Cubicles

— Может, ты уже обратишь на меня внимание? — Фрэнк пару раз пощёлкал пальцами перед моим лицом, тем самым выводя из раздумий. — Прости, — я потёр глаза и посмотрел на него. — Что с тобой? Это пятый раз с начала ланча, когда ты отключаешься. — Ничего, просто всю ночь не спал, — я зевнул и Фрэнк рефлекторно повторил это действие. — А-а-а, прекрати зевать! — Фрэнк ударил меня в плечо. — Блять, да я не специально, — я снова потёр сонные глаза. — Ложиться раньше надо! — Да я ложусь, просто вчера я не смог уснуть. — Сто процентов бухал весь вечер. Может, уже объяснишь мне, что с тобой происходит? — Ничего, со мной всё в порядке, — я продолжил ковыряться в своей тарелке, но мой ответ Фрэнка явно не удовлетворил. — Думаешь, я не вижу, Джерард? Да от тебя перегаром несёт! Знаешь, я ведь считаю тебя своим другом … — Фрэнк продолжил свой монолог в пустоту, потому что после слова «друг» я перестал его слушать. Друг, значит? Нет, не то, что бы я не рад новому другу, просто, блять, да тут даже объяснения не нужны. Какой в жопу друг? Фрэнк, ты мне нужен, но явно не в этой роли… — Опять… Джерард, сукин ты сын, начни уже меня слушать! — последние слова Фрэнк проорал мне в ухо, да так громко, что люди, сидящие рядом с нами, начали оборачиваться. — Сука, Фрэнк, нахуя орать? — я грозно посмотрел на него и увидел взгляд, которого раньше не видел. Фрэнк смотрел на меня со злобой и некой долей презрения, что ли. Этот взгляд отразился болью прямо в сердце. Пожалуй, нельзя мне контактировать с людьми, после того, как я с горя надираюсь. — Прости меня… — тихо произнес я. — Сам не знаю, что со мной. Не то, что бы я тебе не доверял или что-то типа того, просто сейчас не лучшее время для того, чтобы говорить об этом. Я расскажу, но не сейчас, хорошо? — Ладно, — это слово он произнёс очень холодно. — Фрэнк, правда, не обижайся, всё хорошо будет, обещаю! — я обнял его, несмотря на то, что он никак на это не отреагировал. — Мы с ребятами договорились сегодня встретиться, не хочешь со мной? — Я даже не знаю, в смысле, удобно ли это? — отпустив его произнес я. — Ты всех там знаешь, поэтому в уголочке с телефоном сидеть не будешь, да и Рэю ты очень понравился, ну, как человек. — Чёрт, а я надеялся на что-то большее! — я попытался развеселить Фрэнка, и у меня это немного получилось, по крайней мере, он улыбнулся. — На него даже не заглядывайся, он мой! — засмеялся Фрэнк. — Ну так что, едем? — У тебя Джам есть, — с грустью в голосе произнес я. — Но ладно, едем. Я зайду за тобой после работы. Ланч подходил к концу, и мы с Фрэнком, взяв свои вещи, отправились обратно по рабочим местам. Подходя к лифту, Фрэнк дёрнул меня за рукав рубашки и спросил: — Та баба как-то странно на тебя пялится, — он указал в сторону невысокой девушки с блондинистыми волосами и накрашенными ярко-красной помадой губами. — Оу, — я ухмыльнулся. — Это Линдси, не обращай внимание, я просто поставил эту сучку на место. Двери лифта открылись и мы с Фрэнком вошли внутрь. Я совершенно забыл рассказать! Я ведь действительно поставил Линдси на место. Подписав договор о строительстве ресторана по моим эскизам, я выбил себе место под солнцем (если это можно так назвать). В общем, меня повысили и я стал начальником того парня, что избил меня в лифте (по совместительству парень Линдси), ну и уволил его, а она всё так же таскает кофе и бумажки, некому теперь пожаловаться.

***

Вечер. Я зашёл за Фрэнком в полупустой офис, и мы направились вниз, прямиком к его машине. Это небольшой Hyundai серебристого цвета, Фрэнк сказал, что это всё, что оставил ему отец, так сказать, единственное напоминание об отцовской любви. Всё-таки, как же мало я о нём знаю. Всю дорогу мы ехали молча, слушая какое-то радио, по которому крутили песни известных блюзменов. Это не была неловкая тишина, я бы даже сказал, что нам было так комфортнее, чем пытаться найти темы и завести разговор. Каждый был погружён в собственные мысли. Мы въехали в квартал полностью заполненный двухэтажными домами, в которых проживали (по моему мнению) лишь семьи, поэтому я немного удивился, что здесь живёт один из членов группы (если учесть, что все они бухают непросыхая, даже Фрэнк). Мы вышли из машины и направились к небольшому двухэтажному домику, выполненному в бежевых и коричневых оттенках. Палисадник был ухожен, а газон подстрижен, что опять же не могло не удивлять. Боб живёт в этом доме один, а по внешнему виду, я бы не сказал, что дом ему соответствовал. Пару раз постучав, мы услышали быстрые шаги за дверью, а затем на пороге появился Боб. Парень, как обычно, прекрасно выглядел, на нём была чёрная рубашка и голубые джинсы, его образ дополняли носки с котятами. Ладно, по-моему, я знаю разных Бобцов. — Е-е-е, ты всё-таки смог его притащить! — парень обнял Фрэнка, а затем накинулся и на меня. — Так, мы можем пройти или я буду отсюда играть? — сказал Фрэнк, оперевшись о входную дверь. — Ой, да, конечно, проходите! Майки и Рэй сейчас всю пиццу сожрут, если не поторопимся. Пройдя внутрь, я стал узнавать стиль Боба: ничего лишнего, - минимализм, одним словом. Сняв кеды, я направился вслед за парнями и попал в большую гостиную, в которой уже сидели Рэй и мой младший брат. — О, Джи, ты припёрся! — Майкл подошёл ко мне и крепко обнял. — Привет, — меня наконец выпустили из объятий. — Эм, не хочу прерывать вашу братскую встречу, но мы как бы репать собрались, на следующей неделе выступление, а у нас даже конь не валялся, — встрял Фрэнк, прожёвывая кусок пиццы. — Да, извините, мы пойдем сядем на диван, — я уже потащил за собой Майка, но тот меня остановил. — Джи, я как бы тоже в группе, — я явно выпучил глаза, нет, ну точно выпучил их. — Эм, не знал, что играть умеешь, — сказал я, присаживаясь на диван. — На самом деле, я новичок, но ребята говорят, что у меня нормально выходит, по крайней мере, со временем поднатаскаюсь. — Да, Джи, всё нормально. Рок-звезда из него, возможно, и не выйдет, но играть в баре сможет, — сказал Боб, присаживаясь за барабанную установку.

***

Ближайшие часа два пролетели незаметно, ребята репетировали свои песни, и, сказать честно, у них это выходило очень даже неплохо, даже Майки не косячил. — Ребят, я устал, не могу больше петь, я итак заболевать начал, — захныкал Фрэнк. Я не говорил, но в этой группе он солист. — Ну что, на этом, значит, всё? Вы в курсе, что мы даже половины не отыграли? Выступление через неделю, ребят! Я что, единственный, кто ко всему этому относится серьёзно? — Рэй был явно недоволен. — Если нужен солист, то Джи спеть сможет, я думаю, — Майки сидел на крутящемся стуле с бас-гитарой в руках и старался не смотреть на меня, потому что знал, что если обернётся, то увидит мой испепеляющий взгляд. — Он умеет петь? — спросил Рэй, скрестив руки на груди и переводя взгляд то на меня, то на Майкла. — Ну, в школе он играл Питера Пэна… Боже, как вспомню, так на ржач пробивает, — Майки еле сдерживал смех, понимая, что это будет последней каплей для меня. — Я ведь убью тебя, — сам не заметил, как холодно я сказал эту фразу. — Да ладно, Джи, пару песен осилишь, не сломаешься! — сказал Майки. — Джи, выручай, я правда петь больше не могу, — ко мне подошёл Фрэнк и, хлопая своими щенячьими глазками, стал меня упрашивать. Ну как такому отказать? По началу мне казалось, что им не нравится. Серьёзно, я боялся заканчивать песню, потому что если она закончится, то на меня сразу же польётся критика, и почему-то я был уверен, что все комментарии будут отрицательными. Я закончил петь, отыграли последние аккорды и на пару секунд повисла тишина, такая оглушающая тишина… — Майки, почему ты раньше не говорил нам, что твой брат поёт?! — воскликнул Рэй. Я взял бутылку воды и буквально сразу же опустошил её. Блять, я так вспотел от страха. — Да вы не спрашивали… Скажите он охуенно поёт? — Майки подошёл ко мне и приобнял за плечо, но вдруг убрал, явно почувствовав, что вся моя футболка мокрая от пота. — Охуенно - не то слово. Чувак, ты лучший! — прокричал Боб. Ребята говорили мне что-то ещё, но я отключился и не слушал их. Я смотрел на Фрэнка, который стоял в метре от меня и хитро улыбался. — Ведь у тебя не болит горло, так? — проговорил я, подойдя ближе. — Кто тебе сказал такую глупость? — он наигранно кашлянул, а затем, взяв очередной кусок пиццы, плюхнулся на диван.