Проклятый лес: Рагнарок

      Салли не успела даже моргнуть, когда Маргулис отточенным движением вырубил её. Девушка провалилась в такую знакомую темноту. Опять. Её опять обманули. Снова использовали. Снова поиграли с её чувствами и выкинули, как ненужный мусор. Ну почему все воспринимают её, как какую-то вещь? Она тоже живая. Ей тоже больно и тоскливо. Почему никто не пытается понять её? Она недостаточно старается, что понять других? Или это то, что называют несправедливостью жизни? С ней не считаются. Её не воспринимают, как личность. Только как оружие. Как «проект». Как объект для осуществления своих порочных и тёмных желаний. Чем она это заслужила? Она жила не так, как нужно? Она была недостаточно добра?..       А может, она была недостаточно ЗЛА? Быть может, судьба хочет, чтобы она была воплощением зла? Тьмой, с которой связана жизнь спирита? Она должна нести хаос и разрушения? Должна поставить всех несогласных на колени и заставить принять свою сторону? Какой тогда смысл в добре, если все желают лишь зла? Почему она должна терпеть эту боль и ненависть в свою сторону? Она не заслужила этого. Она достойна другого. Того, что никто не может ей дать. Если бы только Слендер был рядом…       Девушка чувствовала, что корни вновь обволакивают её, но это уже не были те противные корни, которые доставляли лишь жгучую боль. Вместе с мучением к Салли пришло смирение и осознание того, что она — часть непроглядной тьмы, что когда-нибудь накроет весь мир своей пеленой. Она устала быть жертвой. Устала быть инструментом. Она будет личностью. Будет той, чей путь указан судьбой. Ведь от неё не уйти. Она станет тем, что хочет он. Она примет тьму своей души…       Салли, скрипнув зубами, собрала последние силы в кулак и произнесла: — Мне надоело ждать. Мы идём за Сигизмундом. Сейчас… — Филлипс, — наконец подал голос Тайлер, — я хочу заехать в одно место. — А? Куда это? — удивился капитан. — Пожалуйста. Это важно. Сверни сюда. — Как скажешь, — Сиддик съехал с дороги.       Они пять минут ехали вглубь небольшого леска что тянулся от приюта далеко на восток. Гордон и Сиддик удивлённо осматривались по сторонам, силясь понять, что здесь может быть. Тайлер взволновано теребил себя за рукав. — Останови здесь. Дальше я один. — Ты уверен? — Да. Я ненадолго.       Сказав это, мужчина устремился куда-то вглубь леса. Через минуту машина уже скрылась из виду за стволами деревьев. Тайлер шёл, не жалея одежды и себя. Точно где-то здесь. Путь, по которому он шёл, привёл его на небольшое пространство без деревьев. Тайлер шумно выдохнул. Да, это оно. Он неуверенно посмотрел на одно из деревьев. Под его раскидистыми кронами стоял поросший травой камень, на котором было наскрёбанно имя. — Кейн, — Тайлер встал напротив могилы старого друга, — п-привет, как ты?..        В ответ была тишина. Тайлер усмехнулся почесал затылок. — Знаю-знаю. Выгляжу глупо… просто хотелось поговорить. Не знаю, почему. Я, кстати, помирился с Мариной. Она всё вспомнила, но…, но вроде всё хорошо. Лили быстро растёт и крепнет. А Линда… она стала похожей на Сабину. Добрая, заботливая и в то же время смелая. Кейн… мне не хватает уверенности. Я… боюсь…       Мужчина плюхнулся рядом с могилой. — Что бы я ни говорил и ни делал, мне страшно. Страх потерять Марину. Страх за свою жизнь. В глубине души я не хочу ни с кем воевать, не хочу ничего делать. Просто уйти далеко-далеко, забрать сестру и бежать, пока хватит сил. Я так устал от всего этого. Я просто хочу нормальной жизни…       Он долго молчал, прислушиваясь к пению птиц. Затем усмехнулся и хлопнул камень рукой: — Спасибо, что выслушал. Мне правда это было нужно. Конечно, я не брошу то, что начал. Ваша с Сабиной жертва не будет забыта. Я убью Хенрикса и спасу детей, которые могут стать следующими жертвами.       Мужчина отряхнул себя и закурил сигарету. — Сейчас я старше, чем был ты. И мне до сих пор не хватает смелости, что была у тебя. Но знаешь, Кейн… я справлюсь и так. Просто подожди, друг… — Сколько нам ещё ехать? — спросила Салли, глядя в окно. — Час, — Граффити посмотрел на карту, — что мы будем делать, когда доберёмся? — Странный вопрос, — хмыкнула девушка, — убьём Сигизмунда.       Маргулис покосился на неё через зеркало заднего вида. Граффити ничего ей не сказал, тем самым закончив разговор. По словам информатора, убежище Сигизмунда — хорошо укреплённое сооружение, замаскированное под заброшенную стройку. Высокий забор с коваными воротами, постоянная охрана, и все «иные». О простоте и думать не приходилось. Хотя это ничто по сравнению с самим Сигизмундом. — Главное, оставьте его мне, — тихо попросил Граффити, — я сам его убью. — Как скажешь… — произнёс Аввакум. — Что это там, на дороге? — спросил Граффити, всматриваясь вдаль. Девушка заметила, что свою маску он всё же надел. — Похоже, засада, — Маргулис резко затормозил.       Посреди дороги стояла другая машина с тонированными стёклами. Салли приметила высокого мужчину с пронизывающим взглядом. — Взгляд убийцы, хех. — Там ещё кто-то, — заметил Граффити.       К незнакомцу подошли ещё двое — один в странной формы перчатках, другой с гладко выбритой головой. Приглядевшись получше, Салли как-то странно вздохнула: — Да ладно… — В чём дело? — спросил Аввакум. — Я знаю этих двоих. Но я думала, они горбатятся на Ратцингера. — Наёмники есть наёмники. Как действуем? — Без боя всё равно не прорвёмся, — пожала плечами Салли, вылезая из машины первой.       Да, это были они. Фитцджеральд Уилкерс, скрипя своими заострёнными зубами, поглядывал куда-то себе под ноги. Стоящий рядом с ним напарник, Виктор Цукерман, внимательно наблюдал за девушкой, помня их прошлую встречу и её необычную силу. Салли, не останавливаясь, сладко потянулась. На её лице уже играла улыбка. — Ребятки, как я рада снова вас видеть!       Граффити удивлённо на неё посмотрел. Фитцджеральд оторвался от лицезрения своих ботинок и исподлобья зыркнул на неё. — Не могу ответить тем же, — процедил он. — Пф, — фыркнула Салли, — почему бы вам не убрать машину с дороги и не дать нам проехать? — Мы здесь для другого, — в разговор влез мужчина с пронзительным взглядом, — не так ли, Граффити? — Йохан, — Граффити заложил руки в карманы, — у меня нет времени. — У меня тоже. Начнём.       Уилкерс звякнул стальными перчатками, Виктор крутанул в руке несколько метательных ножей. Маргулис, почернев лицом, двинулся было вперёд, но Салли его остановила. — У этих двоих должок передо мной. Не так ли, мальчики?       Фитцджеральд, ничего не отвечая, кинулся в атаку. Салли вновь улыбнулась и двинулась следом, покрывая руку Страхом. Волна негатива на мгновение прокатилась по дороге. Уилкерс наносил свои удары с поражающей точностью, однако девушка парировала каждый из них, не меняясь в лице. Затем ударом ноги заставила противника упасть на колени. Фитцджеральд оскалился и нанёс резкий удар снизу вверх. Салли поставила блок рукой и дёрнулась влево, избегая метательного ножа Цукермана.       Виктор ринулся врагу за спину, Уилкерс поддержал напарника, напав на неё. Девушка сверкнула глазами и ударом кулака раздробила противнику бедро. Затем, выхватив у Цукермана один из ножей, в развороте вонзила его в правое плечо Фитцджеральда. Тот зашипел от боли, однако не остановился. Салли ухмыльнулась и, пропуская удар, кулаком вогнала оружие ещё глубже в плоть противника. Виктор, несмотря на боль, попытался подняться с земли, однако девушка ударила его пяткой ноги, не дав закончить начатое.       Бой занял всего минуту. Салли демонстративно развела руками в стороны и слегка склонила голову вбок: — Отлично поиграли…