Лео Вальдес/Пайпер Маклин (Герои Олимпа). Специально для WOAS
7 ноября 2016 г. в 13:31
Примечания:
|AU – все герои – обычные подростки.|
У Пайпер всегда в волосах мелькают косички с цветными резинками, а на ноги натянуты странные гольфы, совсем не вяжущиеся с формой их дрянного (самого лучшего на Западном Побережье) учебного заведения.
У Пайпер нескрываемое зеленоватой радужкой обожание в глазах, когда она смотрит на Джейсона, и дружеская теплота (почти жалость), когда на Лео.
Вальдесу до Грейса непреодолимо далеко.
Вальдесу до Пайпер дальше раза в два.
Лео вообще не понимает, зачем его держат. Окружающие, кстати, тоже, подозрительно косясь на него, когда Лео здоровается за руку с Перси или Джейсоном и просит Аннабет объяснить смыслы сонетов или поводы Гражданской Войны. Их компанию с завистью и каким-то странным трепетом называют «Большой Семёркой». Лео Вальдес про себя исправляет на «Шесть + 1».
Шесть по парам и еще зачем-то плюс один.
Теоретически, Лео один из Семи. Практически, лишний не то что в этой до одури популярной компании, а во всей школе. Здесь у Перси есть Аннабет, у Фрэнка Хейзел, а у Пайпер есть Джейсон.
У Лео нет никого, кроме собственноручно собранного робота, у которого все внутренности горят через два часа почти исправного функционирования. У Лео тоже огонь палит сердце где-то под грудиной, когда он замечает, как Грэйс подкатывает к новенькой Рейне на биологии (единственном не совпадающем с Пайпер уроке).
Вальдес всегда одинок, но всем своим опаленным сердцем не желает Пайпер того же, а потому и молчит. Молчит настолько долго, что правда начинает разъедать язык, когда Маклин уводит его с вечеринки на пляж, чтобы пожаловаться на болезненное предательство.
Пайпер - сильная. Она справится с этим, определенно справится. Проплачет пару ночей в подушку, а потом вздернет голову и станет строить все заново, но уже без него.
Все так и происходит; только вот плачет она не в подушку, а в его грудь, тихо шмыгая носом и сжимая льняную рубашку в кулак.
Вальдесу все еще непреодолимо далеко до Грэйса.
Вальдесу до Пайпер теперь всего несколько жалких сантиметров, которые он не помнит, как преодолел.
Теперь у Перси все так же есть Аннабет, у Фрэнк Хейзел, а у Лео есть Пайпер, в чьих волосах он может дни напролёт пересчитывать вслух косички с детскими цветными резинками и долго всматриваться в ее то зелено-золотые, то в голубоватые светящиеся глаза.