Проклятый лес: Рагнарок

— Какого чёрта? — Гордон опустил пистолет, медленным шагом приближаясь к напарнику. — Ты же погиб… — Погиб, — кивнул Хью, — но потом вернулся. Как видишь, я больше не человек. — Но… но не прошло и дня! Когда… — О, это довольно быстрый процесс, — Хью слез со стола, — оказалось, что мой организм способен в симбиозе сосуществовать с геном, который они в меня ввели. Признаюсь, сначала было больно, но потом… потом я почувствовал немалое облегчение.       Тайлер нахмурился и закрыл собой Филлипса. Хью на это действие лишь улыбнулся и продолжил: — Я бы никогда не пошёл против тебя, Гордон, но здесь не тот случай. Я не могу противиться приказам. — Хью, я… — Никаких извинений, напарник. Я знал, на что иду. Такова суровая реальность, — Хью повёл плечами. Пять тонких белых щупалец вытянулась за его спиной, грациозно извиваясь, — теперь отойди. У меня приказ — убить похитителя Сиддика Филлипса.       Бейкер переводил взгляд то на одного, то на другого. Тайлер жестом велел капитану убраться с дороги, Филлипс всё понял и без слов. В следующее мгновение он кинулся под взметнувшиеся тентакли… — Какого чёрта там происходит? — Десперадо, влетев в зал управления, уставился в общий монитор. — Почему они до сих пор не разобрались с беглецами? — Сэр, из доклада Калахана ясно то, что у беглецов на стороне оказались союзники. Ещё около четырёх «иных» было замечено на территории тюрьмы. Все очень сильны. А ведь послали туда только-только готовые образцы. — Пусть так, но там Джаспер и Эльза. Их силы должно было хватить. — На счёт этого, сэр… — Повторяю! Командиры операции МЕРТВЫ! Срочная мобилизация!       «Что это значит?! Вы видели их тела?!» — Никак нет, сэр! От капитана Калахана осталась лишь… правая кисть, а Эльза… лишь пыль.       «Лишь пыль? ЛИШЬ ПЫЛЬ?! Немедленно мобилизироваться и продолжить миссию!» — Есть, сэр!..

Солнца, счастья шёл искать… Наг и плох вернулся вспять, И бельё и упованья Истаскал в своём скитаньи. Скуден силой, худ лицом… Но — утешься! Близок дом. Как у матери любимой, Сладко спать в земле родимой. А иной в пути стал хром — Не вернётся в отчий дом, Плачет в горе безутешном… Боже! Смилуйся над грешным!

      Гектор Спеноза мечтательно вздохнул и широко улыбнулся, удобно лежа на своей кровати. Он не обращал внимания на стоящего по ту сторону стекла человека, что сжимал рукой кровоточащую культю. Джаспер, жуя окурок сигареты, произнёс: — Мне нужно с тобой поговорить… — Оу, конечно-конечно, — Гектор сел, проведя рукой по своим волосам, — в углу есть стул. Присядь.       Калахан не стал отказываться. Лучше играть по его правилам, если он хочет узнать то, что ему нужно. Мужчина присел не предложенный стул и сказал: — Джек Найрас. Я хочу знать, почему Фонд так яро за ним охотился. — Хм-хм-хм, — Спеноза сокрушённо покачал головой, — как странно. Кто бы не пришёл сюда, он всегда спрашивает то, что я по определению знать не могу. Скажи мне, я похож на медиума или экстрасенса? — Я знаю, что на тебя заведена большая папка в Фонде. Тебя боятся прежде всего за твои знания. Уж не знаю, кто твои информаторы, но ты точно знаешь больше, чем говоришь. — Как интересно: меня боится даже Фонд, — Гектор облокотился на стекло, — обычно я никогда не скуп на информацию, но сейчас мне тоже кое-что нужно. — И что это? — спросил Калахан, поняв, к чему клонит заключённый. — Свобода, — мужчина с насаждением причмокнул, — я уже долго сижу здесь один. А ведь у меня есть дела, которые нужно закончить. — Я дал клятву… и не предам её, пусть даже ради информации. — Хозяин — барин. Но если передумаешь… - Спеноза вновь сел на кровать и улыбнулся, — ты знаешь, где меня искать…       Асмодей с размаху рубанул кинжалом, сжигая Мелосу треть его кожи. Нинель ударом ноги оттолкнула противника, мужчина сделал сальто назад, впиваясь ногами в почву и взрыхливая её. — Что за детский лепет?! — воскликнул он. — Деритесь всерьёз или сдохните! — Прекрати этот цирк, — нахмурилась Нинель, — мы с тобой знакомы не первый год. Ты не такой. — Мы те, кто мы есть, — Мелос осклабился, — такова природа вещей. — Мелос, мне правда жаль твою семью, но… — Закрой свой рот, — процедил мужчина, — что ты понимаешь? Алчность людей погубила их. Что, по-твоему, я должен делать? Помогать людишкам, как это делаете вы? Такого подарка этот мусор не заслуживает. — Вы с Демонго всегда были себе на уме, — Асмодей метнул во врага кинжал, — ещё и утащили за собой двух моих учеников. — Их не держали, — Мелос кулаком измени траекторию полёта кинжала, тот впился в землю, кроша её на много метров вокруг.       Нинель рубанула ребром ладони по шее мужчины, брызнула кровь. Мелос вжал шею, глаза его вспыхнули алым. Пространство в радиусе километра задрожала от мощи спирита. Асмодей саданул врага по челюсти, заставляя отвлечься. Женщина ушла из его захвата, прячась за спиной напарника.       Мелос похлопал себя по шее, рана мгновенно затянулась. От глаз мужчины исходило мертвецкое свечение. — Вот теперь вы сильно меня разозлили…       Поднявшийся ветер раздувал её длинные кудрявые волосы, однако Салли не останавливалась. Не останавливалась, несмотря на крики Залго и Лазари позади. Не останавливалась, несмотря на бессмысленные попытки Маргулиса пробиться вслед за ней. Девушка чувствовала, что впереди стоит её родная душа. Тот, кто страдал столько же, сколько и она. А может, и больше. Он был взаперти так много лет, он страдал от одиночества и непонимания. Но она понимала его. Как никогда понимала. На них одно клеймо, одно проклятье. Они оба «проекты».       Порывы ветра начали усиливаться, покрывая кожу Салли мелкими порезами. Она чувствовала, что он злится. Злится и боится. Он не хочет повторения того, с чего началось его заточение. Он не хочет возвращаться во тьму одиночества. Не хочет быть один против всех. Больше не хочет.       Её тёплые руки наконец коснулись его перекошенного от злости лица. Она чувствовала, как тепло её тела постепенно проникает в него. Он изо всех сил сопротивляется, однако в его алых очах видны проблески сознания. Он узнает её. Он чувствует, что она друг. Что она его родственная душа. Он снова пытался в одиночку, и снова у него не вышло. Он больше не мог один. Просто не мог. Салли провела рукой по его длинным пшеничным волосам, по его немного впалой щеке и приблизило его лицо к своему плечу.       Ветер, ещё секунду назад рвущий местность на куски, начал постепенно утихать. Лазари смотрела на подругу в восхищении, Залго и Маргулис — в непомерном шоке. Салли почувствовала, как её плечо намокла от слёз. — Пинки… я… — Всё хорошо, — девушка сильнее прижала его к себе, — я с тобой, Дискорд. Я всегда с тобой…       Он упал на колени, уволакивая за собой и её. Салли не стала возражать, продолжая делиться теплом со своей родственной душой…