Будущее не остановить

      – Гермиона, ты меня задушишь, – смеялся Гарри, обнимая подругу.       Она отпустила парня, отряхнулась от летучего пороха и потянула его на диван. Она была счастливой и растрёпанной, сосредоточенной на деле.       – Угостить тебя завтраком?       – Да, пожалуйста, – подруга уже деловито раскладывала документы на журнальном столике. Она была опрятно одета, новая массивная сумочка теперь вмещала папки с бумагами, чернила, перья, Гарри заметил мелькнувшую ручку расчёски и уголок яркой косметички. Было очень приятно видеть Гермиону такой активной и улыбчивой. Напоминало о днях в Хогвартсе.       Гарри отдал распоряжения по поводу завтрака и попросил Кричера принести им письмо Нарциссы. Появление Гермионы домовик проигнорировать уже не мог и, с опаской поглядывая на хозяина, проворчал, как позорно прислуживать грязнокровке.       Гермиона любезно улыбнулась ему и продолжила просматривать бумаги. Гарри нахмурился, но не успел он как-то разрешить ситуацию, Гермиона заговорила:       – Третьего числа будет слушанье Драко Малфоя. Правда ещё неизвестно открытое или нет. Он будет вторым в этой череде процессов, Фенрира уже сослали в Азкабан. Нарцисса собирается объявить, что солгала Тёмному Лорду, чтобы защитить тебя.       – А я хочу подтвердить её слова и постараться уберечь его от Азкабана.       Кричер, в этот момент расставлявший на столе чашки и чайник, всплеснул руками и начал, причитая, убирать невидимые пылинки с ковра.       – Не спеши с решениями. Говорят о реформах, из Азкабана изгоняют дементоров, и практически всё положение о заключении в тюрьму необходимо переписывать. Представляешь, есть пункт, что если волшебник присягнул перед Визенгамотом о непричинении вреда достаточно могущественному магу, связанному контрактом с министерством, то он мог избежать Азкабана. Конечно, мало кто идёт на подобное, осуждённый должен принести Непреложный Обет, а принимающий ответственность маг подписать контракт, но я даже и подумать не могла, что вассальные отношения существуют на законодательном уровне!       Гермиона прервалась, отдавая должное сендвичам и чаю Кричера.       Гарри зачитал ей письмо Нарциссы. Гермиона продолжила:       – Так вот, через неделю или около того с помощью новой разработки Отдела тайн здание Азкабана будут каким-то образом лишать его тёмной магии. Думаю, что задачу Отделу подкинул ещё Дамблдор, за пару дней такое не придумать! Хорошо, что Фадж не знал всего, что происходит под его руководством. Так что практически никто из Пожирателей не будет в таких ужасных условиях как раньше. Не то чтобы это лучшая новость, но и бесчеловечно обрекать их на безумие не слишком разумно, тебе не кажется?       Гарри начинал злиться:       – Гермиона, ты же помнишь родителей Невилла? Как-то Лейстрендж не слишком интересовало, насколько это бесчеловечно или неразумно.       – Или всех, или никого, сейчас по-другому не получится. Статут о секретности связывает по рукам и ногам. Либо и Драко, и Амбридж, и Фенрир будут тесно общаться с дементорами, либо никто не будет.       – Я понимаю, что дементоры – не выход. Заключение в одиночной камере само по себе неприятно. Но я не могу спокойно относиться к тому, что они подвергали других пыткам, а сами всего лишь окажутся в четырёх стенах.       – Посмотри, как составлено дело Драко и Нарциссы.       Гарри встал на колени перед разложенными подругой листами и вчитался в текст.       – Ничего не понимаю. Драко обвиняют в покушении на убийство Альбуса, а Северуса так и не планируют оправдывать?       – Нет свидетеля, который мог бы подтвердить, что у Северуса и Альбуса была договорённость. А воспоминания должны быть получены по процедуре, потому что их можно откорректировать или изменить. То, что Снейп сведущ в легиллименции, только усугубляет ситуацию. Если я правильно поняла, то менять собственные воспоминания умелый волшебник может, но если будет заниматься этим постоянно, то начнёт сходить с ума. И тут уже ничего не докажешь.       – Драко предъявляют всё, что можно было, и ожерелье, и яд в медовухе. Так ещё и оказалось, что когда он искал информацию для починки исчезательного шкафа, он чуть ли не выпотрошил рассудок Локонса, а потом тяжело ранил какого-то артефактолога. Мистер Бруствер рассказывал, что мракоборцы едва уговорили его на свидетельские показания.       – Ты успела выпить чаю с Министром?       – Нет же, он заходил проведать нас, стажёров. Они согнали нас в отдельный кабинет и периодически проверяют, живы ли мы.       – Как твои родители? Ты ни слова не сказала.       – Я нашла их и попыталась объясниться, – девушка помрачнела. – Мама была шокирована, отец тоже. Они усыновили девятилетнего ребёнка. Мальчика по имени Ал. Я пока не возвращала им воспоминания, я боюсь делать это без подстраховки. К тому же теперь мне нужно объяснить им существование магии не в виде очаровательной маленькой девочки со стихийными выбросами, а будучи взрослой незнакомой девушкой, – Гермиона помрачнела. – В общем, мы видимся раз в пару дней, списываемся. Против сов они ничего не имеют. Забавно, не находишь?       Гарри потянулся обнять девушку. Она благодарно потянула руки в ответ.       – Я так сильно по ним скучала! А теперь мне с ними очень одиноко. Конечно, мы не были безумно близки последние годы, но…       – Я понимаю.       Гарри неловко погладил её по спине. «Нет, не понимаешь. Твои родители умерли, напоминаю», – прошипел внутренний голос. Парень отмахнулся от него.       – Подумай, может, тебе и не стоит вступаться за Драко, – Гермиона неловко сменила тему. – Он действительно представлял угрозу. Стоит ли это игнорировать?       – Стоит. Мы никогда не узнаем, что из себя представлял Драко, если сейчас будем судить его по всей строгости закона. И он сам, вероятно, не узнает. Я бы никому не желал такой судьбы. На Амбридж я злюсь гораздо больше.       Гермиона кивнула.       – Хорошо. Давай напишем твою речь.       Гарри подумал, стоит ли упоминать хоть что-то о Северусе, но решил, что, во-первых, это чужой секрет, во-вторых, это подождёт.       Спустя полчаса парень оглядел масштаб работы – Гермиона притащила несколько протоколов подобных дел разных времён – и предложил переместиться в библиотеку, доступную ему теперь, как наследнику рода. За ней Кричер присматривал самоотверженно, книги были в целости и сохранности. Тяжёлые портьеры были изорваны и явно обжиты молью, помещению не хватало хозяйской руки, но столы и шкафы свои функции исполняли.       – Ты списывался с Джинни?       – Она прислала рисунок Норы с убивающимся Джорджем.       Гермиона кивнула.       – А ты с Роном?       – Да. Я очень жалею, что мы будем мало видеться летом, – Гермиона сжала губы в тонкую нить. – Ты ведь тоже возвращаешься в Хогвартс?       – Я ещё не решил.       Спустя час Гермиона умчалась обратно в Министерство с аккуратно заколотыми волосами, благодаря подарку, а Гарри с черновиком речи поднялся в палаты.       «Я заступил на место кодомедика на ближайшую смену, – сообщил Северус. – Предложение по поводу поместья всё ещё в силе».       Гарри рассеяно кивнул ему и улыбнулся.       – Я лишь зашёл убедиться, что всё в порядке.       «На Вас нет лица».       – Сэр, я могу поговорить с Вами про дело Драко?       «Я бы не советовал. Если Вы будете давать показания под сывороткой правды, Вас могут спросить, с кем Вы обсуждали это дело».       – Жаль. Как продвигается восстановление Ваших связок?       «Надеюсь на восстановление через неделю. Прогноз воодушевляющий».       «Как думаешь, как он отреагирует на оглашение всего списка твоих преступлений? Это если не добавят новых, пользуясь твоей смертью, – зашуршал внутренний голос в голове Снейпа. – Будет он так же спрашивать о твоём самочувствии и прогуливаться по Косому переулку? Может, и правда, к Моргане эту страну?»       Гарри предупредил, что не будет обедать с гостями и куда-то трансгрессировал, Северус услышал лёгкий хлопок с первого этажа. Сразу после его ухода он получил письмо. Зельевар усмехнулся лёгкому волнению в собственной груди и вскрыл конверт:       «Северус! Очень рад, что ты в порядке.       Писали, что тебя разодрала сама Нагайна! Поделишься рецептом противоядия? По старой дружбе, Сев!       Могу присутствовать на суде, если хочешь, только назови дату. У нас всё замечательно. Памятуя о давней договорённости, прошу тебя по-прежнему ничего не говорить мне о Лео. Я и так знаю достаточно о своём сыне.       С любовью,       Руперт Эйвери».       Просьба о противоядии отозвалась лёгкой горечью. Снейп понимал ценность этого рецепта, но это не совсем то, чего ждёшь от старого друга, выбравшись из лап смерти. А вот Леонор Эйвери? Хм, а ведь действительно, если кто и выкрутится из опалы властей, да ещё и запатентовать технологию попытается, то это он. Интересно, Руперт действительно боится попасть под малейшее подозрение или намекнул старому другу на способ решения его проблемы? Где бы скрывался сам Северус? После дежурства стоит навестить пару мест. Главное, не попасться аврорам. Может, удастся успеть ещё до слушания младшего Малфоя.       Гарри решил пройтись по своему поместью. Погладил спящего льва, прошёлся по дому, зашёл в библиотеку, аккуратную и светлую, с занавесями шоколадного цвета в тон мебели, рядами книжных стеллажей и рабочим пространством со скруглённым широким столом. Не особо на что-то надеясь, Гарри применил поисковое заклинание по слову «Немота». Как всегда, перед тем как он произнёс заклинание, проверяющее книгу на степень опасности, он вспомнил историю Флитвика, вбившуюся ему в память. Некий волшебник Флетчер Аддамс победил противника с помощью фолианта из семейной библиотеки, вызывавшего лютый смерч. Убедившись, что всё в порядке, он просмотрел содержание. Последним разделом значились «Полезные заклинания для волшебников, временно потерявших речь».       Если ритуалы, описанные в этом книге, кажутся вам нецелесообразными, так как способность говорить вскоре вернётся к вам, советуем обратить внимание на следующие заклинания.       Люсида Линеа – заклинание из класса простейших, двухсложное по старой традиции. Может быть использовано невербально. Использовалось для маркировки товаров в лавках артефактов. Создаёт светящуюся линию на любой поверхности, в том числе не гладкой. Минусы – линия быстро рассеивается и не может подпитываться магией волшебника. После рассеивания линии необходимо произносить заклинание заново.       Движение кистью можно посмотреть на колдографии.       Гарри заложил эту страницу закладкой и передал Северусу с Кикимером. «Заботишься о нём, да?» – язвил внутренний голос. Гарри сосредоточился на поиске бытовых заклинаний и следующие пару часов составлял список того, что можно было бы сделать с особняком Блэков, чтобы он перестал выглядеть таким потрёпанным. Дело даже не в мебели или портьерах, дело в том, что и кровля, и пол, и стены требовали ремонта. Парень приблизительно представлял, как это можно было бы сделать руками – лет в семь он помогал Вернону с ремонтом дома – но методы волшебников были для него в диковинку. Понемногу ситуация начала проясняться. Он даже приступил за составление списка поручений, разделив пергамент на две части «Северус Снейп» и «Гарри Поттер». Кто бы мог подумать.       Продумывая параллельно своё выступление перед Визенгамотом, он принял решение отправить копию черновика своей речи Нарциссе, из-за чего пришлось вернуться на Гриммо. Он кивнул собравшимся в столовой волшебникам и зацепил тарелку тушёного мяса с кухни. На стене перед ним красовалась светящаяся надпись «Спасибо».       Лесли постучала в стекло библиотеки Поттер-мэнора, от чего Гарри вздрогнул. Кикимер, видимо, был занят на кухне и не отнёс письмо сам. Сова, всего несколько часов назад вернувшаяся из перелёта к друзьям, раздражённо ухнула.       «Мистер Поттер!       Вы приглашены в качестве свидетеля на открытое слушание по делу Драко Люциуса Малфоя, которое состоится 3-го июня, в 13:00, в Большом зале Визенгамота.       Сообщите о своём решении не позднее 12:00 2-го июня.       С уважением,       Министр магии,       Кингсли Бруствер»       Гарри с удовольствием отправил своё согласие. Ему хотелось поговорить о расформировании Азкабана с Роном. Друг, выросший в магической семьей, наученный бояться этого места с детства, хорошо понимающий, насколько разные участи ждут Пожирателей сейчас и Пожирателей тогда, разделил бы его негодование в полной мере.       Впрочем, не он один бы протестовал. В «Пророк», конечно, такую громкую новость ещё не пустили. Возможно, Кингсли передумает? Если бы была возможность поручиться за всех жертв обстоятельств, таких как Драко, возможно, изгнание дементоров бы растянули на какое-то время. Но нужен личный контакт с министром. Посмотрим, как его появление в суде воспримут, и будем принимать решения. Сейчас у него есть реальный шанс выйти на политическую арену, не смотря на возраст.       Сова Гермионы влетела в окно.       «Гарри! Слушание над Драко будет открытым! Твою речь разберут на цитаты раньше, чем ты покинешь министерство! Нам надо ещё раз всё продумать. Встретимся завтра утром?       Твоя Гермиона»       «Да, конечно, приходи. Гарри», – черкнул он на обороте и отправил птицу восвояси.       Лев мягко зашёл в библиотеку и пристроился у его ног. Гарри продолжил разбираться с обустройством дома. «Придётся посмотреть каталоги с теми же шторами и мебелью, – подумал он. – Лишний повод пройтись по магическим кварталам».       Невилл сообщил, что может прибыть завтра вечером на ужин. Ксенофилиус предложил позавтракать в Хогсмиде у Розмерты. Гарри почувствовал, что скоро сам закажет себе планировщик, как у Гермионы.              Северус освободился, когда ночь уже вступила в свои права. Он впервые за долгое время облачился в мантию и аппарировал к лесу, где раньше обитала стая Фенрира. Благодаря Уилсонам, он знал о последних деяниях Леонора, но где его искать представлял слабо. Благодаря Аврорам, которые хоть и держались от него на дистанции, он знал и о нескольких постовых пунктах, рассчитанных на сбегающих от правосудия Пожирателей. Возле обители стаи мракоборцев не было. Прошерстив пролесок и заглянув в одну из лачуг оборотней он увидел малозаметную инструкцию «для своих», куда можно податься. Мог ли список быть ловушкой? В начале Северус трансгрессировал на одну из боевых площадок Пожирателей. Её никак не охраняли, но и не было никаких свидетельств того, что кто-то из братии был здесь. Каменный постамент обычно был окружён экранирующими чарами и без него он казался пустым. Северус палочкой выгравировал на камне небрежную записку «Где Эйвери?», надеясь, что кто-то оставит его координаты.       Перемещаясь таким образом с точки на точку, аккуратно приближаясь и к тем, что были в списке Северус потратил пару часов. Судя по каскадам надписей, не он один таким образом пытался что-то узнать. Не поздравительными же открытками обмениваться! Внутренний голос сразу же сочинил текст: «Дорогой, как ты там? Мракоборцы глотали пыль или уже в министерстве на допросах? У меня всё хорошо, вчера был ранен, сейчас пытаюсь прийти в себя в каком-то лесу. Желаю тебе всех благ». Хорошо, что даже будучи немым, можно смеяться над собой.       Он понимал, что Эйвери нужен ритуальный зал, если он работает с темномагическими проклятиями и модифицирует заклинания. Когда они с Лордом создавали метку, они работали в поместье Эйвери, когда позже разрабатывали пыточные для допросов – в Малфой-мэноре. Такие помещения в тёмных родах созданы так, чтобы подпитывать особняк и защищать волшебника от части его ошибок. Северусу всегда казалось ироничным, что если ты занимаешься созданием Вингардиум Левиосы, последствия могут быть непредсказуемыми, но если хочешь создать смертельное проклятие, при соблюдении техники безопасности наверняка останешься живым и здоровым.       Где сейчас можно найти в свободном доступе зачарованное каменное помещение? Впрочем, это всё справедливо, только если Леонор не сдался. Северус мысленно пробежался по списку известных ему поместий, но не пришёл ни к чему толковому и вернулся на Гриммо.              Дни до слушания летели незаметно. Невилл, с которым у них практически не было времени поговорить до этого, рассказывал про год в Хогвартсе с Кэрроу и делился впечатлениями от частных занятий, которые предстоят ему летом. Также, что очень радовало Гарри, Невилл, как никто другой осознавал, в каком Гарри сейчас положении. Он был готов выслушивать и причитания по поводу Блэк-хауса, и страхи Гарри на счёт слушания, и даже комментарии по поводу традиций чистокровных. Ксенофилиус извинился перед Гарри и спрашивал о том, может ли он опубликовать интервью с ним в «Придире». Парень с лёгкой руки сказал, что они получат комментарии после слушания дела Малфоя, но после Пророка.       Гермиона приезжала к нему на несколько часов, проработать речь и перекинуться парой слов о друзьях. Информация о реформах в Азкабане (и особенно о том, что её можно было бы провести за неделю!) стала закрытой, в печати она так и не появилась. Друзья вполне серьёзно рассматривали перспективу защищать многих «жертв обстоятельств». Особенно это касалось партнёров и членов семьи Пожирателей. Но на их фоне Драко выделялся, на его счету был реальный вред другим людям, а не сокрытие информации. Рон планировал приехать на слушание и остаться погостить на пару дней. Авроры отбыли на службу. Парень из Хога практически срастил кости в ноге, научил Гарри играть в карты магической колодой и надоедал Северусу тем, что тоже пользовался показанным Гарри заклинанием. Мужчина, потерявший семью, тоже должен был уехать уже после слушания, так как группа психологической помощи, к которой он хотел присоединиться, собиралась 5-го числа.       Атмосфера семейности на их обедах после отъезда Авроров несколько рассеялась, но Гарри всё равно было приятно быть рядом с другими людьми. Поток людей, проходивший через «Воинов света», поутих, поэтому необходимость в поддержании палат исчезла.       Первого июня, за два дня до слушания, за день до окончательного формирования списков всех присутствующих, день шёл своим чередом, у Снейпа была ночная смена, поэтому он собирался снова выбраться в магический Лондон, накинув иллюзию. Где-то внизу трещала Грейнджер, скоро они с Поттером, как обычно, засядут в библиотеке, и он без всякого риска спустится на первый этаж. Он потягивал кофе из большой чашки, лениво продумывал маршрут и чувствовал себя довольно счастливым.       Вечерами они с Гарри занимались поместьем, вместе восстанавливая стены, паркет, перекрытия, кровлю, меняя истлевшие ткани и латая рамы портетов. Лабораторию он отдал в его распоряжение, и Северус был доволен её состоянием. Чистое, удобное рабочее помещение. Проводить время с Поттером было приятно, но таких долгих душевных разговоров, как в первый день, у них пока не было.       Его спокойствие разрушили самым неожиданным и пугающим способом из возможных. Его вызывали. Метка пылала огнём. Северус едва сдержал возглас (связки практически восстановились, но нагружать их всё ещё было нельзя) и по возможности, незаметно, собрался. Накинул мантию, набросил иллюзию, взял несколько зелий, приготовленных для их «лазарета», укрепил ментальный блок и аппарировал к своему тайнику захватить мантию-невидимку. Конечно, если помещение будут сканировать, его обнаружат, но без этой перестраховки он чувствовал себя совсем незащищённым.       Он аппарировал на зов. Недалеко от него появилось несколько Пожирателей не из ближнего круга. Не веря своим глазам, Северус двинулся по небольшой полянке и оказался возле Чёрного озера. Впереди были реставрируемые развалины Хогвартса. Не было защиты, никто не пытался их поймать, не было отслеживающих чар, не было ни преподавателей, ни домовиков, ни учеников. Сердце начало леденеть. Двигаясь по зову метки, Северус осознал, что приближается к одному из стоков Хогвартса. Там в стене была арка, которую он считал укрепляющим сооружением, где их ждал улыбающийся до ушей Леонор Эйвери.       – Проходите, поговорим внутри. Скоро они вернутся.       Северус проскользнул за каким-то Пожирателем в широкий сырой тоннель и, сосредоточившись, заглушил свои шаги невербальным заклинанием. «Временная немота – просто подарок судьбы в плане практики», – подумалось ему.       – Я, Леонор Эйвери, смог воспроизвести вызов через метку. Представляете? Вы подошли практически последними. Испугались, да? Я видел, меня искали. И не зря. Знали же, что я – именно тот человек, кто сможет вытащить Пожирателей из опалы.       Они прошли по влажному тоннелю в Тайную комнату Салазара. Северус уже видел её на втором курсе Гарри. «Каменный зал, экранированный, предназначенный для тёмных ритуалов, Мерлин, какой же я идиот!»       – Мне нужен доброволец!       Северус мысленно посочувствовал Люциусу, которого только сейчас перестало сводить с ума жжение в Метке. В комнате перед необычайно счастливым и необычайно потрёпанным Леонором стояло всего 10 человек, и он Северус одиннадцатый.       – Я хочу продемонстрировать ритуал подчинения, который поможет нам оправдаться. И если мы отыщем легиллимента до завтрашнего полудня, мы сможем давать показания о том, что Лорд принуждал нас исполнять его приказы под новым ритуалом подчинения, могущественнее Империо в разы. Разумеется, все, кто захочет воспользоваться моей разработкой, будут мне должны. Если всё пройдёт успешно, на завтрашнем слушании дела Драко Малфоя, мы сможем объявить об этом, и все дальнейшие процессы превратятся в фарс.       Северус невольно восхитился простотой и гениальностью идеи. И тем, что Леонор смог, если не лжёт, придумать и проверить этот ритуал буквально за несколько дней. Если это Леонор. Хотя кто ещё смог бы воспроизвести вызов?       Подгоняемый этой мыслью, он уже практически скинул мантию-невидимку, но остановился. Что он, Северус, вообще здесь делает? Если сейчас он встанет на сторону Пожирателей, часть из них снова избежит правосудия. Реформы Азкабана однозначно будут проведены. Его, вероятно, оправдают, не смотря ни на что. Он сможет подтвердить свои воспоминания. Это должно сработать.       Леонор тем временем вызвал из собравшихся какую-то женщину и начал проводить с ней какие-то манипуляции. Перед тем как наслать на неё заклинание, ему пришлось прочитать некую формулу над её черной меткой.       Поттер с подружкой, если он правильно понял из обрывков разговоров, планируют достаточно масштабное спасение невинных утопающих. Конечно, было бы ценно помочь Драко, но…       – Северус. Я знаю, что ты здесь, – нараспев произнёс Леонор, прервав его размышления.       Снейп испугался. Шпионское прошлое шпионским прошлым, но он давно не оказывался в такой неприятной ситуации. Сейчас нужно или аппарировать и выдать себя, или бросаться Авадой. Или делать вид, что он крайне заинтересован в эксперименте бывшего коллеги.       И Северус впервые за долгие годы смалодушничал и попытался аппарировать.       – Пытаешься сбежать? – усмехнулся Леонор, обводя помещение глазами и заметно расслабившись. – Так что же за птичку нам принесло?       «Вот что значит репутация, – хохотнул внутренний голос. – Он даже заподозрить тебя не может в побеге».       Северус, пользуясь своей бесшумностью, зашёл Леонору за спину, наслал Петрификус Тоталус и скинул мантию. Он подхватил Эйвери одним заклинанием, связал другим, повернул спиной к остальным и написал перед ним на стене: «Я не могу говорить вслух, повреждены связки. А ты совсем растерял хватку. Выпусти меня из своего театра абсурда, будь добр, пока я не применил силу. Чтобы подтвердить действие этого ритуала, нужна минимум неделя для специалистов Министерства. А слушание открытое. Нам заткнут рты раньше, чем ты успеешь возгордиться своим изобретением. Или ты считаешь, что общественности будет так уж интересно, под чем мы находились?».       Несчастные собравшиеся Пожиратели проклинали своё малодушие. При должном волевом усилии вызову можно было сопротивляться. Всё лучше, чем оказаться рядом с двумя недружелюбно настроенными сильными магами из ближнего круга.       – Как ты выжил?       – Какая бестактность.       – Ты ведь искал меня?       – Да. Я считал тебя не настолько безумным.       – У меня есть выходы в Министерстве. Нас должны судить справедливо.       – Ты надеешься на снисходительность?       – Я надеюсь на то, что иметь Люциуса в послушных союзниках, для многих достаточная цена для снисходительности.       – Я не верю в успех этой затеи.       – Ты можешь не верить сколько угодно. Ты всё увидишь.       – Как ты расчистил нам дорогу?       – Небольшой ритуал, разгоняющий толпу из арсенала монархов. Люциус когда-то показал. Действует недолго и только в мирное время.       – Впечатляет. Но раз ты так уверен в успехе, позволь мне покинуть помещение.       – Как тебе угодно, – Эйвери снял антиаппарационный барьер. – Но если ты окажешь мне в помощи в дальнейшем, все узнают, что кто-то, а верный слуга Северус действовал сугубо по доброй воле и без принуждения. Уж я постараюсь.       Северус умчался на Гриммо, мечтая снова оказаться в месте, где всё спокойно шло своим чередом.       – Мистер Поттер, мне нужно с Вами поговорить, – неровно вывел Северус на ближайшей к парню поверхности. Заклинание, приглушавшее шаги, всё ещё действовало, поэтому Гарри удивился, увидев перепуганного профессора. Отвращение медленно проступавшее на его лице по мере рассказа до боли напомнило Снейпу Дамблдора.       В 12:10 второго числа Гермиона примчалась с точным списком свидетелей, где в последний момент оказалась фамилия Эйвери. «Аврал», – поморщился Гарри и перебил сбивчивый рассказ подруги:       – Я знаю про Эйвери. Ты даже не представляешь, какие новости у меня.       – Здравствуйте, мисс Грейнджер.       – П-профессор Снейп?!