Проклятый лес: Рагнарок

      Поместье семьи Бланко, поздний вечер       Как и предполагал Слендер, след Глена Ченнинга затерялся сразу за входной дверью поместья. Не теряя времени, Тоби ушёл искать след авгура. В тоже самое время, спальня Корнелии Бланко была переполнена людьми. Май сидел в центре помещения, под пристальным вниманием Немезис и Маски. Ремо опёрся о створку входных дверей, нетерпеливо щёлкая ножнами. Сидящая рядом с ним Джейн несильно пнула мужчину по ноге, призывая прекратить. Джефф вяло поигрывал с кухонным ножом, что взял с кухни. Никто не говорил ни слова — взгляды многих были прикованы с Энн. Женщина сжимала в руке лицевую повязку Хаммеля и не поднимала головы.       Её хорошо друга не стало примерно через час после их разговора. За это время они успели обсудить очень многое и, несмотря на попытки Тима и Дальвина узнать, о чём они говорили, Энн держала язык за зубами. Изгой перестал отпускать свои язвительные шуточки — даже он чувствовал гнетущую атмосферу, окружившую этот некогда живой дом. Натали о чём-то негромко переговаривалась с Безликим, тот лишь кивал в ответ. Входная дверь открылась — Матео очень тихо вошёл в спальню и взглянул на Корнелию. Там слабо ему улыбнулась. — Я уложил Матео и Салли в спальне наверху. Буду приглядывать за ними. — Спасибо вам, — благодарно кивнул ему Слендер, — я бы хотел сделать единым ту информацию, что получил от всех вас. Несмотря на слова нашего пленного убийцы, Джейн и мистер Сантьяго встретили в городе ещё одного человека в дождевике. К счастью, на помощь подоспел мой старинный друг. Не знаю, кто тот человек, но обещаю выяснить. Теперь к главному.       Слендер перевел взгляд на наемника из «ДаЛеРей». Май задумался прежде чем начать говорить. — Как я уже говорил, авгуры потребовали от Мендеза поставить, как главное украшение приема, черную статую. — Опиши её подробней, — попросил Безликий. — Около четырёх метров — судя по размеру ящика. Я не видел её собственными глазами.       Джефф и Джейн перекинулись встревоженными взглядами, в то время как Немезис взволнованно сцепила руки в замок. Мастер занимался её обучением гораздо дольше, чем у других. Её отточенный до абсолюта Страх давал женщине донельзя обострённые органы чувств. Каждый всплеск эмоций в городе, каждый потревоженный энергетический поток — все эти ощущения Нем пропускала сквозь своё тело, в такие моменты понимая, насколько тяжела может оказаться ноша Древних, вроде Слендера. В тот момент ощущения ужаса затмило её разум — она чувствовала чистую ярость, что скрывается в Барселоне. Ноги женщины предательски дрогнули.       Слендер обхватил ладонью тыльную сторону её шеи. Немезис почувствовала, как уверенность вновь возвращается к ней. — Твои слова очень ценны, Май. Благодарю тебя.       Наёмник потупил хмурый взор, не зная, как ответить на то, что ему никогда ещё не говорили за все тридцать шесть лет его жизни — слова благодарности. Безликий сцепил руки в замок и положил на них голову: — Нам нужно попасть на этот приём. Порождение Боган не должно появиться в этом мире. — Думаю, сложностей у нас не возникнет, — уверенно заявила Немезис, — с вами мы легко пройдём мимо охраны. Единственная преграда — два авгура, но, думаю, мы справимся. — В этом и все сложности. Я не пойду. — Что?! — Важно, чтобы статуя была уничтожена. С авгурами можно разобраться потом. Главное — статуя. Я не смогу скрыть свою ауру, в отличие от всех вас. Будем держать постоянную связь. — Я-я поняла вас. Но чем тогда вы займётесь, Мастер?       Слендер промолчал. В последний раз Нем видела такой взгляд у своего наставника в далёком прошлом, ещё до основания общества спиритов. Оставшись без должного ответа, остальным не осталось ничего, кроме как разойтись по своим делам.       Джефф учтиво постучал, прежде чем войти. Пака приветливо улыбнулась ему, в то время как Эвелина стояла на небольшом балкончике и рассматривала рощу впереди. Юноша почесал висок и присоединился к ней. — Ваше совещание закончилось? — Да-а… мисс Эвелина… — Всё в порядке.       Джеффри умолк. Эвелина вздохнула и улыбнулась. — Я злилась только сначала. Пака долго убеждала меня в том, что вы хорошие люди. И, судя по тому как нас приняли, она не ошиблась. Ещё она рассказала мне о своей… силе. Вы научите мою дочь контролировать её? — Я уже обещал. Правда, инициативу перехватил на себя Гаспар. Уж поверьте, он куда лучше сможет обучить Паку.       На том они и сошлись. Джефф провёл с ними довольно много времени, обсуждая самые разные темы. Кончилось тем, что и дочь, и мать попросили продемонстрировать им негатив. Юноша не пришлось долго упрашивать. Пака завороженно наблюдала за тем, как от кулака младшего Вудса начал исходить красный пар. Эвелина немного испуганно спросила: — У Паки будет тоже самое? — Да. Её источник негатива — Гнев. Помимо него, есть ещё два — Страх и Безумие. — Какие страсти! А почему именно Гнев? — Могу только предполагать, — Джефф развеял свой негатив и взглянул на девушку, — Пака рассказала о ссоре с отцом. И о любимой вазе.       Он вкратце объяснил им возможные случаи пробуждения негатива. Глаза Паки всё больше загорались от восхищения. В какой-то момент она, к удивлению матери, ляпнула: — Я бы тоже так хотела! — Пака! Ты не понимаешь, о чём говоришь! — Конечно понимаю, мама! «Иные» сильные и независимые — это же круто! Правда ведь, Джеффри?       Джефф кратко улыбнулся, чем прервал поток радости девушки. Младший Вудс устало протёр глаза, после чего взмахом ладони снял с себя морок. Пака умолкла, понимая, что возникла неприятная для него тема. — В моей стране… репутация у меня поганая. Мягко говоря. «Улыбку Глазго» я сделал себе сам. То же и с веками. Я… серийный убийца.       Брови Паки удивлённо поползли вверх. Эвелина осталась спокойна, украдкой наблюдая за реакцией дочери. Джеффри снова накинул морок и сказал: — Нет в этой жизни никакой романтики, Пака. Не знаю насчёт светлых «иных», но подобных мне на эту дорогу привели страшные вещи. Я несказанно рад, что ты пробудила негатив и лишь разбила вазу, хотя лучше бы ты никогда этого не делала. Мир, в котором я живу, переполнен страхом и отчаянием. В нём места нормальным вещам. Ни нормальных друзей, ни семьи. Чтобы выжить, ты оттачиваешь свои силы, закаляясь в страданиях, своих и чужих. Мерзкая сила для мерзких людей.       Пака потупила грустный взгляд. Эвелина задумчиво посмотрела на юношу. Материнский инстинкт подсказывал ей, что внутри этого испещрённого шрамами тела скрывается испуганный до смерти ребёнок. В такие моменты он тянет свои дрожащие ручки, желая получить любви и понимания, вобрать в себя без остатка и греться в их лучах вечность. А сколько подобных потерянных душ бродят по всему миру? И не обязательно, что они «иные». Многие так и не дождутся этих тёплых лучей, кто-то падёт так низко, что утратит всё человеческое. Как грустно и глупо.       Джеффри тем временем продолжил: — Представь себе бескрайний океан. Ты глубоко под водой, с каждым днём опускаешься всё глубже в бездонную черноту. А вокруг тебя тысячи, может и десятки тысяч тебе подобных. Кто-то пытается тянутся к поверхности, кто-то смирился и мерно опускается на дно. Когда-то я сказал девочка, пришедшей с нами, Салли, что мы прокляты. Я не кривил душой. Никто из нас не умрёт своей смертью. Наказание за наши грехи — вечная борьба с себе подобными за банальное существование.       Он умолк, и никто не не решил нарушить эту тишину. Стоявший за дверью комнаты Слендер задумчиво покачал головой и постучал…