Отступник

— Вей… я теряю контроль… осторожнее… — шепчет Томас в моих объятьях. Я проникаю все глубже, заставляя его судорожно впиваться мне в спину пальцами. За все время нашего знакомства я точно узнал, когда надо остановиться. Другое дело, раньше я никогда не рисковал столь сильно. Сейчас именно этого и хочется. Сдавленные стоны Томаса возбуждают меня до крайности. Ком наслаждения разворачивается от живота по всему телу, я сам кричу, зная, что еще секунда, и … …Мы лежим рядом на спине, не в силах пошевелиться, слыша учащенное дыхание друг друга. — Я чуть было не зачал, Вей, — говорит, наконец, Томас. — Чуть-чуть — не считается, — отвечаю ему, улыбаясь, поворачиваясь на бок в его сторону. — Я полностью обессилен, — Томас тоже поворачивает ко мне голову, улыбается в ответ, — хорошо, что завтра у меня выходной… — Это действительно хорошо, — многозначительно говорю я, положив руку Томасу на грудь. — Ты убьешь меня, — притворно жалуется он, накрывая своей рукой мою. — И не один раз. Приближаюсь к Томасу вновь. Пока моя рука продолжает ласкать его, губы встречаются с губами Томаса. Чувствую, как он напрягается навстречу моим ласкам. Драки не умеют целоваться и не используют поцелуи при занятиях любовью. Этому нехитрому приему я научился у земных женщин, те только и хотели, что целоваться. Томас сначала даже пугался этого моего желания, словно извращения какого-то. Но когда попробовал, тоже признал действенность этого метода. Я чувствую, что готов к сексу. Накрываю Томаса своим телом, еще несколько движений, совмещающих наши брюшные прорези…. Тут же понимаю, что он не хочет заниматься любовью. Сделать это сейчас — причинить ему боль. Возвращаюсь на свое место, успокаивая дыхание. — Прости. Я действительно устал, — шепчет виновато Томас, — отдохну немного, и мы продолжим, ладно? — Почему ты не сказал прямо, что устал? — злость кипит во мне, — может быть, хватит жалеть меня? Ну, почему ты не сказал, отвечай! Томас не умеет врать. Он расстроен и смущенно выдавливает из себя: — Я боялся обидеть тебя… — Вот что. Мне не нужны всякие недомолвки. Если не хочешь — говори прямо. Ясно? Это касается не только секса. Ясно? — Ясно, — послушно отвечает он. — И прекрати отвечать мне так, как я хочу услышать. Говори, что хочешь сказать… — Я и хотел сказать — «ясно», Вей. — Черт! — ругаюсь по-земному. — Прости меня, — голос Томаса дрожит. — Это ты меня прости, дурака — снова думаю только о себе. Сажусь на кровати, отвернувшись. Прошел почти месяц после отъезда Кефта. Все это время я спасался только благодаря Томасу. Отношения с ним помогали мне забыть о потере, я сосредоточился на последнем оставшемся у меня любимом существе, чтобы забыть… Только сейчас я понял глубину своих чувств к Томасу. Если меня бросит и он, я, наверное, не смогу дальше жить. Томас это понимает и боится дать мне повод для таких мыслей. — Томас, — снова поворачиваюсь я к нему, видя на его лице тревогу и сострадание, — больше всего в наших отношениях я ценю откровенность. Скажу прямо: ты остался у меня один, после того, как … Мне так плохо… Прошел месяц, но мне не стало легче. Я утыкаюсь в плечо Томаса, совсем как во время нашего знакомства в доме Ро на Амадине. Мой партнер обнимает меня, успокаивающе поглаживая по голове, как маленького ребенка. — Все будет хорошо, Вей. Можешь не сомневаться, я всегда буду с тобой. Это именно то, что мне нужно услышать. …Поместье Джерриба и берег океана, омываемый бушующей у камней водой… Все это видно в прекрасной панораме с высоты моего дома. Мне не лень потратить пять минут для подъема на чердак, выходящий на плоскую крышу, огороженную парапетом, здесь я частенько провожу время, особенно после отъезда Кефта. Холодный ветер, предвещающий приближение зимы, бьет мне в лицо, небо затянуто серо-фиолетовой пеленой, того и гляди, хлынет ливень. Но сейчас мне почему-то впервые кажется, что я — дома… Торопливо спускаюсь вниз, озябнув от этого резкого холодного ветра. Томас уже пришел с работы и готовит себе вечернюю трапезу. Заглядываю на кухню. — О, ты тут как тут, — улыбается он, — разделишь со мной вечернюю трапезу? — Не откажусь, — улыбаюсь в ответ. Пока Томас удваивает количество пищи на столе, поднимаюсь к себе. Странно, видеомонитор показывает наличие входящего звонка. Кто бы это мог быть?! — Прослушать сообщение, — мой голос распознан и пароль снят. — Вей, ты идешь? — слышу я голос Томаса снизу. — Да, — кричу в ответ и запускаю запись. Незнакомый драк появляется на экране. Хотя, постойте-ка, неужели?! Догадка пронзает мой мозг… Ру Хави. Я не видел его более 10 лет. На правой щеке Хави грубый шрам, похожий на след от энергоножа. Глаза его смотрят жестко и в то же время, в них беспокойство… Зачем он позвонил мне?! Как вообще нашел меня после стольких лет молчания? Надеюсь, что получу ответы в пришедшем сообщении. Ру Хави «Здравствуй, Вей. Я давно хотел связаться с тобой, но кто я такой, чтобы тебя беспокоить? Менее всего хотелось бы нарушать твой покой после всего того, что ты пережил. Но обстоятельства складываются так, что мне придется с тобой связаться. Я звонил тебе и хотел поговорить онлайн, но ты не отвечал. Потому я решил записать свое послание, чтобы ты прочел его в удобное тебе время и связался со мной. Если, конечно, ты этого захочешь. Не знаю, будет ли тебе интересно то, что я расскажу. Но без длинной предыстории, увы, никак. После того случая на пляже, жизнь моя и Родителя покатилась под откос. Эхде сделал все возможное, чтобы Ру Отла не принимали на работу ни в одно приличное место. Нам пришлось стать вемадах, ходить и просить милостыню, и порой по несколько дней нам нечего было есть. Все имущество было распродано, не осталось ничего. Где только мы не ночевали, в каких только переделках не довелось нам побывать. Так прошел год. Я ждал твоего возвращения, думал, что может быть с твоим приездом все изменится. Единственной моей поддержкой был Талман, в трудные минуты я открывал его и читал до боли знакомые строки. Но будто бы назло, случилась беда: Родитель заболел. Он лежал в лихорадке и не мог ни есть, ни пить. Мы были вемадах, не забывай, некуда было податься мне с больным Родителем на руках. С огромным трудом удалось уговорить придти к Родителю одного из врачей местного чирн-коваха. Врач сообщил, что без дорогостоящего лечения Ру Отла не жилец. Откуда мне было взять такие деньги?! По моим подсчетам, ты должен был уже вернуться из Курраттвы. И я пошел в дом своего бывшего хозяина в надежде увидеть тебя и попросить помощи. Это было страшной ошибкой. Дверь открыл твой сводный брат. Все его лицо представляло собой один сплошной кровоподтек, судя по синякам, он был избит пару дней назад, мы разминулись с тобой всего на пару дней, Вей… Выслушав просьбу позвать Ритана Вея, Лумак Ти провел меня к твоему Родителю. Можешь представить себе, что обрушилось на меня в тот день? Слуги Эхде избили меня до полусмерти. Во всем этом принимал участие и твой брат. Эхде наблюдал за процессом и не думал останавливать этих извергов. — За что вы бьете меня? — кричал я, катаясь по земле. — Это твоя Талма, кизлодда! — смеясь, отвечал мне Лумак Ти, пиная меня. А когда сил моих осталось лишь на то, чтобы хрипеть, Эхде наклонился и надменно заявил. — Для таких как ты, кизз, нет Талмы. Талма служит тем, кто щедро платит за ее выполнение. Никто не поможет тебе. Никто не спасет. Если я захочу, то убью тебя сейчас и никто меня не осудит. Еще один вемадах попался на воровстве. И я понял разницу. Все было сказано предельно правильно. Талма служит только верхушке драков. Только они имеют силы и могущество рассчитать свое будущее. Наше же будущее зависит от того, в какую сторону сильные мира сего повернут руль. … Меня выкинули на улицу и никто не подошел к вемадаху и не попробовал помочь ему. Моя Талма была только моей: Талмой отверженного. Помню только, что как дикий зверь, я дополз до каких-то кустов и потерял сознание. Затем я услышал голоса над собой. Но тогда мне показалось, что это галлюцинация. — Кто его так, Джонни?! — язык землян, голос женщины — Вот уж не знаю, Люси. Нам-то какое дело до избитого драка?! — более глухой голос, явно мужчина. — Джонни, мы не можем пройти мимо. — О Господи, Люси, ты снова за свое? В голосе женщины слышатся грозные нотки: — Джонни?! — ОʼКей, оʼкей, ты права. Мы не можем оставить его здесь. Чувствую, что кто-то поднимает меня, и я словно плыву в воздухе, затем снова теряю сознание. Сколько я пролежал в забытьи — неизвестно. Иногда я чувствовал прикосновения чашки к своим губам, жадно глотал жидкость и снова проваливался в небытие. Наконец, я смог раскрыть глаза и оглядеться по сторонам. Судя по всему, это был космический корабль. Игла ужаса ужалила меня в сердце: как же Родитель?! Вскакиваю с постели и снова падаю на нее — дикая слабость не дает ступить и шагу. Слышу легкие шаги и тот самый женский голос из моих снов: — Дорогой, ты что, сошел с ума?! Тебе нужно лежать еще как минимум пару дней, у тебя сломаны почти все ребра и отбиты внутренние органы. Ощущаю мягкое прикосновение к своему плечу. — Не могу, — шепчу я, — мой Родитель умирает. — Джонни! — кричит незнакомка. На машине, которой управляет неизвестный мне мужчина, мы за несколько минут оказываемся в той подворотне, где в одном из заброшенных домов ютились мы с Родителем. Я бросаюсь внутрь, не обращая внимания на скрипнувшие ребра и разноцветные мушки, поплывшие перед глазами. …Родитель мертв уже пару дней. Он лежит точно в такой же позе, в которой я его оставил. Лишь на полу валяется пустая чашка. Ру Отла умер один, мучимый жаждой, и некому было поднести ему последний глоток воды. Рыдания разрывают меня. Падаю подле бездыханного тела и кричу от бессилия, от злости на себя, на всех вокруг. Никто не зашел в этот дом, никто не помог моему Родителю. И я оказался далеко и не смог проститься с ним… Снова ощущаю на плече мягкую заботливую руку. — Пойдем, родной мой, пойдем. Мы сделаем все, как подобает. Что ж, Вей, судьба свела меня с прекрасными людьми. Люсиль Лоуренс и ее мужчина Джон Уотт спасли меня дважды. Родитель мой был предан огню, в этот огонь я кинул свой Талман. Он перестал значить для меня что-либо с того момента. Эти двое землян владели кораблем и совершали длительные перелеты, перевозя грузы по всему Девятому Сектору. Они стали моей семьей. И на мое счастье, они не были талманистами. С Люси и Джонни я проработал плечом к плечу почти 4 года. Пока не почувствовал, что должен наконец понять, кто я и чего хочу в этом мире. От себя не убежишь… Лишившись Талмана, я ощущал себя одновременно потерпевшим кораблекрушение и предателем… Но система была повинна в смерти моего Родителя. Я не мог ей этого простить. Вернувшись на Драко, в Синдиеву, я нашел людей, с которыми у меня были общие взгляды и частенько вспоминал тогда о тебе, рассказывая своим друзьям о твоих злоключениях и о том, что ты вступил в наследование состоянием рода Ритана. Я и сейчас ужасно горд, что Ритан Вей не поступился при этом своими принципами. …Мы старались жить тихо и мирно, не мешая никому и не проявляя своих пристрастий. Так прошло еще 3 года. А год назад некоторые странные происшествия начали меня беспокоить. Нужно было связаться с тобой раньше, но я медлил, потому что не хотел разрушать твой покой. Сомневаюсь, что тебе будут понятны переживания и философские размышления драка, отрекшегося от Талмана. Тебя никогда особо не заботили такие вещи, потому что ты никогда не был от него зависим. Впрочем, я отвлекся… Вей, вот что происходит: судя по всему, в высших сферах формируется некая тайная террористическая организация, действующая без консультации с Палатой Драков, опирающаяся на консервативно настроенную часть Палаты и ищущая поддержки в массах населения. Я нахожу это очень тревожным симптомом. Ты спросишь, откуда мне об этом известно? Причиной ее появления в том числе являемся мы. Вернее, все, кто проповедует иную веру, мировоззрение кроме Талмана. Я не могу понять, чем мы так мешаем талманистам, видимо, они уже заглянули в будущее и увидели там что-то настолько шокирующее, что позволяет им начать геноцид собственного народа. Пока тайно, пока незаметно. Но тенденции пугают меня, Вей. Дважды на меня совершались нападения, но мне удалось отбиться. Письма с угрозами — не только мне. Тем, кто так же как и я разделяет мои убеждения. Всего не перечислить. Сейчас же события начали разворачиваться с катастрофической быстротой: полгода назад на Драко появился некто Ийди Леда, весьма подозрительный тип. Но он появился на Драко не один. Твой ребенок, Кефт, водит с ним дружбу. Подозреваю причастность Леды к той самой группе лиц. И потому я решил все-таки связаться с тобой и сообщить обо всем происходящем. Вей… Жаль, что все так обернулось. Я часто вспоминаю наши встречи на берегу, и мне горько от того, что все было разрушено… Тебе решать, как поступать В любом случае — буду рад твоему приезду на Драко и попробую помочь тебе разобраться в ситуации. Не только я — все мы. Позвони по этому номеру в течение суток — я буду ждать твоего звонка. Если не дождусь звонка — значит ты выбрал другой путь, в любом случае желаю тебе удачи и всего хорошего.» Запись прерывается. Невольно я утираю выступившие на глаза слезы. Прошлое обрушивается на меня во всей своей безысходности… — Вей, я не должен был этого слышать? — голос Томаса слегка испуган. Мой любимый стоит в дверях с тарелками в руках, — Я не дождался тебя и решил принести еду… — Все в порядке, — отвечаю я, хотя понимаю, что все совершенно не в порядке. Набираю ответный звонок. Тревога поселяется в сердце: ведь так и знал, что Кефт попадет в неприятную историю! Ответа нет. Мы ждем несколько минут. Но эффект тот же. Обеспокоенно смотрю на Томаса. Кроме этого номера у меня ничего нет. — Вей, возможно Хави куда-то вышел? Попробуем позвонить попозже? — предполагает тот. Ну да, так скорее всего и есть. — Если то, что я слышал, верно, мы должны рассказать обо всем Язи Ро, — Томас ставит тарелки на стол и подходит ко мне, — мой Родитель сможет выяснить, правда ли то, что говорил Ру Хави. — Ты думаешь, он лжет? Зачем ему это делать? — Мы можем не знать истинных причин. — Знаю одно — я должен лететь на Драко, потому что оказался прав: этот Ийди Леда таит в себе опасность. — Тогда я полечу с тобой, Вей. Но прежде мы поговорим с Язи Ро. Хорошо? — Ладно, Томас. Но я заказываю билеты на ближайший рейс. Томас успокаивающе кладет руку мне на плечо. — Не переживай раньше времени. Возможно, Хави занят какими-то важными делами. Давай поужинаем и позвоним еще раз. Ужин проходит в нервном молчании. Томас видит, что мне совсем не до еды. Спустя час после первого звонка снова набираю номер Хави. Тот же эффект — то есть никакого. Запрашиваю у системы адрес, но она выдает только планету: Драко. Далее адрес заблокирован для поиска. Что же теперь делать? — Попробуй обратиться к Ките? — подает идею Томас. — У нее обширные связи, она пробьет адрес в два счета. У Киты полно знакомых детективов, которые помогут найти Хави и связаться с ним. Отличная мысль! Обнимаю Томаса. — Ты молодец! Что бы я без тебя делал! …Направляюсь к поместью Джерриба: мне нужна мать маленького Дэвиджа, Кита. Здесь все в сборе, вернее, за вечерней трапезой. Мне как всегда предлагают присоединиться, но я отказываюсь и прошу Киту уделить мне несколько минут. Гаэзни смотрит на меня с удивлением (обычно я всегда голоден), странно, что я не испытываю никакого желания по отношению к нему, словно ничего и не было. Впрочем, он тоже. Но добрые отношения между нами сохранились, видимо, навсегда. Гоциг переглядывается с Дэвиджем, оба синхронно пожимают плечами. Кита встает из-за стола и предлагает мне перейти в кабинет Гаэзни. Хозяин кабинета педантичен и аккуратен. Кожаное кресло в земном стиле, массивный стол с компьютером последнего поколения… Видеомонитор. — Кита, — без обиняков начинаю я, — мне нужна информация о местожительстве одного драка. Он оставил мне свой номер, но теперь этот номер не отвечает. — В чем причина твоего интереса? — спрашивает землянка. За столько лет я видно никаких изменений в ее внешности. Впрочем, Дэвидж предупредил меня не говорить о них, даже если я замечу эти самые изменения. Женщины-землянки очень болезненно воспринимают старение. Не могу этого понять. Уж лучше старение, чем смерть от залета… Опять я за свое! — Дело в том, что кое-кто сегодня связался со мной, а теперь его номер не отвечает… Вкратце пересказываю произошедшее. — Выясню все, что смогу, — кратко отвечает она, выслушав мой рассказ. — Подожди минут десять. Согласно киваю в ответ. Пока Кита связывается с нужными людьми, плюхаюсь в кожаное кресло и откидываюсь на спинку. Неплохо он тут все обустроил… Гаэзни есть Гаэзни… Тревога немного рассеивается — Кита найдет нужного человека, драка, да кого угодно — из-под земли. — Вей, можно с тобой поговорить? — приоткрываю один глаз. Это Дэвидж. Принимаю вертикальное положение. Я привык, что по всем спорным с матерью вопросам, он обращается ко мне. Словно я его «темная половина». Впрочем, это совсем не в тягость. — А куда делись Гаэзни с Гоцигом? — Они вышли в сад. Потому я и решил поговорить сейчас. Лицо у Дэвиджа встревоженное, нет, скорее потерянное, насколько я умею читать по лицам людей. — Вей, мне скоро 16, я уже достаточно взрослый, как ты думаешь? — Как по мне, так ты уже старый! — шучу я. — Я серьезно, Вей! — вижу в глазах Дэвиджа смятение. Да что это с ним?! Впервые обращаю внимание на пробивающиеся волоски над верхней губой землянина. Да и сам он еще больше вытянулся, сравнявшись со мной по росту, голос его огрубел и теперь кажется, что у Дэвиджа простуда. На моих глазах происходят удивительные изменения, надо не забыть этот момент. — Думаю, ты становишься взрослым, Уиллис. Дэвидж кивает и замолкает. Я вижу, как ему хочется рассказать что-то, но он не может найти слов… — Не бойся, Уиллис. Я повидал столько всего в своей жизни, что меня ничем не удивить. Ты же знаешь, что я никогда не осужу тебя ни за что. — Да, потому и хотел поговорить именно с тобой, — Дэвидж садится на край стола, он часто делает так во время наших с ним бесед. Но сейчас ноги его больше не свисают с края, а стоят на полу.- Вей, мне кажется, я влюбился. Вот этого я точно не ожидал. Мужчины-иркмааны всегда оставались для меня загадкой. Все просто. Драку гораздо приятнее создать контакт с женщиной из-за ее эмоциональности и духовного настроя. От того частенько и зарождается новая жизнь в дракских утробах. Самцы землян более грубы и гораздо менее эмоциональны. Потому и не так привлекательны с точки зрения… Но видимо я молчу уже слишком долго. — Ты ничего не скажешь мне? — Уилл, я не большой знаток отношений между мужчиной и женщиной. Я естественно знаю вашу физиологию…в общих чертах, но не более. А почему бы тебе не обсудить это все с Китой? Глаза Дэвиджа расширяются от ужаса. — Я не могу этого сделать! Не могу говорить о таком… с женщиной. Голова моя идет кругом. Почему он не может говорить о сокровенном с самым близким для себя человеком — Родителем?! — Хорошо, с кем обычно самец-землянин обсуждает такие вещи? Уилли задумался. — Наверное с отцом? — Да, думаю, твой папа сейчас прояснил бы для тебя некоторые моменты… — Ну, а еще, с друзьями, кажется… — Кажется? — У меня никогда не было друзей-землян. А из всех прочих к друзьям могу отнести только тебя… Вот я и… — Понятно мне все, — говорю я, — ну, а кто та счастливица, в которую ты влюбился? — Ты меня не понял, Вей. Мне нравится драк. …И это неудивительно! Дэвидж с рождения воспитывался в дракских традициях, рос в дракской среде. Он в большей степени драк, нежели человек. И потому нет ничего странного, что и чувства у него проснулись именно к драку. Надеюсь, это не я?! — Нет, нет, я бы не осмелился вот так признаться тебе, — смущенно качает головой тот. — Почему? Проще всего сказать о своих чувствах — это сказать о них прямо. Особенно драку. — Ага. И этот драк так же прямо расскажет обо всем моей матери. — Хммм. Я так понимаю, этот драк живет в поместье в таком случае? Ты что, влюбился в Гаэзни? — Ты почти угадал. Это Гоциг. — Мммммм… А почему ты думаешь, что влюбился? Может это дружеская привязанность и ничего более. Дэвидж краснеет. — Мне стали сниться странные сны. В них я драк, и мы с Гоцигом… Он замолкает в полном смущении. — Уиллис, получается, тебе не нравится быть человеком? — А что в этом хорошего?! — восклицает землянин, — люди трусят, обманывают, изворачиваются, не имеют Талмы и цели в жизни, прожигают ее впустую… — Ха. Как будто с меня писалось! — не выдерживаю я, — давай меняться! Я бы не против пожить еще лишних лет 20-30… так, как ты описал. — Знаешь, если бы это было возможно, я бы ни секунды не колебался, — говорит Дэвидж. Мы слышим шаги возращающейся Киты. — Ладно… Мы что-нибудь придумаем, Уилл, — шепчу я. Он кивает в ответ и молча уходит, пропуская перед собой вошедшую Киту. Кажется, она добыла мне информацию. — О чем вы говорили с Дэвиджем? — Кита мельком глядит вслед вышедшему сыну. — Ничего серьезного, Кита. — Надеюсь… — отвечает та, понимая, что не дождется четкого ответа, — так вот, насчет твоего запроса. Должна тебя огорчить. Твой знакомый видимо покончил с собой. Он мертв. Я обескуражен. Более того, очень расстроен. И все это очень странно выглядит. С чего бы это Ру Хави умирать, если он ждал моего звонка?! Это просто нелогично. — Что с ним случилось? — Судя по всему, он бросился на свой клинок. Ру Хави бросился на клинок?! Больше похоже на то, что его зарезали… И все это случилось в аккурат после его послания мне… — У тебя есть сомнения насчет этой смерти? — спрашивает меня землянка. — Я не знаю… — Единственное, что я нахожу странным во всей этой истории, это то, что перед смертью Хави стер все записи в своем компьютере. Это не совсем напоминает поведение самоубийцы. — В любом случае спасибо за проделанную работу, Кита. Я у тебя в долгу. — Это я у тебя в долгу. За беседы с Вилли. — Ну, значит мы в расчете, — улыбаюсь я. Знала бы она, о чем мы говорили с ее сыном! Я возвращаюсь в свой дом. — Ну что там? — первым делом спрашивает у меня Томас, и понимает по моему виду, что все очень плохо. — Ру Хави мертв. — Что?! — Покончил с собой. — Это очень странно, Вей. — Странно? Правда? — я качаю головой, — мне необходимо немедленно лететь на Драко. — Думаю, нам надо посоветоваться с Язи Ро и показать ему запись, — напоминает Томас. Родитель Томаса возвращается в свое поместье почти за полночь. Все это время я провожу с Томасом и Итахом, пытаясь отвлечься от дурных мыслей. Иногда мне это почти удается. Овъетах заходит в гостиную, на лице его удивление: видимо, Ро не ожидал такого позднего визита. Тут же лицо его мрачнеет от понимания того, что я не пришел бы на ночь глядя просто так. — Что-то случилось? — спрашивает он, садясь на диван напротив меня. Вкратце излагаю суть произошедшего. Язи Ро выглядит озабоченным всем услышанным. — Когда ты собираешься на Драко, Вей? — Завтра утром первым же рейсом. — Думаю, мне тоже следует полететь с вами. Мое влияние поможет открыть некоторые закрытые двери, я думаю. Соглашаюсь с ним. Знания и связи Язи Ро очень мне пригодятся. — Я не против того, чтобы ты летел с нами, Ро. Родитель Томаса согласно кивает. — Ну вот и хорошо. — Мне кажется, мой Родитель встревожен гораздо большим, — говорит Томас, после того как за Ро закрывается дверь. Мне тоже так кажется. Что происходит вокруг в последнее время? Слишком много внимания к моей скромной персоне. Речи Ру Хави отдают фанатизмом. Я понимаю его переживания, и все же… Не слишком ли много ответственности для вольного драка по имени Ритан Вей? Все это не выходит из головы, пока мы с Томасом собираем вещи. Остановиться я думаю в гостинице, мысль появиться в старом имении Эхде в Синдиеву отбрасывается мной как заранее неудачная.