыков, аликорна успела выскочить с другой стороны. Я высунул голову и столкнулся с кобылкой нос к носу.       ― Забудь про огненную Силу, ― прошипела Сиела. ― И никому не говори. Ей владеет только Фуэрзис, он не оставит тебя в покое, если узнает!       ― Ладно, понял, ― я кивнул. ― Никаких свидетелей.       В её взгляде подозрение.       ― В смысле, никому не скажу, ― я сделал честные глаза.       Кобылка хмыкнула с недоверием и двинулась к выходу, мне пришлось догонять, чтобы не оставаться в пустой и тёмной пещере.       ― Так рассказ Джинджера правда? Ты бился один на один с древесным волком размером с гору? ― глаза собеседницы косятся с недоверием.       ― Ну, не с гору, конечно, ― признал я. ― Тут он слегка приукрасил. С трёхэтажный дом.       ― Таких не бывает, ― она покачала головой.       ― Теперь уже, наверное, не бывает, ― согласился я. Стало немножко грустно. ― А что вы с жеребятами делали в пещерах? Какая-то особая тренировка?       ― Геологическая экскурсия, ― она усмехнулась.       ― Ты разбираешься в геологии? ― удивился я.       ― Попробуй посидеть пару тысяч лет в скале и не разбираться в геологии, ― теперь в её усмешке ни следа веселья.       ― Извини.       ― Ничего, ― она помотала головой и отвела взгляд. ― Спасибо за Джинджера.       Переход из темноты резкий, тёплая ладонь солнца опустилась на спины. Рабочие кланяются аликорне, как будто перед ними законная принцесса. Жеребята набрали сладостей и деловито едят, развалившись прямо на траве.       ― Спасибо в кружку не нальёшь, ― я показал глазами в сторону трактирщика.       ― И не пытайся, ― она фыркнула.       ― Эй, могла бы и снять свой дурацкий запрет после того, как я спас твоего подопечного.       ― Спас от камнепада, устроенного по твоей же вине? ― парировала собеседница.       В голосе появились холодные нотки, аликорна взглянула свысока. Шёрстка блестит на солнце пыльным льдом, грива развевается снежным облачком. Кобылка отвернулась и ушла к жеребятам. Ошейник ни с того ни с сего стал туговат, я немного оттянул его, просунув копыто.       ― Ещё посмотрим, ― буркнул я.       После драки адски болит локоть, походка напоминает зомби, ещё более несвежего, чем обычно. Дискордовы таблетки кончились невовремя. Я сжал зубы. Возможно, пара пирожков сумеет поднять настроение. Трактирщик тепло улыбнулся. Неожиданная перемена.       ― У вас есть что-нибудь перекусить? Пирожки с капустой, например? ― я с надеждой осмотрел изрядно прореженные полки.       ― Да-да, конечно, ― он пододвинул несколько пирожков ко мне поближе. Резкий жест остановил моё копыто на полпути к мешочку на шее. ― Всё за мой счёт. Говорят, вы спасли одного из жеребят?       Надо действовать тоньше.       ― Любой пони поступил бы также, ― я скромно шаркнул копытом по земле.       ― Для вас есть ещё кое-что.       Он быстро огляделся и заговорщицки подмигнул. В копытах земнопони неизвестно откуда появилась деревянная кружка с шикарной белой шапкой пены. Ноздри уловили знакомый горьковатый запах, я с наслаждением вдохнул. Копыта сами тянутся навстречу долгожданному напитку.       Сиела громко прочистила горло. Пиво мгновенно исчезло, словно кружка сразу была пуста. Остались только пенные “усы” на морде трактирщика. Аликорна адресовала каждому личный предостерегающий взгляд и удалилась. Земнопони виновато развёл копытами. Я откусил половину пирожка.       ― Может быть, сидра?       ― Лучше воды, ― я поморщился.       Приблизился жёлтый аликорн с фиолетовой гривой.       ― Где они? ― он словно боится услышать ответ.       ― Кто? ― я поднял брови.       ― Не прикидывайся! Двое моих сородичей, что ты с ними сделал?       ― Не представляю, о чём ты, ― я откусил голову второму пирожку.       ― Говори, или пожалеешь.       ― Знаешь, почему твои угрозы не страшные? ― я откусил ещё треть. ― Ты можешь только болтать. Ты не посмеешь тронуть меня без разрешения Сиелы, потому что ты слабее.       ― Чушь, ― он отвёл взгляд. ― Официального поединка не было.       ― Твои синяки говорят обратное, не так ли? ― я ухмыльнулся. ― А ведь Фуэрзис предлагал мне стать его учеником.       Собеседник дёрнулся, как от удара, в глазах недоверие.       ― Как думаешь, какой ранг он мне присвоит, если соглашусь? ― я показал клыки в улыбке. ― И что я заставлю тебя делать?       ― Нет! ― он пятится. ― Ты… Ты лжёшь!       ― Что тут происходит? ― подошла хмурая Сиела.       ― Он убил двоих из нас! ― жёлтый ткнул в мою сторону копытом.       ― И в землю закопал. И надпись написал, ― я фыркнул.       Сиела прищурилась.       ― Шучу, я их не закапывал, ― поправился я.       Кобылка вздохнула.       ― Эсферис, завал сам себя не разберёт, ― напомнила она аликорну.       Он порывисто вздохнул, но удержался от возражений. Копыта аликорна стучат в сторону темнеющего входа.       ― Бабл, не мог бы ты просто… прекратить?       Я пожал плечами.       В голосе Сиелы вселенская усталость, стало стыдно на пару минут. Я направился обратно в село. Казалось бы, аликорны ― наглые захватчики. Однако, берегут эквестрийских пони. Увели жителей из села перед началом боевых действий. Обучают жеребят пони-до. Дают обществу систему, при которой любой может стать мастером и получить соответствующее положение честным и открытым способом, показав силу в поединке.       Ведь пони-до ― это не просто способ наиболее эффективно тыкать копытами в морду противнику. Пони-до ― это порядок. Дисциплина. Рамки, отделяющие цивилизованное существо от дикаря. Пони-до ставит силу духа выше накачанных мышц или социального положения.       С другой стороны, принцесса. Спасая своих солдат, заваливает туннель, перекрывает единственную надёжную транспортную артерию. Я вряд ли смог бы придумать другой способ спасти войска, но сам факт…       И я, опять же. Аликорны слишком сильные враги. Понемногу уменьшать их численность вполне разумное решение, правда? Без всяких дурацких открытых боевых действий, соблюдений прав пленных и обменов. Чем меньше врагов, тем больше шансов у пони победить. С этим не согласятся разве что статуи двух неудачников в пещере. Или предыдущие трое, закопанные по шейку в лесу.       Конечно, аликорны первые задействовали путь насилия. Или нет? Что тут творилось, когда сопротивлением копытоводил Ацерал, уверенный в себе и жаждущий славы мастер пони-до? Может быть, местное население так терпимо к захватчикам потому, что разделяет их ценности, а не из-за абстрактных рассуждений, что аликорны есть аликорны?       Я обнаружил себя у статуи Ацерала. Каменный олень грозно хмурится, упрямый взгляд устремлён вдаль. Жаль, нельзя разморозить и расспросить его лично. О чём он думал, вступая в безнадёжную схватку с Фуэрзисом?       Я вздохнул. Раздвоенное копыто ободряюще похлопало каменное плечо, пришлось подниматься на задние ноги.       ― Я найду способ тебя освободить. Только никуда не уходи.       Я подмигнул статуе и двинулся прочь. Между лопатками взгляд, полный негодования. Показалось, наверное.       Стоит заглянуть в трактир. Глядишь, если Сиела будет занята, чего и выгорит. В селе не очень много пони, работники ещё не вернулись из туннеля. Копыта легко отбивают привычный темп хромающей походки. Препятствие возникло неожиданно. Впереди фиолетовый аликорн.       ― Это он! Он напал на меня ночью!       Шэд встал сбоку и чуть позади старшего товарища. На лице проступает здоровенный синяк, мой рот невольно растянулся в улыбке.       ― Это правда? Ты напал на этого фестрала? ― строго спросил аликорн.       ― Наглая ложь! ― соврал я, не моргнув и глазом. ― Должно быть, он просто упал и неудачно ударился, а теперь ищет, на кого бы свалить свой позор.       Он смерил меня долгим, внимательным взглядом, затем повернулся к фестралу.       ― Свидетелей преступления нет. Закон предусматривает только один способ установления истины ― поединок пони-до.       ― Я согласен! ― поспешно вставил я.       ― Но это невозможно, так как кабан является пленником леди Амелы, ― невозмутимо продолжил аликорн.       Фестрал постарался скрыть вздох облегчения.       ― Тебе повезло, ― презрительно бросил он.       ― Ну конечно, ― я ухмыльнулся.       Кожаные крылья пустили ветер в лицо, фестрал поспешно ретировался. Аликорн снова нахмурился.       ― Запомни, ты не можешь ни на кого поднимать копыто, пока ты в плену, ― сказал он. ― И тебя никто не может вызвать на бой. За все твои действия ответственность несёт леди Амела. Помни об этом.       ― Да помню я, ― я отвёл глаза. ― Подожди, ― внезапная мысль поразила. ― То есть, на поединок чести ему следовало бы вызывать Амелу?       ― Да, ― он невозмутимо кивнул.       ― Но почему ты…       ― Предателей никто не любит, ― аликорн подмигнул. ― Не влезай в неприятности, ― снова посерьёзнел он.       Я решил последовать совету. Для разнообразия. К тому же, как раз пора перекусить. В домике Амелы пусто, я стал открывать дверцы и ящички в поисках чего-нибудь съедобного. Горка картошки беспечно прячется на дне мешка. Вот ты-то и станешь обедом…       Ножик держать в копыте неудобно, лезвие норовит соскользнуть с округлых боков корнеплодов и воткнуться во что-нибудь повкуснее, к примеру, в кабанье филе. Кожура ложится грубыми, неровными очистками. Кастрюля звякнула о плиту, я повернул тугой переключатель. Вскоре вода закипела, я тыкаю ножом, проверяя готовность незамысловатого блюда.       Хлопнула входная дверь, в гостиной цокают копыта. Выглянув, обнаружил бывшую бэтпони. Она села на диван, устало опустив голову на стол.       ― Сейчас будет готово, ― подбодрил я.       Картофелины перекочевали в миску, в воздух поднялось ароматное облачко пара. Я с неудовольствием поглядел на неровные грани. Посторонний может подумать, что эту картошку чистили, на глазок разрубая топором. Сверху бросить веточку петрушки, захватить банку солёных огурцов ― и готово. Я вышел в гостиную, балансируя подносом.       Когда еда оказалась возле шпионки, та проявила вялый интерес. Изящные ноздри затрепетали, втягивая запахи, голова приподнялась. Я сам втянул воздух пятачком. Горячая еда всё забивает, но можно уловить тонкий яблочный след от гривы бэтпони. Есть ещё что-то, тревожный, опасный маячок в воздухе.       ― Картошка? ― она брезгливо поморщилась, реплика пони сбила с мысли.       ― Ну извини, я не Стими, чтобы делать кулинарные шедевры.       Невольно вспомнились изумительные блюда поварицы, я облизнулся.       ― Не напоминай про эту скандалистку, ― нахмурилась собеседница.       ― Амела, ты несправедлива к ней, ― я покачал головой. ― Иногда мне кажется, что тебе следовало бы быть сдержаннее, как твоя сестра…       ― Ну и жил бы тогда у моей сестры! ― рявкнула бывшая бэтпони.       Она гневно встряхнула гривой цвета спелой пшеницы, выпрямилась, показалась потемневшая шёрстка. Что-то щёлкнуло у меня в голове, картина запахов встала на место.       ― У тебя кровь! ― в пару быстрых шагов я оказался рядом.       ― Пустяки, царапина, ― Амела отвела повреждённую конечность подальше. Хвост дёрнулся, выдавая волнение.       ― Не пустяки. Нужно обработать рану, ― я бросился искать аптечку.       ― В шкафу слева, ― подсказала шпионка.       Я заставил её промыть рану, лечебная мазь ударила в нос резким неприятным запахом. Белоснежный бинт смотрится чужеродным телом на тёмно-коралловой шёрстке бэтпони. Я закрепил повязку на шее. На вид добротная, я задумчиво кивнул и скрестил копыта на груди. Иногда в голову лезут мысли ― а можно ли доверять этой пони? Не предаст ли она, как Шэд, в самый ответственный момент? Конечно, она отравила меня там, в пещере, но в остальном ведёт себя очень доброжелательно. Единственное, что можно сказать наверняка ― мне она небезразлична.       ― Куда ты влезла на этот раз? ― я сурово взглянул на собеседницу.       ― Не твоё дело, ― легко ответила она.       ― А вот и моё!       Амела приподняла бровь.       ― Ну, может, и не моё, ― смутился я. ― Но я хочу знать, ради чего ты подвергаешь свою жизнь опасности. Как ты оказалась среди врагов Эквестрии? Что ты задумала? Я хочу защитить тебя, помочь! ― мои уши краснеют.       ― Мы договорились, что это запретная тема... ― невозмутимо ответила она, хвост метнулся туда-обратно, запах выдаёт лёгкое волнение пони.       Прежде, чем я успел возразить, Амела продолжила.       ― Я запрещаю задавать вопросы на эту тему! ― она хлопнула копытом по столу.       ― С чего ты взяла, что я буду слушать твои запреты? ― я нахмурился.       ― Потому что ты мой пленник! ― нос шпионки задрался под потолок. ― Это я тебя поймала, а не наоборот.       ― Ах, так?! ― рассердился я.       Расплескавшийся вокруг мир выдаёт погружение в Равновесие, мои движения невозможно увидеть невооружённым глазом. В ускорении я быстрее бэтпони. Кроме Графа, разве что. От неожиданности Амела отшатнулась на спинку дивана, раздвоенные копыта обхватили лёгкое тело пони. Я чуть пригнулся, чтобы не задеть больную конечность, прижал собеседницу к себе. Сдавленный писк нарушил тишину.       Аромат яблок стал сильнее, зачаровывает и зовёт. Левое ухо прижато к шелковистой шёрстке, я чувствую тепло и частые удары чужого сердца.       ― Ну и кто кого теперь поймал? ― мой голос звучал бы ехидно, если убрать смущение.       ― Отпусти, ― робко попросила она.       ― Расскажешь всё? ― недоверчиво уточнил я, поднимая голову. ― Ай!       Острые зубки хватанули чувствительный пятачок, пришлось отпустить жертву. Я отодвинулся. Амела смотрит чуть-чуть насмешливо, на щеках румянец.       ― Я не могу тебе ничего рассказать, ― голос бэтпони неожиданно мягкий, она погладила копытом меня по плечу.       ― Ладно, ― я опустил голову. На душе тревожно...       Амела сделала над собой усилие и всё-таки съела свою порцию картошки. Мне даже достался комплимент как шеф-повару. Кажется. По крайней мере, “не безнадёжен” ― не самая плохая оценка, ведь так?       Шпионка отправилась досыпать. Приходится двигаться тихо, чтобы не разбудить ненароком. Во сне организм восстанавливается, сейчас удивительной регенерации бэтпони самое время проявить себя. Я тихонько прикрыл дверь снаружи.       После сытного обеда самое время залить его чем-нибудь холодным и пузыристым. Дорога к таверне хорошо знакома, по пути осматриваюсь в поисках аликорнов. Стоило выйти из дома, как появилось ощущение слежки. На улице на удивление мало пони. Как будто все попрятались или убежали помогать работающим на разборе завалов.       Трактирщик приветливо улыбнулся. Я выложил на стойку золотой. Пшикнул кран, пенная шапка медленно, словно стесняется, выглянула из-за края кружки. Угощение разместилось на стойке перед носом, такое призывное и беззащитное.       ― Бабл, вот ты где! ― голос Сиелы заставил нервно обернуться.       Когда я снова посмотрел на стойку, кружка куда-то исчезла. У трактирщика пенные “усы” на морде. Наглая аликорна приблизилась.       ― Нехорошо подкрадываться к пони, ― хмуро прокомментировал я.       Я же так слюной захлебнусь! А трактирщик сопьётся...       ― Пойдём, ты должен это видеть, ― она проигнорировала недовольство.       Вместо приятного времяпрепровождения вдвоём с кружечкой холодного пенного напитка придётся идти за бесцеремонной аликорной. Она не оглядывается, нагло помахивает хвостом из стороны в сторону. Вспомнилось, что от спутницы зависит доступ к пиву, я постарался убрать недовольное выражение с лица. Пришлось ускорить шаги, чтобы оказаться рядом.       ― Куда идём?       ― Увидишь, ― она подмигнула.       Вывеска с пузырьками и травами привлекла внимание, я резко свернул, позади возмущённый возглас аликорны. Дверь скрипнула, внутри воздух сухой и какой-то спокойный, как в музее. По стенам развешаны пучки разных трав, на полках красуются разноцветные пузырьки с этикетками. Голубая единорожка с седыми прядями в гриве оторвалась от книги, внимательные глаза уставились поверх очков.       ― Чем могу помочь? ― она поморщилась.       ― Мне нужны таблетки, как вот эта, ― я вытряхнул последнюю на массивный прилавок.       Рог травницы охватила магия, таблетку подсвечивают разноцветные всполохи. Сиела вошла следом и с недовольным видом ждёт у стены.       ― Да, я могу сделать таких, ― задумчиво кивнула единорожка. ― Хотя не совсем понимаю, почему вы их используете. Видите ли, корень женьшеня…       ― Иногда просто корень женьшеня! ― перебил я и оглянулся на аликорну. Та подняла бровь. ― В Поднебесной мне рекомендовали именно их, ― я вернулся к разговору с травницей. ― И они хорошо действуют. Просто отлично. Сделаете?       ― Да, приходите завтра, ― она с сомнением кивнула.       ― Спасибо, ― мы вышли.       Многие пони идут вместе с нами к центру села. На небольшой площади собралась заметная толпа. Все расступаются перед аликорной, мы оказались в первых рядах.       ― Я подумала, тебе будет интересно встретиться с друзьями.       Она указала глазами вперёд. Несколько пони в зелёных трико лежат прямо на земле, рядом аликорн с суровым видом. Я быстро огляделся. Вокруг ещё несколько крылато-рогатых захватчиков, шансы освободить кого-то близки к нулю. Сиела предостерегающе покачала головой.       ― Твои друзья напали на обоз с продуктами для быков. Некоторые настолько увлеклись уничтожением еды, что не смогли убежать.       Действительно, у пленников раздутые животы и сонный вид, конвоир обратился к крайнему, тот приподнял голову и вяло огрызнулся. Я невольно заулыбался.       ― Зря радуешься, ― собеседница нахмурилась. ― Быки всё равно должны что-то есть. Как думаешь, откуда мы возьмём продукты?       ― Вы же платите местным за еду, разве нет? ― я пожал плечами.       ― Разумеется. Только вот осталось ли у них достаточно на продажу? И станут ли торговать с нами в других деревнях?       ― Пустяки, пони любят аликорнов, ― я пренебрежительно помахал копытом.       ― Тогда смотри внимательнее.       Рог одного из конвоиров вспыхнул магией, электрический разряд щёлкнул с сухим звуком, от крупа ближайшего пленника поднимается тонкий чёрный дымок. Раздался болезненный вскрик, пони вскочил на копыта. Остальные не стали испытывать терпение, неохотно поднимаются. Конвоиры выстроили пленников в ряд, лицом к зрителям.       Сиела вышла вперёд и прочитала короткую обличающую речь. Что-то о гнусном преступлении, о том, что аликорны не потерпят такого на своей земле, о неотвратимости наказания и бесполезности борьбы. Я не прислушивался особенно. Устроить побег шансов никаких, но мозг не прекращает подыскивать варианты.       Единороги выстроились рядком, лицом к пленным. Не хватает только барабанной дроби для полного эффекта. Сиела отдала короткую команду, блеск магических вспышек ослепил на секунду. Когда зрители проморгались, остался только ровный ряд скульптур пухлых пони. Из толпы пришёл дружный вход изумления, кто-то ахнул. Пони выглядят не слишком шокированными, как будто стали свидетелями обычного фокуса. Судьба грабителей не очень-то их заботит. Я поморщился.       ― Возможно, при следующей встрече тебе стоило бы намекнуть друзьям больше так не делать, ― Сиела посмотрела со значением.       ― Возможно, вам следовало бы сдаться, ― я фыркнул.       В конце концов, кто видел хоть одну войну без потерь? Сиела направилась прочь, я решил не отставать.       ― А если я прикажу партизанам остановить атаки, ты снимешь сухой закон?       ― Нет, ― растягивает слово с каким-то мстительным удовольствием.       ― А если…       ― И не надейся!       Гордо вздёрнутый нос помешал ей заметить небольшое отклонение от курса. Аликорна едва не зашла в чужой двор. Сбоку выскочила низкорослая собака, истошным лаем защищая свою территорию. Сиела замерла, переднее копыто поднялось в жесте испуга. Глаза не отрываются от зубов хищника. Мы успели отойти далеко от площади, вокруг почти нет пони.       Я подошёл поближе, насмешливо улыбаясь. Забавно видеть как грозная аликорна пасует перед обычной маленькой дворняжкой. Захотелось привлечь всеобщее внимание, но я подавил недостойный порыв. Как ни крути, глупо злить того, кто регулирует доступ к жизненно важным напиткам.       При моём приближении собака попятилась, лай стал ещё громче. Нечасто она встречает кабанов. Я загородил аликорну и строго сдвинул брови.       ― Плохая собака! Место!       Лай стал неуверенный, собака попятилась. Я сделал ещё шажок.       ― Фу!       Защитница двора спряталась за забором. Сиела выдохнула, стараясь не привлекать внимания. Я жестом предложил продолжить путь, её копыта поспешно семенят подальше от страшного места.       ― У тебя же крылья, почему не улетаешь?       ― Не всякий может легко взлететь в критической ситуации, ― она поморщилась.       ― Значит, раньше ты была единорожкой? Или земнопони? ― мне стало любопытно.       ― Единорожкой, ― призналась собеседница.       ― Пони-до может сделать аликорном, но не избавляет от страхов, ― задумчиво проговорил я.       В памяти хищный оскал Графа. Интересно, одолел бы я его с нынешним уровнем владения пони-до? Сиела смущённо отвела глаза в сторону. Я мягко положил копыто ей на плечо.       ― Слушай, может, зароем топор войны? В смысле, почему бы не отменить тот глупый запрет на пиво?       На мгновение её глаза стали задумчивы, но тут же аликорна нахмурилась. Проследив за взглядом, я заметил, что к нам приближается знакомый фиолетовый аликорн.       ― Не сегодня! ― лёгким ударом она отбросила моё копыто.       Аликорны улетели вместе. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось. Если мне не разрешают зайти в таверну и заказать пива, достаточно просто победить Фуэрзиса. Я тяжело вздохнул. Как там говорят, путь в тысячу пинков начинается с одного шага? Стоит потренироваться, чтобы не ударить в грязь лицом при следующей встрече.       В лесу тихо, даже удивляешься насколько пони шумные существа. Я вдохнул свежий воздух полной грудью. Уши уловили посторонний шорох. Неужели таинственный “хвост”, наконец, покажется? Я замер, больше преследователи ничем себя не выдали. На всякий случай стоит избегать активных действий, которые могли бы быть неправильно истолкованы аликорнами.       Равновесие распахнуло мир вокруг. Даже с максимально раздвинутыми границами восприятия не получается засечь слежку. Как будто следит настоящий профессионал. Или мне кажется.       Молниеносный “луч восхода”, копыто замирает на волосок от коры старого дуба. Не нужно доводить удар до конца, я и так знаю, что он может раздробить дерево. Резкий разворот, уход с линии воображаемой атаки. Копыта выстреливают “воробьиные” удары, под громкие хлопки разрывов в воздух поднимаются фонтаны земли. “Лунная коса” срезает траву как бритва, тут же прыжок, нельзя давать ни секунды на защиту, мощный “самум” вминает предполагаемого врага в землю.       Ноги мягко спружинили, принимая вес кабаньего тела. Я прислушался. Дыхание немного участилось, но мышцы готовы продолжать бой. Внутренние резервы полны Силой и даже локоть не спешит беспокоить стреляющей болью. Ошейник немного давит, я бы давно сбросил чёртов ремешок, если бы не невидимый наблюдатель. Что же, значит, тренировка только начата...       Неловкие копыта выдают гвардейца за сотни шагов. Когда хруст сухих веток приблизился и стал откровенно угрожающим, я не спеша развернулся. Между веток жёлтое пятно. Лем выбрался из зарослей, хвост зацепился, пришлось хорошенько дёрнуть зубами, чтобы вернуть свободу перемещения. Тускло блеснул грязный накопытник, гвардеец вытер пот со лба.       ― Мистер Бабл? Хорошо, что вы здесь! ― он вздохнул с облегчением.       ― Хорошо? ― я приподнял бровь.       ― Ваш друг, Изи, просил передать.       ― Мой друг. Конечно же, ― медленно проговорил я.       ― Несколько пони попались в плен. Он просил освободить их.       ― Всего-то? ― я рассмеялся. ― Может, заодно, победить всех аликорнов и ограбить эквестрийскую казну в придачу?       ― Н-нет, ― неуверенно ответил собеседник.       ― После прошлого побега они усилят охрану. На посту будет аликорн, или несколько. Стоит им поднять тревогу и сбегутся все аликорны в селе, ― я почесал копытом подбородок. ― Нет, я не против повеселиться, но обещать ничего не буду. Так ему и передай.       Он замялся, одна нога неуверенно трётся о другую.       ― Дай угадаю, ― я вздохнул. ― Ты никакой не разведчик. И партизан встретил совершенно случайно. Взялся передать сообщение чтобы хоть как-то оправдаться в собственных глазах. Так?       ― Ну… ― он отвёл взгляд.       ― Зачем ты сюда пришёл? ― я строго взглянул на воина.       ― Хотел повидаться…       ― С Сиелой? Скоро увидишься, ― я пренебрежительно махнул копытом.       ― Правда? ― надежда светится большими печатными буквами на лице земнопони.       Равновесие не позволяет ошибиться, я указал копытом в сторону.       ― За тобой уже летят.       Между деревьев лавирует знакомый фиолетовый аликорн. Гвардеец отшатнулся.       ― Поздно, ― я успокаивающе похлопал по плечу. ― Добро пожаловать в плен.       Может быть, это не так уж и глупо? Если все пони разом сдадутся в плен аликорнам, война сразу же закончится… Земнопони окутало блестящее облако чужой магии, копыта беспомощно месят воздух. Аликорн подозрительно посмотрел на меня.       ― Сиела будет заинтересована в этом пленнике, ― прокомментировал я безразличным тоном.       Аликорн не удостоил ответом, крылья подняли небольшую бурю между деревьев. Лем плывёт за захватчиком как воздушный шарик, больше не пытается вырваться. Косые лучи солнца кое-где пробиваются сквозь листву, я прикинул время. Пора домой.       Амела уже проснулась и гремит посудой на кухне. Я вошёл к ней.       ― Амела, тебе нельзя работать копытами!       ― Брось, ― бывшая бэтпони фыркнула. ― Регенерация бэтпони, не слышал?       Она помахала копытом перед моим лицом. Повязки нет, шёрстка выглядит здоровой и шелковистой, как обычно. Я втянул носом воздух, пытаясь уловить запах крови. Амела поспешно убрала конечность, ушки на секунду прижались к голове.       ― Ладно, верю. А что ты готовишь?       ― Пытаюсь собрать что-то съедобное после того, как ты похозяйничал на кухне, ― она нахмурилась.       ― И как будет называться блюдо? ― подозрительно уточнил я.       Амела отвернулась. Шпионка, наверное, не умеет готовить слишком-то много блюд. Это не в её характере. Да и бэтпони ничего не едят, кроме яблок. Я улыбнулся:       ― Может, просто пойдём в трактир?       Солнце коснулось краем особенно высокого клёна на окраине села. Пони на улицах немного, все дневные дела закончены, остаётся только гулять и наслаждаться тихим вечером. Вернулось ощущение слежки, нечего даже и пытаться заказывать прохладный пенистый напиток. Трактирщик обрадовался нежданным гостям, он собирался закрывать заведение. Уплетая овощное рагу, я прикладываю все силы, чтобы не сравнивать его с кашами авторства Амелы. Бывшая бэтпони поглощает ужин с видимым удовольствием. В зале кроме нас никого.       ― Амела, насчёт твоих таинственных дел… ― робко начал я.       ― Опять ты начинаешь? ― она нахмурилась, копыто отодвинуло тарелку.       ― Я не прошу ничего рассказывать, ― мой голос звучит заискивающе, чего нелегко добиться с басом. ― Просто… может, возьмёшь меня с собой?       ― Агась, тебе только в шпионы, ― она прыснула.       ― Я просто не хочу, чтобы тебя опять ранили… ― я ощутил, как краснеют щёки.       Собеседница тяжело вздохнула.       ― Обещай хотя бы, что будешь осторожной и не полезешь в такие опасные места, ― попросил я.       ― Да, конечно, ― она отвела взгляд, ушки с кисточками печально поникли.