Мы можем видеть или не видеть — как нам нравится; мы можем слышать или не слышать.
Альфред Норт Уайтхед
Покинув стены министерства, Гарри с шумом втянул в легкие пыльный и сухой воздух летнего Лондона. «Да чтоб Скиттер влюбиться в анимага-дятла!» – с досадой подумал он, ещё не отойдя от полностью провального разговора в Аврорате. Разговор с главой Аврората – усталым, седовласым дядькой – был тяжелым, пришлось рассказать не только о собственном опыте общения со Снейпом, но и раскрыть немало эпизодов, доверенных ему, как тогда казалось, умирающим мужчиной. Вздохнув, мистер Кэрриган отодвинул от себя лист пергамента и устало бросил: – Не буду скрывать, я с удовольствием засадил бы Снейпа в Азкабан, если бы не заступничество Министра. Ваши показания – эмоциональная шелуха, мистер Поттер. Пшик. Гарри едва удалось сдержать дерзкий ответ. Обида, глухая антипатия, даже брезгливость рвались резкими словами, заставляя крепко сжимать губы. Помолчав, он начал, осторожно подбирая более мягкий вариант: – Альбус Дамблдор… – Вера директора Хогвартса в раскаяние Пожирателя Смерти не может рассматриваться судом как доказательство. «Кастрированный козел», – вспыхнуло и осело мелкой золой в волне ярости. Поттер вспыхнул, вскочил и замер. Что-то было не так. Какое-то смазанное движение, там, где его быть не должно. Совсем не должно. Повернул голову. Скосил глаза. Маленький жучок с встопорщенными крыльями издевательски блеснул черным боком и скрылся в завалах документов на соседнем столе. Гарри автоматически хватанул рукой пустое пространство над кобурой. Мордред, он же сдал палочку перед входом! – Что? – мрачно поинтересовался Глава Аврората. – Жук. Рита Скиттер! Журналистка! – Я знаю, кто такая Рита Скиттер. На отделе защитные чары, в том числе и против анимагов, мистер Поттер, – все также сухо прокомментировал Кэрриган, вставая. – Благодарю, за то, что нашли время посетить нас. «Сухарь, осел и недотраханный недоносок», – прокомментировал внутренний голос, смутно напоминающий кого-то знакомого... Снейпа? Нет. Все же профессор выражался изящнее. – До свидания, мистер Поттер. Гарри передернул плечами – знакомство с потенциальным начальником надежд на профессиональную поддержку и ровные отношения в коллективе не внушало. Если Кингсли попытается надавить на такого… Можно было не сомневаться, что в отделе начнется война. А получить третью Аваду в лоб или в спину как-то не хотелось.*** Так и получилось, что Гарри покинул Аврорат в полном смятении. В столь неоднозначной ситуации он мог лишь полагаться на слова неприятного лично ему человека о защите на здании, хотя бы потому, что наличие подобных чар казалось чем-то самим собой разумеющимся. Да и жуки в летнее время не были экстраординарным явлением. Оставалось признать провал в роли «Благодарного Спасителя» и прекратить попытки «мостить дорогу в ад». И было бы неплохо сосредоточиться на собственных проблемах – странная реакция на Кингсли пугала. Гарри снял и уменьшил мантию, оставшись в брюках и рубашке нейтрального покроя и расцветки. Немного подумав, он аппарировал в один из тихих переулков рядом с Королевским колледжем Лондона. Студенческий городок как-то показывала ему Гермиона, когда делилась планами на дальнейшее обучение. Выбрав одну из множества кофеен, он сел так, чтобы видеть улицу и посетителей одновременно. Лениво отщипывая кусочки от нежного пирожного и делая маленькие глотки из чашки, он исподтишка рассматривал посетительниц и… посетителей, пытаясь понять собственные ощущения. Девушки, отчаянно радуясь теплу, щеголяли коротенькими юбочками и приталенными блузами. Несколько смущаясь, Гарри выбрал рыженькую с острыми чертами лица, длинными ногами, подчеркнутыми юбкой-карандаш, и маленькой грудкой, красиво очерченной тонкой тканью. «Ничего так», – оценил он мысленно жертву эксперимента. Почему-то показалось, что внутренний голос прозвучал грубее привычного, охрип от эмоций, видимо. Гарри мысленно начал раздевать девушку, представляя, как соблазнительно будет белеть в свете свечей нежная кожа. Почувствовав взгляд, девушка оглянулась и послала ему легкую улыбку, после чего переключилась на подругу, со смехом ей что-то рассказывая и кокетливо поправляя прическу. В паху потяжелело, скрутилась привычная пружина желания. Вспомнилось «невинное» движение черных пальцев сомкнутых в кольцо, стало совсем уж жарко, рука дернулась к горлу, чтобы оттянуть воротник. Поттер мысленно выдохнул – девушки все еще оставались для него привлекательными. Оставалось самое тяжелое. И он перевел взгляд на вновь вошедшего парня. Лет двадцати, не больше, с округлым лицом и длинными волосами, затянутыми в низкий хвост. «Щенок», – презрительно гаркнул внутренний голос. «Чего»? – оторопел Гарри. «Соплежуй, крендель, хлюпик», – с удовольствием перечислило обнаглевшее второе Я. Взгляд ошалело метнулся по залу. В споре с самим собой не было ничего удивительного. Но чтобы вот так кардинально?! «Тот ничего», – ему даже показалось, что он услышал щелчок языка по небу. Взгляд вернулся обратно и прирос к рослому бородачу в кожанке и цепях. Щеку гиганта расчерчивал безобразный шрам, длинные волосы, небрежно собранные в хвост, чем-то смутно напоминали шевелюру Хагрида, а крупный нос явно пережил не одну потасовку. И все же в нем что-то было. Сила. От него веяло дикой, неконтролируемой физической силой. Сквозь ужас от самой возможности видеть бородача привлекательным пробивались отголоски странной собственнической нежности. «Мерлин», – слабо мявкнул Гарри. Кажется, вслух, потому что с соседнего столика на него покосились. Вновь обдало жаром. Потом холодом. И снова жаром. Впервые в жизни он ощутил, как волосы на затылке становятся дыбом. По спине поползли тонкие холодные капли пота. «Тор», – не согласился внутренний голос. «Это безумие, меня рано выписали», – констатировал Гарри. Он залпом выпил остатки чая и едва встал – ноги отказывались слушаться. Ни на кого больше не глядя, вышел за дверь и заозирался в поисках укромного уголка. Только бы прочь отсюда. Забытая девушка обиженно прикусила губку, подруга сочувственно сжала ее ладонь, с тайным злорадством проводив глазами уходящего Поттера. Бородач же с удовольствием вытер пенные усы и попросил счет, даже не заметив повышенного внимания к своей персоне. Аппарировав в лес, к месту одной из их стоянок, Гарри обессиленно повалился на землю. Пальцы зарылись в прохладу травы. Прошлогодний сухостой царапал кожу, грязь забилась под ногти. В другое время он тщательно очистил бы ногти – тетя Петуния весьма эмоционально реагировала на любую грязь, сейчас же не замечал ни боли, ни раздражения. Гарри нравятся девочки! Красивые, умные, смелые. Женственные, Авада через Круцио! Ни разу не Малфой, что бы ни говорила Гермиона! Попытка представить рядом с собой Драко отозвалась возмущением желудка. Это воодушевило - если голова и предала хозяина, то тело осталось на его стороне. Уже спокойнее он вытянул вперед руки, сорвал травинку и по старой привычке сунул в рот. Только сейчас заметил грязь на ладонях и с отвращением принялся вычищать ее. Если Малфой не нравился, то почему вдруг привлекли внимание Кингсли и бородач? Что было в них такого? И тот парень… «Соплежуй, крендель, хлюпик». Соплежуй… молодой? И хлюпик… Возраст и… сила? «При таком раскладе Волдеморт стал бы первым в списке. Или вторым, после Дамблдора», – мелькнуло паническое. Желудок не выдержал издевательств, и Гарри едва успел наклониться вперед, спасая одежду от рвотных масс. Следующие пару минут он с мрачным удовольствием вспоминал все, что относилось к ненормативной лексике. Живот согласно поддакивал легкими спазмами. Воображение благоразумно засело в засаде. «Почему, мать его, Кингсли?» «Власть. Умение подчинять. Сила» – отголосками эха прокатилось в сознании. «А?..» «Сопоставимость потенциалов», – мягкое, едва на грани понимания, немного ироничное и снисходительное. «Магический мир вряд ли переживет сумасшедшего меня», – мелькнуло и следом прилетело: – «Наведаться к тетке в гости, что ли?» Где-то в лесу защебетала пичуга. Ответная трель раздалась прямо над Гарри. Несколько сухих веточек плавно спланировали на брюки. Жизнь продолжалась. *** Уснуть в тот день Гарри смог только далеко за полночь и утром встал совершенно разбитым. Кричер на него странно покосился, но, слава Мерлину, приказы выполнил молча. Выпив крепкого кофе, а полчаса спустя добавив к кофеину в желудке зелье бодрости, он, наконец, почувствовал себя человеком. А беглый осмотр корреспонденции и вовсе привел в боевую готовность – анонимный доброжелатель прислал ему сверстанный номер «Ежедневного Пророка» с жирно обведенной статьей Риты «Жертва или Герой?». Мысленно высказав главе Аврората все, что он о нем думает, Гарри стремительно оделся. Посещение редакции «Ежедневного Пророка» ничего не дало – статья Риты Скиттер уже ушла в печать, и остановить процесс не представлялось возможным. Предложение выкупить весь выпуск главный редактор встретил сочувственным взглядом, а потом на листе пергамента написал несколько названий журналов и газет магического мира – мистер Поттер хочет выкупить тираж этих изданий тоже? «Мистер Поттер» не хотел. Вопрос о возможности пережить третью Аваду встал перед ним во всей своей монументальной очевидности. Снейп вмешательства в личную жизнь не простит. О том, что ситуацию можно пустить на самотек, Гарри даже не пришло в голову. В Мунго его окутало привычным шлейфом из шума, запаха зелий и мельтешения мантий. Выловив Томаса Харвелла, он получил объяснения, как найти в хитросплетении коридоров палату Снейпа. Судя по опасливому взгляду и готовности сбежать «по срочным делам», Харвелл уже был изрядно запуган живучим профессором. *** Снейп болеть не любил. Столик около его постели был завален журналами, один из которых хозяин палаты, как и все пациенты, обряженный в светлую пижаму, придирчиво изучал. Он бросил на Гарри короткий взгляд, кивнул и что-то черканул на полях журнала. Гарри подспудно ждал от Снейпа упреков, холодных, ироничных комментариев и, конечно, знакомого легкого флера травяных ароматов, и игнорирование несколько пугало непредсказуемостью. Лечение в больнице для Снейпа тоже оказалось весьма полезно. Идя в палату, Гарри мысленно представлял привычно-желтую кожу, неровные зубы, оскаленные в очередной словесной перепалке, свисающие сосульками смоляные волосы. Зубы так и остались неровными, зато кожа приобрела более здоровый оттенок, ушли темные круги под глазами и даже носогубные складки немного разгладились. Нет, Снейп не стал привлекательнее внешне, но теперь он выглядел на свой настоящий возраст в тридцать пять – сорок лет. И чертовски опасным. Тем, кто, не задумываясь, шарахнет темным проклятием по обидчику. «Хорош, Черный», – довольно мурлыкнул внутренний голос. Гарри даже не вздрогнул – проваливаясь вчера в беспокойный сон, он смирился с тем, что вторая Авада что-то нарушила в его организме и он убедил себя, что необходимо время на полное восстановление. В конце концов, ему все еще нравились рыженькие девчонки! – Увы, я все еще жив, Поттер, – по-своему истолковал его пристальное внимание Снейп, отвлекаясь от чтения. – Здравствуйте, сэр, – смутился Гарри. – Не вашими молитвами, Поттер, – холодный, нелюбезный тон не внушал оптимизма. Стыд за то, что не оказали своевременную медицинскую помощь, жалил, увеличивая и без того немалый Долг. «Краски набрался, змееныш». – Внутреннее же Я жило своей жизнью, резвясь, буквально лучась удовольствием. Подталкивая к очередной глупости. – А свежий воздух вам к лицу, – брякнул ошарашенный собственными чувствами и предательством «второго себя» Гарри и по-детски округлил губы, прихлопнув их ладонью. – В смысле, вы хорошо выглядите, профессор! С выздоровлением! Снейп иронично вздернул бровь и с каким-то новым интересом взглянул на него: – А Джиневра Уизли согласна с широтой ваших взглядов? Гарри вздрогнул,и машинально отступил назад. – О, Мерлин, я пошутил, Поттер. Сядьте, пока не ляпнули еще что-нибудь несуразное. Гарри на ватных ногах прошел вперед и сел в кресло, бездумно потирая ногу. Снейп внимательно глянул на него, на сумку. – Это вам, – Гарри неловко вытянул из нее сверток, излишне крепко его сжимая. – Лучше бы цветы принесли. И не надо удивляться, они полезнее в качестве ингредиентов. Кладите уже ваши фрукты к остальным. Он покорно встал, отнес подарок на столик, где в крупной вазе лежали подношения других гостей и, да, стояли несколько букетов, в гуще которых при желании можно было найти немало полезного для зелий. «Змеи». «О, заткнись!» «А Черный не против!» Отвлекая от внутренней перебранки, в палату вошел незнакомый Гарри колдомедик с еще дымящимся составом – над поверхностью флакона курился фиолетовый дымок. Маг был старше Томаса Харвелла и действовал стремительно, совмещая разговор и активные манипуляции: поставить поднос на столик, присесть на кресло, ловко выхватить из подставки зелье и протянуть его пациенту: – Добрый день, сэр, о, мистер Поттер. Сразу все, сэр. Снейп подозрительно понюхал предлагаемое, что заставило Гарри насторожиться – теперь, когда о его роли в войне стало известно, могли найтись желающие отомстить за шпионаж. И он сам присмотрелся к колдомедику, подмечая детали: выправку, экономные движения, породистое лицо с упрямо-выжидательным выражением, чуть сдвинутые брови, короткую морщину на лбу... Сцена показалась Снейпу странной – Поттеру совсем не была свойственна подозрительность, да и бывший ученик, а ныне врач, Марк выглядел чрезмерно напряженным. – Паприка здесь лишняя, сбивает истинный аромат, – прокомментировал он очевидное и махом выпил. Марк забрал фиал, поколебался, видимо, хотел что-то еще сказать, но передумал и, коротко взглянув на гостя, ретировался. – Он украл вашу любимую запонку, Поттер? – насмешливо поинтересовался Снейп. – Или вас восхитил прекрасный цвет лица? А уж какие длинные ресницы! И тонкий стан... – Он… странно ведет себя, – торопливо поделился мыслями Гарри, пока ему не перечислили все достоинства колдомедика. – Подозрительно. Что, если добавка паприки была призвана скрыть запах яда? – Я все еще остаюсь мастером зельеварения, Поттер, что предполагает умение распознавать состав зелья по характерным мелочам, основываясь только на оттенке цвета, букете аромата и визуальном определении консистенции. – И все же я был бы осторожнее. – Поттер, вы спали не только на моих занятиях, но и во время бесед с Помоной? Все колдомедики дают клятву не вредить пациентам. – О, приношу свои извинения всем колдомедикам в лице, как его… Марка, – Гарри вновь неосознанно потер бедро. – Я знаю всю его семью, – неожиданно спокойно продолжил Снейп. –Отец был одним из рьяных последователей Волдеморта, но сам он еще в Хогвартсе не раз выражал мнение о неприемлемости насильственного насаждения общественных порядков, искренне считая, что развитие должно идти эволюционным путем. Дети и родители не одно и то же, Поттер. Гарри, не удержавшись, скептически хмыкнул, ухватившись за последнее предложение: – Неожиданное с вашей стороны суждение, профессор. – Благодарю, что столь высоко оценили мои актерские способности, – сухо ушел от прямой конфронтации Снейп. «Мозгляк», – презрительно крякнула шизофреническая половина. «Заткнись», – зло осадил ее Гарри и привычно потер ноющее колено, воспользовавшись моментом, чтобы наклонить голову и скрыть выражение лица. Выслушивать новую волну подколок наблюдательного собеседника совсем не хотелось. – Сэр, я пришел, чтобы сообщить – Аврорат снял с вас все обвинения. – И, немного помолчав, тихо добавил, – по требованию Министра магии. – От Кингсли я и не ожидал иного, – фыркнул Снейп, настороженно присматриваясь к Гарри, который неосознанно смешивал свои типичные жесты с совершенно нехарактерными. Вот, пожалуйста, протер очки и нервно одел снова. А с коленом что? Тот же Марк еще неделю назад притащил копию карты Поттера, и каких-либо повреждений ног там не значилось. – Вы тоже полагаете, что последователей Волдеморта надо «отпустить с минимальными потерями для государства»? – Я бы заставил их подписать ряд документов и связал магическими клятвами, – жестко отрезал Снейп, наблюдая за поведением Гарри, выделяя в структуре привычного новое. – А Кингсли… – Нет, он не приемлет подобных решений. Его семья была повязана клятвой вассалитета несколько столетий и не раз страдала из-за жестокости сюзеренов. – О, – растерялся Гарри. Снейп, мирно раскрывающий Поттеру тайны Министра? Он нервно огляделся в поисках знакомого жучка. – Даже не надейтесь, Поттер, эта информация в свободном доступе в архивах. И на моей палате очень качественная защита. «Сообразительный мальчик», – мурлыкнула персональная шизофрения. «Мальчик?!» – Глава Аврората тоже верил в полную конфиденциальность, – нервно огрызнулся Гарри, категорически отказываясь потакать своей фантазии и представлять профессора зельеварения, декана Слизерина и друга матери «мальчиком». – И что там, с главой Аврората? Признавайтесь уже, Поттер, что вы пытаетесь от меня скрыть? – миролюбиво предложил ничего не подозревающий о внутренней «борьбе» Снейп. Гарри смутился. – Что? – Э-э-э… – Не испытывайте мое терпение, Поттер. – Боюсь, что журналистам стало известно о вашем прошлом немного больше, сэр. – ВЫ. РАССКАЗАЛИ. ИМ?.. – тихим, полным угрозы голосом уточнил Снейп. – Нет, конечно, нет! Только Главе Аврората, чтобы снять с вас обвинения, но… – Гарри почувствовал, как жар заливает щеки и переходит на шею. Он опустил взгляд, не в силах смотреть, как сереет лицо собеседника. – Но мы не учли пронырливость Риты Скиттер, сэр, – убито закончил он. Снейп опустил голову, смял в кулаках одеяло, помолчал, после чего раздраженно бросил: – Вы все еще здесь, Поттер? «Эх, нагнуть бы змею подземельную и выдрать как следует, чтоб знал свое место!» – мечтательно вставил внутренний голос. «Вали к Мордреду!» – пожелал ему Гарри, вылетая из палаты. И только выскочив на улицу, он замер, потрясенный мыслью: комментарии Снейпа больше напоминали грубоватый флирт, чем набившие уже оскомину оскорбления. *** После ухода Гарри Марк вернулся в палату. – Сэр?.. Снейп поднял руку, призывая к тишине, и несколько минут спустя поднял глаза: – Мне срочно необходимы «Выброс магии: теория катастроф» Майкла Картнера, «Путешествие души в иные миры» Столберга и «Основы метафизики» Самойленко. Марк с трудом удержал гримасу – он был абсолютно уверен, что заказ столь специфической литературы непосредственно связан с визитом национального героя. Почему-то отвлеченные разговоры со Снейпом неизбежно сводились к Поттеру. Сугубо профессиональные, впрочем, тоже, хотя и чуть реже. Хотелось бы ему столь безраздельно владеть вниманием хотя бы собственного отца. – Вас устроит вечернее время? – с подчеркнутым холодом уточнил он. – Если к заказу добавится копия медицинской карты моего недавнего гостя. – Это должностное преступление, сэр. – Пока Поттер остается учащимся Хогвартса, я, как директор, имею право на ознакомление с конфиденциальной информацией о его здоровье, – назидательно напомнил Снейп, игнорируя демонстрируемые эмоции. – Так сделайте официальный запрос, – раздраженно бросил Марк, мечтая хлопнуть дверью. Только понимание того, что в этом случае можно попрощаться с частными консультациями и обучением, удержало его от порыва. – Не стоит тревожить спящую собаку,* – отмахнулся Снейп, вновь перебирая воспоминания. Отвечая за жизнь «героя», он с первого курса отслеживал мельчайшие изменения в его поведении. Волдеморт пал, а привычка осталась. Более того, он не желал от нее отказываться. И вероятность «выживания частицы души Темного Лорда» была удобным предлогом даже для самого себя. Еще в коридоре, несколько дней назад, Снейп обратил внимание на то, как Поттер массировал колено. В тот же вечер Марк принес копию отчета лечащего врача – все показатели по коленному суставу были в норме. К неожиданностям относилась и вспышка подозрительности. Темного Лорда оная более чем отличала, вот только в центре всегда стояла персона самого Лорда, окружение его не волновало совсем. У Поттера вектор был иным. На губы легла легкая, едва заметная улыбка – даже если эмоции Гарри направлялись извне, вспышка заботы была приятной. Подозрительность и навязчивое потирание колена казались знакомыми, вот только уловить мысль не получалось. Был еще третий момент, совершенно непонятный. Интерес к внешности и неуклюжий комплимент. Волдеморт мог отвесить комплимент только в одном случае – если хотел расположить к себе собеседника. Поттер же скорее скрывал за словами смущение. Иной эмоциональный спектр. И это могло означать одно – что бы ни влияло на поведение Поттера, оно не было связано с Темным Лордом. – Хорошо, сэр, будет вам копия карты. Только не сегодня, мое дежурство давно закончилось и возвращение привлечет внимание. Мы можем теперь обсудить протекцию к Франсуа Бушару? – вклинился в размышления голос Марка. Вот уже второй год тот искал возможность устроиться учеником второго лица в Ассоциации Европейских Алхимиков и за протекцию был готов на многое, даже ноги раздвинуть. Впрочем, его достоинства нисколько не интересовали Снейпа, занимавшего в Ассоциации далеко не последнее место. Понимать же увлеченность Поттером Марк отказывался категорически, наблюдение за Героем привело его к убеждению в недалекости последнего, и Победа над Волдемортом казалась случайностью, а значит, не заслуживала уважения. Северус поднял на него взгляд: – Да, вы получите рекомендацию. – Профессор, а вы планируете перебраться на континент? Вам будут открыты двери всех Университетов, где есть кафедры зельеварения или боевых искусств. Пара лет, и вы сможете возглавить Совет. – Марк, мне не надо прилагать усилия для поиска работы, она сама меня найдет, хотя бы в лице Франсуа или нашего министра. На самом деле, значение имеет только то, с кем ты работаешь. – Вступление в ряды Пожирателей Смерти тоже было выражением этого принципа? – риск на грани фола, но удержаться Марк не мог. Желание понять мотивы Снейпа – не связанные с Поттером! – перевешивало возможность резкой отповеди. – Двадцать лет назад политика лорда Волдеморта несколько отличалась от происходящего сейчас. И меня вели эмоции, которые сейчас управляют и вами, – злость, ревность, желание заставить Лили пожалеть о ее выборе. – Скрывать информацию было бессмысленно, статьи Риты Скиттер будут намного ужаснее реальности, а так он хотя бы сохранит лицо. Марк лишь сердито сверкнул глазами – фамилию Поттер он уже не мог слышать. – Да, сэр, спасибо за рекомендации.