Древ

      Пустота сменилась звуками и наполнилась жизнью, вернулась чувствительность и ощущение безграничной свободы. Кер находился в тёмном сосуде, наполненном жидкостью; он прошёлся руками по своему телу, мелкое, но пришло знание, что он ещё растёт, и когда процесс закончится, стенки разойдутся, выпуская его в мир. Дотронулся до стенки, она тёплая живая передала ему эмоцию света и тепла, он словно взглянул на мир вокруг и себя со стороны — взглядом его вместилища. Колыбель находилась внутри дерева, но исполину не мешало его присутствие, наоборот, тело втягивало в себя пси-волны, и часть доставалась дереву, увеличивая его рост. Дерево тянулось к солнцу, возвышаясь над своими собратьями, и считало Кера своим плодом, которому оно подарило жизнь.       Без внешнего управления техника пришла в негодность, погребённая под бурной растительностью, а колыбель питалась магией, меняя тело Кера. Так хорошо и спокойно быть деревом, наполняться энергией планеты, взирать на животных, снующих под его кроной. Апатия и безразличие овладело им, но ведь он не дерево? Кер завозился, разминая затёкшее тело, захотелось выйти наружу, подставить своё тело солнышку, почувствовать лёгкий ветерок на своей коже, а не корой исполина. Дерево, услышав его желание, с сожаленьем открыло свой ствол, и он выскользнул с водным потоком наружу. Первый вдох — это больно, чувствовать, как раскрываются лёгкие, и выплёвывать воду и слизь.       Кер не понимал, что произошло, в его понимании колыбель — это сосуд в лаборатории, а не живое дерево, которое его считает своим плодом и очень гордится своим «ребёнком». Ему рады, он особенный, похож на двуногих. Деревья расходятся, открывая ему путь к лесному озеру. Теперь это не простые деревья, а Энты — разумные деревья с возможностью передвигаться. Все деревья в радиусе пятисот метров ожили, благодаря его силе жизни. И они благодарны ему, теперь они покажут этим двуногим, повадившимся в их чащу обрывать молодую кору на деревьях. Кер поверил, что покажут, и хотел в это время находиться как можно дальше, чтобы его ненароком не пришибли. Мама-дерево смеялся, услышав его мысли.       — Зови меня Эдгор.       — Ты мужчина? — на его вопрос Эдгор зашелестел листвой.       — Глупый плод, Энты не имеют пола. Я читал твои воспоминания, если сравнивать с двуногими мы гермафродиты, несущие в себе два начала, без ярко выраженного доминанта.       — Как я попал в тебя?       — Скорее я в тебя. Ещё несколько сезонов назад я был незрелым плодом, висел на ветке, радовался солнышку, ветру, дождю. Как-то на поляну прилетело множество неживых насекомых. Они собирались в одну конструкцию. Потом прилетели насекомые покрупнее и стали набирать в эту конструкцию жидкость. Много питательной жидкости. И я сорвался с ветки, ныряя в неё, стараясь быстрее прорасти, пока сюда не нападали другие семена. Только сосуд закрылся, отрезая меня от солнца, и я попал в ловушку. Насекомые погрузили в жидкость ещё один мёртвый росток, а потом появился ты и дал жизнь мёртвому ростку и мне. Столько манны, она стекалась в тебя, и я рос, пробив закрытый сосуд, обволок его своей корой, погружая сосуд с тобой в себя, а со временем растворил в себе мёртвых насекомых.       — Мёртвые насекомые, это… — Кер открыл в своём сознании образ зондов и манипуляторов.       Картина немного прояснилась, но оставался вопрос: почему содружество забросило свой проект? Кер смывал с себя зелёную слизь, рядом в воду погрузился Эдгор. Он встал корнями в воду и наклонял ветки, чтобы затем, резко их поднимая, разбрызгивать её.       — И кто из нас глупое семечко? — покачал Кер головой.       Осмотром своего тела он остался доволен, не командор, но какие его годы, были бы кости, а мясо нарастёт. Лицо, правда, слишком молодое, не больше шестнадцати на вид, но возраст, — это проблема, проходящая со временем. После купания тело скрутило жутким голодом. Эдгор предложил подкрепиться плодами, но Кер, к своему ужасу, воспринял это как каннибализм.       — Ты ведь не будешь кушать семечко, — не понял его замешательства Эдгор. — Тогда пусти корни и поешь.       Кер про корни не поверил, но приложенные к земле руки действительно по его желанию обзавелись корнями.       — Я тоже стану энтом? — ужаснулся он. — Сперва корни, потом кора, а там и листьями пойду.       К реке прибежала пара молодых деревьев и принесла косулю для Кера.       — Торий, — это дерево, давшее жизнь Эдгору. — Сказал, что двуногому энту надо мясо. Чтобы своё быстрее на костях отросло.       — Так он у тебя скорее корой обрастёт, а не мясом, — вслед за молодняком пришёл Торий.       Дающий жизнь был меньше Эдгора, но в нём чувствовалась мудрость веков.       — Эдгор, мы со старейшинами приняли решение двигаться на юг, к источникам силы, в наши исконные земли, подальше от двуногих. Скоро сбор смолы, я слышал, что молодняк собирается дать двуногим отпор, но мы ещё слабы, надо затаиться.       — Мы расплющим двуногих! — ударил Эдгор по воде ветками.       — Не время, — возразил Торий.       — Слушай дающего жизнь, — поддержал Кер.       — Даже твой плод умнее тебя!       И началось великое переселение. Скрипя, шелестя, сотни энтов двинулись на юг. Кер ехал в ветвях Тория. В отличие от безалаберного Эдгора, который хоть и вымахал громадным, но при этом был, по сути, ребёнком, Торий жил на Альтаре до большого исхода, знал множество языков, мог описать расы животных и растения, пусть его знания и устарели за время спячки, но это было лучше, чем явиться в мир без элементарных знаний.       Энтам не требовался сон и отдых, но они периодически делали привалы, чтобы поохотиться и покормить Кера. Он мечтал о кусочке прожаренного мяса, но и сырое шло неплохо. Во время еды его рот наполнялся острым частоколом зубов, способных перемолоть кости, и возникал вопрос, чьи гены были использованы при его создании? Как бы там ни было, к ним добавились и гены Эдгора, получился полукровка, осталось выяснить кто второй родитель.       — Торий, такое количество энтов, наверное, оставляет широкую просеку позади себя?       Ветки заскрипели, и зашумела листва, вопрос рассмешил энта.       — Мы вершина растительного царства, повелители растений! По нашему желанию трава, кусты и деревья прячут наши следы, даже эльфийским егерям не выследить энта в лесу.       В начале пути по лесу энты возвышались над простыми деревьями, потом деревья становились всё выше пока они не подошли к настоящим исполинам.       — Ого! А я считал Эдгора исполином!       — Действительно вымахал на твоей магии. Это маллорновая роща.       — В ней живут эльфы?       — Это распространённое заблуждение, ты, наверное, слышал, что эльфы в лесу, как рыбы в воде.       — А ещё они говорят с лесом.       — Действительно они слышат лес, но магически выращенный. Поэтому они так ревностно охраняют свои рощи.       Они зашли под кроны маллорнов и ясный день сменился сумраком. Почва под деревьями была покрыта густым ковром мха, Керу казалось, что такая подстилка кишит змеями и пауками, на предложение Тория сделать привал, он сильнее вцепился в ветку.       — Не, я туда не спущусь, — Торий рассказывал ему про угрюм-траву и плотяницу, вдруг кто-то из них растёт подо мхом.       — Так лучше? — мох раздвинулся, оголяя землю.       Ещё два раза они делали привал, пока не вышли из рощи.       — Это?! — Кер в шоке рассматривал лес, увитый лианами плотяницы.       — Эти лианы вывели эльфы, как сторожевую траву. Видишь зелёные цветы с красными прожилками, они задумывались как ловушки, но без присмотра плотяница дичает и съедает всё, что схватили её цветы.       — Мы ведь обойдём эти заросли?       — Нет, я решил с сегодняшнего дня к устным занятием прибавить практические. В тебе есть примесь энтов, вот и будешь учиться управлять растениями.       — А может, начнём с чего-то менее кровожадного? — судя по тому, что его сбросили на землю, то нет.       Сколько раз его проглотили, перед тем как он всё же научился преодолевать свой страх. Это оказалось как с собакой, главное, не показывать, что боишься и отдавать чёткие команды.       — Если вас поймала плотяница, не стоит паниковать, пока она не втянула цветок-ловушку под землю, где тысячи мелких корешков потянутся к вашей плоти, — бурчал Кер себе под нос, по инерции гладя мелкие цветы на лианах.       — Думаю, в твоём путешествии не будут лишними пара монет или меч, а может, и кольчуга попадётся, — предложил Торий.       Ржавые мечи, комки проволоки, некогда бывшие кольчугой, какой-то хлам, истлевшие монеты, кости. Кер швырнул очередной комок проволоки и увидел, как она развернулась, превращаясь в рубаху. Потрогал, звенья были настолько мелкими, что можно пропустить через кольцо, на ощупь приятная, и не скажешь, что металл.       — Мефрил, — пояснил Торий. — Посмотри, может, и штаны найдёшь, — Кер только сейчас понял, что он голый и до сегодняшнего дня воспринимал это как данность. — Ты частично энт, а мы не кутаемся в одежды.       Керу повезло, к рубашке были и штаны, правда, размерчик не его.       — Артефакты разрядились, напитай их манной.       То, что в галактике называли пси-полем, здесь именовали манной. Пси-полем он умел управлять, поэтому с лёгкостью напитал вещи манной. Только, наверное, перестарался, одежда растворилась на его теле.       — Я сделал что-то не так…       — Пожелай, чтобы кольчуга появилась, — не понял его затруднений Торий, и правда, по его мысленному приказу вещи проявились на теле.       Больше ничего стоящего внимания они не нашли, разве что десяток золотых монет да горсть серебра. Из груды изъеденного ржой оружия выбрал нож. Кер улыбался, сидя на ветке, босой, в кольчуге на голое тело, вооружённый ржавым ножом. И снова однообразное путешествие, пока они не увидели труп. Это был первый двуногий абориген, встретившийся ему.       — Как он здесь очутился?       — Видишь камушек в его руке? Это разовый портал переноса, а стрела в спине причина смерти. Видно, он получил её при активации портала, вот настройка и сбилась.       Конечно, мародёрствовать было неприятно, но трупу вещи были ни к чему, а ему ещё пригодятся. Особо порадовали сапоги на низком ходу из мягкой кожи, которые он тут же надел. А вот вещи решил сначала всё же постирать и оставить на потом, когда решит выйти к аборигенам. Кошель с несколькими серебрушками и парой золотых восторга не вызвали, в отличие от меча. Вот она — его нереальная мечта детства. Меч из настоящего металла, в галактике такой мог позволить себе лишь командирский состав, у простых военных были лазерные мечи. А тут такая красота — и его… Он выпал из реальности, любуясь клинком, что серебром блестел на солнце. Не заметил, как взобрался на ветку и они продолжили путь, очнулся от чувства голода и увидел, что меч буквально искрится манной. Оказывается, он по наитию вбухал в клинок столько манны, что обычный меч превратился в артефакт. Пробовал повторить это с ножом, но как был он ржавой железкой, так и остался. Пожалуй, больше ничего за время их путешествия не произошло, двуногих они не встречали, животные держались от энтов в стороне. И однажды Торий сказал, что они дома. Кер осмотрел открывшийся вид, лес, обычный дремучий лес. И стоило сюда идти? Оказалось надо смотреть не перед собой, а под ноги. На земле стояла дымка из-за концентрации пси-поля.       — Вот мы и дома, — зашелестели листвой энты, разбредаясь по лесу.       А на следующий день Кер удивился изменениям, произошедшим с лесом. Исчезли старые больные деревья и буреломы, всё утопало в цветах, появилось лесное озеро. Старейшины энтов замерли, наслаждаясь долгожданным покоем, а молодняк носился по берегу и плескался в озере, чисто дети, только зелёненькие и ветвистые. День Кер занимался ничегонеделанием, а потом Торий и старейшины взялись за него основательно, передавая свои знания. Он даже поначалу подумывал о побеге, но со временем втянулся.       Сколько сезонов он здесь? Уже и молодняк набрался сил, и взросло не одно поколение новых ростков, раса энтов окрепла, возвращая себе былую мощь. Но старейшины решили не вмешиваться в дела двуногих, отгородившись от внешнего мира непреодолимой чащей. Хватит, уже раз втянули эльфы их в свою войну, что привело к великому исходу и уничтожению остатков энтов как расы. Повелители растений сделали выводы и увидели в появлении Кера знак свыше. На его интеграцию в местное сообщество возлагались великие надежды, хотелось узнать, что происходит в мире, не выдавая себя. Да и Керу надо научиться магическим плетениям, а не работе сырой силой.       Кер всматривался в своё отображение, прошёл не один год, а он выглядит как подросток, Торий пояснил, что дети у долгоживущих рас развиваются медленней. Только они так и не поняли, к какой расе он относится. Белокожий, как вампир, но без потребности в крови. С тонкими чертами лица и чуть заострёнными ушами, но не эльф, они светловолосы, а у него чёрные как смоль волосы. Драконы, демоны и оборотни отличались по цвету и строению глаз, но и тут Керу не повезло — привет от сумасшедшего учёного, наниты, которые должны были контролировать действия подопытного, под воздействием магии стали его частью и окрасили глаза и ногти серебром. Он долго привыкал к глазам без белка и продолговатым зрачкам, правда, на просторах галактики и не такое сочетание встречалось, но это у кого-то, а тут у себя, и с этим жить.