Проклятый лес: Рагнарок

      Барселона, больница       Хелен кивнул им, оторвавшись от своего альбома. Натали и Джуди ушли в поместье Бланко, оставив юношу приглядывать за Мирардом. Отис нисколько не удивился появлению Дальвина, хотя и насторожился. Энн обеспокоенно посмотрела в окно палаты и спросила: — Как он?       Хелен немного помолчал, после чего закрыл блокнот. — Плохо. Врачи говорят, рана плохая, состояние не улучшается. Мне жаль, Энн.       Энн отстранённо покивала и приоткрыла дверь палаты. Хаммель перевёл на неё свой затуманенный взор и через силу улыбнулся — обожженные губы мужчины сильно потрескались. Медсестра бросила взгляд на лежащую на столе чёрную маску. — А говорил, она ужасна. — Просто у моей подруги нет чувства вкуса, — проронил Хаммель и указал на стул, — у тебя похмелье? — Заметно? — Хах. Я рад тебя видеть. Не знаешь, как там Фрэнк? — Всё сложно, Хаммель. — Вот как… нда. К-как ты узнала, что со мной? — За тобой приглядывали мои друзья. Мо хотим помочь Корнелии Бланко. — Значит, ты тоже… из них. — Да…- во взгляде Энн читалась старая боль.       Мирард долго смотрел на неё, затем поманил к себе. Энн позволила ему убрать свою длинную чёлку, обнажая пустую глазницу. Хаммель погладил изуродованную щёку женщины: — Прости меня. Если бы не я… — Мы оба виноваты, — женщина шмыгнула носом, — захотели лёгкой наживы. — Пусть и не видно, но… его знак всё ещё на тебе, — Хаммель провёл пальцами по шее Энн, — жаль, что не смогу вновь посмотреть в его глаза. Помни, Энн: мы — не его рабы! Хах…       Энн взяла его руку в свои. Мирард кое-как унял свой гнев и продолжил: — Времени нет, я должен тебе сказать. Корнелия… её болезнь…       Медсестра поднесла ухо к губам старого друга. Дальвин и Хелен, позабыв о подозрениях, в оба глаза наблюдали за тем, как в палату Хаммеля подоспели врачи…       Барселона, зала для приёмов       Ирвин Мендез с невольным восхищением взирал на статую, стоящую в центре помещения. По словам экспертов, она выполнена из вулканического стекла в стиле, по мнению людей, недосягаемом для человеческого восприятия. Сам Ирвин понимал, чем может быть ЭТО, отчего сердце мужчины предательски стучало. Одним из условий авгуров (а условия были) была эта статуя. Работники заведения с опаской обходили необычное изваяние.       Мендез ждал встречу с беловласым авгуром. Было неожиданностью получить приглашение в это место. А ведь он ничего не говорил им о месте приёма. Мужчина чувствовал: что-то идёт не так, как того хотели люди в масках. За спиной раздались уверенные шаги, рядом с Ирвином встал человек. Первое, что бросилось в ему в глаза — отсутствие белых волос. Да вообще каких-либо волос. Вторым же было отсутствие маски. Ирвин стоял рядом с авгуром и с каждом секундой ужас в его сердце разрастался. — Ты… но как же… — Вижу, вы не слишком рады личному знакомству. Что поделать — ситуация не позволяет. — Что ты… — Меня раскрыли. Мирард выложил все козыри на стол. Ситуация выходит из-под контроля, Ирвин. Они придут за вами. — Они? Кто?! — «Иные». Много «иных». Но не отчаивайтесь — я и мой напарник займёмся ими. Приём обязан пройти. — О чём вы говорите?! Наёмника схватили, вас раскрыли, а Корнелия жива! Более того, Мирард всё понял: теперь она поправится! — Это выходит за рамки веселья, которое я планировал.       Авгур подошёл к статуе и, приложив к ней ладонь, растянул губы в презрительной улыбке: — Ты тоже чувствуешь это, падший рыцарь? Столь ярое зло, которое я выпущу…       Слендер, закинув ногу на ногу, кинул хмурый взгляд в окно. В руке он сжимал телефон, на который буквально минуту назад пришло сообщение от Энн. Организм Хаммеля перестал бороться с неизбежным. Тем ни менее, он поведал о тайне болезни Корнелии. — Как низко… чёртово отродье. — Чего бормочешь? — сладко зевая, спросил Ремо. Пока Немезис помогала Корнелии выпить лекарство, мужчина дремал возле стены. — Я знаю, как избавиться от болезни миссис Бланко. — Правда?! — воскликнула Корнелия, — вы сможете меня вылечить? — Я сказал «избавиться», а не «вылечить». Хаммель Мирард не ошибся — лекарство действительно поможет вам.       Остальные непонимающе на него смотрели. Ремо скривил губы, после чего прислушался к Орне. Брови мужчины поползли вверх: — Серьёзно?! — Да что не так? — подала голос до этого молчавшая Джейн. — Миссис Бланко отравили, — пояснил Безликий, — и добавляли дозу каждый раз с приёмом лекарства. — Но… кто мог…       Слендер покосился на железный поднос с пустым стаканом и начал рассказывать. И тогда Корнелия всё поняла. Поняла, какое коварство и предательство постигло её семью. Пригревший возле груди змею. её покойный муж расплатился за это бизнесом и даже жизнью. Узнала она и об ужасных существах, скрывающих истинную сущность за фарфоровыми масками. На глазах женщины невольно навернулись слёзы горечи и отчаяния. Она с ужасом вспоминал его, играющего с Дамианом. Мило улыбающегося ей. Он был членом семьи для них. — А он нереально крут, — заметил Сантьяго, — смог скрыть ауру даже от Орны. Эти авгуры — чудовища, несомненно.       Повисла тишина, нарушить которую спустя пару минут решился Слендер: — Нет. Чтобы ты не думал, они «иные»… люди. Но то, что они задумали, не поддается здравому смыслу.       Ремо хмыкнул и посмотрел на убийцу из «ДаЛеРей». Май не изменился в лице, однако его глаза блеснули от негодования. Сантьяго почесал себе за ухом и сказал: — Ты в курсе, что родился здесь?       Май сначала не понял, что обращаются ему. На недоумённый взгляд наёмника Ремо указал на меч. — Это всё Орна. В тебе много противоречий, брат. Ты — не убийца. Ну, то есть, по факту да! Но Орна видит в тебе искру… ай, не знаю, как это объяснить!       Член «ДаЛеРей» обвёл всех присутствующих уставшим взглядом. Не убийца? Есть в этом что-то. Ему нет причин доверять этому человеку, да ещё и разговаривающему с оружием. Тем ни менее, в молодые годы его часто посещала мысль найти настоящих родителей. Как бы это не было удивительно (практически нереально), годы натаскивания мужчины в организации не лишили его… надежды? Слишком громкое слово для его ожиданий. Он всегда чувствовал себя не в своей тарелке, но это не касалось исключительно его работы. Словно полой манекен, он топтал землю без смысла, лишь с одной целью — выполнить поставленную задачу. Организация привила ему исполнительность и преданность их делу.       Хах, смешно. Если он так легко поставил под сомнения их цели, не значит ли это, что учение «ДаЛеРей» ничего не стоит? Даже мысли об этом преступны… но как хорошо мыслить вне тех рамок. Май исподлобья посмотрел на Корнелию. Эта женщина столько раз была на грани отчаяния, но её глаза всё также блестят. В отличие от его «мертвых» очей, её полны жизни и устремлённости. Наёмник на мгновение представил, как стоит рядом с этой яркой женщиной, держит её за руку, и она шепчет ему на ухо что-то приятное. Эти мысли, словно удар молнии, прошлись по всему его телу, от макушки до кончиков пальцев. Корнелия заметила слабую ухмылку на лицо наёмника — вдова Курта Бланко была очень чуткой женщиной. Она почувствовала какое-то изменение в наёмнике. Май почувствовал на себе её взгляд и, сам того не ожидая, улыбнулся ей. — Я могу сказать?       Слендер со-товарищи обернулись к пленному с невольным интересом. Безликий внимательно пригляделся к убийце и произнёс: — Попробуй. — Если это поможет, я могу рассказать вам кое-что о дряне, что могли притащить из этого вашего Богана…