Я на тебя неотрывно смотрю И губами к щеке так хочу прикоснуться. И к груди своей крепко тебя я прижму, Только если все сон, я прошу, ты не дай мне проснуться.
— Анжелика Тич, значит? — Билл подошел к стоящей на краю палубы девушке. Ветер развевал ее красивые волосы, а в черных глазах, будто звезды, отображались блики горящих на корабле фонарей. — Да, а что? — она гордо вздернула острый подбородок. — Ничего, — он подошел к планширу и ухватился за него. — Я знал вашего отца. — И что в этом особенного? — в голосе Анжелики прозвучал сарказм. — Его много кто знал. Он ведь был довольно известным. — Факт, — он посмотрел на небо, усеянное звездами. — Я служил у него на корабле когда-то. Прихлоп повернулся к Анжелике, одной рукой держась за планшир. — «Месть Королевы Анны» стала моим первым пиратским кораблем. — Он наблюдал за тем, как девушка повернулась в другую сторону, прижавшись спиной деревянной панели, и, сложив руки на груди, посмотрела на него. — Сколько же вам тогда было? — в ее голосе чувствовался интерес, и Билл усмехнулся про себя. — Четырнадцать, — он с удовольствием наблюдал за ее округлившимися глазами. — Зачем же вы в столь юном возрасте подались в пираты? — Анжелика посмотрела ему прямо в глаза, отчего по всему его телу прошли мурашки. — Не от хорошей жизни, конечно, — Прихлоп почти ничего не помнил о своем прошлом, но кое-какие моменты он никогда не забывал. — Судьба тогда не очень меня жалела. Будучи сиротой, без дома, без семьи, в холоде и голоде я бы долго не протянул. Уличные мальчишки очень часто рассказывали о появившемся в Карибском море отчаянном разбойнике, о нем слагали легенды. И в то время как все содрогались от ужаса, услышав одно только его имя, я мечтал только об одном, — пират посмотрел на заинтересованную его рассказом Анжелику и продолжил: — Быть в его команде. — Брови девушки поползли вверх, и он не сдержал улыбки. — Но, как говорится, «Бойтесь своих желаний, ведь они могут сбыться». Однажды утром в моем маленьком, портовом городке прозвучали пушечные выстрелы. Начался ужасный шум, люди бегали, кричали, прятались по домам. А я стоял посреди улицы и не понимал, что происходит, но что взять с ребенка? Один из головорезов Черной Бороды поднял надо мной свой клинок, намереваясь убить, но его остановил ваш отец, сказав что у них нет времени на всякое отребье. Они уже закончили с разбоем и уходили на корабль, и в тот момент я, переборов свой страх и не обращая внимания на то, что для них я всего лишь мусор под ногами, все таки попросился к ним на судно. Конечно же, они смеялись, но, к моему большому удивлению, взяли меня с собой. Тич вместе со старпомом научили меня фехтовать. — И долго вы были на корабле моего отца? — Анжелика оттолкнулась от планшира и сделала несколько шагов вдоль палубы, разминая затекшие ноги, а потом вернулась обратно. — Нет, недолго, где-то два года. На корабль и всю его команду была объявлена охота. Я чудом остался жив. — Билл посмотрел в глаза девушки, горящие каким-то странным светом. — В одном из портов, куда мы прибыли по каким-то делам капитана, я вместе со всеми сошел на берег, и, увидев выступление какой-то бродячей группы артистов, так увлекся, что не заметил, как корабль уже отплыл от берега. Мое исчезновение они вряд ли заметили, да если бы и так, все равно никто не стал бы возвращаться за мальчишкой. Я тогда так обижался, проклинал их всех на чем свет стоит, а чуть позже узнал, что мне повезло, как никому из них. Корабль потопили, а всю команду повесили, кроме, конечно, Черной Бороды, он исчез, будто бы сквозь землю провалился. — Узнаю своего отца, — вздохнула девушка — Я пробыла с ним недолго, но достаточно для того, чтобы немного понять его. — Вы на него похожи, — Билл начал присматриваться к ней, отчего Анжелика смутилась и отвела глаза. — Правда? — девушка, улыбаясь, смотрела на свои ноги. — Особенно глаза, — он сделал шаг в ее сторону. — Такие же таинственные. — А он мне говорил, что я похожа на маму, — Анжелика решилась посмотреть Тернеру в глаза. — Тогда она была очень красивая, — Билл хотел еще что-то сказать, как вдруг со стороны капитанского мостика послышался какой-то шум. Они с девушкой повернулись на источник звука и увидели как Джек с Уиллом, споря о чем-то, схватили друг друга за грудки. Несколько матросов, увидев их разборки, решили вмешаться. Но Билл жестом руки приказал им остановиться, давая тем самым понять, что не стоит этого делать. — Интересно, что там у них произошло? — услышал он тихий голос девушки рядом с собой. — Думаю, это не наше дело, пускай сами разбираются, — сказал он Анжелике, но подумал совсем другое. Прихлоп знал, о чем был их спор, и почему-то больше всех в этой ситуации ему было жаль Элизабет. Он прожил немало лет и умел разбираться в людях, поэтому он видел, как девушка мечется между двумя небезразличными ей людьми. Уилл и Элизабет красивая пара. И он видел, что девушка любит его сына, но только слепой не заметит того, что дорог ей не только он, но и Джек. Но у Билла был уже кое-какой план насчет них троих. Он увидел, как Элизабет подошла к сидящим за столом мужчинам, сжимая в руках бутылку рома.***
— А что он должен был понять? — Джек услышал тихий голос Элизабет и повернул голову в ее сторону. Девушка стояла в двух шагах от них и смотрела то на него, то на Уилла. В руке она сжимала принесенную по его просьбе бутылку рома. В ее глазах светились непонимание и испуг. Нет, он точно убьет этого мальчишку, как можно быть настолько глупым? — Лиззи, — Джек улыбнулся ей своей сверкающей улыбкой, — а мы тут с Уиллом вспоминаем былые времена. И кстати, спасибо за ром, Цыпа. Он встал из-за стола и шатающейся походкой подошел к ней. Взяв бутылку из ее рук, он умышленно коснулся пальцев девушки, заметив при этом, как она покраснела, что было для него хорошим знаком. — Пойду к Прихлопу. — Он обернулся к Уиллу, молча наблюдавшему за ним. — Воркуйте, голубки, до утра еще есть время. Джек с безразличной улыбкой направился к Биллу и Анжелике, которые наблюдали за ними. Но в душе его клокотала злость. И, видимо, это было написано у него на лице, потому что Билл посмотрел на него с долею понимания и сочувствия, отчего Воробей скривился. Еще этого ему не хватало. — Билл, дружище, — он откупорил бутылку, принесенную девушкой. — Я по тебе скучал. — Да неужели? — в голосе Прихлопа прозвучал сарказм. — Рад это слышать. — О чем вы тут беседовали? — пират шатающейся походкой подошел к планширу, и, повернувшись, прижался к нему спиной. Он сжимал в руках бутылку, все еще хранившую тепло девичьей ладошки, и, сцепив пальцы вокруг горлышка пузатой посудины, он будто бы пытался сохранить тепло, оставшееся после нее. — Ни о чем, Джек, — голос Анжелики отвлек его от невеселых мыслей. — Да ладно тебе Цыпа, я же видел, как вы мило улыбались друг другу. — Джек сделал большой глоток обжигающего горло напитка, но даже не поморщился. — А ты что, ревнуешь? — с издевкой в голосе спросил Билл. — А есть к чему? — Джек свободной кистью отвел руку Билла, который хотел взять у него ром. — Прости, друг, но эта бутылка моя. Билл хотел было что-то сказать, но его опередила Анжелика. — Может, меня угостишь, Джек? — Она, обойдя Прихлопа, встала перед Воробьем. — А с каких это пор ты пьешь ром? — пират пристально посмотрел на нее. — Помнится, ты всегда ненавидела этот напиток. — О, Джек, рядом с тобой всему можно научиться, — она соблазнительно улыбнулась. — И много о чем поменять свое мнение. — Зная Джека Воробья, смело могу предположить, что ничему хорошему от него научиться нельзя. — сказал Билл, и они с Анжеликой дружно рассмеялись. Джек немного обиделся, конечно, и хотел что-то им сказать в отместку за унижение, но за него это сделал другой человек. — Он капитан Джек Воробей, — все повернулись на голос Элизабет. Девушка вместе с Уиллом стояла в двух шагах от них, странно, что никто не заметил, как они подошли. Элизабет смотрела на отца своего мужа с вызовом, а глаза так и блестели. Джек залюбовался ею, ему было очень приятно, что она решила за него заступиться. Хотя Билл сказал это шутки ради и дуться тут было не на что, но в красивых глазах плескалась обида, будто бы это не его, а ее обидели только что. Джек хотел было что-то сказать, но девушка не дала ему этого сделать. — Он прекрасный капитан, и у него есть чему поучиться, — девушка перевела взгляд своих карих глаз на Джека, и, мгновение назад обиженный, он стал ласковым и гордым. Гордым за него. Джек еще сильнее сжал несчастную бутылку так, что побелели костяшки пальцев. — Он умный, храбрый, ответственный и обаятельный. — Элизабет посмотрела на Прихлопа. — А еще он добряк. Скажи, Уилл. Она повернулась к застывшему парню, и тот словно проснулся, услышав свое имя. — Да, действительно, — Уилл перевел взгляд с сияющей девушки на Воробья, — а еще он знаменитый бабник, ни одну юбку мимо себя не пропустит. — Не всегда, — Джек поднял указательный палец вверх и обвел взглядом четырех собеседников, остановившись на Уилле. — Иногда они сами ко мне липнут. — А ты и рад небось? — парень прищурился, расссматривая Воробья. — Уилл, что же ты, — Элизабет с укором посмотрела на парня. — Это его дело, мы сейчас не об этом говорим. — А ты что, завидуешь? — таким же тоном ответил Джек. — Конечно, какая дама захочет евнуха. Не обижайся, Цыпа. Анжелика не смогла сдержать смех, а сам Джек уже начинал беситься. Но тут в разговор вмешался Билл. — Скоро рассвет, — он повернулся к Уиллу и Элизабет. — Не тратьте последние минуты на бессмысленные споры. Кто знает, когда еще вам так повезет. На эти его слова никто не нашелся, что ответить. Он направился в сторону капитанского мостика, но остановился и посмотрел на Воробья. — Джек, пойдем, мне нужно с тобой поговорить. — Взгляд пирата пробежался по Анжелике. — А вам спокойной ночи, мисс. — Спокойной ночи, мистер Тёрнер, — девушка посмотрела в спину уходящему пирату, а затем на Джека. Тот пожал плечами и последовал за Биллом, на секунду остановившись перед Элизабет. Он хотел что-то сказать, но не нашел слов, поэтому лишь молча посмотрел на нее и пошел к Прихлопу. — Ну и о чем ты хотел с мной поговорить? — Джек подошел к стоящему у борта Прихлопу и свободной рукой ухватился за планшир, другой же поднес к губам бутылку и сделал небольшой глоток рома. — Джек, Уилл рассказывал мне, что ты хотел быть капитаном «Летучего Голландца», это так? — Билл повернулся к Воробью и посмотрел ему в глаза. Джек насторожился, но виду не подал. Ему стало интересно, зачем Тёрнер его об этом спрашивает. — Да, было такое желание, — он оглянулся и посмотрел на молодого капитана, который, не выпуская руки своей жены, отдавал приказы команде. — Но из-за некоторых непредвиденных событий мне пришлось сменить свое решение. Джек снова сделал глоток из бутылки. Подозрительно прищурив глаза, он посмотрел на Прихлопа и продолжил: — Изволь ответить тогда, — он ткнул пальцем Биллу в грудь, — чем вызвано твое любопытство? — Ты еще хочешь им быть? — вопросом на вопрос ответил тот. Джек подумал, что ослышался. — И как ты себе это представляешь? — Воробей повернулся к морю. — Ты что, хочешь, чтобы я убил твоего сына? — Ответь на вопрос, — Билл взял его за плечи и повернул в сторону Уилла и Элизабет, которые улыбались, глядя друг на друга. — Разве он не мешает тебе быть с ней? Джек по очереди смотрел то на нее, то на парня и не мог понять, что же хочет от него Билл. — За кого ты меня принимаешь? — он повернулся к Прихлопу, толкнув того к планширу. — Он стоит у меня на пути с тех пор, как я увидел Элизабет. И я мог тогда не дать ему этот шанс на спасение и избавиться от него. Но я этого не сделал. Свободной рукой Джек схватил Билла за воротник камзола, и, допив и бутылки последние капли рома, продолжил: — И хочешь знать, почему? — он придвинулся к лицу Прихлопа. Тот молчал и не делал никаких попыток вырваться. — Потому что он - мой друг, смекаешь? — Это то, что я хотел услышать, Джек, — Билл отвел от себя его руку. — Мне нужно было знать, что тебе можно верить, иначе я не смог бы сказать тебе то, что ты сейчас узнаешь. — Да? — Воробей подошел к штурвалу, бережно касаясь его пальцами, и посмотрел на своего собеседника. — Интересно, что же это такое важное, что ты решил устроить мне проверку. Билл запихнул руку в нагрудный карман камзола и, достав оттуда что-то размером с ладонь, подошел к Джеку. В свете фонарей тот смог разглядеть красивую серебряную цепочку, и в следующую минуту в его ладонь легла шкатулка с причудливой резьбой в форме сердца. Джек нервно сглотнул, глядя на нее. Холодный металл обжигал кожу. — Знаешь, что это? — Прихлоп встал прямо перед Воробьем, заслоняя того от людей, чтобы никто не увидел шкатулку. — Тебе ее Калипсо подарила? — Джек хотел было ее открыть, но передумал. — Это не ее, а Джонса. Я нашел ее в тот день, когда он умер. Этот дьявол всегда носил ее с собой, но, видимо, во время боя она потерялась. — Прихлоп взял руки Джека в свои и накрыл ими шкатулку. — Спрячь, не нужно, чтобы кто-то ее увидел. — А зачем ты ее мне отдаешь? — Джек посмотрел на шкатулку, а потом сунул ее в карман штанов. — Калипсо ищет ее, понимаешь? — Прихлоп наклонился ближе к Воробью. — Эта маленькая коробочка для нее дороже любых сокровищ. Это не обычная шкатулка, а одна из частей проклятия. Джек начал понимать, к чему клонит Прихлоп. Если правильно использовать эту вещичку, кое-что может и получится. — Скажи-ка мне, дружище, как ты это себе представляешь: я, по-твоему, смогу стать капитаном, не пронзив сердце, твоего сына, кстати, это во первых, — Джек поднял правую руку вверх и загнул указательный палец, — а во-вторых, с чего ты решил, что я хочу становиться капитаном этого корабля? Он загнул второй палец, и, обведя взглядом «Голландец», остановился на Прихлопе. — Ну, Джек, ты всегда был падок на славу и красивые корабли, это во первых. — Билл загнул первый палец, подражая Воробью. — А во-вторых, что, если я скажу тебе, что сердце не нужно будет трогать? А это значить, что, изъяви ты желание быть капитаном «Голландца», лишнего шрама на твоей груди не будет. Как тебе это? — Заманчивое предложение, я должен подумать. — Джек хотел сойти с мостика, но Билл не дал эму этого сделать, преградив ему путь к лестнице. — Времени нет, Джек, ты что, барышня, что ли? — Прихлоп оттащил его подальше от края мостика, что бы их кто-нибудь не услышал. — Чем дольше Уилл будет на корабле, тем сильнее он привяжется к нему. Часть команды, помнишь? — А какая участь, по-твоему, на этом корабле ждет меня? — Джек с силой оттолкнул от себя Билла, и тот отлетел к краю мостика, но не упал, успев ухватиться за планшир. К счастью, этого никто не заметил, и они продолжили разговор, не подходя к друг другу ближе, чем на два шага. — Или ты думаешь, что я хочу стать этаким монстриком с какими-то полипами по всему телу? — Не глупи, Воробей, посмотри на Уилла, он уже полгода на корабле, но внешний вид у него не изменился. — Прихлоп посмотрел на сына, который разговаривал о чем-то с Элизабет. — Если ты будешь исполнять все обязанности, возложенные богиней, то останешься таким вечно. — Тогда, если это такая прекрасная перспектива, то что же ты лишаешь ее своего сына? — Джек прищурился глядя в глаза Билла. — Неужели тебя не радует то, что он будет жить вечно. Да еще и молодым и красивым, а? — Джек, ты никогда не сможешь понять меня, потому что у тебя нет своих детей. — Прихлоп посмотрел на Воробья с сочувствием, отчего тому стало неуютно. — Но я хочу тебе сказать вот что. Билл подошел к нему, и взяв его за плечи, повернул в сторону носа корабля, где, счастливо улыбаясь в объятьях Уилла, стояла Элизабет. Джек замер, глядя на девушку, он уже знал, о чем дальше пойдет разговор, но молчал. Прихлоп же тем временем продолжил: — Взгляни на нее, Джек, видишь, как она счастлива, — Билл посмотрел на него. — Сможешь сделать это ради нее? И не говори мне, что она тебе безразлична, потому что я не слепой. Сделай в своей никчемной пиратской жизни хоть что-то ради кого-то другого. Билл хотел еще что-то сказать, но Джек не дал ему этого сделать. Он с размаху заехал Тёрнеру по лицу, от неожиданности тот не удержал равновесия и упал. — Не смей мне этого говорить, — он присел на корточки рядом с Биллом, который рукой утирал кровь, стекавшую по подбородку. — Твой сын забыл тебе сказать о том, что я много раз спасал его задницу? Или ты забыл, что у меня уже была возможность стать твоим капитаном, а твой щенок кормил бы рыб на морском дне? Он встал на ноги и подал руку Тёрнеру, помогая тому подняться с палубы. — И ты упустил одну маленькую деталь, — Джек подошел к нему вплотную. — Если Элизабет мне не безразлична, как ты сказал, то разве не могу я использовать свой шанс и увести ее у Уилла, пока тот в море? — Тогда почему ты до сих пор этого не сделал? — таким же тоном спросил Прихлоп. — Еще и помогаешь ей к тому же? — А это мое дело, и вообще, — Джек начал рассматривать Прихлопа, у которого опухла нижняя губа. — Почему ты как любящий отец, желающий спасти свое чадо, уже столько времени зная, что есть такой способ, до сих пор не сделал этого, а если бы мы никогда не встретились, то ты так бы и ничего не делал, а? — Я уже хотел так и поступить, — Прихлоп отошел от Джека, спиной прижавшись к планширу. — Но именно потому, что вы появились, я решил оказать эту честь тебе. — И почему же я удостоился такого подарка? — Джек, также встав рядом с Биллом, прижался к спиной к деревянной поверхности. — Я хочу, чтобы мой сын был счастлив, но если рядом будешь ты, то ваши пути с ним будут часто пересекаться, — он поднял глаза к небу, разглядывая звезды. — А следовательно, и с ней. Что не пойдет на пользу никому из вас. — Что ты имеешь в виду? — Джек не был глупцом и понимал, о чем Билл говорит, но все же ему было интересно, что он задумал. — Не глупи, Воробей, ты ведь прекрасно знаешь, о чем я, — Прихлоп повернул голову в сторону Джека. — Элизабет к тебе неравнодушна, и ты это знаешь. Ей будет тяжело между вами двумя, это во-первых, а во-вторых, Уиллу от этого будет очень плохо. Ведь она может не выдержать и выбрать тебя. А она будет счастлива с моим сыном, я знаю. Джек был в откровенном замешательстве от слов Билла. — И ты решил убрать меня куда подальше? — ему хотелось врезать Прихлопу еще раз, но он сдержался. — А о том, что она может быть счастлива и со мной, ты не подумал? Ложь во спасение, как это благородно. — Иногда в этой жизни приходится чем-то жертвовать, — Прихлоп невидящим взглядом смотрел в пространство. — Это, конечно, хорошо, что ты так заботишься о своем сыне, — Джек поставил пустую бутылку из-под рома, которую до сих пор держал в руках, рядом с собой на планшир. — Но ты не боишься того, что Уилл может не простить тебе этого? К тому же недавно ты назвал меня своим другом, а сейчас практически подписываешь мне смертный приговор. Мне ведь тоже может быть больно. — Я предлагаю тебе равноценный обмен, — Билл посмотрел на Джека. — Бессмертие в обмен на счастье моего сына и Элизабет. — Никакое бессмертие не может быть ценнее любимого человека, — сказал Джек, всматриваясь в ночное небо. — Даже я это понимаю. — Джек, времени мало, решайся, прошу тебя. — Билл с мольбой в глазах посмотрел на него. Джек на минуту задумался о том, как бы ему провернуть все это таким образом, чтобы не остаться на «Голландце». — Говори, что нужно делать, — он посмотрел на Билла, сделав как можно более заинтересованный взгляд. — Насколько я знаю, вы направлялись к Бухте Погибших Кораблей, — Билл смотрел Джеку прямо в глаза. — Если да, то вы взяли правильный курс. Найди там человека по имени Том Уоренс. Покажи ему шкатулку, и он поймет, зачем ты к нему пришел. Но должен тебя предупредить, он скользкий гад, с ним нужно быть начеку. Ни в коем случае не давай шкатулку ему в руки. — Об этом не волнуйся, свое добро я всегда ношу при себе, — Джек направился в сторону лестницы. — Это все? А то я намереваюсь пойти немного поспать, ведь у меня намечается тяжелый день. — Да, это все, что мне известно, — Билл подошел к Воробью. — Спасибо тебе. — Не стоит, я еще ничего не сделал, — он посмотрел на пустую палубу. — И не обещаю, что что-то получится, не стоит мне верить. Ведь я же пират. — Возможно, раньше я так и поступил бы, но не сейчас, — Билл хитро посмотрел на него. — Ведь теперь тебе есть, что терять. — А ты жестокий человек, Прихлоп, — почему-то вспомнил слова Морского Дьявола Джек. И очень удивился ответу Билла. — Жестокость - понятие относительное, — самодовольная улыбка играла на лице Тёрнера. — А говорил, что у меня нечему учиться, — сказал Джек и, быстро развернувшись, сбежал по лестнице вниз, не желая больше продолжать разговор, ведь он действительно устал. Пират направился к борту корабля и, проигнорировав перекинутую для перехода доску, по привычке перелетел на свой корабль на канате. Джек хотел позвать с собой Гиббса, но, увидев того в компании моряков, решил не тревожить его. Оказавшись на своем корабле, он хотел пройтись вдоль палубы, чтобы посмотреть на нового «Голландца», с которого спало уродующее его проклятие. Он уже сделал несколько шагов, глядя на белые паруса, как вдруг услышал смех Элизабет, а затем увидел и саму девушку. Она танцевала с Уильямом под напеваемую им мелодию. Кружась вокруг себя, она время от времени подпрыгивала к парню и целовала его то в щеки, то в губы, а он при этом счастливо улыбался, питаясь поймать увертывающуюся от него девушку. Джек стоял в тени, и они не могли его видеть. На душе пирата была пустота. Глядя на сияющую Элизабет, он понимал, что в чем-то Билл прав. Она счастлива с Уиллом. И если его, Джека, не будет рядом с ними, то она вскоре забудет о нем и заживет счастливой жизнью со своим мужем. Но как же он? Да никак, он же Капитан Джек Воробей, выберется как-нибудь. К тому же он забыл, что обещал еще помочь Анжелике. При воспоминании о ней его осенила одна мысль. А ведь когда он станет капитаном «Голландца», он с легкостью сможет вернуть ей корабль ее отца. Да и Барбоссе наконец-то утрет нос, а то совсем зазнался мерзавец. И будет у него два корабля: «Летучий Голландец» и «Черная Жемчужина». Хотя нет, «Жемчужину» он отдаст Элизабет как подарок на свадьбу, ведь, чтобы ни говорил Прихлоп, он не хочет, чтобы девушка о нем забывала. С такими мыслями Джек направился в трюм, чтобы лечь в свой неуютный гамак и немного поспать, потому что количество выпитого им рома давало о себе знать.***
Элизабет сидела на краю палубы, свесив ноги за борт корабля, а на ее коленях удобно расположил голову Уилл. Он блаженно прикрыл глаза, убаюкиваемый руками девушки, перебирающей его отросшие волосы. Она смотрела на розовеющий горизонт, который с каждой минутой приближал ее к расставанию с любимым человеком. Еще немного, и они расстанутся. У него был долг, который он должен выполнять, у нее была цель, к которой она стремится, чтобы спасти его. Но сможет ли она это сделать, хватит ли у нее на это сил? Она не знала. Ее душа металась между двумя родными людьми, которых у нее еще не забрало это море. Хотя нет, Уилл теперь был не только ее, теперь он принадлежал морю даже больше, чем ей. И она попробует забрать его. Но девушка не знала, что будет дальше, сможет ли она быть с ним, когда у нее все получится. Ведь был еще и Джек - Джек, который стал ее личным ангелом-хранителем. Такой забавный, добрый, родной. Господи, что же ей делать, как поступить? К горлу подступил тугой комок, глаза застилали слезы, она не видела ничего перед собой. Элизабет еле остановила рвущееся наружу рыдание, но маленький всхлип все-таки не смогла сдержать. Издав непонятный булькающий звук, она до боли прикусила губу, пытаясь не привлечь внимание Уилла, но он все-таки услышал ее и мгновенно поднялся с колен девушки, глядя ей в глаза. — Элизабет, что случилось? — он с тревогой и нежностью смотрел в ее глаза, отчего ей стало еще хуже, и она все-таки разрыдалась. Парень, конечно же, принял все на свой счет, не подозревая о том, что она может плакать и еще об одном человеке, поэтому он зашептал ей всякие успокоительные глупости, при этом крепко обнимая. И Элизабет доверчиво к нему прижалась, греясь в теплых объятьях. — Уилл, прости меня, — сказала она, прежде чем подумать, зачем она это говорит, но было уже поздно. — Ты о чем? — он отстранил ее от себя и посмотрел в мокрые от слез глаза. — Что я должен тебе простить? Элизабет чуть не до крови прикусила губу, стараясь придумать, что же ему сказать, чтобы и не обмануть его, и не ранить. Но ничего толкового в голову не приходило, поэтому она, чтобы не врать ему, решила перевести разговор в другое русло. — Прости за то, что не смогла тебя уберечь от этого, — она приложила руку к шраму на груди, где когда-то билось сердце Уилла. — Прости. Уилл взял маленькую ладошку в свою руку и, поцеловав каждый пальчик, прижал Элизабет к себе. — Глупая, здесь нет твоей вины, — он гладил ее по спине. — Глупая, совсем глупая. Правду говорят о том, что душевная боль в сто раз хуже физической. В этот момент, в объятьях мужа, принимая его ласку и одновременно думая еще об одном человеке, который также отдает ей себя, не прося ничего взамен, она понимала, что можно вытерпеть практически любые пытки, но от этой душевной боли можно сойти с ума. На горизонте показались первые лучи солнца, а это означало, что им пора в путь. Элизабет как раз хотела сказать об этом Уиллу, но тут к ним подошел его отец. — Сынок, нам пора в путь, выполнять долг, — он посмотрел на Элизабет. — Прости, дочка, надеюсь, что вскоре увидимся. Прихлоп повернулся в сторону капитанского мостика и неспешный шагом направился к нему, попутно отдавая приказы матросам. — Элизабет, — Уилл повернул девушку к себе, взяв в ладони ее лицо. — Пойдем, я отведу тебя на твой корабль. Еще несколько слезинок скатилось из глаз девушки, и он поймал их подушечками пальцев, а затем поцеловал в обе дорожки от слез на ее щеках, ощутив на губах соленый привкус ее горя. — Пойдем, — он взял ее за руку и повел к краю палубы. Подойдя к планширу, они увидели, что Джек и все остальные уже на корабле и ждут только ее. Элизабет вздрогнула, когда Уилл поднял ее на руки и поставил на доску чтобы она перешла на свой корабль. Последний раз поцеловав своего мужа, она погладила его по щеке и, повернувшись к своему кораблю, увидела, что Джек подошел к доске с той стороны, стоит и ждет ее. Элизабет не смогла сдержать улыбки и, вытерев последние капельки слез на щеках рукавом сюртука, она в два шага оказалась на другой стороне и доверчиво схватилась за плечи пирата, разрешая ему снять себя с бортика. — С возвращением на борт, капитан Суонн, — Джек улыбнулся ей и посмотрел на Уилла, грустно наблюдавшего за ними. Элизабет тоже смотрела на корабль мужа, который уже поднял якорь и понемногу скрывался в синеватом тумане. Она до последнего стояла на краю палубы, время от времени махая рукой Уиллу, наблюдавшему за ней. Но вот он в последний раз поднял руку в прощальном жесте и, крикнув что-то, исчез в морской пучине. Элизабет ухватилась обеими руками за планшир, сжав его что есть мочи и закрыла глаза, стараясь сдержать слезы. Она из последних сил сдерживала рыдания, норовившие вырваться наружу в любой момент. — Элизабет, ты как? — тихий взволнованный голос Джека выбил из нее последние капли самообладания. — Джек, я больше не могу, — она с силой зажмурила глаза, но слезы все равно вырвались на свободу. — Мне так плохо, Джек. — Знаешь, я никогда не утешал плачущую женщину и не знаю, как это делается, — он подошел к ней поближе и взял ее лицо в свои ладони, подушечками пальцев ловя слезы то на одной, то на другой щеке. — Но я слышал где-то, что нужно поплакать, и тогда станет легче. Так что не сдерживайся. Если хочешь, то могу предоставить тебе для этого дела свою рубашку, только, пожалуйста, без соплей и не кусаться. От этой внезапной шутки девушка на миг забылась и застыла, глядя в его открытое и добродушное лицо. Но Джек воспринял это по-своему, подумав, что он навязывается. — Да, согласен, наверное, не стоит, — он оглянулся по сторонам. — Видимо, я не гожусь даже для этого. — Глупый, — Элизабет остановила намеревающегося уйти пирата, схватив его за руку. — Какой же ты все-таки хороший. «Господи, помоги мне, пожалуйста» — мысленно помолилась она, видя, как пират разводит руки в стороны, принимая ее в свои объятия. Не долго думая, она прижалась к его теплой груди и, сцепив руки за его спиной и перестав себя сдерживать, начала плакать уже в голос. А Джек только сильнее прижал ее к себе, время от времени легонько водя рукой по ее спине. Сколько они так простояли, не знал никто, но, как только рыдания прекратились, Джек с неохотой отодвинул девушку от себя и посмотрел ей в глаза, которые от пролитых слез стали как будто бы ярче и так и светились изнутри. — Вот уж не думал, что это такое интересное занятие, — он большим пальцем поймал хрустальную капельку, сбегавшую по ее щеке к подбородку. — Мы с тобой простояли так полдня, и откуда в тебе, такой маленькой, столько этой воды-то взялось? От этих его наигранных причитаний, нежного, чуть насмешливого взгляда и смешно исковерканного голоса Элизабет почувствовала себя намного лучше и, не сдерживаясь, начала звонко смеяться. Джек не сдержал ответную улыбку и легонько щелкнул ее по носу. — Мистер Гиббс, поднять якорь и развернуть паруса, мы отчаливаем. — Он посмотрел на Элизабет. — Ну что ж, дорогая, я вынужден оставить тебя одну, дела не ждут. — Джек, спасибо тебе, — девушка искренне ему улыбнулась. — Ты настоящий… — Молчи, знаю, — Джек прервал ее, на секунду в его глазах блеснула боль от того, что она только что чуть не сказала, но он мастерски это скрыл, а Элизабет готова была откусить себе язык за эту чуть не сказанную фразу. — Иди вон лучше к Анжелике, а то она скучает. Завтра к обеду мы будем в Бухте. Сказав это, он повернулся в сторону капитанского мостика и неспешным шагом направился к Гиббсу. Элизабет еще с минуту смотрела в след уходящему пирату, а затем направилась к Анжелике, которая стояла на носу корабля и, держась за трос, смотрела на горизонт.